25
Как писатель, Рой старался избегать избитых фраз. Но когда в его кабинет вошел Клейборн, он невольно использовал одну из них:
— Что случилось? У вас такой вид, точно вы увидели призрак.
Клейборн сел по другую сторону стола.
— Только что встречался с Виццини.
— И ему не понравились изменения.
Рой кивнул.
— И что он сделал? Прочитал вам лекцию о насилии?
— Да, но…
— Забудьте вы об этом. Он годами гнет свою линию и делает это всякий раз, когда участвует в ток-шоу или выступает на семинаре по кинематографии. Уж я-то знаю, потому что один мой приятель писал для него. За двести долларов. — Рой усмехнулся. — Правда, денег так и не получил.
— Я не об этом. — Клейборн по-прежнему выглядел ошеломленным. — Почему вы мне не сказали?
— Не сказал чего?
— Что Виццини похож на Нормана Бейтса.
— Вы шутите! — Улыбка сошла с лица Роя. — У нас есть фотографии…
— Старые. Он похож на сегодняшнего Нормана.
Рой смотрел на него, и в голове у него роились всевозможные мысли.
— Тогда, может, позавчера вечером в супермаркете вы видели его?
— Может быть. — Клейборн помолчал. — Что вы о нем знаете?
— Только то, что читал или слышал. Начинал он в Италии, играя плохих парней в спагетти-вестернах. Когда вошли в моду фильмы ужасов, переключился на них и стал режиссером. Съездил во Францию, поставил там пару вещей. Его первой большой удачей был «Loup-garou», об оборотне. Тогда-то он и понял, что надо делать миксы.
— Миксы?
— Секс и насилие. — Рой пожал плечами. — На кинофестивалях это любят.
— На вас это не произвело впечатления?
— А меня никто не спрашивал. Артхаусной тусовке нравится то, что она видит на экране, бухгалтерам нравятся цифры, которые они видят в финансовых отчетах. Он приехал сюда, чтобы поставить три фильма, дальнейшее — история.
— А о его личной жизни что-нибудь известно?
— Он всегда держался незаметно. Конечно, ходят разные слухи.
— Какие слухи?
— Да ничего нового. Что был женат и разведен пять раз, что гомосексуалист, что бисексуал, что подсел на наркотики и никак не может слезть. Выбирайте, что вам нравится.
— У вас есть о нем какое-нибудь мнение?
— Только о его работе. По-моему, он просто ненормальный. Такой способен реанимировать Джека Потрошителя и заставить его орудовать электрическим ножом для разделки туш.
Виццини действительно свихнулся на массовых убийствах. Вы, наверное, знаете, что именно он предложил Дрисколлу этот проект. Это было еще до того, как пригласили меня, но я знаю, что первоначально он планировал сам сыграть роль Нормана.
— Этого я не знал. — Клейборн покачал головой. — Конечно, это сходство…
— Дрисколл, должно быть, отговорил его от этого, сказал, что им нужно имя, и заключил контракт с Полом Морганом. Но Виццини лично его опекает. Даже выбирал для него парики и одежду.
— И нож, — сказал Клейборн. — Он как раз этим занимался, когда я пришел к нему. Похоже, он точно знает, каким видом оружия пользовался Норман.
Рой глубоко вздохнул.
— Неудивительно, что вы так поражены. Если он на самом деле ассоциирует себя с Норманом…
Клейборн поднялся.
— Думаю, нам надо поговорить с мистером Дрисколлом.
Однако у Аниты Кедзи были другие соображения на этот счет.
Едва они появились в офисе Дрисколла, она принялась качать головой.
— Прошу прощения, но его нет, — сказала она. — Даже не знаю, вернется ли он сегодня…
— Умница.
Мисс Кедзи повернула голову и увидела Марти Дрисколла, который открыл дверь за ее спиной и кивнул своим посетителям.
— Поздравляю, — сказал он. — Мне понравились эти страницы.
Рой посмотрел на Клейборна.
— А Виццини — нет.
— Знаю. — Дрисколла это, похоже, не смутило. — Хотите об этом поговорить?
Он жестом пригласил их в свой кабинет.
— Мистер Дрисколл, — окликнула его Анита Кедзи. — Насчет вашего разговора с Нью-Йорком…
— Не беспокойся. — Продюсер взглянул на часы. — Там сейчас уже полвосьмого, он, наверное, пошел ужинать. Когда вернется, позвонит мне домой. — Закрыв дверь у нее перед носом, Дрисколл уселся за свой стол, по другую сторону которого уже расположились Рой и Клейборн. — Рад, что вы зашли. Я сам собирался связаться с вами, после того что наговорил мне Виццини. — Он улыбнулся Рою. — Трудно вам с ним пришлось?
— Он говорил со мной, — сказал Клейборн. — Похоже, недоволен тем, что сцены убийств смягчены.
— Ну а я доволен. — На этот раз улыбка Дрисколла была адресована им обоим. — Запомните одну вещь. Виццини взвинчен. Нам всем сейчас нелегко, ведь съемки вот-вот начнутся.
— Именно об этом я и хотел поговорить, — сказал Клейборн.
— Я слушаю.
