Утро я встретила головной болью; неудивительно: бессонная ночь, предрассветные кошмары и яркое летнее солнце за окном.

Внизу тихо, солнце, проникая сквозь распахнутые настежь окна, заставляет жмуриться и забывать о неприятностях, хотя бы ненадолго.

– Добрый день, это вы Александра? – Девушка сидела в углу комнаты, там, куда не добрались своенравные солнечные лучи, и, укрытая полумраком, оставалась почти невидимой. – Так вы или нет? Хотя что это я, всех остальных знаю, значит, Александра – вы.

– Не спорю.

– И хорошо. Не люблю, когда спорят. – Она поднялась и, по-мужски протянув руку, представилась: – Мария.

– Приятно познакомиться.

Ой, вру ведь… ни секунды не приятно, очередная Бехтерина на мою голову. Правда, отличается от прочих, прямой, вызывающий взгляд, умопомрачительно короткая стрижка, совершенно ей не идущая, и строгий костюм, который в большей степени подошел бы мужчине. А впрочем, Мария и походила на мужчину, точнее, юношу, подростка, старающегося казаться старше и неоправданно агрессивного в этом старании.

– А вы еще более… инфантильная, чем мне представлялось. – Мария разглядывала меня без стеснения. – Любопытно… весьма любопытно.

– И что же вам любопытно?

– Не поверите, буквально все. Кстати, вы, полагаю, в город собираетесь? Просто вид такой… не домашний.

– Собираюсь. – Кажется, я вспомнила, Мария – это родная сестра Любаши, но вот младшая или старшая…

– Зря. Во-первых, все разъехались, везти вас некому, во-вторых, случившееся – дело семейное и вас ни в коей мере не касается. Во всяком случае, меня попросили передать вам именно это. А теперь, прошу прощения, мне нужно отдохнуть.

Она и двигалась-то по-мужски, резковато, чуть неуклюже, но у меня сложилось впечатление, что эта неуклюжесть – лишь маска, призванная работать на образ. Мария, не оборачиваясь, поинтересовалась:

– Надеюсь, вы не в обиде? У нас очень трепетно относятся к семейным узам… а вы чужая. Во всяком случае, пока.

Она удалилась, оставив меня в раздумьях… ну, во всяком случае, звучало красиво, на самом деле не думалось совершенно, нежданная пустота и тишина угнетали, дом будто наблюдал за мной, демонстрируя свою неприязнь скрипом половиц, поблекшим блеском полировки, пылью в углах. Хотя вероятнее всего, я сама выискивала причины убраться отсюда.

На дороге в город я оказалась случайно, решила прогуляться где-нибудь, кроме сада, но, оказавшись за воротами, поняла, что не знаю, куда идти. Темная полоса леса выглядела угрожающе мрачной, деревня, находящаяся неподалеку, не привлекала, оставалась дорога. Пыльная, пробитая в густой щетке травы колесами, она прямой линией уходила вперед, к горизонту. Идти по ней было легко и приятно. Летняя жара еще только впереди, пока же легкий ветер, прохлада, мазками белой краски на небе редкие облака, и откуда-то сверху успокаивающе, нежно и трепетно, летит песня жаворонка…

Жаль, шляпку не захватила.

Романтика, в общем… было бы просто замечательно, если бы не мысли об убийстве и о том, что я все-таки ненормальна, если согласилась поработать приманкой.

Я вспоминала, сопоставляла, делала выводы, отметала их, строила версии и, убеждаясь в их нежизнеспособности, ломала… видно, увлеклась, потому как раздраженный автомобильный гудок стал полнейшей неожиданностью.

Машина Игоря остановилась на обочине, металлические бока украшал слой пыли, от капота несло жаром, а сам водитель выглядел до невозможности раздраженным.

– Дома не сидится?

– Добрый день. Как поездка? – Я решила быть вежливой, все-таки Бехтерин ничего плохого мне не сделал, во всяком случае пока. И надеюсь, не сделает.

– Садись.

– Спасибо, но я лучше прогуляюсь. Погода замечательная.

– Неужели? – ехидно осведомился Бехтерин.

– Представьте себе… – О чем дальше говорить, не знаю. Стою, разглядываю его… а он смотрит в ответ, нагло, будто приценивается. Может, и вправду приценивается.

– Ладно, извини. Просто день такой… – Игорь оперся на капот машины. – Прогуляться – мысль идиотская, тебе тоже в больницу захотелось? Договаривались же, что осторожнее будешь.

Ну да, договаривались… Я понимаю, чем грозит подобная самостоятельность, но здесь, на дороге, я ощущаю себя в большей безопасности, чем в доме. В конце концов, вокруг чистое поле, незаметно никто не подойдет.

– Дура ты, – беззлобно заключил Бехтерин. – Хочешь, в город отвезу? Ну, пока Деда нет? Подумай, опасно ведь.

Странным образом его предложение хоть и соответствовало моим собственным мыслям, но в то же самое время вызвало непонятное желание поступить наперекор.

– А я не против. Адреналин…

– И деньги, – добавил Игорь. – Мало того что дура, так еще и жадная.