Глава 6

* * *

Лейтенант Адамс откинулся на спинку кресла, зевнул и решил, что день закончился без какого-либо значительного результата. «Бесполезно ломать голову, не имея копий распоряжений Донована по следствию и рапортов сержанта. Также нужно подождать, пока Дарси удастся что-нибудь разузнать о Джонни Дормане», — рассуждал Адамс. Ничего нового, казалось, не могло произойти до завтрашнего дня. Гарри собрался было уходить из кабинета, когда зазвонил телефон.

Лейтенант вернулся к столу и снял трубку. Ему в ухо пролаял голос:

— Говорит дежурный сержант. Тут пришел один тип, который хочет поговорить с инспектором, ведущим следствие по делу Карсон. Сержант Донован вышел, сэр, не хотите ли провести беседу с пришедшим?

— Да, пусть войдет, — распорядился Адамс. Он снова устроился за рабочим столом.

Через несколько минут в дверь постучали, и агент ввел в кабинет высокого темноволосого мужчину, бледность и выражение отчаяния на лице которого возбудили любопытство Адамса.

— Чем могу быть вам полезен? — осведомился он.

— Я Кенвей Холанд, — угасшим голосом произнес мужчина. Подождал, пока дежурный вышел, и продолжил: — Я человек, которого ищут и который находился с Фей Карсон прошлой ночью.

Удивление Адамса было так велико, что он прямо-таки вытаращил глаза и не соображал, как ему поступить со стоящим перед ним человеком. Но уже в следующее мгновение лейтенант овладел собой и, внимательно рассматривая Холанда, знал, что надо делать. Он не сомневался, что перед ним ночной посетитель дома свиданий: слишком напуган и совершенно точно совпадают приметы с полученным от свидетеля описанием визитера Лессингтон-авеню, 25.

— Вы назвались дежурному? — быстро спросил Адамс.

— Нет! — удивленно ответил Кен. — Он меня ни о чем не спрашивал.

К Адамсу полностью вернулось хладнокровие, и подумалось: «Хоть это хорошо. А если бы этот дурак Донован был тут, я узнал бы о заявлении Холанда слишком поздно, чтобы действовать. Но что мне делать с ним? Если тупоголовый сержант завладеет бедолагой до того, как я наложу лапу на Дормана, будет устроено так, чтобы отстранить меня от ведения дела, и этот несчастный даже не успеет понять, что с ним случилось, как очутится на электрическом стуле».

В течение нескольких секунд решение было принято.

— Почему вы не пришли раньше? — резким голосом, просто чтобы напугать, задал вопрос Адамс.

— Я… я думал, что меня не тронут, — сбивчивым голосом начал Кен. — Но теперь я понял, что это невозможно. Я хочу, чтобы вы знали: я не убивал ее. Я расскажу вам подробно, как это произошло.

— Хорошо, — согласился Адамс и кивнул головой, — но здесь неподходящее место для разговоров: звонит телефон, входят агенты. — Он взял шляпу и надел ее на голову. — Вы поедете со мной, — распорядился тоном, не терпящим возражений, и уточнил: — Вы приехали на своей машине?

В вопросе полицейского было беспокойство. Оно передалось и Кену, ответившему не сразу и очень тихо.

— Нет… взял такси.

Адамс удовлетворенно кивнул: если бы его посетитель оставил зеленый «Линкольн» перед зданием полиции, кто знает, возможно, какой-нибудь прохвост и опознал бы машину.

— Идемте, — велел лейтенант, устремляясь вперед по коридору.

Кен следом за ним вышел на улицу.

— Прошу! — Адамс указал на свой личный автомобиль.

— Но я не понимаю… — начал Кен.

— Вам нечего понимать, садитесь! — оборвал нетерпеливо лейтенант.

Кен уселся рядом с Адамсом, который молча погнал машину в неизвестном для Холанда направлении, пока не остановил ее у какого-то дома.

— Вот здесь я и живу, — заявил сыщик, предлагая жестом высаживаться. — У меня вы сможете все рассказать совершенно спокойно, не рискуя быть потревоженным.

Кен последовал за ним и на нижнем этаже был приглашен в комфортабельно обставленную гостиную.

— Будьте совершенно спокойны, — заверил Адамс, бросив в кресло свою шляпу. — Здесь вам никто не может помешать, располагайтесь.

— Я в растерянности, — начал Холанд, принимая приглашение и садясь. — Почему вы привезли меня сюда? Я хочу сделать заявление инспектору, занимающемуся делом Карсон. Это вы?

Адамс улыбнулся и, приготовляя два стакана напитка, объяснил:

— Я — лейтенант Адамс из уголовной бригады. Вы не можете этого знать, но было бы очень рискованно для вас довериться инспектору, расследующему убийство на Лессингтон-авеню. У него очень тугой ум. Садитесь и, не теряя времени, расскажите мне вашу историю. Я хочу знать, как вы встретились с Карсон и что произошло ночью, со всеми подробностями, какие только вспомните.

Кен изложил лейтенанту все, ничего не скрывая. Дойдя до конца, он почувствовал прилив надежды, заметив на лице инспектора выражение, близкое к сочувствию.

— Я понял, как неразумно было посещать девицу, и плачу очень дорого за эту ошибку. Но я не убивал. И если я сразу не заявил о своей непричастности к убийству, то только потому, что очень боялся, и не столько за себя, сколько за свою жену. Я хотел избавить ее от этого горя, но увидел, что уберечь от своего признания не смогу, а от общественной огласки — не в моих силах.

Адамс долго смотрел на Холанда, потом задумчиво погладил свой нос и признался:

— Если бы я был женат (а я, к счастью, таковым не являюсь), я действовал бы точно так же в подобных обстоятельствах.

— Значит, вы мне верите? — спросил Кен.

Адамс пожал плечами.

— Это не так важно, верю ли я вам или нет. Дело будет решать суд. Скажите, вам не приходила в голову мысль, что кто-то, кроме вас двоих, мог уже находиться в квартире? До того, как погас свет.

— Скорее всего нет.

— И вы не видели убийцу?

— Нет, было темно, как в подземелье. Я слышал, как он прошел через комнату, где находился я, открыл дверь и быстро побежал вниз, но даже тени этого человека-невидимки я не различил.

— А кричала ли девушка?

— Я не могу ответить ни да, ни нет: из-за раскатов грома трудно было что-либо расслышать.

— Этот толстый тип с болонкой как выглядит? Он плешивый, с крючковатым носом и торчащими ушами? — спросил Адамс и посмотрел на гостя выжидательно.

Кен удивился тому, как достоверно лейтенант обрисовал Свитинга:

— Да. Очень точно. Откуда вы его знаете?

— По делам, — сказал Адамс. — Вам нечего беспокоиться, он не доставит вам неприятностей. Заявлять на вас побоится: он сам вышел из тюрьмы шесть месяцев тому назад. Не думайте о нем.

— Вы считаете, он меня просто пугал?

— Я уверен в этом. Вы больше ничего не вспомнили?

— Кажется, нет, — ответил Кен, но задумался, так как показалось что-то упущенным. Верно, он забыл о высоком блондине, который ненадолго мелькнул, когда они с Фей вышли из «Голубой розы». — Я заметил одного типа напротив «Голубой розы», который прятался, боясь быть замеченным. Высокий блондин, очень красивый парень. Когда он обнаружил, что я увидел его, он сразу же постарался смыться.

Адамс нахмурил брови.

— Высокий блондин, очень красивый парень? — переспросил он и сразу же подумал о Дормане. — Вы бы его смогли узнать?

— Я полагаю, что да.

— Ваша история звучит правдоподобно, — сказал Адамс, — но не воображайте, что вам легко будет доказать свою невиновность. У вас очень скверное положение. Гораздо хуже, чем вы это полагаете. — Его прервал зазвонивший телефон. Адамс снял трубку. — Да. Что такое? — Он слушал долго и наконец бросил: — Ладно, я приеду. — Он положил трубку и, посмотрев на Кена, сообщил: — Описание вашей внешности разослано во все газеты. Найдены купленные вами костюм и ботинки у «Газа». Мои два блестящих ассистента проверили вашу машину и имеют карточку, которую вам дал Паркер, с номером телефона Карсон. В сущности, нет ни одного флика, который бы не занимался вашим поиском.

Кен обмер от такого поворота дела.

— Но ведь они не могут доказать, что я — убийца? Вы мне верите и поможете их убедить в обратном.

Адамс закурил сигарету, поднялся с кресла и, расхаживая по комнате, в такт шагам стал чеканить фразы, заставляющие гостя клонить голову ниже и ниже:

— Вы даже не представляете себе всей сложности происходящего. Будет лучше, если я введу вас в курс дела. Человек, который держит в руках муниципалитет, — Сиен О'Брайен. Он хочет жениться на одной девице по фамилии Хильда Дорман. О'Брайен богат и могуществен: для него не существует невозможного, он волен казнить и миловать. А брат Хильды, Джонни Дорман, был влюблен в Фей Карсон, но обращался с ней изуверски, за что и был помещен в лечебницу. Он вышел из нее вчера. Это он убил Карсон. Дорман — убийца, могу поклясться, но пока у меня отсутствуют нужные доказательства. Вы понимаете, что О'Брайен не позволит осудить Джонни, как будущего родственника. Они ищут козла отпущения, и этим козлом будете вы.

— Вы шутите? — спросил Кен, совсем ошалев.

— К несчастью, нет. Вы быстро сами поймете это. О'Брайену только стоит слово сказать, как оно тут же исполняется в нашем чудесном городе. Сержант Донован подаст рапорт. Начальник полиции покажет его О'Брайену. У них достаточно власти, чтобы сделать вас виновным. Все, что будет говорить в вашу пользу, они скроют и устроят так, чтобы вы были приговорены к смерти.

Кена охватила паника.

— Почему вы рассказываете мне все это, вместо того чтобы просто задержать меня?

Адамс развел руками.

— Потому что я нахожусь в противоположном лагере. Если я устрою ловушку О'Брайену, я буду в восторге. И то, что вы первым явились ко мне, увеличивает мои шансы. Если мне удастся доказать, что это Дорман убил девицу, я смогу тем самым демаскировать О'Брайена. А огласка его уничтожит. Я хочу, чтобы полицейские ищейки устремились на поиски вас, чтобы самому заняться розыском Дормана в обстановке, которая полностью мной контролируется. Вот почему я и привез вас сюда: чтобы вас не арестовали раньше, чем я наложу лапу на противника. Оставайтесь здесь. Мне нужно время, чтобы найти его. Запаситесь терпением, так как возможно, что мое расследование продлится немало дней. Вся полиция вас ищет, и, если вы покажетесь на улице, вас тут же схватят.

— Должен вас предупредить, что скоро вернется моя жена, — с беспокойством обронил Кен. — Если вы не же…

Адамс поднял руку.

— Не все сразу. Как я вам уже сказал, вы находитесь в опаснейшей ситуации. Ваша жена и ваши домашние проблемы — это уже второстепенные подробности. Речь идет о вашей жизни. Если вас схватят, вы пропали, не забывайте этого.

— А если вы не найдете Дормана, что будет со мной?

— Мы еще подумаем об этом. Сейчас я отправлюсь в полицию: мне надо знать, чем еще располагает следствие новеньким.

— Я забыл вам сказать, что видел Хильду Дорман в «Голубой розе». Они с Фей когда-то вместе жили.

Адамс надел шляпу.

— Это не имеет отношения к нашей уголовной истории. По крайней мере, я так думаю. В общем, расстраиваться еще рано, и рассчитывайте на меня.

— А если я обращусь к адвокату? — робко намекнул Кен.

— У вас еще будет время для этого. Отдыхайте, здесь вы в безопасности. Ложитесь спать. Комната для гостей рядом.

Адамс кивнул головой и вышел из квартиры. Кен встал, подошел к окну и посмотрел на отъезжавшую машину. Голова его горела, и все же он сообразил, что хоть обстоятельства, которые Адамс использовал в своих интересах и политических целях, крайне неприятны, но они пока устраивают его. Беда, если дело повернется по-другому.

Холанд представил себе возвращение Энн в пустой дом. И понял, что не может оставаться бездеятельным в этом заточении. Ему нужно обратиться к адвокату высшей квалификации и передать дело в его руки.

Кен размышлял, к кому бы обратиться, когда раздался телефонный звонок. Не зная, как поступить, не решался ответить, но, подумав, что это может быть Адамс, снял трубку.

— Это вы, лейтенант? — спросил глубокий и теплый голос, по которому Кен сразу узнал Сэма Дарси.

— Лейтенант вышел. Он в своем кабинете.

Наступила небольшая пауза, после которой снова зазвучал голос Дарси:

— Вы можете передать ему одно сообщение?

— Я полагаю, что да.

— Ладно, тогда скажите ему, что типа, который похож на Джонни Дормана, видели на яхте Такса. Мой человек заметил его, но пока не уверен, он ли это.

Кен ликовал.

— Я передам лейтенанту.

— Судно «Вилла Пойнт», и стоит в лимане, он знает, где это.

— Хорошо. — Кен повесил трубку. Он долго думал, потом набрал телефон полиции. — Соедините меня с лейтенантом Адамсом, — обратился он к ответившему на вызов дежурному сержанту.

— Его здесь нет. Кто спрашивает?

— Он должен сейчас появиться у вас.

— Он уже был и уехал. Кто спрашивает?

Кен положил трубку на место и задумался. «Случится непоправимое, если Дорман покинет судно раньше, чем Адамсу удастся его увидеть. Чтоб не отвечать за чужие грехи, надо найти выход из этого жуткого положения, надо самому начинать действовать, и быстро». Кен решил, что поедет и будет сторожить яхту до приезда Адамса.

Оставив на столе записку о новостях от Дарси, Холанд сделал приписку, что попытается посторожить яхту, и умолял Адамса приехать туда как можно скорее.

Затем взял шляпу и вышел. Дождь и темнота на улице давали ему ощущение безопасности. Спустившись по ступенькам, он повернул налево, направляясь к реке торопливым шагом.

Сиен О'Брайен подошел к гримерной Хильды, подождал, потом решительно повернул ручку.

Девушка уже переоделась и с беспокойством смотрела на вошедшего О'Брайена.

— Прошу прощения, — сказал он с улыбкой. — Надеюсь, я не заставил тебя ждать долго?

— Все в порядке, Сиен? — ее большие темно-зеленые глаза с тревогой смотрели на вошедшего.

— О, разумеется! — Он взял ее руки в свои и нежно поцеловал. — Все в порядке. Ты знаешь, за мной ты как за каменной стеной…

— Что происходит, Сиен? — Она вернулась к гримерному столику, взяла белую сумочку.

— Манчини не будет больше тебя беспокоить. Я с ним немножко потолковал на этот счет, и он отказался от своих притязаний.

На Хильде было простое белое вечернее платье, очень идущее ей. В глазах О'Брайена она выглядела очень соблазнительной.

— Я даже не знаю, что бы я делала без тебя, — сказала она, вновь садясь за гримерный столик.

Он улыбнулся.

— Что бы я делал без тебя. — О'Брайен взял сигару, уселся в кресло, раскурил ее и, выпустив клуб дыма, спросил: — Так что сказал Манчини Джонни прошлой ночью?

— Неужели это так важно? Ведь Джонни сразу же вернулся в мою квартиру.

— Так ты не знаешь, что он дал Джонни адрес Фей?

Она некоторое время колебалась, потом повернулась к нему.

— Я ничего не знаю. Любимый, поверь мне, я никому не говорила о Джонни. Да, я виделась с ним прошлой ночью. Он был у меня в квартире, когда я вернулась из казино. Куда ему еще идти? Я знаю, он не мог убить Фей.

О'Брайен кивал головой и удивлялся, почему она упорствует в своей лжи.

— Ты должна сказать мне, что было перед этим, малышка. Самое главное. Так он все еще у тебя?

— Нет. Я очень беспокоюсь, Сиен. Он не оставил даже записки. Вдруг его арестовала полиция?

О'Брайен покачал головой.

— Конечно, нет. У него же есть голова на плечах. Скорее всего он решил уехать из города. Ты же говорила мне, что он собирался поехать в Нью-Йорк.

— Он говорил мне об этом, но ведь у него нет денег. Это беспокоит меня. Он не мог уехать в Нью-Йорк…

— Но ведь он мог одолжить денег у кого-нибудь. Он всегда шел против тебя. Нечего беспокоиться на его счет. Пойдем и поужинаем вместе.

— Не сегодня, Сиен. Я хочу домой. Вдруг он вернулся.

О'Брайен поднялся.