Пока психиатр пересказывал свой разговор, Рой следил за реакцией Дрисколла.
Казалось, тот слушал довольно внимательно, неподвижно сидя за своим большим столом. Но едва Клейборн заговорил о сходстве Виццини с Норманом Бейтсом, как Дрисколл перебил его.
— Я этого не заметил, — сказал он.
— Но Виццини заметил. Он даже хотел сыграть эту роль.
— Джорджу Уорду это понравилось бы. — Дрисколл хохотнул. — Это его шутка. Он сам рассказывал всем об этом.
— Я говорю серьезно. Этот человек…
— Главный. — Дрисколл подался вперед. — Без него мы провалимся. С треском. На Пола Моргана, возможно, в глубинке еще и пойдут — во всяком случае, мы на это надеемся, — но серьезной кассы он не сделает. Джан — никто. Виццини — вот тот, кого покупают, он ключ ко всему этому проекту.
— Даже если он психически неуравновешен?
— Все режиссеры немного не в себе. Пусть это вас не тревожит.
— И все-таки меня это тревожит. — Клейборн нахмурился. — Вчера вечером, узнав о пожаре, вы позвонили Рою. А почему не попытались связаться с Виццини?
— Вообще-то я так и сделал. — Дрисколл помолчал. — Оставил ему сообщение на автоответчике.
— Значит, его не было дома. — Клейборн нахмурился еще больше. — Он сказал вам, где был? И вообще, перезвонил?
— Господи боже! — Дрисколл хлопнул ладонью по столу. — Уж не думаете ли вы, что Виццини устроил поджог, чтобы саботировать собственную картину?
— Но ведь кто-то же это сделал.
Густые брови Дрисколла поползли вверх.
— Послушайте, док. Все, что я вчера говорил тем парням насчет того, чтобы они молчали о происшедшем, — это ерунда. Просто я хотел быть уверен, что они будут держать рты на замке. Между нами — в семь утра ко мне в офис приходил Тэлбот.
— Ваш начальник охраны?
— Да. Он все знает. И про канистру тоже. Там полно моих пальцев и пальцев Мадеро, но когда Тэлбот все проверил, то обнаружились и другие отпечатки. Мы знаем, кто засунул канистру под кровать. Это сделал не Виццини.
Рой подался вперед.
— Как вы можете быть уверены?
— У нас есть отпечатки пальцев всех сотрудников студии. И Тэлбот сравнил. Другие отпечатки на канистре принадлежат Ллойду Парсонсу, оформителю. Мы встречались с ним сегодня днем, и, после того как Тэлбот надавил на него, он заговорил.
— О пожаре?
Дрисколл торжествующе улыбнулся.
— Помните, что я говорил вам вчера вечером? Приблизительно так все и случилось. Парсонс вчера днем работал с ребятами в седьмом павильоне — не в декорации спальни, а несколько дальше. Они заканчивали работу над ванной комнатой, где должна сниматься сцена в душе, задержались, и, когда все было сделано, он остался, чтобы собрать инструменты. По его словам, канистры там вообще не должно было быть. Они заказали шеллак, чтобы покрыть плитки на стенах, но кто-то ошибся.
Они собрались отнести это вещество назад в отдел снабжения, но Парсонс не смог найти ручную тележку. Ему следовало взять другую в службе ремонта, но он то ли слишком устал, то ли поленился. И он, недолго думая, засунул все под кровать, стоявшую в соседней декорации. Потом решил немного отдохнуть и выкурить сигарету — во время работы им не разрешается курить.
— Но ему надо было выйти наружу, и только, — сказал Клейборн.
— Именно это мы ему и сказали, но он опять завел свою пластинку про то, что страшно устал. Если вам интересно мое мнение, то я думаю, он на травке сидит — как и все они, особенно те, что помоложе, и ему не хотелось бы, чтобы его схватили на улице. Разумеется, он не признался, но это легко объясняет, почему он заснул. Когда начался пожар, он проснулся, испугался и удрал, как я и говорил вам. Ему еще повезло, что он не сгорел.
— И вы верите в эту историю? — спросил Рой.
— А зачем ему сочинять такую нелепицу — ведь он знает, что мы можем заявить на него.
— А будете?
— Чтобы заиметь проблемы со страховой компанией? Только этого нам сейчас не хватает. — Дрисколл отодвинулся от стола. — Естественно, я ему этого не сказал. Он умолял меня не сообщать ничего профсоюзу, и я согласился при условии, что больше он у нас не работает. Не знаю, какую причину он им назвал — нездоровье, смерть члена семьи, — но с сегодняшнего дня он уволен. Не беспокойтесь, больше такое не повторится.
Рой подумал, что Клейборн начнет возражать, но тот лишь кивнул. Он продолжал молчать и тогда, когда они вышли из кабинета и пошли по залитой вечерними лучами солнца студийной улице.
Рой заговорил первым:
— Что скажете? Он говорил правду?
— Если вы про рабочего, то не знаю. Но и насчет Дрисколла я не уверен.
— Есть ли какой-нибудь способ это узнать?
Клейборн посмотрел на заходящее солнце.
— Хорошо бы, чтобы он был, — ответил он.
