Глава 2
Сердце у меня сжало, как клещами, парализовало мозг, тело покрылось холодным потом. Сжимая сумку в руке, я смотрел на две огромные зеленые полусферы.
В мгновение ока я протрезвел. Пары виски тут же выветрились у меня из головы.
Она может позвать бармена, тот найдет в моем кармане пачку денег, кликнет полицейского. А потом меня проводят в камеру, и уже не на четыре года: на этот раз срок будет куда больше.
Пальчики женщины легонько забарабанили по стеклу. Я поставил сумку на полку, обернулся, открыл дверь.
Женщина отступила в сторону, давая мне выйти.
— Кажется, я оставила сумку… — начала она.
— Совершенно верно, — ответил я. — Я как раз собирался отнести ее бармену.
Возможно, мне следовало протиснуться мимо нее и выскочить из бара, прежде чем она успела бы открыть сумку и обнаружить пропажу. Очутившись на улице, я мог бы выбросить деньги, и она никогда бы не доказала, что я их украл.
Я было двинулся к выходу, но остановился. Бармен вышел из-за стойки и загородил мне дорогу.
— Этот парень пристает к вам? — обратился он к женщине.
Та чуть повернула голову.
— О нет. Я оставила сумку в телефонной будке. Этот господин собирался отнести ее вам.
Бармен подозрительно взглянул на меня.
— Неужели?
Я молчал, как мумия. Во рту у меня так пересохло, что я не знал, смогу ли вымолвить хоть слово.
— В сумке было что-нибудь ценное? — спросил бармен.
— О да! Мне не следовало забывать ее.
— Может, вы посмотрите, все ли на месте?
— Пожалуй, вы правы.
Мне пришла в голову мысль стукнуть бармена и прорваться на улицу. Но тот, похоже, поднаторел в потасовках, и я решил, что рисковать не стоит.
Женщина прошла мимо меня и взяла сумку.
Сердце чуть не выскочило из моей груди, когда она раскрыла сумку и заглянула вовнутрь. Тонкими пальчиками с посеребренными ногтями она переворошила содержимое.
Бармен тяжело дышал. Его взгляд переходил с меня на женщину и возвращался обратно.
Вот и все, думал я. Через полчаса я окажусь в камере.
— Нет, ничего не пропало. — Женщина повернулась ко мне. — Благодарю за участие. Я постоянно что-то теряю.
Я ничего не ответил.
Бармен просиял.
— Значит, все в порядке?
— Да, благодарю вас. Думаю, это надо отпраздновать. — Зеленые полусферы вновь повернулись ко мне. — Позвольте мне угостить вас, мистер Барбер.
Значит, она знала, кто я такой. Впрочем, в этом не было ничего удивительного. В день, когда меня выпустили, «Вестник» поместил на первой странице мою фотографию, указав, что я провел в тюрьме три с половиной года за непредумышленное убийство. Оли даже не забыли упомянуть, что я совершил преступление в пьяном виде. Они нашли хорошую фотографию. Кубитт не мог найти лучшего способа ударить лежащего.
В голосе женщины слышались стальные нотки, указывающие на то, что предложение следует принять.
— Ну, если вы настаиваете, с удовольствием.
Женщина взглянула на бармена.
— Два виски с содовой и побольше льда.
Она подошла к моему столику и села. Я опустился на стул напротив нее.
Женщина достала из сумки портсигар, открыла его, предложила мне.
Я взял сигарету, она последовала моему примеру, дала мне прикурить от золотой зажигалки, прикурила сама. Бармен принес два бокала, поставил на стол и вернулся за стойку.
— Вы рады, что вышли на свободу, мистер Барбер? — спросила она, выпустив струю дыма.
— Да, конечно.
— Как я понимаю, вы уже не работаете в газете?
— Вы совершенно правы.
Она подняла бокал, кубики льда мелодично звякнули о стекло.
— Я вижу, вы часто приходите сюда. — Она махнула рукой в сторону моря. — У меня тут пляжная кабинка.
— Здесь отличное купание.
Женщина отпила из бокала.
— Ваши регулярные посещения этого бара означают, что вы еще не начали работать, не так ли?
— Да.
— Но в скором времени вы надеетесь куда-нибудь устроиться?
