– Так оно и вышло. – Этой фразой Додд приветствовал Эплби, когда тот вернулся в колледж. – Так оно и вышло. Я его просто проглядел.

– Тайный ход Кёртиса?

Додд удивленно уставился на него.

– Так вы знаете?

– Я знаю, кто владелец, но не то, чем он владеет. Расскажите-ка.

– Так вот, – начал Додд, – там все довольно хитро, однако мне не следовало утверждать, что колледж Святого Антония – подводная лодка. Комнаты Кёртиса выходят в небольшой тупичок, отходящий от переулка Святого Эрнульфа. Окна там зарешечены, как и у остальных. Но если туда пройти, то рядом с окнами увидишь нечто вроде подвала для угля. Изнутри он надежно запирается на щеколду. Если выйти во дворик, то обнаружите, что этот погреб в самом центре здания и что дверь во дворик под замком. У привратника есть ключ. Но когда я подумал, что этим все исчерпывается, я не учел, как странно порой строили эти здания. Что есть у Кёртиса, чьи комнаты расположены рядом, кроме, с позволения сказать, персонального люка в этот погреб? Он ведь может в случае необходимости взять оттуда немного угля. Так? На самом же деле никакого угля сейчас там нет. Это просто чистый и уютный погреб. Старому греховоднику только и надо было, что туда проскользнуть, откинуть щеколду на двери и тихонько выйти на улицу.

Эплби рассмеялся.

– Не знаю, точно ли он старый греховодник, однако подозреваю, что он может рассказать нам нечто очень важное.

– Вы с ним виделись?

– Я встретил его, когда гулял. Он был немного занят, но я устроил так, что вскоре нанесу визит в его апартаменты. Еще новости есть?

Додд кивнул.

– Готт исключается, – с неким сожалением произнес он, словно процесс о соучастии знаменитого Пентрейта в реальном убийстве с треском провалился. – Он отсеялся в результате совершенно рутинной работы. Некая миссис Престон убирается в кабинете проктора между семью и девятью утра. Однако в среду ее дочь выходила замуж, так что она прибирала там во вторник поздно вечером, да так, чтобы господа ее не видели. Но она их видела. Она заметила, как Готт выходил и приходил с того времени, как он прибыл в кабинет, до того, как он снова ушел после возвращения старшего проктора.

– Не интригует, но убедительно, – согласился Эплби. – А Рэнсом?

– Рэнсом весь вечер просидел в кондитерской. Похоже, сильно поскандалил из-за чая. И забыл о нем, когда ему принесли то, что надо. Он там что-то писал примерно до четверти двенадцатого, а потом вдруг выскочил, как будто о чем-то вспомнил. Все сходится. И что же делать дальше?

– Дальше, Додд? Ровным счетом ничего, кроме как побеседовать с Кёртисом и хорошенько подумать. Знаете, по-моему, больше улик мы не получим.

– Не получим?

– Думаю, нет. Как мне представляется, даже не знаю, какие еще свидетельства, кроме показаний Кёртиса, мы сможем получить.

– Ну что ж, – нерешительно произнес Додд, – коль скоро, разумеется, вам так представляется…

В этот момент раздался стук в дверь, и младший привратник принес телеграмму. Эплби прочитал ее, и его лицо, как показалось Додду, выразило приятную задумчивость.

– На револьвере, – сказал он, – есть также пальчики Эмпсона.