— Ты не хочешь, чтобы я тебя проводил?

— Будет лучше, если я вернусь одна.

— Как скажешь, малышка.

Он помог Хильде одеться.

— Я могу позвонить тебе, если узнаю какие-нибудь новости? — спросил он.

— Ты ужасно добр ко мне, Сиен!

Он взял ее лицо в свои руки и поцеловал.

— Это моя работа, радость моя…

Когда она уехала на такси, О'Брайен отправился на стоянку, сел в «Кадиллак» и медленно поехал по темным пустым улицам.

«Джонни для меня помеха, — решил он. — Он всегда будет помехой. Не было и речи, чтобы он жил с ними. Рано или поздно, но он вновь совершит преступление». О'Брайен знал типов, подобных Джонни. Как волка ни корми, он все в лес смотрит. Надо быть последним простаком, чтобы не знать это.

Он размышлял несколько минут, планируя, как лучше убрать Джонни. Чем больше он думал над этим, тем больше крепла в нем эта мысль. В конце концов, О'Брайен никогда не колебался, когда надо было устранить мешающего ему человека. Ведь отдал же он приказ Таксу крупно поговорить с Луи. И надо быстрее завершить это дело. Он понимал, что Линдсей Барт обязательно постарается нажить политический капитал на убийстве Фей. И зная, что Джонни брат Хильды, а Хильда вскоре станет женой О'Брайена, он, конечно же, прикажет комиссару заняться поисками Джонни.

Кроме того, О'Брайен не строил иллюзий насчет Джонни. Едва он станет его шурином, как тут же примется тянуть деньги. Он сейчас является помехой его планам, но эта помеха стократ увеличится, едва Джонни почувствует себя в безопасности.

О'Брайен закурил очередную сигару и направил машину к Кантри-клубу.

Это была первоклассная ночная «коробка», с отличным варьете, и к тому же расположенная за городом. О'Брайен пригласил туда комиссара Говарда и капитана Монтелли. Он хотел узнать от них последние новости по делу об убийстве Фей, перед тем как окончательно решить судьбу Джонни.

Он видел толпу танцующих сквозь широкие окна. Танцы уже давно не привлекали его. Перед встречей он хотел немного выпить и подкрепиться, а не разглядывать ножки молоденьких танцовщиц.

Он мог не опасаться, что его здесь узнают: прессу сюда не пускали, а всех членов клуба он знал.

Его машина стояла неподалеку от автомобиля, в котором препирались мужчина и женщина. Женщина безуспешно пыталась открыть дверь машины. Он узнал ее в полумраке и помедлил вылезать, наблюдая за развитием событий.

— Неужели ты думаешь, что я вот так уеду, проклятый негодяй! Я хочу обратно, — кричала она визгливым, сердитым голосом, пьяно таращась в сторону машины О'Брайена.

— Будь же благоразумной, Глория, — сказал мужчина с тревогой. — Твой муж может появиться с минуты на минуту. Уедем, пока его еще нет.

— Плевать мне на него. — Женщина сделала попытку освободиться. — Ты идешь со мной?

Мужчина сидел позади нее и удерживал дверь. О'Брайен увидел, как женщина попыталась ударить мужчину, и сделал легкую гримасу. Молодая жена комиссара Говарда и этот панк часто развлекались здесь. Что ж, знаешь, чем рискуешь, если женишься на девушке наполовину моложе себя.

О'Брайен вышел и направился к зданию клуба.

Он нашел комиссара Говарда и капитана Монтелли в отдельном кабинете.

Монтелли говорил нетерпеливо:

— Для любви, Майк, нужна молодая девушка. Только она может доставить удовольствие…

— Вижу, все в сборе, — сказал О'Брайен.

— Привет, — Монтелли повернулся к нему, оборвав монолог. — У меня неплохие новости для тебя. Донован расколол дело Карсон.

О'Брайен поднял на него глаза.

— Быстрая работа.

— Ха! Я всегда говорил, что Донован звезд с неба не хватает, но работать умеет. С часу на час этот парень будет арестован.

— Кто это?

— Кенвей Холанд, молодой банковский клерк. Стоит его задержать, и дело можно сдавать в архив.

— Но его еще не арестовали?

— Мои люди дежурят в его доме. Всем полицейским розданы его приметы.

— Что ж, быстрая работа, — сказал О'Брайен без особого энтузиазма. Он перевел взгляд на Говарда. — Могу я увидеть рапорт и посмотреть на доказательства этому?

— Я дам тебе бумаги завтра утром, — сказал он отрывисто. — Уж извини, что я не успел это сделать сейчас.

— Можешь не беспокоиться на этот счет, Донован у меня в руках, — нетерпеливо сказал Монтелли.

— Я вернусь домой, если вы не возражаете, — сказал Говард и, кивнув О'Брайену, тяжело ступая, вышел из кабинета.

— Твоя сестра развлекается с молодым человеком в машине, — тихо сказал О'Брайен. — Вряд ли это может понравиться комиссару.

Монтелли задержал дыхание:

— Ну и задам же я этой маленькой сучке через пару дней. Неужели нельзя было дождаться, пока комиссар уедет отсюда?

О'Брайен погладил свою челюсть. «Итак, этот тупица Донован разыскал мужчину, который был у Фей. Очевидно, обвинение в убийстве будет инкриминировано ему. — Он снова вернулся к мысли о Джонни. — Итак, если этот Холанд будет пойман и осужден, это позволит Джонни в будущем принести ему массу забот. Что ж, пришло время ликвидировать этого молодого негодяя».

Он подождал, пока Монтелли и Говард уехали, расплатился и тяжелой походкой направился к своему автомобилю.

* * *

Прежде чем подняться к себе в кабинет, Адамс заглянул в комнату дежурного.

— Ничего нового? — спросил он у сержанта, который поднялся ему навстречу.

— Шеф и капитан едут сюда, — сказал сержант. — Холанд еще не задержан. Детектив Дункан с парой наших ребят ожидает Холанда у него дома. Сержант Донован вернулся и ждет комиссара.

Адамс проворчал:

— Я буду в своем кабинете, если вдруг понадоблюсь комиссару. Больше ничего?

— Ничего, что может вас заинтересовать, сэр. У Парадиза-Луи неприятности. Он был найден зверски избитым десять минут назад на пустынном участке Вест-стрит. Непонятно, кто это сделал. О'Салливан, который нашел его, считает, что бедняга вряд ли оправится. Тот, кто отделал его, был не из слабосильных.

Адамс вспомнил, что сказал ему Дарси. Парадиз-Луи был как раз тот, кто объяснил Джонни, как найти Фей Карсон. Курьезное совпадение.

— Куда его отвезли? — быстро спросил лейтенант.

— В местный госпиталь, комната номер пять.

— Если начальник мной поинтересуется, вы ему ответите, что я пошел попить кофе, — бросил Адамс и, повернувшись, быстро направился к своей машине. Через пять минут он достиг госпиталя.

— Манчини? — повторил дежурный хирург, когда Адамс уточнил, сможет ли он переговорить с этим больным. — Безнадежный случай. У него не очень крепкий череп, и его разбили велосипедной цепью. Бедолаге остался всего час жизни.

— Он в сознании?

— Нет, но может прийти в себя с минуты на минуту. Поднимитесь, если хотите. А мы бессильны что-либо для него сделать.

Парадиз-Луи без признаков жизни лежал на кровати, и его лицо, изувеченное и страшное, было еще белее, чем бинты. Инспектор Ватсон с недовольной миной сидел возле него. Он быстро встал при появлении Адамса, так что чуть не опрокинул стул при этом.

— Он пришел в себя? — спросил Адамс.

— Нет еще. Он только пошевелился два или три раза.

Адамс нагнулся над неподвижным телом.

— Луи, очнитесь, — пролаял полицейский.

Больной не слышал, глаза его оставались закрытыми.

— Проснись! — снова заорал Адамс, тряся его за руку.

— Ему очень плохо, — сказал Ватсон, которому стало не по себе. — Вы рискуете погубить его, обращаясь таким образом.

— А какое вам до этого дело? — спросил Адамс, уничтожающе глядя на своего подчиненного. — Закройте пасть.

Под взглядом Ватсона, в котором стоял ужас, лейтенант зажег спичку и поднес к приподнятой ладони больного. Луи забормотал, открыл глаза и посмотрел на Адамса, не осознавая, кто перед ним.

— Послушай, Луи, ты умираешь. Кто это тебе сделал?

Ватсон автоматически достал свой блокнот.

— Где я? — простонал Луи и снова закрыл глаза.

— Неважно. Кто тебя изувечил?

Адамс зажег другую спичку.

Луи открыл один глаз и увидел неумолимую физиономию, склонившуюся над ним, и быстро ответил:

— Такс и Вайти. А теперь оставьте меня в покое.

— Почему они сделали это?

— Я не помню, — сказал Луи, но когда Адамс снова начал приближать спичку, быстро добавил: — Хорошо, я расскажу вам все.

Он сообщил Адамсу, как захотел использовать свои сведения насчет Джонни, чтобы сделать Хильду своей любовницей. Луи говорил всего несколько минут, и Ватсон записал все, что слышал.

— Ты дал Джонни адрес Фей?

— Я сказал ему, что она ходит в «Голубую розу» почти каждый день.

— Ты не давал ему адреса?

— Я его не знаю.

— В котором часу ты его видел?

— Около одиннадцати.

— Значит, Такс работает на О'Брайена? — спросил Адамс, чувствуя, что сделал немаловажное открытие.

— О'Брайен — его патрон уже давно.

Адамс посмотрел на Ватсона.

— Вы хорошо все записали?

— Да, сэр.

— Луи, ты подпишешь все это.

Адамс прочитал Луи все написанное, потом заставил расписаться внизу каждой странички. То же велел сделать и Ватсону.

— Я унесу это с собой, — заявил лейтенант, укладывая блокнот в карман. — Пошли, больше нечего тратить время с этим несчастным. — Выйдя в коридор, он добавил: — Не говорите никому о тех признаниях, которые мы услышали. Это может вызвать некоторые политические осложнения и доставить вам массу неприятностей. Поняли?

— Понял, — ответил Ватсон.

Он ничего не понял, но уже давно здесь работал и знал, что Адамсу лучше не задавать вопросов, чтобы не кусать потом себе локти.

— Хорошо. Идите за мной, у меня есть для вас работа.

Ватсон покорно последовал за лейтенантом до его машины.

* * *

Кену понадобилось двадцать минут, чтобы добраться до реки. Предупрежденный Адамсом о розыске, он не собирался подвергать себя опасности, поэтому не воспользовался транспортом, а шел к реке самыми безлюдными улочками.

Когда Кен достиг берега, дождь перестал и стало немного светлее. Кен смотрел на огромное пространство воды, которое отделяло его от лимана, и старался различить на нем яхту, на которую ему следовало попасть. Но ночь скрывала судно. И Кену оставалось только верить тому, что Дарси точно указал место стоянки «Виллы Пойнт». Чтоб достичь судна, нужна была лодка. Но прежде чем приступить к ее поискам, Кен решил удостовериться в точности местонахождения яхты.

Холанд направился к видневшемуся невдалеке освещенному помещению для игр. Подойдя к нему, он бросил взгляд внутрь: несколько молодых людей были заняты игрой на автоматах, единственная среди них девица, прислонившись к одному из аппаратов, полировала себе ногти. У нее было бледное, осунувшееся лицо. Она казалась не старше восемнадцати лет, но, без сомнений, уже немало хлебнула горького в жизни. Кожаная сумка на плече указывала на то, что девушка обслуживает автоматы.

Кен вошел в зал и стал играть недалеко от служащей. Закончив первую серию, он остановился и закурил сигарету. Когда же поймал на себе любопытный взгляд, приветливо улыбнулся.

— Вот заглянул скоротать время…

Блондинка безразлично буркнула:

— Никто вас не заставляет.

Отойдя от своего автомата, Холанд приблизился к девушке.

— Не знаете ли вы суда, которые стоят на приколе поблизости? — спросил он. — Я ищу «Виллу Пойнт».

— Это не ваше дело, — отрезала молодая особа, подозрительно оглядывая посетителя с ног до головы, для чего даже оторвала спину от своей опоры.

— Вы знаете, где она стоит?

— Может быть. А для чего она вам нужна?

— Мне необходимо попасть на нее.

— Совершенно напрасно, — заявила блондинка, становясь в свою излюбленную позу — спиной к автомату. — Вы знаете владельца «Виллы Пойнт»?

Холанд покачал головой.

— Но это же Такс. Парень, с которым вам лучше не встречаться.

— Тем не менее мне нужно найти это судно.

Девушка долго и пристально смотрела на Холанда.

— Послушайте, мальчик, лучше возвращайтесь к себе. С Таксом у вас могут быть крупные неприятности.

— У меня они уже есть.

— В сущности, это не мое дело, — подытожила служащая и пошла обменивать билеты к толстому человеку, который нетерпеливо хлопал по автомату.

Кен, закурив сигарету, не переставал наблюдать за девушкой краем глаза.

Она обошла вокруг зала, останавливаясь возле каждого автомата, потом не спеша вернулась на место, принявшись за свое прежнее занятие — полировку ногтей.

— Так вы не хотите оказать мне услугу, сообщив, где находится эта яхта? — спросил с нажимом Кен.

Девушка помедлила, словно не решаясь на какой-то определенный ответ, и произнесла:

— В последний раз, когда я ее видела, она стояла вблизи Норд-Сайда.

— Это мне ни о чем не говорит. Я не знаю реки. Это далеко отсюда?

— В восьми милях. Норд-Сайд — небольшой маяк, который виден и с реки, и с берега.

Кен удовлетворенно кивнул и улыбнулся девушке.

— Спасибо.

— Даю слово, вы спешите, чтобы вам набили морду. Такс — отвратительный тип, — заметила молодая особа, — с ним лучше не встречаться.

— А я дорого заплатил бы, чтоб встреча произошла побыстрее. И чтоб ее ускорить, мне позарез нужна лодка.

— И вы хотите, чтобы я украла ее для вас?

— Это я сделал бы и сам, если бы знал, где хоть одну отыскать.

— Такс в курсе, что вы собираетесь к нему?

Кен отрицательно покачал головой.

— Если вы не боитесь Такса, значит, вы опасаетесь чего-то еще более страшного. Фликов?

— Что-то вроде этого.

— Вы найдете лодку у моря. Постарайтесь вернуть к пяти часам, так как владелец в то время отправляется на ней на рыбалку.

— Спасибо.

— Будьте осторожны, мой красавец. Такс не любит нежданных визитеров. Он сердитый.

— Я обязательно воспользуюсь вашим предупреждением, — пообещал Кен и, выйдя из помещения, направился прямо к молу, где вскоре обнаружил лодку. Удочки, наживка, непромокаемый плащ и весла лежали на дне ее.

Кен вскочил в лодку, отвязал ее и стал грести в направлении дальнего света, на который ему следовало ориентироваться. Когда он изрядно устал и показалось, что прошло достаточно много времени, гребец увидел контуры судна. Решив, что цель не так уж далека, бросил весла, чтобы немного отдохнуть. И почти тут же вынужден был схватиться за них и налечь: от далеко видневшегося берега отделился катер. Он двигался по направлению к лодке. Опасаясь, что это полицейская моторка, Холанд греб изо всех сил, чтоб успеть укрыться в тени стоящей яхты. Вскоре стало ясно, что и катер устремляется туда же. Он прошел в такой близости, что лодка просто чудом не опрокинулась на высоко поднятой волне. К счастью, с катера не заметили одинокого суденышка. Когда моторка замерла в непосредственной близости от яхты, Кен тоже направил лодку к «Вилле Пойнт».

Минут через десять расстояние между ними сократилось метров до тридцати. Но это было еще достаточно далеко, чтоб что-то видеть и слышать из того, что происходит на судне. Тогда Кен принял решение подплыть к яхте вплотную. И ему сразу повезло: он услышал приглушенные голоса. Двигаясь навстречу звуку, гребец подплыл к освещенному иллюминатору, сквозь который и доносились звуки чьей-то речи. Кен совершенно отчетливо услышал:

— Нам пора объясниться, Джонни. Вы в слишком плохом положении, чтобы диктовать мне свои условия. Если вы не согласитесь на мои предложения, то останетесь здесь до тех пор, пока не перемените свое решение.

Кен убрал весла, опасаясь, как бы они не стукнулись о борт, и схватился за железную скобу, торчавшую внизу иллюминатора, и бросил быстрый взгляд внутрь каюты.

Красивый молодой блондин, которого он заметил накануне возле «Голубой розы», лежал в койке. Крупный темноволосый мужчина, в безукоризненном костюме, курил сигарету, прислонившись к двери.

