46
Рой Грейс был прав. При том, что парламент давно ушел на летние каникулы и самым значительным мировым событием последних суток оставалось крушение поезда в Пакистане, на первые страницы газет, особенно таблоидов, выходили такие истории, как шокирующие откровения известного футболиста, застигнутого в компании с двумя геями; пантера, якобы терроризирующая деревушки Дорсета; принц Гарри, скачущий по пляжу с завидно хорошенькой девушкой. Все редакторы страны жаждали крупной сенсации, а что может быть лучше убийства богатой красивой женщины?
Конференц-зал на созванном Грейсом утреннем брифинге для прессы был набит так, что некоторым репортерам пришлось остаться в коридоре. Он говорил кратко, скупо, потому что на данном этапе мало что можно было сказать. За ночь не поступило новой информации, и на состоявшемся раньше инструктаже главным образом уточнялись и распределялись задачи.
Одно Грейс четко и ясно донес до собравшихся в зале сорока с лишним репортеров, тележурналистов, фотографов: полиции необходимо установить, где бывала миссис Бишоп в последние дни, поэтому убедительная просьба ко всем, кто ее видел, сообщить об этом. Прессе были предложены для публикации снимки, которые Грейс отобрал в доме Бишопов. Они изображали убитую в бикини на моторной лодке, за рулем БМВ, в длинном платье и шляпке на крупнейших скачках — в Эпсоме или в Аскоте.
Грейс очень тщательно подбирал фотографии, зная, что они понравятся редакторам новостей, порадуют глаз читателя и зрителя — красивая женщина, светский образ жизни — и, безусловно, заполнят пустые колонки. Широкая огласка может расшевелить память какого-нибудь важного свидетеля.
Не дожидаясь конца брифинга, Грейс смылся, спеша позвонить Клио перед беседой с Брайаном Бишопом, назначенной на полдень, предоставив старшему офицеру по связям с общественностью распространять фотоматериалы. Но у самой двери в кабинет его окликнули. Оглянувшись, он с раздражением увидел спешившего следом за ним молодого криминального репортера из «Аргуса» Кевина Спинеллу.
— Что вы тут делаете?
Спинелла, жуя жвачку, прислонился к стене рядом со щитом, к которому была прикреплена таблица, озаглавленная: «Схема расследования убийства». На плутовской физиономии с острыми чертами дерзкое выражение, в одной руке открытый блокнот, а в другой — авторучка. Сегодня он был в дешевом черном костюме, до которого явно не дорос, в белой рубашке, которая тоже была ему велика, с фиолетовым галстуком, неумело завязанным крупным узлом. Короткие, смазанные муссом волосы подстрижены по моде.
— Хочу лично кое о чем вас спросить, суперинтендент.
Грейс поднес к электронному замку магнитную карточку, услышал щелчок, открыл дверь.
— Я только что сообщил все, что должен был сообщить прессе. На данном этапе больше никаких комментариев.
— А по-моему, вы сообщили не все, — возразил Спинелла, окончательно разозлив Грейса самодовольным видом. — По-моему, вы кое-что упустили.
— Тогда побеседуйте с Дэннисом Пондсом.
— Я хотел задать вопрос прямо на пресс-конференции, — продолжал Спинелла, — только вы меня не поблагодарили бы. Насчет противогаза.
Ошеломленный Грейс круто развернулся, шагнул к репортеру, дверь за ним захлопнулась.
— Что вы сказали?
— Я слышал, на месте преступления обнаружен противогаз… который, возможно, использовал убийца… Для какого-нибудь извращенного ритуала?
Грейс лихорадочно соображал. Пожалуй, не стоит выпускать закипевшую злость. Пару месяцев назад при расследовании другого дела скрытая от прессы важнейшая информация о находке на месте преступления жука скарабея просочилась в «Аргус». Теперь, похоже, то же самое. Кто обеспечивает утечку? В том-то и дело, что любой мог проболтаться. Хотя сведения о противогазе не разглашались, половине полиции Суссекса уже о нем известно.
