Глава 5
1
На протяжении следующих трех дней не произошло ничего интересного. Я понимал, что прежде чем проводимое Кридом расследование начнет приносить плоды, непременно пройдет некоторое время. Дав своим подчиненным различные и многочисленные задания, он, как и я, ждал теперь результатов их работы. Одних он направил на охоту за Генри Рутландом и его двухцветным кремово-зеленым «Кадиллаком», другая группа копалась в прошлом Фэй Бенсон. За браслетом гонялось целое подразделение, и, наконец, еще несколько человек занимались установлением личности бандита.
Мы не рассчитывали получить результаты немедленно, и в ожидании новых фактов я отправил Берни в Нью-Йорк дать детальный отчет Файетту и начал работу над первой статьей нашей серии.
Он уехал с неприличной поспешностью, потребовав личную охрану в поезде.
Я вызвал фотокорреспондента нашего журнала, парня по фамилии Джадсон, и поручил ему сделать снимки Спенсера, бара Майка, дома Джоан Никольс, золотого яблочка, возвращенного мне на время Кридом, а также сотрудников полиции, занятых следствием.
Все это заняло немало времени, но я утешал себя тем, что теперь у нас достаточно чудесных иллюстраций к статье Берни.
Джадсон улетел в Нью-Йорк вечером на третий день после перестрелки, а я поехал в полицейское управление узнать, не поступила ли новая информация.
В комнате дежурного я наткнулся на Скейфа.
— Как раз собирался тебе звонить, — приветствовал он меня. — Ты нужен капитану.
— У него что-нибудь новое?
— Есть кое-что. Он тебе сам расскажет. Поднимайся наверх.
Когда я вошел кабинет Крида, он сидел за столом и курил сигару. Его суровое волевое лицо выглядело усталым.
— Заходите, — пригласил он, подавив зевок. — Так вот, наше следствие начинает давать результаты. Садитесь.
Я сел, а Скейф остался стоять, прислонившись к стене.
— Имя преступника — Хэнк Флемминг. Он из Фриско. У него скверное прошлое; среди прочего шесть убийств. Он известен как наемный убийца и мордоворот. Такой за пятьдесят бумажек укокошит родного отца. Я полагаю, что кто-то нанял его с целью убить вас. Он наркоман. Медицинский эксперт дал заключение, что вчера он поехал стрелять, под завязку напичканный наркотиками. Вы, наверное, родились в рубашке, раз остались целым и невредимым.
— Значит, теперь надо найти человека, который его нанял.
— Так-то оно так, но это будет нелегко, — Крид стряхнул пепел с сигары. — Мы, правда, имеем одну улику, которая может помочь в розысках. В кармане у Флемминга нашли обратный железнодорожный билет до Тампа-Сити. Пять дней назад он уехал из Фриско в этот город, а затем очутился здесь. Вполне возможно, что именно от кого-то в Тампа-Сити он и получил задание насчет вас.
— Что известно о нем полиции этого города?
— Они сообщили, что ничего не известно, — нахмурился Крид. — Но из опыта прошлых лет я научился не особенно доверять их словам. Во всей стране полицейская служба Тампа-Сити — самая беспомощная и не способная к сотрудничеству. Тамошний комиссар полиции Эл Дунан — лучший друг рэкетиров, и, можете мне поверить, город буквально кишит ими. Так что оттуда мы не ждем никакой помощи.
— А о Генри Рутланде вы что-нибудь узнали?
Крид покачал головой.
— Пока нет. Местные агенты по сбыту «Кадиллаков» сообщили, что за последние три года они продали четыре сотни кремово-зеленых двухцветных машин с откидным верхом. Мне удалось получить список покупателей, и мы пока его обрабатываем. Рутланд в них не значится, но это меньше всего меня смущает. Фамилию покупатель может назвать и вымышленную. Мои люди работают с учетом этого фактора, но поименная проверка списка требует определенного времени. — Крид снова подавил зевок и продолжал: — Получены сведения о браслете. Он появился три дня спустя после исчезновения Фэй Бенсон в местном ломбарде. Сдавал его Хессон. Приемщик опознал его по фотографии. Затем браслет был перепродан одной актрисе. Сейчас она живет в Голливуде, и мы связываемся с ней. Нет никакого сомнения, что браслет прошел через руки Хессона.
