Глава 24

Приходил в себя долго, плавая между сном и явью, наблюдая, почему-то за ветками и травой своего ложа, как по нему ползут механоиды. Кто-то совсем рядом негромко разговаривал, но слова пролетали мимо моего понимания, и вся речь была для меня похожа на гул. Окончательно пришел в себя, когда полупрозрачный механоид пехотинец полностью дотянулся до меня своей клешней и схватил за нос. И сразу же после этого я почувствовал боль во всем теле.

Лежал я на животе, голова повернута на левую щеку, в нос воткнулась какая-то острая тонкая веточка или травинка.

Осторожно стал просматривать свой организм, опасаясь найти тяжелые раны, которые свели меня в койку в очередной раз. К счастью, все функционировало удовлетворительно. На голове и спине обнаружились с десяток полузаживших ран, которые приносили больше дискомфорта, чем вреда. Приподнявшись на руках, я медленно сел. захрустев при этом материалом своей кровати.

– Санлис? – раздался испуганный голос Инессы. – Санлис!

Миг спустя она оказалась рядом со мной на коленях и с силой обняла, прижавшись лицом к моей щеке. От боли в потревоженных ранах я громко зашипел, просто чудом удержавшись от стона.

– Ой. – девушка отпрянула от меня. – извини, я не хотела. Очень больно?

– Нормально, терплю, – процедил я. – Где я и что с остальными. С Мией, с Эльзой?

– С Эльзой все хорошо. Я ее сейчас позову, – и умчалась так же быстро, как и появилась.

– Эй, стой! Что с Мией? – крикнул я ей в след, но куда там.

Эльза пришла только через пять минут. Пока ее не было, я напился невкусной теплой воды из пластиковой фляги, которую нашел рядом с собой и занялся своими ранами.

– Привет, как себя чувствуешь? – произнесла наемница, появившись неожиданно рядом со мной.

– Привет. Живой и почти здоровый, часов через пять от ран только шрамы останутся. Что с Мией?

– С Мией… ничего с ней. Она погибла. Что там у вас случилось, почему вы побежали и маскировка слетела?

– Погибла, – прошептал я, в груди рядом с сердцем образовался ледяной колючий снежок. – Побежали? Наверное, она испугалась сильно и не выдержала такого прессинга – быть рядом с механоидами. Перед этим сказала, что сил у нее осталось на минуту, чтобы удерживать невидимость.

– На минуту? – недоверчиво переспросила та. – Времени у вас должно было быть больше, я знала ее способности очень хорошо.

– Наверное, все из-за страха. – вздохнул я.

– Себя винишь?

– Виню. – подтвердил я. – Это первый человек, который погиб из-за меня. Мало того, это девчонка, которой жить, да жить нужно было. А я потащил ее за собой. Как вообще это случилось, кто стрелял? Мы же убили всех пятерых пехотинцев, которые рядом с танком копались.

– Про разведчика ты забыл, стелсера, я чуть-чуть не успела, на полсекунды позже него выстрелила. Он легкими гранатами по вам отстрелялся. Осколки там мелкие, но их много и против незащищенного человека работают отлично. Видел бы свою спину – там места живого не было. Повезло, что ты наклонился над Мией и вместо того, чтобы пробить затылочную кость, пара осколков, прошли по ней вскользь, оглушив. Но и так тебе досталось по полной. Если бы не твоя способность к целительству, то погиб бы еще вчера.

– Сколько я провалялся, Эльза?

– Вчера тебя ранили, сегодня уже семь вечера.

– Понятно.

– Не вини себя. Сан. В гибели Мии. ты точно не виноват. Шансов, что она погибла бы во время боя с механоидами по моему плану было ничуть не меньше. Или погибла бы кто-то другая из наших девчонок.

– Все равно тяжело. – тихо произнес я. – Давит, понимаешь?

– Понимаю. – кивнула она. – Хочешь, я тебе виски дам? От золотоискателей досталось немного, тебе точно хватит.

– Не стоит. – я отрицательно покачал головой и повторил. – не стоит. Алкоголь тут мало поможет, а забываться на несколько часов, чтобы потом проснуться с больной головой и все теми же чувствами – это не по мне.