Кен быстро отпрянул назад и, держа свою лодку неподвижной, стал прислушиваться к их разговору.

* * *

Солли поймал конец каната, брошенного О'Брайеном, и поддерживал катер до тех пор, пока патрон взбирался на палубу.

— Такс тут? — спросил О'Брайен.

— Да, сэр.

Солли казался удивленным, увидев хозяина одного. Такс, которого разбудил шум мотора, появился на палубе, застегиваясь на ходу. Он провел О'Брайена в свою каюту и там, удерживая зевоту, сел на койку, вопросительно уставясь на шефа.

— Ты занялся Луи?

— Да, — недовольным голосом ответил Такс. — Правда, Вайти ударил его немножко сильнее, чем рассчитывал.

О'Брайен внимательно смотрел на своего подручного.

— Что это значит?

— Я сомневаюсь, чтобы в настоящее время Луи чувствовал себя хорошо, — осторожно ответил Такс. — У него череп оказался немного толще яичной скорлупы.

— Он умер?

— Это весьма возможно. Он немало потерял мозгов…

О'Брайен потер в раздумье щеку, что-то прикидывая и соображая.

— Что ж, события нас опередили, — сказал он, беря сигарету. — Может быть, и лучше, если он сдохнет.

Такс облегченно вздохнул.

— Во всяком случае, меня бы не удивило, если бы Луи не пришел в себя.

— Он не должен заговорить.

— Никакой опасности. Он был слишком плох, когда мы его оставили лежащим на земле без признаков жизни.

Гость зажег сигарету и пустил дым в потолок. После спокойной жизни в течение четырех лет ему снова попытались нанести удар. Упредить его не было возможности, но О'Брайен при любых условиях хотел остаться хозяином положения: устранить любого, кто мешал и вставал на его пути.

— Я решил уничтожить Джонни, — заявил хозяин, понизив голос.

Такс был удивлен, но не показал виду.

— К вашим услугам, начальник.

— Труп должен исчезнуть без следа.

— Я могу устроить это, — с готовностью согласился Такс. — У меня на борту есть бочка, которая вполне подойдет для такого дела. Цемента тоже немало. Бедолагу не найдут.

— Не задерживайся с этим делом, Такс. Я еще поговорю с Джонни, а после скажу тебе, когда нужно будет действовать.

— Этой ночью? — спросил Такс, подумав, что он опять не выспится.

— Да, этой ночью. Начинай немедленно готовить бочку.

— Я скажу Солли…

— Делай все сам, — сухо приказал О'Брайен. — Солли не вводи в курс дела. Я увезу малого с собой.

Такс скривился.

— С бочкой справиться не так уж легко… Мне нужно, чтобы Солли помог. Я не могу все делать один.

О'Брайен, глядя на дымящийся кончик сигареты, произнес с нажимом:

— Как хочешь, но если ты возьмешь в дело Солли, то и его придется уничтожить таким же образом.

Такс очень дорожил своим помощником, который был силен, как бык, и стремителен, как гремучая змея.

— Он закроет свою пасть, не волнуйся, шеф.

— Если ты не хочешь выполнять мои распоряжения, то так и скажи, Такс.

Голос был угрожающий, и Такс не стал спорить. Он посмотрел на хозяина и пожал плечами.

— Хорошо, я справлюсь сам.

— Покажи, как всегда, хорошую работу.

— Можете рассчитывать на меня.

О'Брайен встал и вышел в коридор. Дойдя до каюты Джонни, он повернул ключ, торчащий в замке, и вошел.

Дорман дремал. Услышав шум, он открыл глаза и молча посмотрел на вошедшего.

«Этот подонок давно уже должен быть наказан», — подумал О'Брайен.

Джонни, продолжая мрачно и спокойно взирать на своего возможного родственника, первым процедил сквозь зубы:

— Что вам опять понадобилось?

— Я хочу устроить вашу судьбу, — начал О'Брайен, — и здесь многое зависит от вашего благоразумия. В создавшемся положении, — продолжал покровитель, — не вам диктовать кому-то свои условия. Но если вы не примете моих, то останетесь здесь, пока не перемените свое решение.

— Послушаем, что вы для меня придумали, — согласился Джонни, потирая опухшее от сна лицо.

— Вы уедете сегодня же ночью. Отправитесь на аэродром, чтобы улететь в Нью-Йорк. А там один из моих агентов посадит вас на самолет, летящий в Париж. Во Франции мой человек даст вам прибежище, и вы останетесь там до тех пор, пока я не разрешу вам вернуться.

— А в это время вы женитесь на Хильде, — со смехом проговорил Джонни. — Так вы верите, что она пойдет за вас замуж без моего разрешения?

— Вы напишете ей, что направились в Париж и что не рассчитываете на скорое возвращение. Она знает, что у вас неприятности, и не удивится.

Джонни сделал гримасу.

— Если бы вы прибавили немного денег к моему бюджету, тогда, может быть…

— О, я не рассчитываю дешево отделаться от вас. Вы получите десять тысяч долларов в обмен на письмо к Хильде и на ваше обещание оставаться в Париже до моего особого распоряжения.

— Десять тысяч? — повторил Джонни, удивившись такой щедрости и одновременно рассудив, что можно выторговать сумму покрупнее. — Вы ведь в состоянии дать мне и больше. Пятьдесят тысяч, например.

— Получите двадцать пять тысяч. Это окончательная цифра.

— Я не тронусь с места, пока не буду иметь не меньше тридцати, — заявил Джонни, поднимаясь и усаживаясь на койке.

— Согласен, тридцать. Мой агент в Нью-Йорке даст вам половину, а вторую половину вы получите в Париже.

— Никаких трюков, Сиен. Если не будет денег, я сразу же вернусь.

— С полицией на хвосте. Вы забыли, что убили женщину прошлой ночью.

— Как я могу забыть. Но вас это тревожит в большей степени. Я хочу деньги, и сейчас же, и билет на самолет. Ясно?

— Мой агент займется этим, — осторожно проговорил О'Брайен.

Он открыл бумажник, достал из него триста долларов и подал их Джонни.

— Вот, возьми пока.

Джонни не заставил повторять его дважды. Спрыгнув с койки, он схватил банкноты и сунул их в карман.

— Вы, видимо, очень хотите получить мою сестру, — с иронической улыбкой констатировал Джонни. — Никакая женщина в мире не подвигла бы меня на подобные действия.

О'Брайен с трудом подавил ярость, которая бушевала в нем.

— В ящике есть почтовая бумага. Напишите Хильде, что отправляетесь в Париж и что не вернетесь раньше, чем позволят обстоятельства.

— О, надоели вы мне все. Вы и сами можете сказать ей это.

— Без письма наше с вами соглашение не состоится.

— Что вы такое замышляете? — подозрительно спросил Дорман, уставясь на Сиена. — Боитесь, что она вообразит, что вы треснули меня по голове и бросили в воду?

— Не говорите глупостей, — запротестовал О'Брайен, внутренне содрогнувшись от интуиции Джонни. — Хильда вас любит и предпочитает узнать новости лично от вас.

— Ну ладно, я позвоню ей лично перед отлетом.

— Вы думаете, что будете разгуливать по аэропорту на виду у фликов, чтобы дать им возможность схватить вас?

Джонни уступил настойчивости гостя, но не упустил случая задеть его:

— Ладно, ладно! А если я сообщу сестре, что был избит вашим наемным убийцей? Сомневаюсь, чтобы она поблагодарила вас.

— Так вы напишете или нет? — заорал О'Брайен, отворачиваясь, чтобы Джонни не увидел его искаженное злобой лицо.

Дорман сел и черкнул несколько слов на листке бумаги. Потом протянул его своему спасителю.

— Вот. Теперь остается только покинуть эту отвратительную посудину.

О'Брайен принял письмо, прочитал его и кивнул головой, указывая на конверт.

— Напишите адрес.

Джонни послушался. Сиен взял конверт, заклеил его и сунул в бумажник.

Он был доволен. Теперь у него развязаны руки: письмо усыпит подозрения Хильды и еще больше закабалит ее. Она будет по гроб жизни благодарна своему покровителю за то, что он спас ее брата от тюрьмы.

— Для вас я все с отъездом устроил, — продолжал Сиен. — Но чтоб наши имена никогда не связывали вместе, я должен держаться в тени. Поэтому я сейчас вас покину и пришлю за вами моторку. А вы сделаете все, о чем договорились, в противном случае пожалеете, что родились на свет.

— А если я уеду первым, — предложил Джонни. — Я сидел на этом грязном судне больше, чем вы.

— Закройтесь, — злобно прошипел О'Брайен, — грязная скотина! Мне тошно от ваших разговоров!

— В самом деле? Так вот, и я не люблю шуток, и вы скоро в этом убедитесь.

Посетитель запер дверь на ключ и поднялся на палубу. Теперь, когда у него в руках было письмо, он хотел поскорее избавиться от этого кретина. Через некоторое время он сообщит Хильде, что во время драки в Париже Джонни убили, и она никогда не узнает, что ее муж был виновником смерти ее брата.

Солли ожидал патрона и, увидев его, сразу же спустился в катер.

Такс приблизился к О'Брайену.

— Ты можешь начинать, — тихо приказал хозяин слуге. — Ты уверен, что справишься с ним? Я не хочу никакого риска.

— Все будет хорошо, — ответил Такс. — Я покачу бочку. Здесь очень глубоко — и она сразу же опустится на дно.

— Я задержу Солли на час. Тебе должно хватить этого времени. Когда он вернется, обязательно позвони мне. А ему скажи, что ты отвез Джонни на берег на надувной лодке.

— Все пройдет нормально, — спокойным тоном заверил подручный. — Я сразу же разделаюсь с ним, как только вы уедете. Наш пленник там отлично поместится, и я залью его цементным раствором. Одного часа мне вполне хватит.

— И никакого огнестрельного оружия, Такс: его могут услышать с берега.

— Я возьму свой нож…

— Думаю, что лишняя осторожность тебе не помешает, — напомнил О'Брайен, покидая яхту.

Расположившись на катере, хозяин дал команду отчаливать. Солли запустил мотор — судно устремилось в темноту.

Глава 7

Кен, прицепившись к борту яхты, отчетливо уловил несколько фраз, которыми обменялись О'Брайен и Такс. И даже эти немногие слова открыли ему, какая участь ожидала Джонни. Они собирались убить его и отправить труп на дно реки.

Кен понял сразу, чем грозит ему ликвидация Дормана. Во имя собственного спасения ему необходимо спасти этого человека и передать в руки Адамса. Но при одной мысли о нападении на Такса в одиночку у Холанда поубавилось смелости. Он знал, что борьба с Таксом, имеющим физическое преимущество, может окончиться не в его пользу. Но другого выбора судьба Кену не оставила: если он хотел быть оправданным в убийстве, он должен спасти Джонни.

Прикрепив лодку к железному крюку возле иллюминатора каюты Джонни, Холанд стал решать, как привлечь внимание последнего. Но, поразмыслив немного, сообразил, что Такс, который находится где-то на палубе, мог его услышать. Рассудил, что лучше всего влезть на борт, осторожно и неслышно подкрасться к Таксу сзади и оглушить его, чтоб обезопасить свои дальнейшие действия.

Уцепившись руками за перекладину, Кен осторожно подтянулся до уровня палубы. На другом конце судна различил в сумраке силуэт человека. Конечно, это был владелец яхты, возившийся у большой бочки.

С замирающим сердцем Кен взобрался на палубу и, следя за каждым движением своего врага, пополз под шум, производимый Таксом, который стучал по днищу бочки. Слишком значительное расстояние не позволяло Кену напасть на Такса внезапно. А по-другому с этим вооруженным гигантом одному нечего было и пытаться справиться. Понимая, что только вдвоем с Джонни можно обезвредить владельца яхты, Кен ползком стал продвигаться к трюмному отверстию.

Неожиданно Такс поднял голову и выпрямился. Кен распластался на палубе, замер, не шевелясь, сердце его бешено заколотилось в груди. Такс исчез за такелажем и, прежде чем Кен успел сделать малейшее движение, вернулся с мешком на плече. Высыпав содержимое в бочку, Такс опять направился в сторону от люка.

Кен стрелой метнулся к отверстию и в одно мгновение оказался в узком и плохо освещенном коридоре. В него выходило четыре двери, в одной из которых торчал ключ. Холанд повернул его, открыл дверь и вошел в маленькую каюту.

Узник лежал на койке. При появлении незнакомца он удивленно поднял глаза, отметив, что вошедший стоял у двери, прислонившись к ней, с трудом переводя дыхание.

— Я находился возле судна и случайно подслушал, что от вас хотят избавиться, — проговорил Кен дрожащим голосом. — Убить, положить в бочку, залить цементом и опустить на дно.

Джонни выпрямился.

— Опять штучки О'Брайена, — со злобным смехом сказал он. — Быть может, вы думаете меня напугать? Дурак! Убирайтесь вон!

— Нам нельзя терять ни минуты. Такс уже готовит бочку. Нам двоим, может, и удастся его одолеть, но время работает против нас.

Джонни внезапно понял, что безумно напуганный человек, стоявший перед ним, не разыгрывает его. Вспомнились убийственный взгляд О'Брайена, настойчивость, с которой он требовал написания письма Хильде. Все говорило Джонни о том, что покровитель сестры хочет с ним расправиться, что услышанное от незнакомца — правда.

Дыхание опасности смело Джонни с койки. Он заметался по каюте.

— У этого садиста есть пистолет, — безнадежность звучала в голосе жертвы. — А у нас нет ни малейшего шанса справиться с таким сильным человеком, да еще и вооруженным.

— Его нужно оглушить, — убежденно произнес Кен. — Не выходя из каюты, конечно, мы Такса не одолеем. Пошли!

— Отдайте мне ключ, — потребовал Джонни. — Я запрусь, а вы съездите за полицией.

Сердце Кена упало при виде робости и бледности компаньона. И он почти не удивился, когда услышал решение Джонни.

— Я не хочу ни во что вмешиваться и не пойду наверх.

Такс с минуты на минуту мог появиться здесь. Поэтому Кену позарез нужно было раздобыть оружие. Быстрый взгляд на помещение уверил его, что здесь ничего нет, кроме легкого стула. Холанд вернулся в коридор, нашарил выключатель и включил свет. Единственное, что можно было назвать оружием, так это наполовину пустую бутылку из-под виски, которую удалось обнаружить в одной из кают.

Вернуться же назад Кен не успел, так как Такс уже спускался по лестнице и мог заметить его. К тому же Джонни, услыша шаги, закрылся изнутри на ключ. Кен, зажав в руке бутылку, скрылся в другой, незапертой каюте. Он видел сквозь оставленную щель, как Такс остановился перед дверью Джонни и, найдя ее запертой, изобразил на лице удивление. Замешательство длилось лишь одно мгновение, уже в следующее Такс достал из кармана нож с длинным лезвием, нажал на ручку двери и сильнейшим ударом выбил замок. Лицо Джонни, увидевшего Такса, приняло восковой оттенок.

— Скажи мне, дружок, — ласковым тоном начал Такс, — кто это открыл тебе дверь?

— Я ничего не знаю, — ответил Джонни, загипнотизированный видом оружия и прижимаясь к стене так, будто она — его самая надежная защита. — Может быть, О'Брайен забыл запереть ее. Да и что это может значить, если я уезжаю.

— Это верно, — подтвердил Такс, сунув оружие в карман. — И скажу больше: ты совершишь последнее путешествие… Мой патрон больше не выносит тебя, и я его понимаю. Я приготовил тебе комфортабельную бочку с цементом.

— Вы не посмеете сделать это со мной! — закричал Джонни, выпучив от страха глаза. — О'Брайен не способен на такое предательство. Не подходите ко мне!

Дверь каюты осторожно приоткрылась — и сзади Такса появился Кен. Он поднял руку с бутылкой над головой гиганта. Но тот своим острым слухом уловил еле слышный скрип двери. Мгновенно обернувшись, Такс в доли секунды оценил обстановку и, уклонившись в сторону, избежал удара по голове. Удар пришелся по плечу, не причинив гиганту вреда, хотя бутылка и разбилась, осыпав Такса осколками стекла. Новая попытка Кена не увенчалась успехом: он не только не достал бандита, ушедшего снова от удара, но сам получил такой апперкот, что от боли пошатнулся и застонал. Почти одновременно Такс свалил ударом ноги и рвавшегося к двери Джонни и, отскочив к стене, прижался к ней спиной, создав себе таким образом позиционное преимущество для атаки.

