51

Доктор Роланд Тэлбот распахнул дверь. Джон и Наоми стояли на пороге, держа за руки Люка и Фиби.

— Доктор и миссис Клаэссон? Очень приятно. Проходите, прошу вас. — Он внимательно посмотрел на детей: — Привет, Люк! Привет, Фиби! Как поживаете?

Люк выглядел настоящим ангелочком с хорошеньким, чуть вздернутым носиком, ярко-синими глазами и белокурыми волосами, спадавшими на лоб. Наоми одела его в желтую рубашку на пуговках, голубые штаны и кроссовки. Фиби, тоже ангельски прелестная, с длинными, чуть темнее, чем у Люка, локонами, была одета в белую блузку, красный сарафан, белые носочки и сандалии.

На доктора близнецы посмотрели точно так же, как и на большинство окружающих. Молча, со смесью любопытства и враждебности.

Ничуть не смутившись, доктор Тэлбот улыбнулся и жестом показал им на большой диван в форме буквы L, усыпанный мягкими игрушками. Сам он уселся на стул напротив.

Доктор Тэлбот, детский психолог, производил забавное впечатление. У него было дружелюбное, улыбчивое лицо, редеющие волосы и долговязая, немного неуклюжая фигура. Одет он был в спортивную рубашку на пару размеров больше, чем нужно, и коричневые вельветовые брюки. Брюки, наоборот, были слишком короткими; когда доктор сел, они немного задрались, и стали видны его безволосые щиколотки и растянутые желтые носки с изображением Снупи. Кажется, он все еще донашивает одежду за старшим братом, подумала Наоми. Несмотря на свои почти сорок лет, доктор Тэлбот был похож на большого бестолкового ребенка.

— Очень красивые ребятишки, — заметил он.

— Спасибо. — Джон с гордостью посмотрел на сына и дочь.

— Девятнадцать месяцев, вы говорите? — Доктор слегка нахмурился.

— Девятнадцать с половиной, — уточнил Джон. Он ободряюще улыбнулся Наоми, и она несколько нервно улыбнулась в ответ. Люк и Фиби действительно были очаровательны. И выглядели цветуще. И становились прелестнее с каждым днем.

— Я бы подумал, они старше, — признался психолог. Он чуть наклонился вперед и скрестил руки на груди. — Итак, расскажите мне, что вас беспокоит?

Джон и Наоми переглянулись.

— Хочешь, я начну? — спросила Наоми.

— Конечно.

— Ну хорошо.

По словам Наоми, беспокоило их следующее. По передатчику радионяни они постоянно слышали, как Люк и Фиби разговаривают друг с другом, лепечут что-то на своем языке, играют и радуются жизни. Но каждый раз, когда она или Джон входили в комнату, дети мгновенно замолкали и даже как будто притворялись, что спят. Им совсем неинтересно играть или общаться с другими детьми. И возможно, самое важное — в возрасте девятнадцати с половиной месяцев ни Люк, ни Фиби так и не начали разговаривать. Они не говорят даже «мама» и «папа».

— Это часто бывает с близнецами, — успокоил их доктор Тэлбот. — Они так поглощены друг другом, что нередко гораздо позднее начинают взаимодействовать с окружающим миром, чем обычные дети. Многие близнецы не говорят до двух лет или даже позже, так что пусть это вас не волнует. Не на этой стадии, во всяком случае. Как они едят?

Джон и Наоми снова переглянулись. Вопрос был щекотливый, и, кроме того, они не знали, какую роль сыграл здесь Детторе.

— Кажется, еда их не слишком интересует, — наконец сказала Наоми. — В более раннем возрасте они отличались хорошим аппетитом, но сейчас съедают почти в два раза меньше, чем должны, по словам нашего педиатра. И по книгам судя тоже.

Доктор Тэлбот взглянул на детей внимательнее:

— Они совсем не кажутся мне недокормленными. Впрочем, детский организм сам устанавливает, сколько питательных веществ ему нужно. Как у них со здоровьем?

— До сих пор — тьфу-тьфу, — сказала Наоми. — Все отлично.

— Никаких простуд, ничего! — гордо заявил Джон.

— Не хочу искушать судьбу, — осторожно вставила Наоми, — но, кажется, они очень здоровые детки.

— Девятнадцать с половиной месяцев — и ни одной простуды?

Она покачала головой.

— Замечательно.

Психолог посмотрел в глаза сначала Люку, потом Фиби. Потом перевел взгляд на журнальный столик и покачался взад-вперед.

— Я вижу любопытство. Обычная реакция для ребенка. Они смотрят на меня, стараются понять, что я за птица, им любопытно, что это за место. Прекрасный знак, я бы сказал.

— Я… мы заметили одно качество, — вдруг вмешался Джон. — И у Люка, и у Фиби. Их очень интересуют животные. Просто завораживают.

Наоми энергично закивала:

— Точно! Вчера мы сидели в саду, и соседский кот перепрыгнул через ограду, и они оба побежали к нему и смеялись при этом. А на прошлой неделе в сад забрался кролик — негодник объедал мои розы, — и они при виде его просто зашлись от смеха.