– Как хочешь. Главное не раскисай и помни, что у тебя еще один пациент кроме тебя и очень тяжелый.

– Агбейла? Ты про нее?

– Да.

– Помню и завтра ей займусь.

– Ну. тогда я оставлю тебя, хорошо? Мне еще за остальными следить, чтобы они не до конца расклеились. Смерть подруги, на них подействовала очень сильно.

«Блин, что ты за мужик-то. сравнялся с соплюшками! – мысленно укорил я себя. – Это местным позволительно нюни распускать, бляха-муха!».

– Со мной все будет хорошо, Эльза. Я не расклеился, как ты сказала, просто тяжело на душе, – ответил ей.

– Это хорошо.

Когда Эльза ушла, место рядом со мной заняла ее сестра. Она же принесла свежей холодной воды и немного жареного мяса с какими-то корешками со специфическим острым вкусом, но достаточно приятные, особенно с голодухи.

Как и обещал, до того, как уснуть, я успел восстановиться, залечив свои раны. От неглубоких, остались только уродливые шрамы, а те, что побольше, покрылись тоненькой корочкой, которая через несколько дней сама отвалится.

На следующее утро я навестил негритянку.

– Доброе утро, как самочувствие! – обратился я к замотанной в бинты темнокожей девушке.

– Привет. Хочу задать тебе такой же вопрос, а то дошли до меня слухи, что мой доктор чуть сам не вошел в круг танца со Смертью, – хриплым голосом произнесла она.

– Слухи о моей кончине сильно преувеличены, – усмехнулся я. – Ну-ка, дай я тебя посмотрю.

Уничтожение механоидов и сбор рудилиевой энергии с их тел пошло на пользу моим способностям. Мое быстрое выздоровление – тому пример. Да и сеанс лечения Агбейлы раза в два, по сравнению с предыдущими, вышел результативнее.

Именно ради этого – рудилия в разумных машинах, я и пошел на такой риск, в результате которого и погибла Мия. Девчонку было жалко до слез и спазма в груди, ведь даже с теми ранениями я мог ее спасти, но, увы, помешал чертов стелсер, про которого я благополучно забыл.

Чтобы поставить на ноги негритянку мне понадобилось четыре дня.

Полностью излечить ее не успел. Так, например, она осталась с культей вместе кисти, которую ей в бою с механоидами отрезало лазером. и сильно хромала из-за поврежденного тазобедренного сустава. Про кучу шрамов на теле, которые скрывала одежда, и вовсе молчу. Сама Агбейла на них не зацикливалась, единственное что попросила, так это восстановить ей лицо и шею. и когда я выполнил ее просьбу, то понял, из-за чего: темнокожая наемница оказалась той еще красоткой, рядом с ней меркли многие мои знакомые красавицы. Лицо, ничуть не походило на негритянское, никаких глубоко посаженых глаз, развитых надбровных дуг и приплюснутого носа с огромными ноздрями. Нет. все ее черты были аристократически утончены, по-другому и не скажешь. Высокий лоб. угольно-черные, блестящие как опалы, глаза в обрамлении пышных ресниц, прямой аккуратный носик и лишь губы были немного более полными, чем следовало, но это добавляло ей шарма. Ведь, если вспомнить европейских красоток, то они закачивают ботекс в губы, чтобы добиться точно такой же пухлости.

За время лечения я с раненой разговорился и немного узнал про ее жизнь.

Родом она была из племени химба, чьи представители заметно выделялись внешностью в лучшую сторону среди всех африканцев. Женщины, так и вовсе пользуются огромным интересом у мужчин даже с учетом обшей нехватки сильного пола, которая на территории Африки еще более сильна, чем где либо.

Многие вожди и влиятельные лица из числа мужчин приезжают специально в племя, чтобы выбрать себе жену. Порой их не останавливает даже то, что придется ждать несколько лет, пока их избранница повзрослеет, так как выпускать девочку моложе пятнадцати лет из племени, не положено.