— Значит, ты нашел дружка? — спросил Такс со злобным огоньком в глазах. — Это тебя не спасет: моя бочка достаточно велика и для двоих. — Его рука нырнула в карман. Вооружившись ножом, гигант злорадно поддел: — С кого начнем?

Видя испуг своих врагов, он, по-звериному оскалившись, начал медленно наступать на них. Первым пришел в себя Кен. Он со стулом в руке бросился на Такса. Но тот перехватил руку, вырвал стул и отшвырнул в сторону. Выругавшись, гигант ринулся на безоружную жертву. Кен встретил его прямым ударом в лицо, опередив на этот раз Такса. И направленный в него нож задел только рукав пиджака. Не дав опомниться бандиту, Кен уцепился ему в руку и стал сжимать изо всех сил, чтоб заставить выпустить нож. Двое мужчин сцепились в борьбе.

— Помогите же мне! — крикнул Кен.

Но тот, к кому относились слова, норовил пробиться к двери, чтоб спастись бегством. Такс в это время подсечкой повалил Холанда на пол, а свободной рукой захватил Джонни и прижал к стене. Падая, Кен не отпустил руки гиганта, а, улучив момент, рванул Такса на себя. Тот не устоял на ногах, навалился всей массой на Кена, но нож все-таки уронил. Задача спихнуть с себя огромную тушу была не из легких, но Холанд и на этот раз одолел своего врага, столкнув его с себя. Пока эти двое, уставшие от борьбы, поднимались, Дорман, словно стряхнув с себя оцепенение, не дал Таксу опомниться и стал наносить ему стулом удар за ударом по голове. Не успевший еще встать на ноги, Такс снова упал на колени, пытаясь от ударов укрыться руками.

Джонни, казалось, обрел мужество. Его бледное и осунувшееся лицо имело такое же выражение ненависти, как недавно у Такса. С остервенением бил пленник своего мучителя до тех пор, пока не сломался стул и пока Такс не упал на пол лицом вниз. Но и после этого Джонни не остановился. Он схватил Такса за волосы и стал ударять головой о пол. Такс сначала рычал, потом стонал, наконец — затих.

Кен, успевший немного оправиться, стал торопить Джонни: им нужно было уходить. Такс лежал без движения. Это давало шанс на благополучный побег с судна.

Джонни еще раз злобно ударил Такса ногой в голову, потом обшарил карманы и забрал автоматический пистолет.

— Пошли! — настаивал Кен, стоя в открытых дверях каюты.

Джонни наконец последовал за Кеном. Они поднялись на палубу.

* * *

На щитке приборов часы показывали 11.20, когда Адамс остановил машину возле дома № 25 на Лессингтон-авеню.

После отъезда из госпиталя он не произнес ни слова, сосредоточенно вертя баранку, и Ватсон, сидевший рядом, напрасно ждал объяснений.

Адамс вышел из машины, пригласив Ватсона последовать за ним. Они поднялись по лестнице к одной из квартир. На площадке, прежде чем позвонить, Адамс предупредил подчиненного:

— Один тип сделает заявление, и вы старательно запишете все.

— Понятно, — ответил Ватсон, не справившись даже, о ком идет речь.

Адамс нажал на кнопку звонка — после непродолжительного ожидания дверь осторожно открылась, и Свитинг, держащий у своего глаза салфетку, испуганно взглянул сначала на Адамса, а потом на Ватсона. Под взглядом Адамса он съежился и отступил назад.

Оба полицейских вошли в квартиру.

— Так вот где вы скрываетесь? Как идут ваши дела, Рафаил?

— Послушайте, лейтенант, — Свитинг старался придать своему голосу твердость, — я бросил старые привычки и веду честную жизнь. Но как мне нормально существовать, если флики не дают мне покоя!

— Мне бы очень хотелось знать, — проговорил мягко Адамс, усаживаясь на стул, — как твои дела с шантажом. По-прежнему процветают?

— Я не знаю, на что вы намекаете, — с беспокойством произнес Свитинг. — Вот уже много месяцев я этим не занимаюсь.

— Вот как? Тогда что это у тебя с глазом? Тебе не дали того, что ты хотел получить?

— Это несчастный случай, — смущенно ответил Свитинг. — Вы оставите меня в покое, лейтенант? Я хочу честно зарабатывать деньги.

— По-моему, для тебя это слишком трудно, — сказал Адамс, закуривая сигарету. — Может быть, ты предпочитаешь вернуться в тюрьму года на два?

— У вас против меня нет ничего, за что можно было бы привлечь к ответу.

— Я очень легко могу все устроить, Рафаил. Но я оставлю тебя в покое, если ты сделаешь то, о чем я тебя попрошу. Мне нужны лишь сведения.

Свитинг опустился на стул, так как почувствовал себя сразу усталым и больным. Он с тоской посмотрел на кровать на другом конце комнаты, где, свернувшись клубочком, спал Лео, и вздохнул, подумав про себя: «Что за день!» А вслух поинтересовался:

— Что вы хотите узнать, лейтенант?

— То, что произошло вчера вечером. Ты сказал Доновану, что ничего не видел и ничего не слышал. Ты ему солгал. А мне ты выложишь правду.

— Вы — это совсем другое дело. Я всегда с вами готов говорить, а больше никого не признаю.

Адамс посмотрел на Ватсона и бросил ему свой блокнот.

— Пишите! — коротко приказал подчиненному и тут же обратился к свидетелю: — Начинай. Я уже в курсе дел, так что рассказывай все детально. С того момента, когда ты первый раз увидел Холанда на лестнице.

Свитинг побледнел.

— А! Так вы его задержали, лейтенант? — спросил он, ерзая на стуле. — Но не верьте тому, что наболтал вам этот трус! Я уверен, что он обвиняет меня в намерении его шантажировать.

— Он сказал мне, что дал тебе по глазу. — Адамс ухмыльнулся. — Но довольно о тебе, давай говори по делу.

И Свитинг повиновался.

Получасом позднее Адамс закурил свою четвертую сигарету, потянулся и зевнул, сотрясаясь всем телом.

— Это кажется мне убедительным. Ты уверен, что не видел того типа, который покинул квартиру Карсон до ухода Холанда?

— Я его не видел, — жалобно ответил Свитинг, сожалея, что даром отдает то, что имело такую большую цену.

— Прекрасно. А теперь подпиши, Рафаил, каждую страницу, — приказал Адамс. — И вы, Ватсон, тоже.

Когда оба мужчины покончили с подписями, лейтенант забрал блокнот себе.

— Вы можете идти домой, — разрешил он Ватсону, — и ни одной душе не говорите об этом.

Когда Ватсон удалился, Адамс закурил пятую сигарету и, удобнее устроившись в кресле, задумчиво посмотрел на Свитинга.

— А ты, Рафаил, что думаешь об этом?

— Ничего, лейтенант, — уклончиво ушел от ответа Свитинг, прикладывая примочку к глазу.

— Послушай… — протянул Адамс, делая вид, что его осенило. — А что, если это Джонни Дорман ухлопал курочку? Что ты на это скажешь?

Свитинг казался удивленным.

— Джонни? Убить? Он не убил бы Фей. Он окончательно порвал с ней. В последний раз, когда я с ним играл на бильярде, он клялся мне, что она его нисколечко больше не интересует.

— Я тоже не верю, что это он, так как Холанд заметил Дормана только при выходе из «Голубой розы». И ведь он не знал адреса Фей и не мог попасть к ней в квартиру раньше их.

Свитинг удовлетворенно кивнул.

— Действительно, вы, вероятно, правы.

— А если это не Холанд и не Джонни, тогда — кто же?

Свитинг прищурился.

— Вы меня спрашиваете об этом, лейтенант?

— Тебя, Рафаил. Ты прожил всю свою жизнь, извлекая пользу из чужих тайн и занимаясь делами других. Не вздумай мне говорить, что ты не совал нос в дела Карсон.

Свитинг заколебался.

— Я очень хотел бы вам быть полезным, лейтенант, но я мало что знаю. Правда, если бы я был на вашем месте, то пошел бы поговорить с Морисом Вердом.

— Кто это?

— Бывший партнер Фей, она с ним танцевала, пока они не поссорились.

— Что было тому причиной?

— Фей и Хильда жили вместе. Верд влюбился в Хильду. Он бросил свой номер с танцами и уехал с Хильдой в Лос-Анджелес. Девушка вернулась оттуда одна, месяцев через шесть. Морис прибыл несколько дней назад и уже приходил к Фей. Я слышал, как Верд говорил ей: «Я задушу тебя!»

Адамс снял шляпу и провел рукой по своей густой белой шевелюре.

— Ты уверен, что Хильда уехала тогда именно с Вердом?

Свитинг кивнул.

— Джонни сказал мне. Это ему тогда очень не понравилось. Этот Верд — очень гнусный тип, особенно в обращении с женщинами.

Адамс потер щеку. Его вполне устраивала версия с Дорманом, но раз всплыло второе лицо, нужно было заняться и им.

— Где живет Верд?

— Обычно он болтается возле Вашингтон-отеля. Может быть, там он и…

— Хорошо. Держи рот закрытым. И не удаляйся отсюда, так как можешь еще мне понадобиться как свидетель. Если сделаешь, как я сказал, избавишься от неприятностей.

Как только Адамс ушел, Свитинг погрузился в размышления. К завтрашнему утру надо было раздобыть денег. Решено: он пойдет к Хильде Дорман и принесет ей дорогую весть, что ее бывший любовник, Морис Верд, вернулся. Интересно будет посмотреть заодно, как она отреагирует на то, что Адамс считает ее брата убийцей Фей Карсон. Рафаил не сомневался, что у Хильды имеются немалые средства и что она, как все певицы казино, поздно возвращается домой, так что ее можно еще застать, если поторопиться. Свитинг начал с того, что раскрыл справочник.

«Мэддокс-Курт, 45, — пробормотал он. — Это же в пяти минутах отсюда».

Нахлобучив шляпу на самые глаза, Свитинг взял под мышку Лео и вышел на улицу.

У Вашингтон-отеля была плохая репутация. Зажатый между баром и игорным залом, он выходил фасадом на реку. Подвал был отведен курильщикам опиума и весьма удачно закамуфлирован. На верхнем этаже разношерстная публика занимала прекрасно оборудованные комнаты. Большинство клиентов составляли уголовники, ведущие вольный образ жизни и ждущие новых для себя дел. Здание принадлежало О'Брайену. И полиция, по распоряжению капитана Монтелли, обходила это здание и старалась не затрагивать его обитателей.

Владелец отеля, Сеч Кутлер, коренастый, могучего телосложения человек, был достаточно удивлен, увидев входящего к нему в кабинет полисмена, поэтому смотрел на нежданного посетителя несколько настороженно.

— Добрый вечер, лейтенант, — хозяин первым поприветствовал гостя, приподнявшись с кресла и снова садясь, когда Адамс остановился перед столом. — Мы целый век не виделись.

— Да, — подтвердил Адамс. И тут же потребовал: — Покажите мне регистрационную книгу, я хочу взглянуть на нее.

Кутлер поднял брови, сунул мизинец в ухо, потом непонимающе уставился на визитера.

— Ну, скоро? — спросил Адамс твердым голосом, устремив на своего собеседника неожиданно жесткий взгляд.

— Простите меня, лейтенант, но мне кажется, вы ошиблись адресом. Мы в хороших отношениях с полицией.

— Вашу книгу, — повторил Адамс.

Кутлер пожал плечами, вытащил на свет Божий старую книгу, сдул пылинки, которые покрывали ее, и протянул Адамсу.

Последняя запись была сделана еще в июне 1941 года.

— Вам везет, что вы еще на этом месте, — сказал Адамс, отпихивая книгу. — Я ищу Мориса Верда.

— Я не знаю, кто это, лейтенант. Огорчен. Я всегда готов вам оказать самые большие услуги.

Адамс усомнился в правдивости слов владельца отеля и заявил:

— Жаль. Но мне придется осмотреть все комнаты, пока я не найду его.

— Я не люблю, когда тревожат мою клиентуру, лейтенант. Капитан Монтелли тоже будет против.

— Я стану проверять клиентов, начиная с подвала и кончая чердаком. И не пытайтесь помешать мне. Если другие клиенты будут возражать, то вините в этом самого себя.

— Он на самом верху, в номере десять, — выдавил Кутлер, побагровев от злости, что пришлось уступить полисмену.

— Благодарю.

Адамс вышел из кабинета и вызвал лифт. С некоторой опаской вошел в него и вздохнул с облегчением только тогда, когда эта допотопная коробка благополучно доползла до последнего этажа. Минуя множество дверей, Адамс по коридору дошел до комнаты номер 10, остановился и прислушался. Ухо ничего не улавливало, кроме тишины. Открылась дверь напротив. Вышла рыжеволосая девица в розовом пеньюаре. Она остановилась у своей комнаты и, выставив вперед длинную ногу, бесцеремонно и откровенно рассматривала посетителя.

— Хозяин номера 10 вышел, — информировала она посетителя. — Если вы хотите подождать, могу предложить в своей комнате стул.

— Вы разговариваете с офицером полиции, — внес ясность Адамс.

— Все равно входите. Я вам ничего дурного не сделаю.

Адамс подошел к ней.

— А когда Верд ушел?

— Вчера вечером. У него неприятности?

— Я этого не думаю. А в котором примерно часу?

— В восемь. Так вы идете? Не заставляйте меня терять время.

— Я же вам сказал, что я — офицер полиции, — терпеливо объяснил Адамс. — Ведь вы не хотите, чтобы я вас задержал?

Девица рассмеялась.

— Он забавен, этот приятель. Простите, разве вы не знаете, что эта хижина под покровительством полиции?

Адамс задумчиво потер подбородок и вернулся к номеру 10. Он повернул ручку и толкнул дверь. К его удивлению, она легко открылась. Он нашел выключатель и зажег свет. В комнате царил страшный хаос. Можно было подумать, что здесь пронесся циклон: простыни и одеяла, содержимое подушек и матрасов покрывали пол, два маленьких кресла были разломаны на куски, картины сорваны со стен, а перед раскрытыми дверцами шкафа валялось все, что он в себя вмещал.

Адамс снял телефонную трубку и, позвонив Кутлеру, распорядился:

— Вы мне нужны. Поднимитесь в номер.

Кутлер был поражен увиденным беспорядком.

— Черт побери! — воскликнул он. — Что здесь могло произойти?

— Откуда я могу знать! Я нашел комнату в таком виде. Отсюда можно уйти, минуя главный ход?

— Да, в конце коридора есть пожарная лестница.

— Значит, тот, кто это сделал, поднялся по ней?

— Возможно.

Адамс проворчал:

— Приведите ко мне эту девицу, которая занимает комнату напротив. Может быть, она что-то видела.

Испуганный стальным взглядом Адамса, Кутлер открыл дверь напротив.

— Эй, Милли, зайди сюда на минутку!

Девица тотчас же появилась в дверях. Увидев беспорядок, обшарила глазами комнату и изобразила удивление:

— Боже мой! Можно подумать, что здесь кто-то что-то потерял.

— Верд ушел вчера вечером по пожарной лестнице? — спросил лейтенант молодую особу.

— Я должна отвечать этому флику? — Милли глянула на управляющего. Тот кивнул. Тогда она с ленцой произнесла: — Все жильцы этого дома пользуются пожарной лестницей.

— Тогда скажите другое. Вы ничего подозрительного не слышали? Ведь нельзя же было без шума все здесь так перевернуть.

— У меня было включено радио. Я слышала, как двигали мебель, но не обратила на это внимания.

— В котором часу?

— Приблизительно в половине одиннадцатого.

— Вы никого постороннего не заметили в коридоре?

— Если бы я видела кого-нибудь, то немедленно сообщила бы об этом Кутлеру.

— А вам не показалось странным, что шум в комнате Верда был после его ухода?

— Я не подумала даже, что шум доносился из его комнаты.

— А откуда вы знаете, что Верд ушел в восемь часов? Вы его видели?

— Да.

— Он, конечно, сказал вам, куда идет?

— Ответил, что собирается пойти за добычей.

— Да? Он вам так и заявил?

— Я потребовала у него десять долларов, которые он у меня занял. Он поклялся, что у него нет при себе денег, что обязательно отдаст их по возвращении. — Глаза девицы снова обшарили комнату. — Как вы думаете, после этого Морис вернется?

— Хватит, — остановил ее Адамс, — вы можете идти.

— Спасибо, флик, вы очень любезны, — со смехом проговорила Милли и удалилась.