Вместо того чтобы рявкнуть на Спинеллу, Грейс окинул его пристальным взглядом с головы до ног. Смазливый парень, явно интересуется криминалистикой. Вполне вероятно, через год-другой переберется из местной газеты в какую-нибудь посолидней, может быть в общенациональную, поэтому невыгодно наживать в нем врага.
— Ладно, ценю, что удержались на пресс-конференции.
— Так это правда?
— Наш разговор обязательно фиксировать?
Сообразительный Спинелла захлопнул блокнот:
— Нет.
Грейс поколебался, пока не решив, насколько можно открыться.
— Действительно, на месте преступления найден противогаз времен Второй мировой войны, но для чего он использовался, нам еще неизвестно.
— И вы держите это в секрете, потому что о противогазе знает лишь преступник?
— Да. Вы нам очень поможете, если не станете о нем упоминать в своих репортажах… до поры до времени.
— А что мне за это будет? — тут же спросил Спинелла. Грейс невольно усмехнулся такой предприимчивости:
— Хотите сторговаться?
— Если я вам сейчас уступлю, значит, и вы мне должны уступить. Когда-нибудь в будущем. Положу на депозит. Идет?
Грейс покачал головой и опять усмехнулся:
— Мартышка нахальная!
— Рад, что мы друг друга поняли.
Грейс снова повернулся к двери.
— И еще одно, — сказал ему в спину Спинелла. — Правда, что вы не встречаетесь с глазу на глаз с вашей шефиней Элисон Воспер?
— Разговор по-прежнему конфиденциальный? — уточнил Грейс.
Спинелла кивнул, повторно взмахнув закрытым блокнотом.
— Без комментариев! — ответил Грейс самым язвительным тоном и на этот раз шагнул в дверь, плотно захлопнув ее за собой.
Через десять минут он вместе с Брэнсоном сидел в комнате для допросов напротив совершенно убитого Брайана Бишопа, которого привезла из отеля констебль Мэгги Кемпбелл, оставшаяся снаружи.
Грейс без пиджака, в рубашке с короткими рукавами положил блокнот на кофейный столик, вытер платком пот со лба. Брэнсон в свежей белой футболке, облегавшей торс плотно, как кожа, в синих джинсах и кроссовках выглядел в данный момент не так безнадежно.
— Не возражаете, если мы и сегодня будем записывать для экономии времени, сэр? — обратился Грейс к Бишопу.
— Как угодно.
Брэнсон включил аппаратуру.
— Двенадцать часов три минуты, суббота, пятое августа. Суперинтендент Грейс и сержант Брэнсон опрашивают мистера Брайана Бишопа.
Грейс выпил воды. Бишоп сегодня был одет точно так же, как вчера, только сменил куртку на желтовато-зеленую рубашку поло. Выглядит мрачнее, угрюмее, словно до конца осознал реальность утраты. Возможно, вчера после шока он действовал на адреналине, как порой бывает. Горе отражается на каждом по-разному, но почти все проходят через известные стадии: потрясение, недоверие, злоба, печаль, чувство вины, одиночество, отчаяние и постепенное смирение. Некоторые хладнокровные убийцы, с которыми Грейс сталкивался, заслужили бы «Оскара» за последовательное изображение всех этих этапов.
— Как ваша рука? — спросил он.
Бишоп поднял правую руку. Грейс увидел, что ранка затягивается.
— Хорошо, — сказал Бишоп. — Лучше. Спасибо.
— С вами часто бывают несчастные случаи? — продолжал Грейс.
— Не сказал бы.
Грейс кивнул и умолк. Брэнсон бросил на него вопросительный взгляд, который он проигнорировал.
Убивая жену, Бишоп мог поранить руку. Мог, конечно, и пораниться по неосторожности, но уж больно он не похож на неуклюжего растяпу. С другой стороны, абсолютно понятно — расстроенный горем, плохо рассчитывал свои действия. Существуют, однако, и другие возможные объяснения. Сразу после преступления почти все преступники превращаются в клубок нервов. Погружаются, как говорится, в «багровый туман».
Вы в багровом тумане, мистер Бишоп?
— Далеко продвинулись? — неожиданно прохрипел Бишоп, оглядывая обоих детективов. — Вышли хоть на какой-нибудь след?
