Глава XVIII
Последняя соломинка
Все ахнули.
– Как? – переспросил Куттс. – Значит, мы хоронили не ту девушку?
– Да. И если бы преступникам это сошло с рук, получилось бы отличное прикрытие. Никаких трудностей, не нужно раскапывать могилу под покровом ночи. И гробовщик не узнает, что готовил гроб вовсе не для той девушки, чей возлюбленный арестован за убийство…
– А как же вы додумались произвести эксгумацию? – спросил сэр Уильям.
– Зная все перечисленное да еще учитывая тайный ход, это было нетрудно, не так ли? Я одного понять не могу, уважаемые господа, отчего вы пришли к выводу, что убийца – Лори? Разве может девушка вроде Коры всерьез увлечься таким, как Лори? Да, Лори жил с собственной сестрой, он трус, и его шантажом заставили помогать убийце. Но убийца Мэг Тосстик и Коры Маккенли…
– Нет! Нет! – крикнула миссис Куттс и начала оседать.
И вот второй раз мне пришлось прижать миссис Куттс к своей груди. Видит Бог, я того не жаждал, но положение, как говорится, обязывает. Я беспомощно озирался. Жена викария всей тяжестью обвисла у меня на руках, которыми я довольно неловко обхватил ее за талию, и напоминала скорее мешок с мукой, чем поникшую лилию, с коей поэты любят сравнивать теряющую сознание деву.
Все повскакивали с мест и помогли мне уложить миссис Куттс на диван. Она побледнела почти до голубизны, нижняя челюсть отпала, зубы оскалились. Миссис Брэдли опустилась рядом с диваном на колени и стала делать то, что полагается делать в таких случаях, – случаях, ввергающих меня в полную растерянность. Ничто, однако, не помогало. Миссис Куттс была мертва.
Люди потихоньку расходились, стараясь не шуметь, и я тоже хотел уйти, но Куттс, который вместе с миссис Брэдли остался в комнате, схватил меня за руку.
– Останьтесь, Уэллс, – попросил он. – Думаю, следует вызвать доктора.
– Если хотите, я могу выписать свидетельство, – предложила миссис Брэдли. – У меня есть такое право.
– Да… спасибо… – Куттс сел и закрыл лицо руками. – Это все из-за меня.
Миссис Брэдли тоже села и жестом пригласила меня последовать ее примеру.
– Давайте не будем искать виноватых, – мягко сказала она. – Возможно, я тоже виновата. Я знала, что потрясение будет для нее смертельным. Мне пришлось выбирать – смерть от шока или же…
Куттс поднял голову.
– Или? – тяжело переспросил он.
– Довести дело до суда.
– Значит, все-таки убийства совершила она? – Куттс, казалось, ничуть не удивился.
Миссис Брэдли кивнула.
– И убивала бы и дальше. Потому мне и пришлось выбирать. – Она серьезно и печально посмотрела на покойную. – Вот я и выбрала. Следовало подумать о Дафни.
– Да, – произнес Куттс. – Спасибо. – Он поднялся и тяжелыми шагами вышел из комнаты. Мы слышали, как он ходит по спальне – взад-вперед, взад-вперед.
– Лучше мне все вам рассказать, Ноэль, – начала было миссис Брэдли. – Бедный мальчик. Вид у вас усталый.
– Мне что-то нехорошо, – пробормотал я и вышел. Меня, нечего и говорить, ужасно тошнило. Вернулся я более или менее в норме, только ноги подкашивались; миссис Куттс уже уложили как следует. Под синим покрывалом виднелись очертания неподвижного тела.
– Она убила Мэг Тосстик в понедельник, во вторник – Кору Маккенли, а на следующей неделе, в субботу, пыталась убить Дафни. Помните, что произошло, когда та играла на органе? После вашего рассказа я поняла и все остальное. Ключ от ризницы – вот где была разгадка.
– Это никак не миссис Куттс! – запротестовал я. – Когда мы вернулись, она не могла подняться с постели из-за дикой головной боли.
– К постели ее приковал сердечный приступ, вызванный волнением, злобой и перерасходом нервной энергии, – возразила миссис Брэдли. – Вы знали, что у нее слабое сердце?
– Ну… более или менее.
– И совершенно истощенная нервная система – и уже много лет. Ужасно. Бедная женщина, несчастная…
Миссис Брэдли говорила вполне искренно, и я удивленно уставился на нее. Ведь эта «несчастная женщина» готова была допустить, чтобы за ее преступления повесили Лори и Боба Кэнди!
– Что касается Мэг Тосстик, то мистер Куттс не устоял перед соблазном. – Миссис Брэдли не осуждала, лишь констатировала факт. – А его жена все узнала. Помните тот день, когда она пришла из таверны, повидав роженицу и младенца?