До того, как Южная Африка превратилась в Дикие территории, племя жило на западном побережье, где в моем мире расположена Намибия. Когда же патрули механоидов настолько активизировались, что не стало никакого житья, племя перебралось в Габон.

Агбейла узнала про свои способности в пятнадцать лет. когда они прорезались совершенно неожиданно для нее. В тот момент она и несколько десятков девушек и юношей ехали на выставку юных моделей в Конго. Для темнокожей молодой красотки, это был первый раз. когда она вышла за пределы племенной территории, и ей все было в диковинку Заметили ее еще год назад, один из фотографов, который понял, что в этой темнокожей, стройной, высокой девочке скрыто огромное будущее, и он заплатил старейшинам племени, чтобы те, так сказать, зарезервировали девушку для него. За год фотограф не позабыл про Агбейту, и едва той стукнуло пятнадцать лет, как он появился в племени и забрал похорошевшую будущую модель. В Либревиле, к этому моменту, было уже сорок с лишним молодых девушек и девочек и пятеро юношей.

Но на пути в Конго, на автобус, в котором перевозили моделей, совершили нападение боевики одного из африканских князьков. Желание получить кучу заложников, за которых можно будет получить выкуп, по вине нескольких бойцов, принявших наркотик, сорвалось и нападение превратилось в бойню. Из десятков людей выжили всего четырнадцать. Одной из них и оказалась Агбейла, которая в минуту опасности завернулась в непроницаемый для пуль и осколков кокон.

И с этого момента, у девочки началась совсем другая жизнь.

Несколько месяцев она была в отряде князька, который напал на автобус.

Потом его убили, банду частью уничтожили, частью разогнали, частью приняли к себе его враги из числа соседей. Агбейла стала служить другому лидеру, который ничем не отличался от предыдущего. Через год про эхору, которая обладает не самым слабым талантом, узнали официальные лица и несколько отрядов клановых бойцов вырезали до последнего человека банду, где «служила» девушка. После этого она стала членом африканского клана Хиилиадани, среднего по силе среди прочих кланов на этом материке. К двадцати годам Агбейла успела послужить в трех кланах. А в двадцать пять лет, очень сильно развив свою сверхсилу, девушка порвала со службой на кланы и стала наемницей. И вот уже пять лет обретается в рядах «диких гусей», получив за пятнадцать лет существования эхорой четвертый ранг.

Охрана тайного золотого прииска должно было стать последним наймом, после которого, получив свою долю (и немалую) золота, темнокожая наемница собиралась порвать с полукриминальным существованием и вечным риском расстаться с жизнью. В ее планах было уехать в Европу или в Канаду, где основать свой бизнес, найти мужа и родить детей.

С тем мешочком алмазов, который ей передала по договору, Эльза, у темнокожей красотки были все шансы исполнить свою мечту. Вот только сомневаюсь, что проведя половину жизни на войне, она сможет принять спокойную семейную жизнь и врасти в нее.

Наконец-то смогли найти брод и перебраться через Оранжевую. И как-то сразу на душе у меня стало спокойнее, словно, грязная река, полная глины и песка, несущая вырванные с корнем деревья и вздувшиеся тела антилоп, стала Рубиконом, между жизнью в опасности и защитой.

И не только я подобное ощутил – почти все выглядели счастливыми и повелевшими. Даже тяжелый груз не так сильно давил на плечи и не оттягивал руки.

И только два человека в отряде не разделяли нашей радости – Эльза и Агбейла.

– Что вы такие мрачные? – негромко обратился я к Эльзе. – Думаете, что патрули механоидов могут и здесь шастать?

– Патрули могут, но они редки. – вздохнула девушка. – Меня больше волнуют местные банды. Агбейла сказала, что здесь таких полно. Слишком много любителей золота и алмазов тянется к реке и не меньше желающих, их обобрать.

– У нас сплошь все эхоры, разве не дадим отпор? – удивился я. Мое мнение было такое: против железок мы слабы, так как нет тяжелого оружия, а вот всяческие людишки легко дохнут от одной пятимиллиметровой пули.

– А они знают?