— А о Фэй Бенсон ничего пока нет?
— Мало, но все же что-то имеется. Вы видели ее снимок, который опубликовали в центральных газетах? Мы уже получили ворох писем, и они продолжают поступать. Все уверяют, что знали ее, но я предполагаю, при проверке окажется, что большинство из них просто неврастеники с манией преследования. Один парень пишет, что, возможно, был знаком с этой девушкой, но в то время у нее были темные волосы. Он не совсем в этом уверен, и, воспользовавшись его информацией, мы можем оказаться на ложном пути, но я почему-то надеюсь на лучшее. Он пишет, что девушка у него работала. Угадайте, где?
— В Тампа-Сити?
— Верно.
— Совсем недурно для трехдневной работы. Что вы собираетесь предпринять дальше? Полиция Тампа-Сити пойдет вам навстречу в розысках?
— Очень сомнительно, — посуровело лицо Крида. — Не было еще случая, чтобы они вступали со мной в сотрудничество. Наобещают с три короба, а потом палец о палец не ударят.
— Допустим, туда поеду я. Может быть, мне легче будет добиться толку.
Крид кивнул.
— Я как раз собирался вам это предложить. Так мы быстрее продвинемся. Вам придется действовать очень осторожно. Частных детективов Дунан ненавидит пуще смертного яда. Он подобрал себе надежных людей, которые могут отбить у вас всякую охоту к расследованиям, если узнают, чем вы занимаетесь.
— Я буду осторожен. Знаете там кого-нибудь, кто может оказаться полезным?
— Можете встретиться с Доном Брэдли. Хуже, во всяком случае, от этого не будет. Перед выходом в отставку он занимал пост начальника полиции Тампа-Сити. Это замечательный человек — один из лучших полицейских офицеров страны. У него произошло столкновение с Дунаном по поводу какого-то дела об убийстве, и его отправили в отставку на два года раньше срока. Подробностей я так и не узнал. Словом, он может быть вам полезен, и я дам вам рекомендательное письмо.
— Чудесно. Я еду сегодня же.
— Там может ведь ничего и не быть, Слейден. Возможно, написавший нам парень допустил ошибку. Я просто был бы уверен в этом, не окажись в кармане у Флемминга обратного билета в Тампа-Сити.
— А кто, собственно, этот парень?
— Его зовут Леннокс Хартли. Он живет на Кэннон-авеню, двести сорок шесть.
— Что ж, побеседую с ним, — записал я фамилию и адрес.
В дверь постучали, Скейф открыл ее, и вошедший полицейский что-то ему прошептал. Кивнув, Скейф повернулся к Криду.
— Внизу ждет человек, капитан. Он уверяет, что встречал Флемминга. Вы его примете?
— Еще бы. — Крид даже отодвинулся вместе с креслом. — Немедленно давайте его сюда.
Буквально через минуту появился низкий полный мужчина, беспокойно теребивший шляпу своими красными, грубыми пальцами. На нем были коричневые вельветовые брюки, поношенный пиджак и ковбойка.
— Меня зовут Тед Сперри, капитан, — заметно волнуясь, начал он. — Я увидел в газете фотографию бандита. Он обращался ко мне около года назад. Я подумал, что мне нужно зайти сюда, но если я напрасно отнимаю ваше время…
— Присаживайтесь, мистер Сперри, — приветливо пригласил Крид. — Вы кто по профессии?
Очень удивившись такому приему, Сперри сообщил, что он садовник.
— У меня питомник на Далмацийском шоссе, капитан. Я торгую фруктовыми саженцами и садовым инвентарем. Оборот у меня небольшой, но мне это дело нравится. Мы с женой управляемся вдвоем.