— Вы не понимаете, что произошло? — спросил Адамс у Кутлера. — Если Верд появится, скажите ему, что я хочу с ним поговорить. Его ни в чем не обвиняют, и ему нечего опасаться полиции, но он может нажить неприятности, если не даст о себе знать.

— Я передам ему это. Вы хотите спуститься по пожарной лестнице?

— Пожалуй, это лучше, чем вашим лифтом.

Кутлер открыл в коридоре дверь, и Адамс вышел на маленькую металлическую платформу, откуда была видна набережная и склады. Как раз мимо отеля проходила темная улочка и достигала складов.

— До следующего раза, лейтенант, — сказал Кутлер.

Но Адамс не двинулся с места: его внимание было приковано к двум мужчинам, которые, казалось, затаились в темноте. Напротив них стоял полицейский. Более высокий из двух неожиданно отступил в сторону, в то время как полицейский повернулся к его компаньону.

Вдруг спокойствие ночи потревожил одинокий выстрел. Агент сделал шаг и упал на колени. Человек, который стрелял, схватил своего товарища за руку и увлек в темноту.

Адамс сунул руку в карман пиджака, вытащил свой полицейский, 38-го калибра пистолет и выстрелил в более высокого. Он с удовольствием заметил, как тот зашатался. Лейтенант прицелился еще раз, но Кутлер, как бы споткнувшись, уцепился за него, и вторая пуля, не достигнув цели, потерялась в темноте. Оба человека исчезли из виду.

Оттолкнув Кутлера, Адамс стал спускаться по лестнице вниз.

Глава 8

Гребя по темной и илистой воде лагуны, Кен думал, как ему, не возбуждая подозрений у Джонни, отдать его в руки Адамса. Но ничего путного на ум не приходило.

Джонни с револьвером в руке сидел сзади. Он мрачно наблюдал, как силуэт «Виллы Пойнт» исчезает в темноте.

— Мне надо было убить этого подонка, — неожиданно произнес Дорман. — Он нам все равно отплатит. Я был идиотом, что не свел с ним счеты. И момент был подходящим. — Потом внимательно посмотрел на Кена и спросил: — Вы появились удивительно вовремя. Но кто вы такой?

— Меня зовут Холанд, — ответил Кен. — Мне сказали, что в случае опасности можно будет обратиться к Таксу. Мне необходимо было надежное убежище. Подплыв к судну, я услышал разговор двух мужчин о том, как вас убить. Я подумал, что вы нуждаетесь в помощи, и ринулся спасать вас.

— Тут и говорить нечего: вы пришли в самый раз. Но вы не знаете, в какое положение вы себя поставили. Такс никогда вас не забудет. Меня же ему не достать, так как я покину город. Есть один только выход: вам надо ехать со мной.

— Куда?

— Я знаю одного типа, который одолжит мне машину, и мы удерем в Лос-Анджелес. У меня там друзья.

— Я далеко не уеду, — заставил себя сказать Кен. — Меня разыскивает полиция.

— Я вас увезу, — настаивал Джонни, — можете мне довериться. Вы меня выручили, и я в свою очередь помогу вам. — Он сунул револьвер в карман брюк. — Подвиньтесь, я возьму одно весло.

Минут через двадцать они причалили к пустынному берегу и услышали невдалеке работу мотора. Джонни, вглядываясь в непроницаемую черноту ночи, сказал:

— Это возвращается Солли. Нам нужно действовать быстро. Эти два подонка кинутся нас искать, а они гораздо опаснее фликов.

Бросив лодку, мужчины направились по тропинке, которая шла от моря. Через десять минут они достигли места, откуда Кен взял лодку.

Шоссе казалось пустынным, и игорный зал был погружен во мрак. Вдали виднелся освещенный огнем рекламы «Вашингтон».

Неожиданно из темноты появился полицейский. Джонни и Кен сразу же остановились.

— Послушайте, — обратился флик, протягивая свою дубинку по направлению к Кену, — мне надо сказать вам пару слов.

— Что такое? — спросил Кен, чувствуя, как замирает его сердце.

— Вы отвечаете приметам Кенвея Холанда, разыскиваемого полицией. Вы — Холанд?

Кен увидел, как Джонни слегка переместился и опустил руку в карман брюк.

— Нет! — крикнул Кен. — Только не это!

Агент отпрянул в сторону, но было уже слишком поздно. Звук выстрела нарушил тишину. Кен с ужасом видел, как полицейский упал на колени, а потом — плашмя на землю. Он хотел нагнуться над лежащим, но Джонни схватил его под руку и увлек за собой.

— Идемте. Не будьте идиотом, за нами будут охотиться, — произнес он.

Кен услышал, как пуля свистнула у его лица, и почувствовал, как Джонни зашатался, выпустив его руку.

— Бегите! — закричал Джонни, рванувшись вперед.

Охваченный страхом, Кен бежал по переулку за Джонни, а за спиной раздавались полицейские свистки. Метров через пятьсот Джонни упал. Кен остановился и нагнулся над ним.

— Куда вас ранило? — задыхаясь, проговорил он.

— В руку, — прохрипел Джонни, — я истекаю кровью.

Кен как безумный смотрел по сторонам. Пока никого не было видно, только по-прежнему слышались свистки полицейских. Он поднял Джонни, который тяжело повис на нем.

— Куда ведет этот проход? — спросил Холанд, не надеясь на утвердительный ответ.

— Я не знаю. Оставьте меня, они могут появиться с минуты на минуту.

— Нет. — Кену очень хотелось удрать, но он не мог бросить Джонни, который был необходим Адамсу и ему самому. Он прислонил Джонни к стене ветхого домика. Неожиданно дверь отворилась, и на пороге возникла женская фигура.

— Входите быстро, — произнесла незнакомка.

Кен слышал близкие шаги преследователей и больше не колебался. Схватив Джонни, он потащил его через порог, а хозяйка закрыла за ними дверь и задвинула засов.

— Он ранен? — спросила она.

— Пуля в руке.

— Оставайтесь здесь, я принесу свет.

— Женщины — замечательные создания, — прошептал Джонни. — Каждый раз, когда я попадаю в затруднительное положение, они оказываются тут как тут, чтобы спасти меня. — Он еще тяжелее оперся о Кена. — Мне плохо. Кажется, я подыхаю. — Джонни стал падать. Кен еле удержал его и опустил на пол.

— Мне кажется, он потерял сознание, — сказал Кен появившейся девушке.

— Вы можете его донести, моя комната наверху.

Кен с трудом взвалил Джонни на плечи и поднялся по лестнице наверх. Он вошел со своей ношей в маленькую комнатку, в которой горела керосиновая лампа.

— Положите его на кровать.

Когда Холанд уложил раненого на кровать, он, к своему огромному удивлению, в своей спасительнице узнал девушку из зала игровых автоматов.

— Послушайте, мой красавец, — насмешничая, начала она, — ваши неприятности еще не кончились, как я погляжу. — И более серьезно добавила: — Подержите лампу, пока я осмотрю вашего друга. — Она быстро разрезала пиджак и рубашку на Джонни, и Кену стало нехорошо при виде крови. — Могло быть и хуже, — заметила девушка. — Теперь необходимо остановить кровь. — С совершенным спокойствием она взяла чашку с водой, достала из шкафчика полотенце и вернулась к кровати. Потом быстро остановила кровотечение и перевязала руку Джонни. — Вот дело и сделано, — произнесла она, убирая запачканное кровью белье. — Теперь он почувствует себя лучше.

Кен поставил лампу на стол. Пока девушка ухаживала за Джонни, он прислушивался к отдаленным свисткам полицейских и по крикам догадался, что полиция окружает квартал. Ему необходимо было предупредить Адамса.

— У вас здесь есть телефон? Мне необходимо позвонить.

— Вы соображаете, где вы находитесь? — раздраженно ответила девушка. — В конце переулка есть телефонная будка, но я не советую вам выходить.

— Мне нужно увезти дружка. Если его у вас найдут, то вам могут причинить неприятности.

Блондинка расхохоталась.

— У меня только и есть, что неприятности.

— Послушайте, он стрелял в полицейского, и вполне возможно, что прикончил его.

— Ну и что же? Мой брат убил двух полицейских. Это правильно: око за око, зуб за зуб! Оставайтесь здесь, снаружи, как на пожаре. Я приготовлю вам кофе.

— Они, безусловно, придут сюда, — не унимался Кен, со страхом понимая, что опять он попал в переплет. — Они начнут шарить по домам.

— Довольно! — нетерпеливо оборвала его блондинка. — Они еще не здесь.

* * *

Прячась в тени, Свитинг наблюдал за ночным сторожем на Мэддокс-Курт, который небрежно перелистывал иллюстрированный журнал. Рафаил точно знал, что если служащий заметит его, то не позволит ему подняться и вернет обратно, предложив позвонить в номер. Разговаривать с Хильдой по телефону — напрасный труд: она откажется принять незнакомого человека.

С поразительным терпением, прижимая к себе Лео, Свитинг ждал более двадцати минут в тени колонны подходящего момента. Наконец дежурный закрыл журнал, посмотрел на часы и убрался в соседнее с холлом помещение.

Молниеносно проскользнув в дверь, Свитинг промчался по вестибюлю, покрытому ковром, и, прыгая через несколько ступенек по лестнице, исчез за первым поворотом в тот самый момент, когда дежурный появился в вестибюле снова.

Не слыша за собой сигналов тревоги, Свитинг заспешил вперед.

Было без десяти двенадцать, когда он достиг шестого этажа и позвонил у двери номер 45. Открыла ему сама хозяйка. Ее домашний халатик бледно-голубого цвета был совершенно воздушен. Увидев незнакомого мужчину, девушка хотела закрыть дверь, но тот успел вставить ботинок в образовавшуюся щель.

— Не беспокойтесь, мисс Дорман, — произнес гость с вежливой улыбкой. — Я пришел по поводу Мориса Верда и вашего брата. — Он с удовлетворением отметил, как она побледнела, и решил, что испуганная женщина легко согласится на все условия. — Меня зовут Рафаил Свитинг, — представился посетитель. — Я друг Джонни.

— Я не могу вас сейчас принять. Уходите.

Свитинг улыбнулся.

— Я не хотел бы быть назойливым, мисс Дорман, но уверяю вас, что сведения, которыми я располагаю, очень важные.

— Какие сведения?

— Они касаются вашего брата.

После секундного колебания Хильда пригласила гостя войти.

Свитинг последовал за ней в салон, роскошно обставленный. Он снял шляпу и уселся в кресло. Лео примостился рядом.

— У меня есть сведения относительно вашего брата, которые я хочу продать, — начал наступление Рафаил.

— Вы собираетесь меня шантажировать? — спросила девушка, открывая серебряный портсигар и доставая сигарету.

— Это нельзя назвать шантажом. Я продаю товар. Мои сведения стоят пятьсот долларов.

— Вы воображаете, что я держу такие деньги дома, — презрительно бросила она.

— А почему бы и нет? Даже у вас в квартире налицо признаки немалого достатка, и для вас, по-моему, пятьсот — очень небольшая сумма. Но если у вас нет денег, вы можете мне дать небольшую драгоценность в залог, которую завтра обменяете у меня на деньги.

— Посмотрим сначала, что это за сведения.

Свитинг довольно улыбнулся.

— Ведь не думаете же вы, что я вам так все и выложу, не получив предварительно ни денег, ни драгоценностей. У женщин нет постоянства в словах, я знаю их повадки.

— Ну ладно, я хочу тем не менее знать, о чем пойдет речь… Подождите минутку!

В ее спокойствии было нечто такое, что заставило Свитинга насторожиться.

Хильда прошла в соседнюю комнату. А Свитинг, приложив платок к побаливающему глазу, думал о том, что его стали преследовать неудачи: у него ничего не получилось с Холандом, вышвырнувшим его за дверь, теперь эта девица говорит с ним подозрительно смело. Пришла неутешительная мысль, что, видно, устарела ранее служившая безотказно техника шантажа.

И когда Лео соскочил с его колен, Свитинг понял, что полностью проиграл и здесь свою партию: Хильда, стоя на пороге своей спальни, направляла на него автоматический револьвер 45-го калибра. Свитинг, страшно боявшийся огнестрельного оружия, весь сжался, стараясь как можно меньше места занимать в кресле.

Хильда подошла и стала перед обмершим от страха посетителем.

— Что это за сведения? Если вы мне не выложите их сейчас, я вам прострелю ногу или руку и скажу ночному портье, что вы ворвались ко мне с грязными приставаниями. Так что за вести у вас о моем брате?

— Осторожнее, — попросил Рафаил дрожащим голосом. — Ваш револьвер может выстрелить. Положите его.

— Вы будете говорить? — произнесла девушка голосом, который сам по себе бил чувствительно по тонким нервам гостя.

— Да. Лейтенант Адамс приходил сегодня ко мне, — начал Свитинг, прижимаясь к спинке кресла, чтобы отдалиться от револьвера, который держала Хильда в опасной близости от его лица. — Он уверял, что Джонни убил Фей Карсон. Я настаивал, что это ошибка, и доказывал, что только Морис Верд мог так поступить с бедняжкой Фей.

Хильда убрала от лица мужчины оружие, отошла от кресла.

— Почему вы это сказали?

— Потому, что Верд приходил к Фей накануне убийства и я слышал его угрозы.

— И вы рассказали об этом Адамсу?

— Конечно. Я хотел, чтобы у Джонни не было неприятностей. Я симпатизирую ему, а без моих объяснений Адамс считал бы вашего брата убийцей.

— И вы находите, что ваша услуга стоит пятьсот долларов?

Свитинг провел языком по губам.

— Я предоставляю решать это вам. Джонни — ваш брат, и я спас ему жизнь. — Свитинг ждал развязки, опасаясь вызвать новый гнев Хильды. Но она только с отвращением посмотрела на жалкого визитера. Но его этот взгляд приободрил, так как Рафаил понял: опасность миновала. Своим обычным тоном он добавил: — Я думаю, что вам будет интересно узнать, что Верд вернулся. Но, может быть, вы уже извещены об этом?

Хильда взглянула своими зелеными глазами на надоевшего ей типа и заявила:

— Я этого не знала, но меня подобные новости не интересуют.

Затем Хильда достала из ящика стола пачку банкнот, из которой отделила всего две бумажки по пять долларов и швырнула в сторону трусливого шантажиста:

— Возьмите это! Ваши сведения большего не стоят. А теперь — убирайтесь.

Свитинг с трудом поднялся и дрожащей рукой подобрал с пола брошенные ему деньги.

— Вы не могли бы дать мне побольше, — простонал он. — Я в ужасном положении… — И прикусил язык, прочитав ответ в гневном взгляде несговорчивой мисс.

Друг за дружкой Свитинг и его верный пес двинулись к выходу, гонимые одним чувством — страхом.

— Идите за мной, — приказала Хильда, снова наставив револьвер и указывая на другую дверь. — И поторапливайтесь!

Свитинг поднял Лео на руки и пошел в указанном направлении. Из спальни Хильда вывела посетителя сначала в коридор, а затем и к двери, скрывающей запасной ход.

— Там служебная лестница. Воспользуйтесь ею, чтобы спуститься, и никогда больше не попадайтесь мне на глаза.

Свитинг не торопился последовать прозвучавшему совету, его уже тянуло назад любопытство, уступившее место страху. Только выразительный жест Хильды заставил его подчиниться. Но как только девушка закрыла за ним дверь от служебного входа, Свитинг тут же решил воспользоваться отмычкой: он во что бы ни стало хотел знать, ради кого он был так бесцеремонно изгнан из квартиры, кого по ночам принимает красотка. Оставив собаку на лестнице, любитель чужих тайн по коридору подкрался к двери, ведущей в спальню Хильды, и приложился ухом к замочной скважине.

Не успев войти, О'Брайен заметил, что Хильда чем-то взволнована и нервничает. Он спросил:

— Что с тобой, дорогая? Ты явно огорчена чем-то.

— Как же мне не огорчаться, — призналась она, — если Джонни исчез. Ты не знаешь, где он?

— Я как раз с вестями о нем. Твой брат явился ко мне домой, чтоб поторговаться со мной и…

— Чего он хотел? — нетерпеливо перебила девушка.

— Ты знаешь Джонни. Его больше всего интересуют деньги. Он просил меня оплатить его поездку в Европу.

— Сиен, теперь, когда брат вылечился, я не хочу, чтобы он тянул из тебя деньги.

— Это уже сделано. И я ничуть не жалею: по крайней мере, мы избавились от него на некоторое время.

— Как? Он уже уехал?

— Я проводил Джонни на аэродром. Мне пришлось здорово потрудиться, пока я достал ему место на самолет.

