Вернувшись в столовую, Дэвид увидел, что Лидия мужественно, но безуспешно пытается разрядить обстановку. Мистер Молтби, который поначалу оказывал ей содействие, углубился в свои мысли и выпал из общения. Таким образом, застольная беседа была отдана на откуп Хопкинсу со Смитом, которые представляли реальную угрозу для любой компании. Каждый и сам по себе был достаточно невыносим окружающим, вместе же они накаляли атмосферу до весьма опасного градуса. Особенно усердствовал мистер Хопкинс. Стараясь скрыть нервозность, он пустил в ход всю свою язвительность, совершенно игнорируя то обстоятельство, что Смит заводится с пол-оборота и может быть весьма опасен.

– А можно не тыкать мне локтем в лицо? – раздраженно бросил он.

Лидия совершила ошибку, посадив рядом с ним Смита. Она хотела избавить их от необходимости лицезреть физиономии друг друга, но эти благие намерения привели к обратному результату.

– Не клюй носом, тогда и не буду тыкать, – огрызнулся Смит.

– А как же мне есть, приятель?

– Какой я тебе приятель? Я тоже ем, но не трясу башкой туда-сюда!

– Какая наглость! Головой, может, и не трясете, а вот локтями елозите по столу!

– Какими еще локтями?

– Да вашими, сэр! Вы своими локтями тычете в мое лицо, а я бы попросил вас держать их при себе!

– Да на что оно мне сдалось, лицо твое?

Лидия поспешила вмешаться:

– Может быть, вам стоит чуть отодвинуться, тогда не будете касаться друг о друга.

– И не подумаю, пусть сам двигается куда подальше, – процедил сквозь зубы Смит.

Но мистер Хопкинс не был готов идти на уступки.

– Почему это я должен куда-то двигаться? В жизни не встречал подобного нахала!

– Наш мир жесток и груб, – тихо произнес мистер Молтби.

– Спасибо за подсказку, – буркнул Хопкинс.

Когда Дэвид вернулся за стол, Лидия вздохнула с облегчением.

– Добро пожаловать в нашу дружескую компанию! – воскликнула она. – Я еще не отказалась от идеи весело встретить Рождество, но у нас ощущается некоторый недостаток миролюбия и доброй воли. Как там дела на верхней палубе?

– Лучше, чем на нижней, – улыбнулся ее брат. – Вижу, вы тут без меня скучали. Должен ли я прибегнуть к крайним мерам и вновь попытаться вас развеселить?

– Ситуация не столь безнадежна, как тебе кажется. А ты что-то долго отсутствовал.

– Да. Я поддерживал страждущих и одиноких.

– И как там наша одинокая мисс?

– Похоже, что выздоравливает. Даже сумела встать с кровати и подбросить дров в камин… ой, я же обещал ее не выдавать!

– А почему ты сам этого не сделал?

– Потому, дорогая сестричка, что я не присутствовал при этом процессе. Все случилось еще до моего появления с лососем. Кстати, сколько стоит одна банка? Насколько я понял, мы уничтожили две.

– Что-то около шиллинга и шести пенсов.

– Значит, две потянут на три шиллинга. Надо будет внести их в список.

– И добавь туда две банки ананасов, это еще один шиллинг. Наш счет растет, как сугроб за окном!

– Между ними прямая связь. Как удачно, что перед отъездом я снял со счета три тысячи фунтов.

Лидия повернулась к Смиту, который с интересом поднял голову.

– Очередная шутка из репертуара моего братца, – поспешила сообщить она. – У него и трех тысяч пенсов не найдется.

Дальнейший разговор имел прерывистый характер, хотя брат с сестрой делали все возможное, чтобы его поддержать. Когда с лососем было покончено и на столе появился ананас, мистер Хопкинс вдруг вскочил, резко отодвинув стул.

– Пойду отнесу десерт наверх, мне все равно делать нечего, – заявил он.

Лидия с Дэвидом многозначительно переглянулись.

– Вряд ли мистер Томсон захочет его есть, – возразила Лидия, приняв самый простодушный вид.

– Томсон? А как насчет мисс Нойес?

– Я сама ей отнесу.

И тут Хопкинс наконец взорвался, подтвердив опасения мистера Молтби.

– Вы за кого меня держите? – завопил он, побагровев. – Чего вы все на меня ополчились? Делай то, не делай этого! Почему я не могу отнести наверх поднос? Или я прокаженный?

– Да не волнуйтесь вы так, мистер Хопкинс, – попыталась утихомирить его Лидия.

– А кто здесь волнуется?

– Я просто хотела проведать мисс Нойес.

– А вот когда ваш братец вызвался отнести ей лосося, вы почему-то не изъявили такого желания! – продолжал возмущаться Хопкинс.

Возможно, он пожалел о своей несдержанности, но было поздно – его уже понесло.

– Это он пожелал ее проведать и почему-то торчал там целую вечность!

– Ваш выпад я оставляю на вашей совести, мистер Хопкинс, – произнес Дэвид.

– А мне плевать. Так осточертела ваша опека. Туда не ходи, сюда не ходи! Мы здесь все на равных. И нечего меня пришпоривать, я не лошадь.

– Скорее осел, – заметил Смит.

Мистер Хопкинс резко обернулся.