«Да, и мне кажется, что он сейчас перед моими глазами», — думал Грейс, но, разумеется, не собирался этого показывать.
— К сожалению, не дальше, чем прошлым вечером, сэр. А вам ничего не пришло в голову? Может, у вас с миссис Бишоп были недоброжелатели? Не припомните каких-то врагов?
— Нет… Нет. Никого. Завистники, наверное, были…
— Подумайте.
— Ну… мы с Кэти… были… знаете… одной из золотых пар в городе. Я говорю не в вульгарном смысле, не хвастаюсь, просто факт констатирую. Я имею в виду наш образ жизни…
— Он вам не нравился? — не удержался Грейс от вопроса, поймав усмешку Брэнсона.
Бишоп невесело улыбнулся:
— Нет. Собственно, мы его сами выбрали. Ну… главным образом Кэти… ей как раз нравилось быть на виду. У нее всегда были серьезные общественные амбиции.
Муха беспорядочно летала по комнате. Грейс несколько секунд следил за ее полетом, а потом спросил:
— Вы сами выбрали такой приметный «бентли», в котором приехали, или ваша жена?
Бишоп пожал плечами:
— Автомобиль выбрал я, но, по-моему, Кэти высказала какие-то пожелания насчет цвета… Он ей очень нравился.
Грейс улыбнулся, стараясь обезоружить его:
— Весьма дипломатично с вашей стороны. Женщины иногда возражают против мальчишеских игрушек, если они куплены без их участия. — Он бросил многозначительный взгляд на Гленна. — А иногда и наоборот.
Сержант в ответ скорчил гримасу. Бишоп почесал в затылке.
— Послушайте… мне нужна ваша помощь… надо готовиться к похоронам… Что я должен для этого сделать?
Грейс сочувственно кивнул:
— К сожалению, выдача тела зависит от коронера. Лучше поручить дело посреднику. Линда Бакли вам поможет.
Бишоп уставился в чашку с кофе, вдруг напомнив потерявшегося мальчика, словно мысль о посреднике сделала произошедшее невыносимо реальным.
— Я хочу вновь уточнить вместе с вами время событий, — сказал Грейс, — удостовериться, что все правильно понял.
— Пожалуйста. — Бишоп поднял на него почти умоляющий взгляд.
Грейс склонился к столу, перелистал страницы блокнота.
— Ночь с четверга на пятницу вы провели в Лондоне, а рано утром в пятницу поехали в Брайтон играть в гольф. — Он перевернул страницу. — По вашим словам, прошлым утром в половине седьмого консьерж Оливер помог вам погрузить в машину багаж и клюшки для гольфа. Верно?
— Да.
— Вы ночевали в Лондоне после ужина со своим финансовым консультантом мистером Филом Тейлором?
— Да. Он может это подтвердить.
— Уже подтвердил, мистер Бишоп.
— Хорошо.
— И консьерж подтвердил, что помогал при вашем отъезде около половины седьмого утра.
— Это правда.
— Конечно, — кивнул Грейс и снова поглядел в блокнот. — Вы уверены, что никуда не ездили между ужином с мистером Тейлором и утренним отъездом?
Брайан Бишоп замешкался, вспоминая странный разговор с Софи, которая настойчиво утверждала, будто он с ней спал после ужина с Филом Тейлором. Какая-то бессмыслица. Не мог же он полтора часа ехать к ней в Брайтон, а потом обратно в Лондон и ничего не помнить.
— Так ездили?
Бишоп снова оглядел детективов:
— Нет. Не ездил. Абсолютно точно.
Грейс заметил его замешательство. Еще не время выкладывать, что в одиннадцать сорок семь в четверг вечером камера наблюдения засекла «бентли» Бишопа на дороге в Брайтон.
В его распоряжении немало детективов, специально обученных ведению допроса и способных умело надавить на Бишопа. Он решил придержать информацию, выстрелив в подходящий момент.
Этот момент наступит с принятием решения об официальном признании Бишопа подозреваемым. Грейс уже был практически готов к такому решению.