— Вы сказали, что Флемминг к вам заходил. Вы убеждены, что это был именно он?
— Я уверен, что это был тот человек, чья фотография напечатана в газете. Меня крайне удивила его просьба. Он не имел ни малейшего представления о садоводстве.
— Что же ему требовалось?
— Я разработал один новый метод — выращивать усы клубники в бочках. За него платят хорошие деньги. Я продавал все вместе: усы, бочку с дырками и почву. Это очень удобный метод: большая экономия места, и на клубнике не заводятся вредители. Я помещал рекламу в газетах. Этот парень сказал, что прочел мое объявление и заинтересовался.
— Звучит занятно, — произнес с легким оттенком нетерпения Крид, — но вряд ли Флеммингу могли потребоваться клубничные усы?
— Вот именно! Он хотел одну бочку. Мы стали спорить. Я пытался ему объяснить, что не торгую бочками без почвы и усов, которые, собственно, и приносят прибыль. Бочка при этом идет по себестоимости.
Теперь мы все трое слушали садовника с интересом.
— Что же было дальше? — поторапливал Крид.
— Мы все спорили и никак не могли договориться. Он уверял, что у него уже есть усы клубники, а я ему не верил. У подобных людей и сада-то быть не может. Садовода я чувствую за милю. В конце концов он согласился заплатить мне за полный набор оборудования, а забрать только бочку. На другой день он увез ее на грузовике.
— Вы помните точную дату, мистер Сперри?
— Да. Прежде чем идти сюда, я просмотрел свои записи. Это было семнадцатого августа.
Я переглянулся с Кридом: в этот день исчезла Фэй Бенсон.
— Может, припомните и номер грузовика?
— Боюсь, что нет. А это важно?
— Возможно, и нет. Как выглядел грузовик?
— Открытая однотонка зеленого цвета. Ничего особенного в ней не было.
— Проведите мистера Сперри в морг и покажите ему Флемминга, — обратился к Скейфу Крид. — Я хочу быть уверенным, что он его опознал.
Затем он поднялся и пожал руку Сперри:
— Спасибо за то, что пришли. Если бы каждый гражданин сознавал свой долг, как вы, моя работа была бы намного легче.
Когда Скейф увел из кабинета вспотевшего и сияющего Сперри, я обратился к Криду:
— Итак, бочка. Для Фэй Бенсон это звучит невесело.
— Я как раз размышлял об этом, — глаза Крида были задумчивы. — Надо узнать, продавал ли кто-нибудь в городе цемент Флеммингу.
Отдав по телефону распоряжение проверить всех торговцев цементом в округе, Крид продолжал:
— Вот почему мы не смогли найти ее тела. А она лежит себе где-то в цементном бушлате.
Я поднялся и подошел к настенной карте.
— Есть тут у вас водоем, где можно было бы утопить бочку?
Крид подошел ко мне и постучал пальцем по карте.
— Вот здесь. Это Лысое озеро. В середине глубина достигает шестидесяти футов. Оно совсем рядом — две мили отсюда. Любимое место для проведения пикников.
— А еще?
— Только бассейн водопровода, но Флемминг не стал бы им пользоваться, потому что его постоянно прочищают. Кроме того, он обнесен высоким забором. Нет, если бочку и утопили, то непременно на Лысом озере, — категорически заключил Крид.
— Вы собираетесь там искать?
Крид, почесав в голове, уставился на карту.
— Придется. Среди моих ребят есть аквалангист. Он может осмотреть дно, и, если ему удастся что-нибудь увидеть, мы снарядим механическую лебедку. Эта бочка должна быть тяжелой.
— Я покручусь тут, пока он не посмотрит, капитан. Нет смысла уезжать из города, когда здесь предстоят такие события. Если мы ее найдем, это будет на первых полосах всех газет. Когда вы собираетесь смотреть?
— Не раньше завтрашнего дня. Сегодня уже поздно. Толпа зевак на берегу нам ни к чему. Я начну завтра в шесть утра.