– Я не собираюсь терпеть ваше хамство! – завопил он. – Это вас давно пора пришпорить! Кто вы такой? Вломился сюда, врет на каждом шагу, а все это терпят…

– Что ты сказал?! – взревел кокни с потемневшим лицом.

– Да заткнитесь вы!

– Кто это врет?

– Вы врете, сами знаете. А теперь заткнитесь!

Смит вцепился в скатерть, словно пытаясь удержать свои руки.

– Значит, мне заткнуться? – угрожающе пробасил он. – Ладно, но только если ты возьмешь свои слова обратно.

– И не собираюсь, – отрезал мистер Хопкинс.

– Не собираешься?

– Нет.

– Мне кажется, джентльмены… – начал мистер Молтби, нерешительно покашливая.

Но закончить он так и не успел. Смит резко оборвал его.

– А ты не вмешивайся! – крикнул он. – Это наше с ним дело! Я не позволю, чтобы какой-то мешок с дерьмом называл меня вруном, черта с два! – Он повернулся к мистеру Хопкинсу. – Когда это я врал? Давай, вываливай.

– Вы и сами знаете, – ответил тот, стараясь говорить с металлом в голосе.

– Ничего не знаю. Когда это я врал?

– Ладно, получай, если напросился. Когда сказал, что не ехал на нашем поезде.

– А ты сам-то там был?

– Я этого не отрицаю.

– А мне зачем ловчить?

– Хотите, чтобы я сказал?

– Давай, говори!

Мистер Хопкинс замялся. Его лицо побагровело, но вовсе не от гнева. Он пытался побороть страх.

– Да нечего тебе сказать! Ты просто балабон дешевый, таких, как ты, по морде бьют…

– Потому что ты убийца – вот почему, – взвизгнул мистер Хопкинс. – Потому что это ты угробил того человека – ну что, получил?

В следующий момент он уже лежал на полу, сраженный мощным ударом в челюсть.

– Останови их, Дэвид, – тихо сказала Лидия.

Но брат уже вскочил и побежал к месту схватки. За ним последовал мистер Молтби.

Хопкинс попытался подняться, но Смит успел его оседлать. Лидия навсегда запомнила выражение его лица, которое она позже охарактеризовала как «абсолютно зверское».

Хопкинс попытался обхватить нападавшего руками, но Смит вцепился ему в горло. Выражение лица мистера Хопкинса также не отличалось приятностью.

– Не стоит так волноваться, мистер Смит, – произнес Молтби с совершенно неуместной невозмутимостью. – Убийца не вы, а мистер Хопкинс.

Смит чуть разжал пальцы.

– Отпустите его, мы сами им займемся.

Мистер Молтби незаметно подал знак Дэвиду. Тот бросился на кокни, отпустившего мистера Хопкинса, который без чувств распростерся на полу. Однако Смит, обладавший недюжинной силой, сражался как тигр, движимый инстинктом самосохранения и звериной яростью. Стулья попадали на пол, за ними последовал и мистер Молтби, налетевший на стул, когда он поспешил ввязаться в драку. Лидия вцепилась в чью-то ногу, которая, как оказалось, принадлежала ее брату. Воспользовавшись этим промахом, Смит вырвался и, схватив со стола нож, выскочил из комнаты.

Лидия кинулась за ним, но в холле никого не оказалось. Бросив преследовать разъяренного беглеца, она помчалась наверх. Перед дверью Джесси она остановилась и, переведя дух, спросила:

– У вас все в порядке?

– Да. А что случилось? – послышался из-за двери голос Джесси.

– Ничего. Просто интересуюсь, как вы там. Через пару минут принесу вам десерт.

Лидия в нерешительности потопталась у двери. Смит вряд ли побежал наверх, но лучше знать наверняка.

Снизу послышался какой-то шум. Придя в себя, Дэвид с мистером Молтби отправились на поиски.

– Лидия, ты где? – с тревогой в голосе окликнул сестру Дэвид.

Чтобы успокоить брата, она подошла к лестнице.

– Наверху. Похоже, его здесь нет.

Снизу раздался возглас.

– Конечно, нет. Стой и никуда не уходи, – распорядился Дэвид.

Кричал мистер Молтби. Ледяной сквозняк заставил его прийти в кухню, где он обнаружил открытое окно, через которое, очевидно, и сбежал Смит. Другого пути у него не было – задняя дверь была завалена снегом.

Дэвид подошел к старику. Какое-то время они молча смотрели в темноту, где кружились белые хлопья. Мистер Молтби не торопился закрывать окно.

– Наконец-то избавились! – пробормотал Дэвид.

– Плохо, что он прихватил с собой нож, – заметил Молтби.

– Какой толк от ножа в такую метель? Держу пари, он скоро явится обратно.

Дэвид недоумевал, почему мистер Молтби не закрывает окно.

– Нет. Мне показалось… Впрочем, сквозняк не слишком полезен для нашего здоровья.

Старик стал опускать окно, но вдруг застыл. Из темноты раздался леденящий душу крик.

– Боже, что это? – ахнул Дэвид.

Он бросился к окну, но мистер Молтби, оттолкнув его, резко опустил раму.

– Пойдемте в столовую, – сказал он. – Нам надо кое-что обсудить.