— Именно так.
— Разумеется, это не так-то легко.
— Полностью с вами согласен.
— Если бы вам предложили работу, вас бы это заинтересовало?
Я уставился на нее.
— Не понял. Вы хотите предложить мне работу?
— Возможно. Вас это интересует?
Я потянулся к бокалу, затем передумал. Я и так слишком много выпил.
— Что я должен делать?
— Я гарантирую очень хорошую оплату, но вам придется держать язык за зубами. Не исключен и небольшой риск. Вас это не пугает?
— Вы хотите предложить что-то противозаконное?
— О нет… закон тут ни при чем… ничего подобного.
— Мне это ничего не говорит. В чем состоит риск? Я готов на любую работу, но должен знать, что делаю.
— Я понимаю. — Женщина вновь поднесла бокал к губам. — Вы не пьете, мистер Барбер.
— Я знаю. Так что я должен делать?
— Сейчас у меня мало времени, да и бар — малоподходящее место для такого разговора. Давайте я вам как-нибудь позвоню. Мы встретимся и все обсудим.
— Мой номер телефона есть в справочнике.
— Вот и договорились. Скорее всего, я позвоню завтра. Вы будете дома?
— Постараюсь.
— Я заплачу. — Она открыла сумку, нахмурилась. — О, я забыла…
— А я — нет.
Я достал из кармана пачку денег и положил перед ней.
— Благодарю. — Женщина вытащила из пачки купюру в пять долларов, оставила на столе, остальные деньги убрала в сумку, закрыла ее и встала.
Я тоже поднялся на ноги.
— Значит, до завтра, мистер Барбер.
Она повернулась и вышла из бара. И вновь я не мог оторвать глаз от ее плавно покачивающихся бедер. Женщина пересекла улицу, села в серебристо-серый «роллс-ройс» и уехала. Я, правда, успел запомнить номер.
Я сел за столик, отпил из бокала, закурил. Подошел бармен, взял пятидолларовую купюру.
— Какая женщина! — Он цокнул языком. — Похоже, набита деньгами. Как ты с ней поладил? Она отблагодарила тебя?
Я ответил долгим взглядом, встал и, не говоря ни слова, вышел на улицу. С тех пор я ни разу не заглядывал в этот бар.
Более того, у меня холодело внутри, стоило мне пройти мимо него.
На другой стороне улицы находился автомобильный салон. С управляющим я познакомился, еще работая в «Вестнике». Его звали Эд Маршалл. Я прошел в его кабинет.
Маршалл сидел за столом и листал журнал.
— О, помилуй Бог! — Он вскочил на ноги. — Как поживаешь, Гарри?
Я ответил, что все нормально, и пожал протянутую руку. Реакция Маршалла приятно удивила меня. Большинство так называемых знакомых при встрече старались как можно скорее отделаться от меня. Эд Маршалл оказался порядочным человеком, мы и раньше отлично с ним ладили.
Я присел на краешек стола и предложил ему сигарету.
— Я бросил курить. — Он покачал головой. — Боюсь рака легких. Каково тебе на свободе?
— Неплохо. Человек привыкает ко всему, даже к жизни вне тюремной камеры.
Минут десять мы болтали о пустяках, прежде чем я задал вопрос, ради которого зашел к Маршаллу.
— Скажи мне, Эд, кому принадлежит серый «роллс» с номерными знаками SAX?
— Это машина мистера Марло.
— Неужели? Это номер его машины?
— Совершенно верно. Чудо, а не машина.
В голове у меня что-то щелкнуло, память услужливо подсказала, откуда мне известна эта фамилия.
— Ты имеешь в виду Феликса Марло?
— Естественно.
— Разве он живет в Палм-Бей? Я-то думал, что он в Париже.
— Он купил здесь дом примерно два года назад. Переехал сюда по состоянию здоровья.
Вновь у меня гулко забилось сердце, но я постарался не выдать охватившего меня волнения.
— Мы говорим об одном и том же человеке? Марло, миллиардер, владелец крупнейших месторождений цинка и меди? Он, должно быть, один из самых богатых людей мира.
Маршалл кивнул.
— Да. Как я слышал, он тяжело болен. Я бы не поменялся с ним местами ни за какие деньги.