– Да. – Я отлично помнил. – Только тут вы ошиблись. Миссис Куттс их не видела: Лори ее не пустили.
– Да, она так сказала, я знаю. Однако я уверена, то была неправда. Ее пустили, а уж потом она велела никого не пускать, потому что ребенок очень походил на ее мужа. Не забывайте, она крепко держала в узде обоих Лори.
– В узде? – Для меня это была новость.
– Они состояли в кровосмесительной связи. – Тут миссис Брэдли помедлила, глядя мне в глаза. – Наверное, инцест считается грехом, потому что с Библией мы приняли древнееврейский моральный кодекс. С точки зрения биологии против инцеста возразить нечего, но многие считают его тяжким грехом. Миссис Куттс, узнав, что Лори – брат и сестра, вступившие в недозволенную связь, несомненно, стала оказывать на них давление – некоторые называют это шантажом.
– Да уж, такие вещи она всегда разнюхивала, – едко подтвердил я. – Нравилось ей копаться во всякой скверне.
– Она уже понесла наказание, – серьезно ответила миссис Брэдли. – Узнав о беременности Мэг, миссис Куттс догадалась, что это ее муж соблазнил девушку.
– Но точно она не знала?
– Пока ребенок не родился, нет. Сходство же было очевидным. Как я говорила, новорожденные часто очень похожи на родителей или прародителей, а с возрастом сходство уменьшается. Мэг, я уверена, ни в чем не призналась, и вряд ли стоило ждать этого от мистера Куттса.
– Ему и без того несладко жилось. Зачем ему было подливать масла в огонь?
– Да, тяжело вести монашескую жизнь тому, в ком так силен инстинкт размножения. Настоящая беда.
– Зато уж… – мне явно не хватало свойственной миссис Брэдли беспристрастности, – зато с Корой Маккенли…
– О, мистер Куттс вовсе не был ее любовником! – сказала миссис Брэдли. – Равно как и сэр Уильям Кингстон-Фокс. – Она насмешливо улыбнулась.
Мне захотелось дать себе пинка за поспешные выводы.
– Помните, вы сами говорили, что мистер Брэнсом Бернс слишком долго гостит? – продолжала она. – Бернс – финансист, а для небогатой девушки вроде Коры это, конечно же, значит немало. Она вытянула из него денег на поездку в Лондон и собралась ехать. Затем, как я и говорила, – только вы были уверены, что речь о сэре Уильяме, – Бернс позвонил и отложил поездку, и Кора решила вернуться в Бунгало и «отомстить» Берту, с которым сильно поругалась. Со станции он шла именно так, как я говорила. Не знаю, сколько времени она прождала Бернса. Он обыскивал с вами берег и никак не мог уйти; вместо него пришла миссис Куттс подземным ходом из таверны. Кора, должно быть, сначала рассердилась, а затем сильно встревожилась. Миссис Куттс ударила ее кочергой, потом задушила. Помните кочергу у Берта в доме? И начальник полиции говорил, что у жертвы след от удара на затылке.
Я кивнул и содрогнулся, припомнив, как сам взял в руки эту кочергу, намереваясь ударить Берта.
– И конечно, если бы кто-то заметил миссис Куттс по пути домой, у нее было объяснение: пошла искать всех вас. Однако время она назвала неверное. В Бунгало она пошла гораздо раньше, да еще ей пришлось возвращаться бегом в таверну – велеть Лори, чтобы он избавился от трупа Коры.
– В ту ночь она была еле живая, – вспомнил я. – Как только у нее сердце выдержало – два убийства все-таки.
– Ничего странного. Она считала, что творит Божью волю, избавляя мир от женщин порочных и растленных. Ведь Кора – актриса, а Мэг Тосстик стала неодолимым соблазном для викария… Она даже малютку Дафни подозревала, и очень хорошо, Ноэль, что вы оказались так заботливы и постоянно охраняли девушку. У миссис Куттс развилась мания, и она выступила в крестовый поход против любых сексуальных отношений. В таком возрасте, мой мальчик, особенно нелегко узнать о неверности мужа… Смерть Коры – бессмысленная и ужасная трагедия.
– Как вы считаете, Куттс от всего этого оправится?
– Думаю, да – когда закончится суд над Лори. Для него это большое потрясение, но не так уж сильно он любил жену.
– А какова же роль Лори?
– Мистер Куттс заплатил ему за содержание Мэг Тосстик. А идея подменить труп, наверное, пришла ему в голову, когда миссис Куттс приказала унести тело Коры в таверну. На время после закрытия бара у Лори нет алиби за исключением слов его сестры.
– А как же младенец? – спросил я.
– А, ребенок жив. Его куда-нибудь пристроили. Не сомневаюсь, что миссис Куттс хотела убить и ребенка, но не смогла. Женщины, дорогой Ноэль, почему-то не могут убивать детей.