— Как это он сбежал и не попрощался со мной? — спросила Хильда недоверчиво, во все глаза глядя на О'Брайена.

— У него не было времени заезжать сюда. Он написал тебе письмо. — Гость вынул из бумажника конверт и протянул его Хильде. — Он рвался тебе позвонить, но все телефонные кабины на аэродроме до самого вылета были заняты.

— Я бы хотела пожелать ему доброго пути, Сиен.

— Не переживай больше за него, он устроится в Европе и не будет доставлять тебе хлопот. А мы поженимся. Я активно занимаюсь этим и думаю, что все будет готово еще к концу недели.

Лицо Хильды прояснилось.

— Когда ты захочешь, Сиен.

— Ложись спать и ни о чем не беспокойся. Я позвоню тебе завтра утром.

Свитинг за дверью слушал этот разговор с живейшим интересом. Теперь он знал, что Джонни удрал, а Хильда собирается выйти замуж. Ему очень хотелось приоткрыть дверь и бросить взгляд на типа, которого Хильда называла Сиеном, но Рафаил побоялся рисковать. Когда он услышал, что входная дверь квартиры закрылась, то понял, что пора уходить, что предостаточно на сегодня страхов и волнений, принесших всего только десять долларов.

Он вдруг почувствовал себя очень голодным. Он весь день ничего не ел, и холодный цыпленок или ветчина очень устроили бы его. Бесшумными шагами Свитинг прошел по коридору к кухне, вошел туда и включил свет. Довольный своей сообразительностью, осторожно продвигаясь по блестящему полу, он добрался до огромного холодильника и потянул на себя ручку. Дверка отворилась.

Свитинг не мог удержаться от вопля ужаса: из холодильника на него смотрел мертвыми глазами окровавленный Морис Верд.

Глава 9

Моторная лодка стремительно неслась к берегу, оставляя за собой длинный пенистый след. В ней находились двое. Один был занят рулем, другой — мыслями. Впервые за много лет Таксу было страшно. Приказ, который отдал О'Брайен, не был выполнен, и он, слуга, знал, как хозяин поступает с проштрафившимися. Поэтому Такс спешил исправить свою ошибку. Ему надо было найти Джонни и уничтожить его, чтобы О'Брайен так и не узнал о его бегстве.

При виде берега Такс забеспокоился.

— Что такое там происходит? — закричал он, чтоб перекрыть рев мотора.

Солли нагнул к напарнику свою длинную грушевидную голову.

— Кажется, там флики. На набережной стоит полицейский фургон.

— Ты причалишь к дебаркадеру Сэма. Нельзя, чтобы нас заарканили эти парни.

Солли изменил направление лодки. Через несколько минут, причалив у пристани, оба мужчины взобрались на набережную и пошли прочь от лодки, и вскоре скрылись в темной улочке.

— Здесь опасно, — сказал Такс. — Надо убираться отсюда. Может, Сэм нам скажет, что здесь происходит.

Гигант так же хорошо, как и собственный корабль, знал все эти места. Но и ему было нелегко обходить опасные участки. Только темнота да отличное знание местности позволяли ему и Солли оставаться незамеченными.

После того как они перелезли через стену и прошли внутренними дворами, они оказались перед служебным входом в отель «Вашингтон».

* * *

Кутлер, возвратясь в свой кабинет после ухода Адамса, все время курил и смотрел в окно. Он вздрогнул, увидев входящего Такса, но тут же успокоился и поделился новостью:

— Джонни Дорман спустил флика!

— Что? Убил его?

— Ты когда-нибудь видел, чтобы Джонни сделал что-нибудь путное, — усмехнулся Кутлер. — С фликом ничего не случилось. Он просто умер от страха.

— Откуда ты знаешь, что это был Дорман?

— Я видел эту битву сверху. Сюда приходил Адамс искать Мориса Верда. И мы с лейтенантом находились на платформе, когда я сверху заметил Джонни с каким-то типом. Пока флик обращался к тому другому, Джонни вынул пистолет и выстрелил.

— Они его поймали? — быстро спросил Такс.

— Пока нет, но обязательно поймают. Адамс из своего 38-го калибра ранил красавчика. Вторая пуля лейтенанта тоже предназначалась Дорману, но я помешал это сделать.

— Мне необходимо найти Джонни.

— Ну что же, не один ты его ищешь. Район кишит фликами. Я никогда не думал, что их так много.

— Куда он пошел? — настаивал Такс.

— Он укрылся у Розы Дитл.

— Кто такая?

— Девочка из квартала, которая зарабатывает в Кермесе и занимается проституцией в свободное время.

— Откуда ты знаешь, что они там?

— Я видел, как она впустила их в дом. Если бы Адамс не торопился спуститься с лестницы, он это увидел бы так же, как и я.

— А как туда попасть?

— Об этом не может быть и речи. Квартал окружен со всех сторон.

Такс отошел к двери, открыл и свистнул. Появившемуся быстро и бесшумно Солли Такс тихо сказал:

— Теперь я знаю, где скрывается Джонни. Нам остается только накрыть его.

Оба подошли к Кутлеру.

— Мы пойдем наверх, и ты покажешь этот дом, — потребовал Такс.

Кутлер пожал плечами, но поднялся и направился из кабинета.

— Как хотите, но это бесполезно. Флики уже все организовали.

Все трое вошли в кабину лифта, который медленно, со страшным скрипом пополз на верхний этаж.

— Почему ты не заменишь подъемник? Он уже совсем ненадежен, — заметил Такс, когда они прибыли на место.

— Это совершенно верно, — заявил Кутлер. — Но лично меня он вполне устраивает. — Он зажег в коридоре свет и открыл дверь, ведущую на наружную лестницу. — Будь осторожнее: даже фликам иногда удается меткий выстрел.

Такс полез на четвереньках. Оказавшись на платформе, он лег на живот, Кутлер расположился рядом.

— Вон там, внизу, — указал он на темный дом справа на улице.

— Хорошо, — тихо произнес Такс. — Возвращайся в контору. Солли и я посмотрим, что можно сделать.

Кутлер исчез. Его место занял Солли. Всматриваясь в темноту, дружки различили фигуру полицейского, который прохаживался мимо двери, которая их интересовала.

— Хочешь, я пойду и прикончу его, — предложил Солли. — После этого ты сможешь спокойно пройти.

— Нет, — ответил Такс, — мы сделаем, дорогой, по-другому. Мы вернемся туда, откуда начали. Поедем к Сэму и влезем на его крышу. Это займет время, но зато будет понадежнее.

Солли не спорил. Он был человеком, охотно исполняющим чужие инструкции. Следуя за Таксом, он быстро спустился по лестнице вниз.

* * *

Джонни открыл глаза и приподнял голову. Кен, который сидел на стуле в другом конце комнаты, приблизился к кровати.

— Я наделал много шума, — превозмогая боль и будто извиняясь, произнес Джонни. — Сколько мы здесь уже находимся?

— Двадцать минут.

— А где девушка?

— Внизу. Она пошла за молоком.

Джонни с болезненным стоном снова упал на подушку.

— Я чувствую рану и страшную слабость. Вы пытаетесь узнать, что происходит за стенами дома?

— Судя по шуму, полицейские окружают квартал.

— Я далеко не уйду в таком состоянии. Вы считаете, что мы здесь в безопасности?

— Вряд ли. Они прочешут все жилища, так как не сомневаются, что мы прячемся где-то поблизости.

— Да. — Джонни закрыл глаза. — Вы могли бы убежать, если бы были одни. Но теперь… Погасите свет и посмотрите в окно.

Кен прикрутил фитиль лампы, задул огонек и стал отодвигать занавеску.

— Осторожнее, — простонал Джонни.

Кен медленно приподнял край шторы и стал вглядываться в ночь. Сперва он ничего не увидел, но потом различил два силуэта, которые держались в тени, почти под окнами. Он быстро опустил штору и отступил в глубь комнаты.

— Там двое, снаружи.

Дверь отворилась.

— Что такое случилось с лампой? — спросила Роза из темноты.

— Сейчас зажгу, — поспешно проговорил Кен. — Я смотрел в окно. Полиция возле двери.

Джонни глядел на девушку.

— Как дела? — спросила она, подходя к кровати.

— Плохо, — ответил Джонни, силясь улыбнуться. — Спасибо за мою руку.

— А чего вы ждете? — Блондинка повернулась к Кену. — Если вы хотите улизнуть от фликов, вам нужно уходить по крышам. А я займусь этим парнем.

Кен не колебался. Если он сможет удрать и позвонить Адамсу, он разрешит проблему, которая волновала его с момента бегства с яхты. Он повернулся к Джонни.

— Что вы об этом думаете?

— Бегите.

— А вы?

— Вы и так многое для меня сделали. Приблизьтесь.

Кен нагнулся к нему.

— Все улицы на время будут блокированы, а вам надо укрыться. Пробирайтесь к моей сестре на Мэддокс-Курт, 45. Она даст вам убежище у себя до тех пор, пока все не уляжется. Сообщите ей, что О'Брайен обдурил меня, заставив написать письмо о моем отъезде в Париж. Расскажите ей о бочке. Я хочу, чтобы она знала, за какого типа собирается выйти замуж. Вы сделаете это для меня? — И, видя, что Кен колеблется, добавил: — Вы от этого ничего не потеряете. Сестра даст вам монет и поможет выбраться из города.

— Хорошо, — без энтузиазма ответил Кен. — Я пойду к ней, если не попадусь.

— Она, быть может, найдет способ вытащить отсюда и меня, так как полна идей. Остерегайтесь, чтобы вас не увидел ночной сторож. — Джонни жестом показал на свой пиджак, висевший на стуле. — Дайте мне мой бумажник. — Кен вытащил его из внутреннего кармана и протянул Джонни. Тот достал старый конверт с адресом. — У вас есть карандаш? — Кен дал ему ручку, и Джонни написал что-то на обороте конверта. — Вручите это сестре. Она, конечно, узнает мой почерк и не будет сомневаться, что это я вас послал. — Кен взял конверт и сунул к себе в карман. — Желаю удачи, — напутствовал Джонни. — Я оставлю себе пистолет, он может мне еще понадобиться.

Роза проводила Кена по коридору до слухового окна.

— Постарайтесь добраться до кинотеатра «Парамаунт». Там вы найдете пожарную лестницу, которая приведет вас в парк машин. Таким образом всегда исчезал мой брат, когда флики наседали на него. Потом вы перелезете через стену и окажетесь в проходе, который ведет в Леннокс-стрит. Там вы уже сориентируетесь сами.

— Спасибо, — сказал Кен. — Я вам страшно обязан. Если мне удастся спастись, я вас не забуду.

— Вы обязательно спасетесь, мой красавчик, убегайте.

Он протянул ей руку.

— Вы большой ребенок, — сказала она, подходя к нему и обнимая за шею. Потом крепко поцеловала в губы. — Ну, идите быстрее, мой Ромео!

Он опустил стекло и выглянул наружу. Не увидя ничего подозрительного, выскользнул на крышу. Пригнувшись как можно ниже, шумно прошел открытое пространство и притаился в тени трубы. Оттуда он стал изучать топографию крыш, которые расстилались перед ним. Одни были плоские, другие покатые. Выбрав себе направление, Холанд покинул свое укрытие и стал перелезать через двухметровую стену, чтобы попасть на соседнюю крышу. Когда он преодолел преграду и был уже на следующем доме, он услышал справа от себя крик. Мужчина на балконе противоположного дома кричал, показывая на него пальцем:

— Эй, там на крыше какой-то тип!

Кен успел соскользнуть еще на одну крышу. Он падал, поднимался, но рвался вперед, пока не остановился перед новой стеной, которая была выше оставленной уже позади. Кен побежал вдоль стены и наткнулся на лестницу.

— Эй, стой! — кричал голос.

Но Кен не остановился. Он взобрался по лестнице, сдирая кожу с ладоней, уже до верха, когда раздался выстрел. Осколки черепицы пролетели совсем близко от его лица. Кен снова нырнул в темноту и перелез на другую сторону крыши.

— Там только один! — кричал мужчина.

Кен посмотрел назад. Кроме мужчины и женщины, на балконе был еще и полицейский. Кен вовремя упал на крышу. Пуля, выпущенная полицейским, пролетела в каких-то двадцати сантиметрах от его головы.

Мечтая укрыться за трубами, беглец поднялся на ноги и побежал. Кинотеатр был еще далеко. И по крышам его не достигнуть. Это было ясно. Поэтому ничего не оставалось, как спуститься вниз и попытать счастья на улицах.

Услышав позади себя шум, Холанд оглянулся и увидел четко выделяющиеся на фоне неба четыре силуэта, которые осторожно двигались в его направлении. От них его отделяло всего несколько крыш.

Разглядев скобы, которые вели к односкатной крыше, Кен стал быстро спускаться по ним. Наткнувшись на глухое стекло и приблизившись к нему, поднял его, но ничего внутри разглядеть не смог. Шаги преследователей приближались. Тогда беглец сел на край окна, осторожно спустил ноги и скользнул внутрь, закрыв за собой окно на шпингалет. Звуки улицы стали менее отчетливы, но Кен услышал перестрелку. Раздался крик, потом снова выстрелы. Ему показалось, что полицейские стреляют друг в друга. До него доносились возгласы:

— Их там двое, возле трубы! Я их вижу!

Снова прогремели выстрелы из оружия крупного калибра. Желая понять, куда он попал, Кен чиркнул спичкой и быстро осмотрелся. Он находился на пыльном чердаке, полном всякого хлама. Покинув это прибежище, Холанд очутился на маленькой темной улочке.

* * *

Такс и Солли старались добраться по крышам до слухового окна Розы. Им пришлось пережить несколько опасных моментов, прежде чем попасть на крыши. Теперь им казалось, что худшее позади, что скоро будут у цели, что оставшийся путь — пустяк. Неожиданно Солли схватил Такса за руку.

— Посмотри туда, — сказал он, указывая на тень, которая кралась по крыше на некотором расстоянии от них. — Здесь кто-то есть, — прошептал Солли.

Пришлось затаиться.

Такс достал из кармана свой револьвер 45-го калибра.

— Ты думаешь, это Джонни? — снова заговорил Солли.

— Джонни ранен. Это, вероятно, другой, — уточнил Такс. — Он может убираться. Мне нужен только Джонни.

Они видели, как человек перелез на другую крышу. Мужской голос раздался в тишине ночи. Такс выругался.

— Флики сейчас появятся, надо торопиться. Необходимо как можно скорее пристукнуть Джонни.

Низко пригнувшись, Такс пересек незащищенное место и спустился на соседнюю крышу. Солли последовал за ним.

Послышался выстрел. Он сделал расстояние в четыре крыши к слуховому окну Розы опасным.

— Флики! — выдохнул Солли, догнав напарника. В то время как они настороженно продвигались в тени, четверо полицейских вылезли на крышу и пошли им навстречу.

— Они идут прямо на нас, — бросил Такс.

Солли достал из кармана свой 38-й калибр.

— Да-а… Нужно их пристукнуть раньше, чем они пристукнут нас. Я возьму того, что у борта, а ты — левого.

Оба выстрелили — и двое полицейских упали, а двое бросились плашмя на крышу и стали отстреливаться. Флик на балконе орал:

— Там двое! Возле трубы! Я их вижу.

Солли снова прицельно выстрелил. Флик на балконе зашатался, упал на перила и свалился вниз головой на улицу. В это время Такс почувствовал удар и жгучую боль в руке, он с проклятием выронил револьвер и схватился за запястье.

Солли стрелял не переставая в затаившихся полицейских, ведущих огонь по ним. Наконец от очередного выстрела Солли один полицейский подпрыгнул и свалился на бок.

— Спусти и другого, — прорычал Такс, подбирая револьвер другой рукой.

Солли и агент выстрелили одновременно. Агент пошатнулся, пробежал несколько шагов и осел. Но Солли тоже упал, захрипел и выронил оружие.

Такс не взглянул даже, серьезно ли ранен напарник, так как у него была только одна цель: скорее найти Джонни. Он терял кровь, и с каждой минутой убывали силы. Его раненая рука беспомощно висела, и тем не менее он начал продвигаться дальше. Потеряв равновесие, он тяжело упал на соседнюю крышу и оставался без сознания несколько минут, потом поднялся и заковылял к близкому уже слуховому окну Розы.

Один из полицейских, которого Такс не видел, так как тот появился из-за слухового окошка, закричал:

— Руки вверх!