— А что с ним?
Маршалл скорчил гримасу.
— У него рак легких. Ему никто не может помочь.
Я посмотрел на свою сигарету, затем вдавил ее в пепельницу.
— Ему не повезло. Значит, он купил здесь дом?
— Да. Он купил Восточный берег, поместье Ира Крэнли. Дом он перестроил заново. Там отличное место: пристань, пляж, все свое.
Я хорошо помнил поместье Ира Крэнли. Тот был крупным нефтепромышленником и построил дом на самом краю бухты. Потом у него начались финансовые неурядицы, и поместье пришлось продать. Об этом шли разговоры во время моего суда. Я так и не узнал, кто же купил поместье.
Я достал новую сигарету.
— И это его «роллс»?
— У него не меньше десятка автомобилей.
— Отличная машина. Я сам не отказался бы от такой.
Маршалл кивнул лысеющей головой.
— Я тоже.
— А что за женщина сидела за рулем? Я не успел разглядеть ее. Блондинка, в больших зеленых очках.
— Должно быть, миссис Марло.
— Его жена? Она же совсем не старая… Ей года тридцать два — тридцать три. Марло ей в отцы годится. Я слышал о нем еще ребенком. Ему никак не меньше семидесяти.
— Больше. Это его вторая жена, он влюбился в нее в Париже. Забыл, кем она была, то ли кинозвездой, то ли манекенщицей. «Вестник» подробно писал о ней.
— А что случилось с первой женой?
— Погибла в автокатастрофе три года назад.
— А потом мистер Марло переехал сюда по настоянию врачей?
— Да. Его жене и дочери нравится в Калифорнии, а здешний климат полезен для его здоровья. Так говорят врачи. Мне-то кажется, что ему уже ничто не поможет.
— У него есть дочь?
— Конечно. От первого брака. Ей только восемнадцать, но она такая штучка… — Он подмигнул мне. — Я бы скорее взял ее, а не «роллс».
— Ну и ну. Я-то думал, что ты примерный семьянин.
— Так оно и есть, по тебе надо увидеть Одетт Марло. Перед ней не устоит даже покойник.
— Тогда стоит с ней познакомиться. — Я слез со стола. — Пожалуй, мне пора. Я и так задержался.
— Чем заинтересовала тебя эта семья, Гарри?
— Ты меня знаешь. Я увидел машину, женщину, во мне проснулось любопытство.
Я видел, что не убедил его, но Эд сам перевел разговор на деловую тему.
— Если тебя устроит временная работа, Гарри, нам нужны учетчики транспортного потока. Дней на десять, начиная с завтрашнего дня. Оплата — пятьдесят долларов в неделю. Пойдешь?
Я не колебался ни секунды.
— Благодарю, Эд, но я нашел себе кое-что получше. — Я улыбнулся. — Но все равно, благодарю за предложение.
По пути домой, сидя в автобусе, я перебирал в памяти то, что узнал от Эда Маршалла.
Жена одного из богатейших людей мира хочет предложить мне работу. Работу, сопряженную с риском, сказала она. Что ж, я мог пойти на риск, если плата окажется достаточно высока.
Автобус мчался вдоль пляжа, а я начал насвистывать себе под нос. Первый раз после выхода на свободу. Будущее уже смотрелось не так мрачно, как час назад.
Следующим утром, чуть позже девяти часов, я отправился в редакцию «Вестника». Нина сказала, что ей нужно отвезти расписанные горшки и она вернется не раньше полудня. Меня это устраивало. Мне не хотелось говорить с миссис Марло в ее присутствии. Перед тем, как рассказать Нине о предложенной мне работе, я хотел узнать, в чем она будет заключаться.
В библиотеке редакции работали две новенькие девушки. Они не знали меня, я — их. Я попросил принести подшивку «Вестника» за два последних года, начиная с прошлого января.
Довольно быстро я нашел все, что мне требовалось. Феликс Марло женился на Рее Пассари через пять месяцев после смерти первой жены. Рея была манекенщицей в Лидо. Марло влюбился в нее и предложил ей руку и сердце. Та согласилась стать его женой. Несомненно, она выходила замуж не за Марло, а за его деньги.