— Может быть, вам стоит завести домашнее животное, когда они станут чуть постарше. Они смогут играть с ним по очереди и заботиться о нем. Животные прекрасно прививают детям чувство ответственности.

— Вы имеете в виду рыбок или что-то в этом роде? — спросила Наоми.

Тэлбот поморщился:

— Рыбки красивые, но очень скучные. Я всегда советую что-нибудь более тактильное, кого-то, кого можно подержать в руках, погладить, с кем можно поиграть. Хомячка, мышку, щенка, котенка, да и кролика можно.

— Мы подумывали о собаке, — сказала Наоми.

Психолог кивнул:

— Собака — превосходно. Ну ладно, теперь я хочу провести пару тестов. Посмотреть, как они справляются с решением проблем и достижением цели. Вы не против? Я бы хотел сделать это с каждым по очереди. То есть одного ребенка нужно будет на время увести из кабинета. Начнем с дам, я полагаю?

Джон взял Люка за руку и вышел в приемную. Наоми и Фиби остались в кабинете. Доктор Тэлбот расстелил на столе два платка, потом взял в руки резиновую игрушку-корову и сжал ее. Корова замычала. Глаза Фиби расширились от восторга, она протянула руку и попыталась схватить корову. Психолог резко убрал игрушку и положил на стол, на один из платков, так что Фиби не могла до нее дотянуться.

— Пусть она попробует достать ее, — сказал он.

Наоми чуть подтолкнула дочь к столу. Фиби тут же ухватила край платка с лежащей на нем коровой, дернула на себя, схватила игрушку и сжала ее. Раздалось громкое «муу».

— Молодец, моя хорошая, — похвалила Наоми.

Тэлбот повторил опыт, но на этот раз положил на платок специальный пластмассовый экран, так чтобы корову не было видно. Экран можно было убрать, потянув за ручку сбоку.

Через пару секунд Фиби отодвинула экран и снова схватила корову.

Следующие пятнадцать минут доктор Тэлбот ставил перед Фиби задачи, которые казались Наоми все более и более сложными. Потом он проделал то же самое с Люком.

Когда Люк справился с последним заданием, доктор позвал в кабинет Наоми и Фиби, сел на свой стул и на пару минут задумался. Фиби внезапно заинтересовалась волосами Наоми и принялась накручивать их на кулак. Люк снова потянулся к кубикам, которые складывал, сердясь на Джона за то, что тот держит его.

Психолог потянулся и закинул руки за голову:

— Ну что ж, Джон и Наоми. У вас действительно есть повод для беспокойства, но совсем не тот, с которым вы пришли.

— Что вы имеете в виду? — спросила Наоми.

— Вы ведь боялись, что Люк и Фиби отстают в развитии, так?

Джон и Наоми, немного поколебавшись, кивнули.

— Вот что я вам скажу. Они ни на одну секунду не отстают в развитии. Знаете, о чем бы я волновался, будь они моими детьми? Они такие умные, черт возьми, что я бы боялся — что я буду делать через пару лет, как мне держаться на одном уровне с ними. — Он со значением посмотрел на них, давая возможность осознать то, что он только что сказал.

Они обменялись быстрыми взглядами.

— Эти дети обладают необыкновенными для своего возраста навыками. Я бы сказал, в моей практике это уникальный случай. Они даже выглядят умными. Они прекрасно воспринимают новую информацию не только с помощью зрения, но и на слух — здесь у них тоже преимущество. Мой коллега проводит исследование среди особо одаренных детей — с вашего разрешения я бы хотел…

— Нет, — твердо перебила Наоми и предостерегающе взглянула на Джона. — Я не хочу, чтобы моих детей изучали подобным образом.

Джон вспомнил о предупреждении Калле Альмторпа. Держаться в тени.

— Мне очень жаль, но мы точно отказываемся.

Об Апостолах третьего тысячелетия уже год не было никаких новостей, но это не значило, что им можно было расслабиться. Пока этих людей не поймают и не посадят за решетку, следует быть настороже и ни на секунду не ослаблять контроль. И даже после этого тоже — может быть. Всегда найдутся фанатики, готовые преследовать их за то, что они сделали.

Роланд Тэлбот успокаивающе вскинул ладонь:

— Никаких проблем, я понимаю.

— Спасибо, — поблагодарил Джон.

— Но должен вас предупредить. Когда Люк и Фиби пойдут в школу, она быстро им наскучит. Возможно, вам нужно будет организовать для них какие-то дополнительные занятия, иначе это начнет сдерживать их развитие, и они станут конфликтовать с вами.

Джон посмотрел на Люка и Фиби, пытаясь угадать, что из слов доктора Тэлбота они поняли и взяли на заметку. Однако они не продемонстрировали никакой реакции.

Они вышли из кабинета. В коридоре Джон одной рукой обнял Наоми за талию и слегка сжал ее. Его переполняли радость и гордость. Может быть — всего лишь может быть, — все, через что им пришлось пройти, было не напрасно? Их дети здоровы, и только что один из лучших психологов подтвердил, что они умны и развиты не по годам.

Улыбаясь, он потянулся, чтобы поцеловать Наоми в щеку. Но она отстранилась. Лицо ее было белым как мел и глубоко встревоженным.