Это означало, что мне придется вставать в пять. Мои инстинкты взбунтовались при этой мысли, но спорить на эту тему, как я понимал, было неразумно.
— О'кей, в шесть я буду на месте.
2
Солнце еще только поднималось из-за деревьев, когда я подъехал к двум автомобилям, стоявшим около полоски воды, называемой Лысым озером. Это было довольно живописное место. Плакучие ивы вокруг склонялись почти до самой воды, отражавшей их пышные зеленые кроны.
Поставив машину, я присоединился к Скейфу, который безмятежно курил, прислонившись спиной к дереву.
— Тут очень живописный уголок, — заметил он. — Могу поспорить, что ты чертыхался на чем свет стоит, вставая в такую рань.
— Оказывается, игра стоила свеч. Я и не предполагал, что выдастся такое замечательное утро. — Я посмотрел туда, где стояли Крид, двое полицейских и парень, облачившийся в снаряжение аквалангиста.
— На твоем месте я бы не стал пока приставать к ним с расспросами, — посоветовал Скейф. — Старик по утрам всегда не в духе, а сегодня он не ложился до трех.
Присев на берегу, я стал заряжать пленку в свой миниатюрный фотоаппарат.
— Надо будет пару раз щелкнуть для моего листка, но я подожду, пока они будут возвращаться.
Тем временем Крид, оба полицейских и аквалангист забрались в маленькую лодчонку. Полицейские выгребли на середину, затем аквалангист опустился в воду и исчез в глубине.
— Готов поспорить, что водичка прохладная, — заметил Скейф, зябко кутаясь в плащ. — Весьма доволен, что в свое время не сообщил капитану, чем мне приходилось заниматься во время войны. У него долгая память. Харрис рассчитывал на повышение, когда расписывал старику, каким он был героем, но пока получил одну лишь холодную ванну. Брр…
Я спустился пониже и попробовал пальцем воду.
— О, не так уж и плохо! Плюс пять, по-моему, никак не ниже.
Скейф бессердечно рассмеялся.
— Это пойдет ему на пользу.
Мы сидели рядом, курили и уже минут двадцать наблюдали за маленькой лодкой, когда на поверхности показалась голова Харриса. Подплыв к лодке, он перевалился через борт. Они коротко поговорили о чем-то с Кридом, затем полицейские принялись грести к берегу.
— Думаешь, он что-нибудь обнаружил? — обратился я к Скейфу, поднимаясь на ноги.
— Должно быть. Иначе бы Крид отправил его обратно в воду.
Мы направились вдоль берега к тому месту, где должна была причалить лодка.
— Внизу лежит бочка, — сообщил Крид. На его угрюмом лице появилось возбуждение. — Тут нет никаких сомнений, и она до отказа набита цементом.
Я сделал снимок Харриса, безуспешно пытавшегося унять лязг зубов. Озеро я уже сфотографировал ранее.
— Вы намерены сразу же вызвать сюда лебедку? — поинтересовался я у Крида.
— Нет, вечером. Я не хочу видеть здесь ни одной живой души из города. Помалкивайте об этом. Я считаю, девушка там, на дне, но пока мы не убедимся наверняка, не хочу никакой рекламы.
Он сел в свою машину и тронулся.
— Я же тебе говорил, что по утрам он не слишком деликатен, — усмехнулся Скейф. Он посмотрел в сторону Харриса. — Ну, как тебе нравится нырять?
Харрис ответил непечатной бранью.
Обратно в город Скейф ехал в моем «Бьюике».
— Даже если в бочке окажется труп девушки, — рассуждал я по пути, — предстоит еще долгая работа, чтобы отыскать ее убийцу. Ладно, исполнителем был Флемминг, но все выглядит так, будто кто-то заплатил ему за это, не правда ли?