Я вернулся домой и стал ждать. Телефон зазвонил ровно в одиннадцать. Сердце у меня екнуло, дрожащей рукой я снял трубку.
— Мистер Барбер?
Тот же твердый, уверенный голос.
— Да.
— Мы встречались вчера.
Я решил, что пора показать ей, кто есть кто.
— Разумеется, миссис Марло, в баре «У Джо».
Последовала пауза. Не могу знать наверняка, но мне показалось, что у нее перехватило дыхание. Возможно, только показалось.
— Вы знаете пляжные кабинки на Восточном берегу? — спросила она.
— Да.
— Снимите кабинку. Крайнюю слева. Увидимся сегодня, в девять вечера.
— Я сниму кабинку и буду ждать вас, — ответил я.
В наступившей тишине я вслушивался в ее дыхание.
— Сегодня, в девять вечера, — повторила она, и в трубке раздались короткие гудки.
Я положил трубку и закурил. Интрига захватила меня. Определенный риск. Интересно знать, чего же она хочет. Может, ее кто-то шантажирует. Или ей нужно избавиться от наскучившего любовника. Я пожал плечами. Гадать не имело смысла.
Я посмотрел на часы. Десять минут двенадцатого. Я мог съездить на Восточный берег, снять кабинку и вернуться до приезда Нины.
Пляжные кабинки находились в ведении высокого, мускулистого Билла Холдена. Он не только следил за чистотой пляжа и убирал в кабинках, но и был спасателем. Кабинки на Восточном берегу скорее напоминали жилые домики. В них можно было даже ночевать. Они стояли рядком, вытянувшись вдоль моря.
Холден заулыбался, увидев меня.
— Привет, мистер Барбер, с возвращением вас.
— Благодарю. — Я пожал его руку. — Я хочу снять кабинку. Крайнюю слева. Она понадобится мне в девять вечера. Вы мне поможете?
— Мы закрываемся в восемь, мистер Барбер. Позже здесь никого не будет, но вы можете снять кабинку. На этой неделе на ночь никто не остается, поэтому ухожу и я. Ничего?
— Я не возражаю. Оставьте ключ под ковриком у двери. Я заплачу завтра.
— Как скажете, мистер Барбер.
Я оглядел пляж, усеянный загорелыми до черноты телами.
— Похоже, дела у вас идут неплохо.
— Я свожу концы с концами, но сезон мог бы быть и получше. Пожалуй, придется отказаться от этой затеи. После восьми тут уже никого нет. Как вы, мистер Барбер?
— Не жалуюсь. Ну, так я приду вечером. Увидимся завтра утром.
Я ехал домой и думал, что сказать Нине. Как объяснить ей мое ночное отсутствие? Наконец, я решил сказать, что буду считать машины для Эда Маршалла.
Так я и сделал, и от искренней радости Нины у меня защемило сердце.
— Он обещает пятьдесят долларов в неделю, — добавил я.
В половине девятого я вышел из бунгало и направился к гаражу. У нас был старенький «паккард», давно дышащий на ладан. С трудом заведя мотор, я дал себе слово, что на заработанные деньги первым делом куплю новую машину.
На Восточный берег я приехал без трех минут девять. На пляже никого не было. Я нашел ключ под ковриком и открыл дверь.
Кабинка состояла из гостиной, спальни, душевой и маленькой кухоньки. Требуемая температура воздуха в комнатах поддерживалась системой кондиционирования. Были тут телевизор и радиоприемник, телефон и бар. На полке стояли даже бутылки виски и минеральной воды. Роскошь, да и только.
Я выключил кондиционер, открыл окна и дверь, вышел на веранду и уселся в шезлонг.
Тишину нарушал лишь плеск волн. Я нервничал, не зная, что она потребует от меня, сколько захочет заплатить.
Я ждал двадцать пять минут и уже начал сомневаться, состоится ли наша встреча, когда женщина внезапно возникла передо мной. Я не заметил, как она подошла.
— Добрый вечер, мистер Барбер, — поздоровалась она и, прежде чем я успел пошевелиться, села в стоящий рядом шезлонг.
Шелковый шарф почти полностью скрывал ее лицо. На этот раз она пришла в темно-красном платье. На руке тускло блестел золотой браслет.