Такс выстрелил, держа револьвер на уровне бедра. Агент закачался, упал на одно колено и выстрелил, попав Таксу в живот. Такс выстрелил во второй раз — и агент упал, вытянувшись во всю длину своего роста. Такс, согнувшись и прижимая руки к животу, уже не шел, а пятился. Он наступил на чье-то окно и с треском провалился вниз, в какой-то коридор.

* * *

Джонни и Роза слышали перестрелку. Роза прислонилась к стене. Ее бледное лицо и расширенные глаза выдавали охвативший бедняжку страх. Джонни сидел на кровати. Одна его рука была перевязана. В здоровой он сжимал пистолет.

— Ему не удастся удрать! Его убьют! — причитала Роза. — Это из-за меня.

— Закройся! — закричал Джонни. — Это мешает мне слушать!

Над ними раздались два выстрела.

— Я и не знал, что у него есть оружие, — сказал Джонни.

— Мне кажется, что стреляют двое, — очень тихо заметила девушка.

— Это верно. Два револьвера! — И Джонни сразу же подумал о Таксе и Солли, о том, что они могли выведать у какого-нибудь случайного свидетеля место его укрытия и, следуя сюда, наткнуться на полицейских. Ему удалось слезть с кровати и с трудом встать на ноги. — Мне нужно уходить, — дрожащим голосом заявил он.

— Вы не сможете сейчас уйти, — усомнилась Роза. — Прислушайтесь… — Под окном кто-то пробежал. — Возможно, полиция уже окружила дом.

Неожиданно послышались звон разбитого стекла и затем падение чего-то тяжелого. Джонни зашатался и растянулся на полу.

— Что это такое? — прошептала Роза, прижимая руки ко рту.

— Кто-то вошел, — высказал свою догадку Джонни. — Погаси лампу.

Роза подбежала к столу, уменьшила фитиль и затушила свет. Девушка была парализована страхом, так как слышала, как кто-то полз по коридору.

— Закрой дверь на ключ, — приказал Джонни.

Она прыгнула к двери, стала ощупью искать ключ, но не находила и поняла, что опоздала. Дверь стала открываться. Роза навалилась на нее всем телом. Давление с той стороны нарастало — и кто-то на четвереньках вполз в комнату. Одна рука девушки тут же оказалась в железных тисках холодных пальцев, которые разжать ей было не под силу. Дико закричав, и скорее от ужаса, чем от желания вырваться, Роза свободной рукой стала отчаянно рубить воздух и кулаком угодила неизвестному прямо по лицу.

Мужской голос изрыгнул ругательства. И в следующее мгновение ее за заарканенную руку рванули вниз. Девушка упала на человека, лежащего на полу. Бедняжка не знала, что это и есть тот самый Такс, от которого она пыталась уберечь Холанда, но волей судьбы сама оказалась в его власти. Такс, прижав девушку к себе ногой, отпустил ее руку. Теперь он мог своей здоровой рукой действовать дальше. Столкнув девушку с себя на пол, Такс схватил ее за горло и стал давить. Навалившись на девушку, он не давал ей даже пошевельнуться. Она только стонала, хрипела и царапала руку убийцы. Но он не ослабевал хватки и чувствовал, как жертва постепенно замирает. Наконец тело конвульсивно дернулось — и застыло. Такс разжал пальцы.

Ужас, охвативший Джонни с первых минут появления Такса, не отпускал его. Все, что происходило с девушкой: ее страшный крик, хрипы, стоны — только усилило страх Джонни. Слыша тяжелое дыхание своего врага и находясь всего в каких-то метрах от него, Дорман не в силах был выстрелить: он боялся промахнуться. Неудача означала бы неминуемый конец. Такс, чувствуя невыносимую боль в животе, понимал, что его хватит ненадолго. Поэтому он торопился.

— Ты тут, Джонни? — прошептал он, держа револьвер наготове.

Джонни задержал дыхание. Холодный пот заливал его лицо, а сердце билось с такой силой, что он боялся потерять сознание. Тяжелые шаги раздались в коридоре. Это, без сомнения, прибыла полиция. Джонни знал методы фликов: кто-то из них откроет ударом ноги дверь, а потом они все разом начнут поливать пулями комнату, пока всех не перебьют. И тогда он потерял самообладание.

— Осторожнее! — закричал он — Не стреляйте!

Выдав себя, Джонни подставился под выстрел Такса. Пуля попала Джонни прямо в лоб, выбив у него мозги и отбросив его к стене. Такс повернулся к двери, чтобы встретить фликов, но у него уже не хватило ни сил, ни времени поднять свое оружие: шквальный огонь автоматов разбил его грудь.

Глава 10

После того как ему удалось убежать по темным улочкам от полицейских, перекрывших все входы и выходы, Кен оказался вскоре далеко от облавы. Из телефонной будки какого-то кафе он позвонил в управление полиции, но Адамс отсутствовал. Решив, что тот наблюдает за операцией возле реки, Холанд собрался отправиться прямо на Меддокс-стрит, но предварительно позвонил лейтенанту домой. Результат был прежним. Но Кену обязательно было нужно сообщить лейтенанту о себе. Пришлось опять набрать номер полиции спустя время. Ситуация не изменилась. Дежурный повторил то же самое:

— Я не знаю, где его можно отыскать. Если хотите, оставьте для него извещение.

Кен немного подумал и произнес:

— Скажите ему, что особа, которую он оставил у себя дома, сейчас находится на Меддокс-Курт, 45. Он поймет, что я хотел сказать.

— Хорошо, — равнодушно ответил сержант и повесил трубку.

Кен вышел из кафе и потратил минут двадцать на то, чтобы добраться до Меддокс-Курт. Ночного сторожа не было в холле. Кен прошел через дверь беспрепятственно и устремился вверх по лестнице. Дойдя до двери Хильды, он посмотрел на часы: было без двадцати минут час. Он опасался, что молодая особа, рассерженная поздним визитом, вызовет ночного портье, чтоб тот вышвырнул посетителя вон. Но отступать было некуда. Кен нажал на кнопку звонка и стал ждать. Вскоре он услышал шаги по другую сторону двери, и женский голос спросил:

— Кто там?

— Я принес известие от вашего брата, — сказал Кен. Он вытащил из кармана конверт, который дал ему Джонни, и подтолкнул под дверь.

Наступило молчание, потом дверь широко распахнулась. Перед Холандом стояла высокая блондинка, которую он видел накануне в «Голубой розе». На ней были надеты красные брюки и такого же цвета блузка. Ее большие зеленые глаза освещали бледное лицо.

— Что это значит? Что случилось с Джонни?

— У него неприятности, и он просил меня зайти к вам.

Он не понял, узнала ли она его. Девушка невозмутимо отошла в сторону и разрешила:

— Входите! — Он последовал за ней в салон. — Садитесь! — пригласила она не очень любезно. — Что это за история?

— Полиция разыскивает вашего брата. Он стрелял в полицейского.

— В полицейского? — переспросила Хильда, не сумев скрыть замешательства. — Он его убил?

— Не знаю, но Джонни ранен в руку.

— Вы видели, как все это произошло? — нетерпеливо произнесла девушка.

Пока Кен рассказывал, она с удивлением смотрела на него, потом проговорила, указывая на грязный конверт Джонни:

— Как вы получили это?

— Мне дал его ваш брат. Он был уверен, что вы тогда поймете, что я пришел от него.

— Он написал, чтобы я помогла вам, но не сообщает, что ранен.

— Ему очень трудно было писать много, так как болела рука.

Молодая особа взглянула на гостя с недоверием и ненавистью.

— Вас бы удивило, если бы вы узнали, что мой брат в настоящий момент находится в самолете, который доставит его в Париж?

— Это ложь! О'Брайен захотел убить парня и заставил написать письмо, чтобы убедить вас, что ваш бедняга-брат отправился в Париж.

— Чем дальше, тем сложнее, вы не находите? — Она подошла к буфету. — И вы собираетесь меня заставить поверить, что Сиен планировал смерть Джонни?

— Я понимаю, что это кажется невероятным, — начал Кен, огорченный недоверием Хильды. — Но если я вам все раскрою…

— Это бесполезно, — прервала она, открывая ящик буфета. Она сунула туда руку и повернулась, нацелив на Кена револьвер. — Не двигайтесь! Вы лжете! Я знаю, кто вы. Вы тот человек, которого разыскивает полиция. Вы — убийца Фей Карсон!

* * *

В тот момент, когда О'Брайен вошел в свою гостиную, раздался телефонный звонок.

— Послушайте, — бросил он Салливану, а сам направился к бару налить виски.

Слуга снял трубку, скривился и, повернувшись к хозяину, доложил:

— Это капитан Монтелли. Вы поговорите с ним?

О'Брайен допил виски, закурил сигару и подошел к аппарату.

— Что произошло?

— История, которая может наделать много шума. Джонни Дорман позволил себя прикончить.

Всесильный миллионер выпрямился и переменился в лице.

— Что вы несете?

— Один из моих людей, который искал Холанда, увидел последнего в компании с Джонни Дорманом…

— Но нет! Это же невозможно! Он не мог быть вместе с Джонни! — О'Брайен остановился: говорить дальше было опасно.

— Это действительно был Джонни, — уверял Монтелли. — Он помешал попытке агента задержать Холанда, произведя выстрел и скрывшись вместе с разыскиваемым в одном из домов возле набережной. Адамс велел окружить район — Холанд стал уходить по крышам. Адамс бросился в погоню со своими людьми, но те нарвались на крыше на Такса и Солли.

— Что? — О'Брайен чуть не выронил трубку.

— Не спрашивайте меня, что они там делали, — сказал Монтелли. — Эти дураки открыли огонь и убили у меня пять человек. Такс все же проник в дом, в котором прятался Джонни, и убил его до нашего прихода.

— А что случилось с Таксом? — с дрожью в голосе поинтересовался О'Брайен, а сам подумал: «Значит, Такс проморгал, Джонни удалось удрать с яхты! Что скажет Хильда, когда прочитает завтра газеты?!»

— Мои люди изрешетили его, а Холанд удрал. Мы его ищем. Газетчики в наших руках, — продолжал сообщать Монтелли.

— Поймайте Холанда! — заорал О'Брайен. — Это приказ! — Он повесил трубку и вышел в холл, где его ждал Салливан. — Я ухожу, — бросил он на ходу и распорядился: — Вы остаетесь дома.

Он вывел из гаража свой «Кадиллак» и направился на Мэддокс-Курт. В течение десяти минут гангстер уже все обдумал. Он объяснит, что самолет из-за поломки был вынужден вернуться и Джонни поэтому очутился в городе снова.

Хильда открыла дверь, но сразу же повернулась к нему спиной. Сиен увидел у нее в руках пистолет, который она держала направленным на незнакомого мужчину.

— Грабитель? — спросил О'Брайен. — Дай мне это. — Он взял револьвер из рук Хильды и прошел в салон.

— Это тот человек, который убил Фей Карсон, — с придыханием проговорила девушка. — Он пришел ко мне искать убежища!

О'Брайен подумал немного и уточнил:

— Вы Холанд?

— Да, — ответил тот, — но я не убивал никого.

— Вот как? — не поверил О'Брайен. — А что вы здесь делаете?

— У него, вероятно, помутились мозги. Он явился сюда с мыслью, что я помогу ему спрятаться. Он уверяет меня, что Джонни стрелял в полицейского и что сам брат ранен. Еще этот тип убеждает меня, что ты, Сиен, хотел убить Джонни, а он спас жизнь моему брату.

— Какая ерунда! — издевался О'Брайен. — Вызови полицию. Там будут в восторге увидеть эту невинную овечку.

— Подождите, — попросил Кен девушку. — Попробуйте поверить мне. Я слышал, как этот человек…

— Заткни пасть! — прорычал О'Брайен, угрожая Холанду пистолетом. — Если вы скажете еще хоть одно слово, я вас продырявлю. — И повернулся к Хильде: — Вызови Монтелли, он займется этим субъектом.

Она подошла к телефону, но в этот момент у входной двери раздался звонок. Хильда вопросительно посмотрела на О'Брайена.

— Ты кого-нибудь ждешь? — спросил он. В дверь снова позвонили.

— Нет.

— Возьми револьвер и посторожи этого типа, я же посмотрю, что там за визитер.

О'Брайен отдал ей оружие и пошел открывать дверь. Лейтенант Адамс стоял на пороге, засунув руки в карманы. Его лицо не выразило никаких эмоций при виде О'Брайена, хотя он и был немало удивлен.

— Что вы пришли сюда вынюхивать? — возмутился О'Брайен.

— Холанд здесь, не так ли?

— Откуда вы это знаете?

— Мне передали из управления этот адрес. Его для меня оставил сам Холанд.

— Заходите, вы его заберете, — уступил О'Брайен, пропуская лейтенанта вперед.

Адамс вошел, заметил оружие в руках Хильды и заговорщицки подмигнул Кену.

— Вот человек, который убил Фей Карсон, — заявил О'Брайен. — Вы должны обвинить его и увезти.

Адамс покачал головой.

— Это не убийца.

— А я утверждаю, что это он, — запальчиво настаивал О'Брайен. — У начальника полиции имеются все доказательства, дающие основание обвинить Холанда и арестовать.

— Шеф получил сведения от Донована, который, как каждому известно, слаб мозгами, — разъяснил Адамс, глядя на Хильду, положившую револьвер на буфет.

— Если Холанд потом оправдается, меня это не касается. Что вам мешает задержать этого человека сейчас?

— То, что он невиновен. Это я установил, ведя расследование независимо от других.

— Вы еще скажете, что это Дорман совершил убийство, не так ли? — злобно прошипел О'Брайен.

— Нет, это и не Джонни.

О'Брайен сделал нетерпеливый жест.

— Кто же тогда?

— О, это целая история. Факты…

— Я не могу его больше слушать, — вмешалась Хильда. — Пусть лейтенант покинет мою квартиру и освободит ее от убийцы: я устала и хочу спать.

— Но эта история затрагивает вас, мисс Дорман, — сказал Адамс, не давая вставить О'Брайену ни единого слова. — Фей Карсон убита потому, что вы были замужем за Морисом Вердом. Это не может вас не интересовать.

— Что вы говорите? Замужем за Вердом? — повторил О'Брайен, становясь багровым от переполнявшей его злости.

Хильда повернулась в его сторону.

— Он лжет! Не слушай его, и пусть он поскорее уйдет.

— Вы не можете этого отрицать, мисс Дорман, — продолжал Адамс, садясь рядом с Кеном. — Я получил подтверждение из Лос-Анджелеса перед самым отъездом сюда к вам. Вы прожили с Морисом четыре месяца, но потом бросили его. Это зарегистрировано в гражданском суде.

Хильда сделала усилие, чтобы овладеть собой, потом пожала плечами и отвернулась.

— Хорошо, — хриплым голосом проговорила она. — Такая запись имеется, но это не ваше дело.

— Напротив, — ответил Адамс, удобнее устраиваясь на диване и вытягивая вперед ноги. — Ведь ваше замужество объясняет убийство Фей Карсон.

Хильда посмотрела на О'Брайена, который стоял неподвижно, переводя изумленные глаза с лейтенанта на девушку.

— Не верь ему, Сиен, он все выдумывает.

— Отдавайте отчет своим словам, — предупредил О'Брайен лейтенанта.

— Я могу представить завтра утром доказательства тому, что мной только что сказано, — заявил Адамс.

О'Брайен подошел к Хильде, взял ее за руку и впился взглядом в ее лицо.

— Ты замужем за Вердом, дорогая?

Она колебалась, потом произнесла, пожимая плечами:

— Да. Мне горько, Сиен, что я вовремя не сказала тебе правду. Я потребую развода. Я поступила безумно, что вышла за него, и дорого за это заплатила. Уже через месяц я знала, что он за человек. Мне очень стыдно признаваться тебе в этом.

О'Брайен улыбнулся кончиками губ.

— Не думай больше о прошлом. Мы все совершаем ошибки. — Он погладил ее по руке. — Все к лучшему, малышка. — Потом он повернулся к Адамсу: — Вы сунули свой нос во многие дела, которые вас не касаются. Вы уведете этого Коко и обвините его в убийстве Фей Карсон. И вы же устроите так, чтобы основательно заполнить его досье. И если я обнаружу неподчинение мне, вас вышвырнут из кадров полиции.

Встретив бешеный взгляд О'Брайена, Адамс только потер себе кончик носа.

— Не может быть и речи об этом, — невозмутимо сказал он. — Холанд не убивал Карсон.

— Тогда кто же убил ее?

— Она, — ответил Адамс, указывая на Хильду.

