18
Я в ужасе уставился на существо, выползающее из ореха.
Острые зубки. Крошечные глазки-бусинки. Черный нос.
Потом показались передние лапки.
Тельце, покрытое серым мехом.
Но больше всего меня поразили зубы. Острые, оскаленные…
– Мышь! – завопил я что есть мочи. Вообще-то я не боюсь мышей. Но представьте себе, что на ваших глазах мышь вылупляется из ореха, и вы поймете мое состояние.
– Сотни мышей! – протянула Марисса. Орехи раскалывались повсюду. По всей поляне.
Их было так много, что могло показаться, как будто раскалывается сама земля.
К тому же земля действительно дрожала…
Я боялся пошевелиться, глядя на то, как из орехов вылупляются мыши – прямо у меня под ногами! Сначала мыши высовывали из орехов мордочки. Принюхивались. Потом вылезали уже целиком. И тут же принимались грызть скорлупу, пробуя свои острые зубки.
Вскоре уже вся поляна стала серой от мышей.
Я не преувеличиваю.
Их на самом деле были целые полчища.
– Это не орехи… – выдохнула Марисса. – Это яйца!
– Но мыши не вылупляются из яиц, – возразил я.
Марисса вытаращилась на меня.
– Только вот мыши об этом не знают. Им, наверное, никто не сказал.
Вся поляна кишела мышами. Мыши были повсюду. Они шуршали в траве.
Они пытались залезть мне в ботинки.
Я брезгливо тряхнул ногой.
Но уже в следующую секунду они снова карабкались по моим ботинкам.
– Пойдем отсюда! – Я схватил сестру за руку и потянул за собой.
Но мы не могли сдвинуться с места.
Нельзя было сделать ни шагу, чтобы не наступить на мышей.
Треск прекратился. Зато поднялся ужасный писк. Представьте себе несколько тысяч мышей, которые пищат все разом. Сначала их писк заглушил шорох травы. Потом – шелест листьев над головой. В конце концов нам с Мариссой пришлось заткнуть уши, чтобы не оглохнуть.
– Надо бежать отсюда! – крикнул я Мариссе.
– Как? – крикнула она в ответ. – Прямо по ним побежим?
– А-а-а-а! – заорал я как резаный.
Одна из мышей все-таки забралась мне в ботинок.
Я чувствовал, как она рвет мой носок острыми коготками.
Я наклонился, чтобы ее выбросить, и обнаружил, что у меня на отвороте джинсов висят еще две мыши. Именно висят. Вцепившись зубами.
– Фу! – Я попытался стряхнуть их.
Потерял равновесие.
И упал на колени.
Марисса всегда говорит, что я ужасно неуклюжий.
Иногда я готов с ней согласиться.
Едва я коснулся земли руками, как мыши тут же на них набросились. Одна заползла мне в рукав и пробралась на спину.
– Помогите! – не сговариваясь, завопили мы с сестрой.
Я увидел, что Марисса низко опустила голову и старается вытащить из волос двух мышей.
Еще две мыши карабкались по ее ноге. Одна мышь висела, вцепившись зубами ей в свитер. И на рюкзаке у нее за спиной тоже болтались две-три серые твари.
– Помогите! Помогите!
Я хотел подняться на ноги. Но меня раздражала мышь, забравшаяся под свитер. Она скребла коготками мне по груди. Это было ужасно щекотно. Потом она перебралась на спину. Я почувствовал резкую боль…
Неужели она меня укусила?
Две мыши плюхнулись мне на плечи откуда-то сверху. Еще пара мышей завалилась за шиворот. Я слышал, как у меня за спиной хрумкают острые зубки. Мыши пытались прогрызть мой рюкзак.
Я замахал руками, как ветряная мельница, стремясь сбросить с себя мышей.
Но их было чрезвычайно много.
Они пищали. Щелкали зубами. Они были повсюду. У меня на одежде. И под одеждой. И в волосах.
– Помогите! Помогите!
Я вытащил мышь у себя из уха и швырнул ее на траву.
У меня было такое чувство, что по мне ползает сотня мышей, не меньше. Одна из них укусила меня за плечо. Боль была жуткая. Я вскрикнул и упал лицом в траву… то есть в мышей!
Я все пытался стряхнуть их с себя.
Оторвать от одежды.
Но мышей было слишком много. Слишком много.
Я оглянулся… и не узнал Мариссу. Она была вся покрыта мышами. Вся! С головы до ног! Она вопила как резаная, кружилась на месте и бешено махала руками. Она пыталась стряхнуть их с себя.
Я очень хотел ей помочь.
И я бы, наверное, ей помог.
Если бы сумел встать.
Но встать я не мог.
Мне было ужасно щекотно. Все тело чесалось.
Мыши набросились на меня всем скопом. Они ползали по мне. Они не давали мне встать. Они щекотали меня. Царапали и кусали. И их становилось все больше и больше. Мне казалось, что я просто тону в мышах.
Я не мог даже пошевелиться.
Не мог дышать…