— Я знаю о вас довольно много, — начала женщина. — Для того, чтобы отказаться от взятки в десять тысяч долларов, нужны крепкие нервы. Я как раз ищу такого человека.
Я промолчал.
Она закурила, искоса поглядывая на меня. Сидела она в тени, а мне очень хотелось увидеть выражение се глаз.
— Вы не боитесь риска, не так ли, мистер Барбер?
— Вы так думаете?
— Взяв деньги из моей сумки, вы могли угодить за решетку минимум на шесть лет.
— Я был пьян.
— Так вы согласны рискнуть?
— Все зависит от того, сколько мне заплатят. Не стану отрицать, мне нужны деньги. Я готов их отработать, но сумма должна быть достаточно велика.
— Если вы выполните мое поручение, я заплачу вам пятьдесят тысяч долларов.
Я едва не потерял дар речи.
— Пятьдесят тысяч? Вы сказали, пятьдесят тысяч?
— Да. Кругленькая сумма, не правда ли? Вы получите ее, если сделаете то, что мне нужно.
Я глубоко вздохнул.
Пятьдесят тысяч долларов! От одной мысли о них у меня гулко забилось сердце.
— И что же вам нужно?
— Похоже, мое предложение заинтересовало вас, мистер Барбер. Так вы пойдете на риск ради такой суммы?
— Несомненно.
Я уже думал о будущем. С такими деньгами я и Нина могли уехать из Палм-Сити и начать новую жизнь.
— Прежде чем мы пойдем дальше, мистер Барбер, я должна признаться, что у меня нет денег, кроме тех, которые я ежемесячно получаю от мужа. Он уверен, что мне и его дочери должно хватать назначенных им сумм. Действительно, пособие это достаточно велико, но я и дочь моего мужа привыкли ни в чем себя не ограничивать.
— Если у вас нет денег, как вы можете предлагать мне пятьдесят тысяч? — Я не скрывал раздражения.
— Я хочу подсказать вам, как их можно заработать.
Наши взгляды скрестились.
— Подсказать мне… как их заработать?
— Моей падчерице и мне нужны четыреста пятьдесят тысяч долларов. Мы должны получить их через две недели. Я надеюсь, что вы поможете нам добыть эти деньги. Если вы это сделаете, то получите пятьдесят тысяч.
— И что я должен сделать?
Но миссис Марло не спешила раскрывать карты.
— Разумеется, мой муж без особых хлопот мог бы выделить нам эту сумму, — продолжала она. — Естественно, он поинтересуется, куда пойдут деньги, а вот этого мы сказать ему не можем. — Она стряхнула пепел с сигареты. — Но с вашей помощью мы получим деньги от моего мужа и избежим ненужных расспросов.
Первая волна возбуждения спала. В голове у меня звякнули колокольчики тревоги.
— Зачем вам понадобилось столько денег? — спросил я.
— Вы очень ловко установили, кто я такая, — ушла она от прямого ответа.
— Это по силам и дебилу. Разве можно сохранить инкогнито, разъезжая в таком «роллсе»? Вас кто-то шантажирует?
— Не ваше дело. Я знаю, как добыть деньги, но мне нужна помощь, и я готова заплатить за нее пятьдесят тысяч.
— Которых у вас нет.
— С вашей помощью я их добуду.
Привлекательность предложения миссис Марло таяла на глазах.
— Давайте перейдем к делу. Как вы намерены добыть деньга?
— Мою падчерицу похитят, — холодно ответила она. — Выкуп составит пятьсот тысяч долларов. Вы получите десять процентов, остальное разделим мы с падчерицей.
— Кто ее похитит?
— Разумеется, никто. Одетт куда-нибудь уедет, а вы потребуете выкуп. Поэтому я и обратилась к вам. Вы должны позвонить по телефону любящему отцу и объяснить ему, что к чему. Потом вы получите деньги. За это я дам вам пятьдесят тысяч. Что ж, ситуация прояснилась. Во рту у меня пересохло. Похищение человека относилось к разряду особо тяжких преступлений, совершение которых каралось смертной казнью. Если я соглашался на предложенную работу, мне следовало быть очень бдительным. Пойманный похититель прямиком отправлялся в газовую камеру.