— Боже мой! — воскликнул О'Брайен. — Вы мне заплатите за это! Я вас… — Но он остановился, взглянув на лицо Хильды. Оно было такое же белое, как мел. Ее глаза смотрели на что-то позади О'Брайена. Она прижимала руку к горлу с выражением ужаса в глазах. Он проследил за направлением ее взгляда.

На пороге комнаты с глазами, устремленными на женщину, сидела рыжая болонка.

Пес пробежал через комнату и остановился перед дверью на кухню. Он стал рваться внутрь так, словно его туда тянула какая-то сила: он царапал дверь, визжал, бросался на нее, встав на задние лапы.

Хильда закричала пронзительным голосом:

— Уходите! Уходите!

— Хильда! — воскликнул О'Брайен. — Что это с тобой?

Адамс, вскочив с дивана, поспешно открыл дверь кухни. Пес пулей влетел туда, устремившись к лежащему на полу в луже крови мужчине. Между лопатками у него торчал нож. Животное остановилось возле своего хозяина, обнюхало лицо и стало отступать, жалобно воя.

Адамс выразительно указал Кену на дверь, которая вела в вестибюль. Тот встал и прислонился к ней, заметив, как Хильда сразу же упала на стул с посеревшим лицом, увидев, что все пути к бегству отрезаны.

— Идите и посмотрите, — позвал Адамс О'Брайена.

Тот прошел на кухню, ударом ноги перевернул умершего и, разглядывая его лицо, спросил:

— Кто это?

Адамс отметил неподдельный испуг миллионера.

— Рафаил Свитинг, шантажист, — пояснил Адамс, не переставая наблюдать за маневрами пса, который вылез из-под стола и со странной настойчивостью стал обнюхивать холодильник. Пес кончил тем, что встал на задние лапы и с визгом стал царапать дверку холодильника.

— Ведь не может же он быть там! — непроизвольно высказал вслух свою догадку лейтенант.

— Что вы там бормочете? — проговорил О'Брайен.

Оставив вопрос без ответа, Адамс подошел к холодильнику, взялся за ручку и — потянул на себя.

О'Брайен издал восклицание ужаса, которое не могло вырваться у него при виде скрюченного там тела Мориса Верда.

— Дьявольщина! А это кто еще?

— Это ее муж — Верд. А я еще себя спрашивал, куда он мог деться.

О'Брайен с трудом восстановил свое хладнокровие и вернулся в салон.

— Это не я, Сиен, — сказала Хильда. — Я его нашла там. Клянусь тебе!

Он слегка погладил ее по плечу.

— Не огорчайся, дорогая, я с тобой. — Потом посмотрел на Адамса, прислонившегося к двери кухни, и добавил: — Урегулируем это сразу же…

— Я обвиняю мисс Дорман в тройном убийстве. Она убила Фей Карсон, Мориса Верда и Рафаила Свитинга, — произнес лейтенант. — Мы детально разберемся в этом в бригаде.

— Мы разберемся здесь, и немедленно, — коротко заявил О'Брайен. — Мисс Дорман настаивает на своей невиновности. У вас нет доказательств.

— У меня их достаточно, чтобы обвинить ее в убийстве Карсон.

— Какие?

— В самом деле вначале и я не видел причины для убийства. Сперва я думал, что виновным был Дорман. Он отличался завихрением мозгов, и он угрожал Карсон смертью. Но я понял, что это не Дорман, так как он находился недалеко от «Голубой розы» в момент выхода оттуда Фей Карсон и Холанда. И не зная ее адреса, он не мог оказаться в квартире раньше их. Я узнал, что Морис также угрожал Карсон. Но он не убийца. У него, в номере отеля, я обнаружил полный хаос. Мебель была перевернута, все разбросано. И наконец понял, что искали какой-то документ. Я затребовал из Лос-Анджелеса все сведения о Морисе Верде и узнал, что он женился на Хильде Дорман. Это произошло 13 месяцев тому назад. Так что искали брачное свидетельство. — Адамс ходил взад и вперед по комнате, держа руки в карманах, а О'Брайен наблюдал за ним с жестким выражением на лице. — Мне сказали, — продолжал лейтенант, — что мисс Дорман собирается выйти за вас замуж. Для нее вы — прекрасная партия. Я спросил себя, а не попыталась ли Фей Карсон, оповещенная Морисом Вердом о его женитьбе, сообщить это вам и тем самым отомстить Хильде, с которой у нее были старые счеты? Выходило, одной Хильде было выгодно, чтоб ее тайну унесли с собой в могилу эти два человека. И я стал проверять, что делала мисс Дорман в ночь совершения преступления.

Ее видели покидающей «Голубую розу» за полчаса до того, как ушли оттуда Холанд и Фей. Проживая раньше с Фей, ваша пассия знала привычку той оставлять ключ под ковриком у двери. Благодаря этому замок не был взломан и Хильда пришла в квартиру раньше хозяйки и ее клиента. Здешний служащий сказал мне, что она вернулась домой в два часа ночи. Требуется точно двадцать минут, чтобы оттуда добраться сюда. Сами сделайте заключение. Кроме того, сторож сказал мне, что к мисс Дорман поднимался Морис Верд, но обратно выходящим из здания его никто не видел. Она, вероятно, в это время убила его и поместила в холодильник, ожидая удобной возможности отделаться от трупа. Возможно, Верд сказал ей, что мисс Фей в курсе дела. Мисс Дорман побывала в номере своего мужа, нашла и уничтожила брачное свидетельство. Потом она направилась к «Голубой розе», где увидела Фей Карсон в компании Холанда. Она тут же смекнула, что Фей приведет к себе Холанда и он сможет послужить прекрасным прикрытием совершенного ею убийства.

Итак, Хильда опередила Фей и оказалась в квартире раньше ее. Она убила бывшую подругу, выключила свет и вернулась к себе.

О'Брайен встал, вынул из портсигара сигарету и подошел к буфету.

— Все это лишь домыслы, — резюмировал Сиен, не спеша закуривая. — Хороший адвокат вдребезги разобьет вашу гипотезу. К тому же Джонни признался мне, что убийца — он.

— Конечно, — не стал возражать Адамс. — Ведь не на нем же вы собираетесь жениться. Но вы, без сомнения, не возьмете мисс Дорман в жены, если она будет признана официально виновной. Мисс Дорман тоже ждет не дождется свадьбы, так как ей нужны деньги. Ради них она все и совершила.

— Ваши обвинения не выдерживают критики, — заявил О'Брайен. — Вы бросите это дело…

— Через неделю представлю все необходимые доказательства и не брошу это дело…

О'Брайен положил зажигалку и взял револьвер, который направил на Адамса.

— Не двигайтесь, или я буду стрелять! — Потом он посмотрел на Кена, опирающегося на дверь, и приказал: — Подойдите и станьте рядом.

Кену не оставалось ничего другого, как послушаться.

Адамс не казался огорченным.

— Это вас ни к чему не приведет, О'Брайен. Как вы сделаете, чтобы Хильда выкрутилась из ситуации с двумя мертвецами на кухне?!

— Вы говорите так потому, что не знаете силы моей организации. Может быть, вы и хитрый, но вам еще надо многому научиться.

Хильда вскочила с места, готовая наброситься на лейтенанта.

— Вызови Вайти. «Спидвей, 56778», — сказал ей О'Брайен, не спуская глаз с Адамса. — Передай ему, чтобы он привел с собой четырех человек. Есть дело.

Она направилась к телефону.

— На вашем месте я бы этого не делал, — тихо проговорил Адамс. — Это ничего не изменит.

— В самом деле? Хотите знать, что вас ждет? — закричал О'Брайен со злобой. — Мы убьем вас, а также Холанда и ночного сторожа. Парни унесут тех мертвецов с кухни, которые нам мешают и которые исчезнут бесследно. Вас же найдут внизу, убитым из револьвера Холанда. А этого Коко — на лестнице, убитым из вашего оружия. Что касается сторожа, его убьют случайно.

— Может быть, вам это удастся, — согласился Адамс.

— Безусловно. А убийство Фей Карсон так и останется отнесенным на счет Холанда, — сказал О'Брайен, не пряча своей злой усмешки.

Хильда дрожала так, что с трудом держала телефонную трубку.

— Я не могу, Сиен, — простонала она.

— Брось, — нетерпеливо произнес он. — Я займусь этим сам. Иди в свою комнату и не беспокойся, дорогая, ты спасена.

Хильда, шатаясь при каждом шаге, вошла в спальню и закрыла за собой дверь.

О'Брайен повернулся к Адамсу.

— Руки вверх, хитрец, — потребовал он, заметив едва уловимое движение лейтенанта.

О'Брайен не видел Лео, вышедшего из кухни. Пес подошел к нему и, встав на задние лапы, передние положил на колени.

О'Брайен вздрогнул, опустил взгляд и ударил животное ногой. Этого мгновения оказалось Адамсу достаточно, чтоб выхватить из-под пиджака револьвер. О'Брайен выстрелил, но на долю секунды позднее. Адамс успел нажать на курок первым — и кровавое пятно появилось между глаз О'Брайена. Он выронил оружие и зашатался. Адамс выстрелил еще — и О'Брайен упал на пол лицом вниз.

— Мерзавец! — проговорил Адамс со вздохом. — Ну и натерпелся же я страху!

Кен ничего не ответил. Он упал в кресло и обхватил голову руками.

— Кончено представление, — объявил Адамс Хильде, входя к ней в комнату. — Собирайтесь, красавица. Вам теперь предстоит выкручиваться самой. Отправляемся в полицию, и там вы все расскажете…

Хильда отшатнулась.

— Это пес заставил взлететь на воздух все замечательные проекты вашего покровителя. Он все предусмотрел, кроме поведения пса, — сказал Адамс. — Если бы я не опередил О'Брайена, то теперь валялся бы на его месте. Идите, девочка, не заставляйте меня ждать.

— Не подходите ко мне! — закричала она с искаженным от ужаса лицом.

— Судьи отнесутся к вам, по-моему, снисходительно, сделав скидку на ваши ноги, — проговорил насмешливо Адамс. — А если вам повезет, вы можете отделаться двадцатью пятью годами.

Хильда повернулась и бросилась к окну. Не остановившись, она на скорости проскочила стекло… и Адамс расслышал крик, долгий и жалобный, пока она летела в темноте. Потом был глухой удар тела о тротуар шестью этажами ниже.

Лейтенант огорченно покачал головой, вернулся в салон и, не обращая внимания на Кена, по-прежнему сидевшего, обхватив голову руками, вызвал главное управление полиции.

— Пришлите санитарную машину и патрульную. Мэддокс-Курт, 45, — сказал он. — И срочно. Вы поняли?

Он подошел к Кену и встряхнул его.

— А вы — убирайтесь! Разве вам не хочется вернуться к себе домой?

Кен ошеломленно смотрел на него.

— Идите, живо! — кричал Адамс. — Держите рот на замке, и вы никогда не услышите разговора об этом деле. Бегите, и побыстрее.

Слишком взволнованный, чтоб что-либо понимать, Кен направился к двери.

— Скажите-ка, — бросил вдогонку Адамс, указывая на пса, который устроился под буфетом. — Вы не хотели бы усыновить его?

Кен с ужасом смотрел на животное.

— Нет, — дрожащим голосом ответил Холанд. — Все, о чем я мечтаю, — это никогда в жизни не видеть больше никаких псов, болонок в особенности.

С трудом держась на ногах, он стал спускаться по лестнице.

* * *

На следующее утро, около восьми часов, Кен остановил свою машину на углу Маршалл-авеню. Через несколько минут Паркер вышел из дома и направился в сторону Кена.

Походка Паркера потеряла свою твердость. Бледный, расстроенный, он шел, с трудом волоча ноги.

Кен вышел из машины.

— Я подвезу вас к банку, — сказал он с наигранной развязностью.

Паркер вздрогнул и уставился на своего товарища.

— Ну и наглость же у вас! — гневно выпалил он. — Вы не можете идти в банк: полиция вас везде ищет! И я не могу ехать с вами, так как в любую минуту она появится и арестует вас.

— Ну, не расстраивайтесь так, — успокоил Кен сослуживца. — Я ходил в полицию сам. Этой ночью нашли убийцу — и я вне подозрений.

Паркер стоял с открытым ртом.

— Они нашли убийцу! Так, значит, это не вы?

— Ну, конечно же, нет. Вам просто нездоровится.

— Ну, ладно. При всех обстоятельствах я не могу иметь больше с вами дело: вы разбили мою семейную жизнь.

Кен рискнул задать вопрос, который мучил его с самого начала:

— Вы рассказали вашей жене, что я ходил к Фей?

— Думайте, что говорите! Не стану же я болтать жене, что занимался рекомендациями этой девке.

Кен облегченно вздохнул. Он улыбнулся и похлопал Паркера по плечу.

— Ну что ж, не говорите об этом и Энн, пожалуйста.

— Почему вы решили, что я поставлю вас в дурацкое положение? Учтите, это был хороший урок. Но я ничего не скажу.

— А как насчет Мези?

— Она похожа на великомученицу. Отвратительно спокойная, исключительно вежлива и далека. Мне понадобятся месяцы, чтобы забылось все это.

— Купите ей хороший подарок… Меховое манто к зиме…

— Так, уже распоряжаетесь моими деньгами.

— Мораль: никогда не признавайтесь! Как вы считаете, не стоять же нам здесь весь день? Поедем.

Устраиваясь в машине, Паркер бросал на Кена любопытные взгляды. Ему показалось, что Холанд за одну только ночь стал другим: он стал более уверенным в себе, более спокойным и независимым.

— Что же произошло? Расскажите мне.

— Я знаю столько же, сколько и вы. Я пришел вчера в полицию и признался лейтенанту, что провел часть ночи с Фей. По правде говоря, я думал, что меня задержат, но лейтенант мне сказал, что убийцу уже обнаружили и что мне остается только вернуться к себе. Я не заставил себя просить дважды.

Когда машина подъехала к банку, Паркер спросил:

— Вы расскажете Энн, что с вами приключилось?

Кен покачал головой.

— Вы вели себя как мальчишка, и у меня нет никаких оснований поступать так же.

Через пять дней Кен на вокзале ожидал поезд, в котором должна была вернуться Энн. Он чувствовал себя удовлетворенным проделанной работой. Последние четыре месяца он посвятил дому и саду. Все малейшие поручения, которые дала ему Энн перед отъездом, выполнил. Никогда еще сад не выглядел так хорошо. Кухня была заново покрашена, стекла вымыты, испорченная петля на калитке была исправлена, даже автомобиль блестел…

В газетах много шумели о происшедшем той ночью. Несколько авторитетных городских деятелей было разоблачено, некоторые из руководителей полиции были смещены, и среди них капитан полиции Джон Монтелли. Линдсей Барт, ожидалось, должен был перейти во время ближайших муниципальных выборов на руководящий пост в администрацию. Пресса также оповещала избирателей о том, что лейтенанту Адамсу прочат капитанские погоны.

Когда поезд медленно подходил к перрону, Кен увидел светловолосую головку Энн, высунувшуюся из окна. Жена махала ему рукой и через несколько минут была уже в его объятиях.

— О, Кен!

— Дорогая, как мне не хватало тебя!

— Все было хорошо? — спросила Энн, заинтригованная похудевшей фигурой своего мужа и более твердой линией его подбородка и губ, которую она нашла даже привлекательной.

— Я в отличной форме, — улыбаясь и искренне ответил Кен.

— Между тем ты изменился. Ты не скучал? Ты выходил… выходил по вечерам?

— У меня не было времени. Я выкрасил кухню и работал в саду…

— Это странно. Ты уверен, что не наделал глупостей?

— До чего же ты можешь быть подозрительной!

По дороге домой Энн рассказывала ему о своем путешествии в Лондон. И, сидя в зеленом «Линкольне» рядом с женой, Кен чувствовал себя счастливейшим человеком на земле. Они подъехали к родному особнячку.

— Посмотри на сад, — предложил Кен. — Разве я плохо поработал? А так разве калитка действовала до твоего отъезда?

— Дорогой, я думаю, мне снова надо уехать, — сказала Энн, которая у ограды любовалась очищенным от сорняков садом, безукоризненно ухоженными клумбами и посыпанными дорожками. — Это восхитительно! Ты даже вымыл окна!

— Всегда к вашим услугам, мисс, — пошутил Кен, вынимая из багажника серый чемодан.

Неожиданно Энн издала восторженный возглас:

— О, Кен, дорогой, какой сюрприз! Он очарователен!

Кен проследил за ее взглядом.

На пороге дома с блестящими глазами, устремленными на Кена, сидела рыжая болонка!!!

Назад: Часть вторая

На главную: Предисловие