— Именно. Ему, насколько мы знаем, не было никакого смысла ее убивать. Слава Богу, это уже не моя забота. Беспрестанно повторяю себе, насколько прекрасно быть всего лишь скромным сержантом полиции. Не хотел бы я сейчас оказаться на месте Крида. Нам еще предстоит многое узнать о девушке. Нам нужно узнать, кому потребовалось от нее избавиться. Если исходить из известных нам фактов, непохоже, чтобы она стояла кому-то поперек горла, но так ли это было на самом деле? Как говорится, все это еще покрыто мраком неизвестности.
— Если ты будешь так рассуждать, то скоро превратишься в писателя, — улыбнувшись, заметил я, останавливая машину у полицейского управления. — Придется тебе тогда трудом зарабатывать на хлеб насущный. Ну что же, вечером увидимся?
— Приезжай на озеро к девяти. Я буду там. Похоже, эта бочка задаст нам работенку. Может, понадобится и твоя помощь. Пока.
Предстоящая ночь обещала быть долгой и трудной, и поскольку ничего лучшего я придумать не смог, пришлось отправиться в гостиницу и как следует отоспаться.
Я проспал до трех часов пополудни, а затем решил вернуться в полицейское управление.
Скейф сидел в своей конурке, громко именовавшейся кабинетом, изучая папку с делом Бенсон. Наполненная окурками пепельница подсказала мне, что за этой работой он провел большую часть утра.
— Откопал что-нибудь? — осведомился я, присаживаясь.
— Опять ты, — он откинулся в кресле. — Нет, ничего существенного. Я надеюсь, что мы не найдем сегодня девушку. Это было бы весьма неприятное зрелище. Я так и не могу придумать путного объяснения, почему Флемминга наняли убить ее.
— А тебе не кажется, что он убил еще и Джоан Никольс, и Фармера?
— Так я и думаю, — кивнул Скейф. — Во всяком случае, все к этому клонится, хотя у нас нет пока доказательств.
— Я могу понять, почему убрали Фармера: он участвовал в похищении, Хессон тоже. Но вот почему умерла Джоан Никольс, мне совершенно неясно.
— Медицинское заключение гласило, что ее смерть наступила от несчастного случая, — спокойно заметил Скейф.
— Я в это не верю. Она справлялась в «Шэд-отеле» о Фэй Бенсон, а вернувшись домой, сломала себе шею. Странное совпадение. Ваши люди занимаются ее прошлым?
— На нее у нас отсутствуют материалы. Крид временно спрятал ее дело под сукно, пока не будет установлена причастность Никольс к похищению, если это вообще удастся когда-нибудь установить.
— Как обстоит дело с остальными девушками из ее парижской труппы? Они местные?
— Одна из них живет в Уэлдене, — Скейф перелистал страницы досье. — Это Джанет Шелли. Вот адрес: Аркадия-драйв, двадцать пять.
— С ней уже встречался кто-нибудь из ваших людей?
— Пока нет. Есть ниточки и поважнее, до нее еще доберемся.
— Сдается мне, что Джоан Никольс может оказаться важной фигурой в деле. Сегодня днем я свободен. Могу встретиться и побеседовать с Шелли. Какие будут возражения?
— Никаких, но на меня, пожалуйста, не ссылайся, — ухмыльнулся Скейф. — Хочешь с ней встретиться — пожалуйста. А я вернусь к своим делам. Старик все еще киснет. Он не придет в восторг, если узнает, что я убил столько времени на болтовню с тобой.
Я поднялся.
— Если что-нибудь узнаю, позвоню тебе.
— Друг мой верный! — с иронией произнес Скейф и, примостившись поудобнее, вернулся к своей распухшей папке.
3
Аркадия-драйв оказалась тихой улицей на окраине города. Ряд одноэтажных домиков выходил окнами на покрытый жухлой сорной травой пустырь, украшенный несколькими большими щитами с рекламой.
Должно быть, сразу после постройки домики выглядели привлекательно, но теперь их лучшие времена остались позади. Своим унылым видом они напоминали человека с падающими доходами, пытающегося сохранить представительность и сознающего, что долго он так не протянет.