– Кто?

– Те, кто захочет напасть. Любому наблюдателю и в голову не придет, что здесь кто-то владеет сверхспособностями.

– Точно, точно, – подтвердила Агбейла, подхромавшая к нашей беседующей парочке. – Скорее подумают, что мы – гарем одного из местечковых князей, тут в моде иметь в женах светлокожих женщин, и чем моложе, тем лучше. Меня примут за надзирательницу. Эльзу скорее всего, тоже, а может и за мою компаньонку – белые наемницы здесь тоже в чести. В мешках и узлах лежит казна князька, украшения, золото и так далее.

– Твою же мать, – произнес я сквозь зубы.

– Вот и я про то же, – опять вздохнула Эльза.

Спасало нас от встречи с нежелательными попутчиками знание темнокожей наемницей местных территорий. Она вела нас по тяжелой дороге, где технике пройти почти невозможно, а пешком здесь, передвигаются единицы, которые сами будут держаться в стороне от отряда, подобного нам. Благодаря Агбейле мы находили воду, получали прибавку к нашему рациону в виде съедобных кореньев, плодов и ягод.

Но, несмотря на помощь негритянки, полностью ей Эльза не доверяла. Во время одного из разговоров она посоветовала, или даже приказала, не восстанавливать здоровье Агбейлы полностью.

– Пусть похромает и учится пользоваться одной рукой. Санлис. Это привяжет ее к нашему отряду заставит беречь в первую очередь тебя, а следом за тобой и всех нас. – сообщила мне наемница. – Вот как окажемся в цивилизации, так и вернешь ей красоту и молодость со всеми прочими кусками, которых она лишилась. Понял меня. Сан?

– Понял, понял. – буркнул я. – Выполню, раз ты считаешь, что это правильно.

От ночных караулов меня избавили всеобщим голосованием, так как я дважды в день – утром и вечером, лечил отряд, дарил бодрость, убирал потертости, укусы насекомых, порезы и ссадины от падений и колючек.

Вечером же занимался и Агбейлой, понемногу восстанавливая той прежнее здоровье… с учетом пожеланий Эльзы.

Впрочем, несмотря на мои финты, темнокожая красотка (а Агбейла расцветала с каждым днем все сильнее и сильнее) была счастлива, как… как не знаю кто. Она даже соглашалась с тем. что останется однорукой, это ее уже мало пугало с учетом того, что с военным ремеслом она собиралась завязывать.

Для нее было главным, что здоровье вернулось, шрамы с тела понемногу уходили и хромота вместе с ними. Боль уже давно ее не терзала, лишь иногда мучили фантомные боли в отсутствующей руке.

Но было кое-что еще в моей жизни и это – ревность Инессы к чернокожей наемнице. Женщина из племени химба. после моего лечения вернула всю свою прежнюю красоту, которой не мог похвастаться никто из окружающих.

Учитывая же то, что во время странствия наша одежда поистрепалась, став чуть ли не лохмотьями, то прикрывала она мало чего.

Достаточно было провести взглядом по представительницам слабого пола в отряде, как я начинал испытывать возбуждение от полуобнаженных грудей, у которых многие девушки только соски прикрыли полоской ткани, крепких тугих попок, открытых животиков и спин, мускулистых ног. Соплюшки за время странствий и – чего уж скрывать – моего воздействия на их организм, ничуть не подурнели, а наоборот, стали выглядеть гораздо сексуальнее и аппетитнее. И среди всех, с большим отрывом в очках, выигрывала Агбейла. обладающая умопомрачительной фигурой, ведь недаром ее пятнадцать лет назад выбрали в качестве модели. На свои тридцать лет. она никак не выглядела, несведущий человек указал бы ее возраст лет на шесть или семь моложе.

Инесса видела все это. сравнивала и бесилась. Причем, несмотря на то, что у нас уже был разговор, в котором я постарался разложить по полочкам факты, указав, что уже имею несколько жен и слишком стар для девушки ее возраста.

Но, увы – не дошло, моя собеседница слышала лишь то, что хотела, как и всякая женщина, к слову.