Некоторые из домовладельцев уже отказались от претензий на зажиточность. Два садика перед домом были завешаны бельем и по опрятности могли поспорить разве что с лежащим напротив пустырем.
Дом номер двадцать пять все еще держался молодцом. Газон перед ним недавно подстригали, и, хотя краска на стенах уже полностью отслужила свой срок, в окнах виднелись яркие и чистые занавески.
Нажав кнопку звонка, я некоторое время ожидал, пока откроется входная дверь. На пороге стояла яркая блондинка с той стандартной привлекательностью, которая выделяет девушек, зарабатывающих себе на жизнь эстрадой. Она смотрела на меня вопросительно. На девушке был голубой домашний халатик, туго перехваченный в талии, а маленькие ножки были обуты в голубые атласные тапочки.
— Мисс Шелли? — спросил я, приподняв шляпу.
— Да, но если вы надеетесь что-нибудь продать, то напрасно теряете время, — проворно ответила она. — Не говорите потом, что я вас не предупреждала.
— Я ничего не продаю. Я Чет Слейден из «Крайм фэктс». Приходилось читать наш журнал, мисс Шелли?
— Меня не интересуют преступления.
— Вполне извинительная причина. Но мне хотелось бы задать вам несколько вопросов. Вы не против? Я пытаюсь разузнать о прошлом Джоан Никольс.
Она удивленно подняла красивые светлые брови.
— Но Джоан мертва. Она умерла больше года назад.
— Совершенно верно. Может быть, будет удобнее, если я войду? Надолго я вас не задержу.
— Если это трюк с целью меня ограбить, вы впустую потратили столько сил. В доме нет ничего ценного.
Достав бумажник, я протянул ей свою визитную карточку.
— Если вы все же не в состоянии отделаться от мысли, что я грабитель, позвоните сержанту Скейфу в полицейское управление. Он может за меня поручиться.
Она рассмеялась.
— Что ж, похоже, что вы действительно сочиняете этот вздор для газет. Проходите. Очень жаль, что не могу предложить вам виски.
Она провела меня в гостиную, обставленную скромно, но с хорошим вкусом. В комнате было только самое необходимое.
— Присаживайтесь, пожалуйста. Надеюсь, вы меня надолго не задержите. Мне нужно будет скоро уходить.
— Я ненадолго, — успокоил я ее, усаживаясь в комфортабельное на вид кресло. Увы, сидеть в нем было настолько неудобно, что я нисколько не удивился бы, узнав, что под обивкой лежат булыжники. Достав фотографию Фэй Бенсон, я показал ее мисс Шелли.
— Когда-нибудь встречались с этой девушкой?
Она взяла снимок, рассмотрела его и, покачав головой, вернула мне.
— По-моему, нет. Лицо знакомое, но это ничего не значит. Очень многие эстрадные артистки выглядят так же.
Я уже думал об этом, когда изучал характерные черты Фэй Бенсон, и поэтому склонен был с ней согласиться.
— Вы уверены, что она не входила в состав вашей труппы во время гастролей в Париже?
— О нет! В этом я абсолютно уверена.
— Джоан Никольс ездила с вами?
— Да. Мне будет много интереснее, мистер Слейден, если я узнаю, для чего это все вам нужно.
— Извините. Вкратце: эта артистка, Фэй Бенсон, исчезла при загадочных обстоятельствах четырнадцать месяцев назад. Джоан Никольс, возможно, была с ней знакома. Во всяком случае, она звонила в гостиницу к Фэй Бенсон через три дня после ее исчезновения. Мисс Никольс попросила администратора дать ей знать, если Фэй появится вновь. Затем она вернулась домой, упала с лестницы и сломала себе шею.
— Я знаю, что она упала с лестницы. Но это был несчастный случай. Разве нет? — Джанет Шелли вопросительно смотрела на меня.
— Медицинское заключение утверждает, что это был несчастный случай, полиция придерживается того же мнения, а вот я в этом не уверен. Ее могли и столкнуть с лестницы.
— Но почему, почему вы так считаете?
— Слишком долго объяснять. Не исключено, что я ошибаюсь, поэтому мне необходимо выяснить, была ли мисс Никольс подругой Фэй Бенсон или же только случайной знакомой. Вы ничего не можете сообщить?
Она отрицательно покачала головой.
— Джоан Никольс никогда не упоминала имени Бенсон в разговорах со мной.
— Между вами были приятельские отношения?
— Не совсем так. Она была довольно трудным человеком, никто из девушек не мог с ней ужиться.
— В каком смысле она была трудная?
Моя собеседница, поколебавшись, пожала плечами.
— Я не люблю сплетничать о людях, но поскольку она умерла, я думаю, что это можно сказать. Ей всегда недоставало денег. Она пыталась брать у нас взаймы. В конце концов все мы сильно нуждались и старались жить по доходам, но Джоан никогда себя не ограничивала в тратах. Она всегда была по уши в долгах и постоянно искала, у кого бы занять еще. Она становилась довольно противной, когда ей это не удавалось. У нее ведь был очень острый язык.
— На что же она тратила деньги?
Джанет пожала плечами.
— На что обычно женщина тратит деньги? Она никогда не ходила без обновки. Конечно, ей приходилось одеваться лучше нас, поскольку она вращалась в лучшем обществе. У нее был удивительный талант заводить знакомых среди людей с толстыми чековыми книжками. В Париже она подружилась с миссис Корнелией Ван Блейк, женой миллионера. Не спрашивайте меня, как ей это удалось, но факт остается фактом. Дважды Джоан приходила к ней в отель, и они вместе обедали. Для этого случая она даже одолжила у меня платье, а у одной из девушек каким-то образом стрельнула двадцать долларов. Денежки эти плакали, а платье мне удалось получить назад лишь с большим трудом.
Все это не слишком меня интересовало, но я давал ей выговориться в надежде, что со временем она может высказать нечто новое для меня.
— Не приходилось вам встречать ее в обществе высокого загорелого мужчины лет тридцати пяти, с усиками? — задал я давно лелеемый мной вопрос.
Она покачала головой.
— Нет, она никогда не имела дела с молодыми людьми. Все ее поклонники были в возрасте, бизнесмены, старые кобели, одним словом.
Для девушки, которая не любит сплетничать о людях, она держит себя весьма любопытно, подумал я.
— Встречался вам когда-нибудь человек, соответствующий этому описанию? Его, возможно, зовут Генри Рутланд. У него двухцветный кремово-зеленый «Кадиллак».
Она печально улыбнулась.
— Если бы. Вы его так чудесно описали! У моих приятелей никогда не было ничего дороже «Форда».
Не имело никакого смысла дальше тратить ее и мое время. Я быстро зашел в тупик.
— У мисс Никольс были враги? — спросил я напоследок.
— Много, целая толпа. Но никто из них не собирался ее убивать. Все, что они хотели, — это не иметь с ней дела.
— О'кей, — я с облегчением поднялся из кресла. — Виноват, что отнял у вас время. Очень приятно было встретиться. — Я оглядел аскетическую обстановку гостиной и обратился к девушке: — Я собираюсь несколько вас смутить, мисс Шелли. Наш редактор не рассчитывает, что мы сможем тратить чужое время на свои вопросы за спасибо. — Достав из кармана две десятки, я сложил их и положил на стол. — Это гонорар за информацию.
Если бы меня в эту минуту слышал Файетт, его был хватил удар, но эта девушка мне понравилась, и было совершенно ясно, что она на мели.
Мисс Шелли очаровательно покраснела от смущения.
— Вот так так! Я и не ожидала… — она внезапно прервалась. — Я же вам ничего не рассказала.
— В другой раз доскажете. Может, я вернусь за дальнейшими сведениями. А сейчас — до свиданья.
Прежде чем она снова начала протестовать, я вышел в переднюю, открыл входную дверь и сбежал по тропинке к машине.
