Особой группе, занимавшейся операцией «Меч-рыба», в ОШ-1 стало тесновато. Поэтому вечернюю оперативку Грейс созвал в конференц-зале.

Вокруг прямоугольного стола умещалось двадцать пять красных стульев. Еще человек тридцать могли стоять вдоль стен. На противоположной от входа стене, рядом с экраном, висела доска двух оттенков синего, шести футов в высоту и десяти футов в ширину. На доске помещался интернет-адрес полиции Суссекса и телефон Центра приема криминальных сообщений.

Грейс сидел спиной к этой доске и лицом к двери. Зал постепенно заполнялся членами его особой группы. Многие из них разговаривали по телефону. Последним вошел Норман Поттинг. Вид у него был чрезвычайно самодовольный.

Ровно в половине седьмого Рой Грейс открыл совещание, объявив:

— Прежде чем мы приступим к повестке дня, сержант Поттинг сделает важное заявление. — Он дал знак Поттингу.

Поттинг откашлялся и сказал:

— Рад доложить, что я арестовал подозреваемого.

— Здорово! — воскликнул Майкл Форман.

— Сейчас он сидит в Центре предварительного заключения. А эксперты обыскивают его дом — баржу, которая стоит в устье Адэра, в Шорэм-Бич.

— Норман, кто он? — спросил Ник Николл.

— Его зовут Джон Керридж. Я докладывал о нем на утренней оперативке. Местный водитель такси. Придумал для себя странную кличку — Ра. В ходе обыска у него на барже мы обнаружили в трюме тайник с восьмьюдесятью семью парами дамской обуви на высоком каблуке. Обувь лежала в нескольких сумках.

— Восемьдесят семь пар?! — ошеломленно переспросила Эмма Джейн Бутвуд.

— А может, и больше. Обыск еще не закончен, — ответил Поттинг. — Подозреваю, что мы найдем на барже туфли, украденные у первых двух жертв.

— Но пока их еще не нашли? — уточнил Ник Николл.

— Пока нет. А еще он собрал целую коллекцию газетных вырезок про Туфельщика, а также распечатки из Интернета о его подвигах в девяносто седьмом.

— Он живет один? — спросила Белла Мой.

— Да.

— У него есть жена? Он разведен? Есть у него подружка или друг?

— Похоже, нет.

— Как он объяснил, зачем ему столько туфель и столько вырезок? — спросила Белла.

— Никак. Когда я задал ему этот вопрос, он надулся и отказался отвечать. Кроме того, мы нашли у него множество туалетных цепочек, спрятанных в трюме, как и туфли. Из-за цепочек он страшно распсиховался.

Брэнсон нахмурился и изобразил рукой спуск воды в туалете.

— Туалетные цепочки?! Хочешь сказать, сортирные?!

Поттинг кивнул.

— Зачем они ему?

Поттинг хмыкнул и посмотрел на Роя Грейса:

— Не знаю, шеф, политкорректно ли так говорить, но…

— Мы умираем от любопытства, — улыбнулся Грейс.

Поттинг постучал себя пальцем по голове:

— По-моему, у него не все дома.

Сидящие в зале расхохотались. Грейс очень радовался успеху сослуживца. Старый сержант умеет работать! И все же… кое-что остается непонятным. Несмотря на то что многое совпадает, у него пока нет ответа на один важный вопрос.

Он подумал об арестованном. Замечательно, что его взяли. Будет что скормить «Аргусу» на завтра. Но арест — не главное. Главное — доказать, что подозреваемый и есть преступник.

— Норман, как он реагирует? — спросил Грейс.

— Злится, шеф, — ответил Поттинг. — Кстати, у нас проблемка. К нему приставили Кена Акотта.

— Черт! — воскликнул Ник Николл.

Как известно, подозреваемым положен адвокат. Тем, у кого нет личных адвокатов, выделяют общественных защитников, и тут уж как повезет. Из всех общественных защитников Кен Акотт был самым смышленым. Его терпеть не могли полицейские, которые производили арест.

— Что говорит Акотт? — нахмурился Грейс.

— Требует, чтобы провели медицинское освидетельствование его клиента, — ответил Поттинг. — Сейчас я как раз этим занимаюсь. Керридж переночует в камере; надеюсь, наши ребята отыщут у него на барже еще что-нибудь ценное.

— Может, удастся сличить ДНК, — сказал Форман.

— Туфельщик проявлял поразительную осведомленность в криминалистике, — возразил Грейс. — Эксперты ни разу ничего не нашли. Ни единого волоска, ни волоконца! — Он посмотрел в свои записи. — Ну ладно. Молодец, Норман, отлично поработал! Давайте двигаться дальше. Гленн, что у нас по второму подозреваемому?

— Кое-что есть, босс. Мы нашли водителя «мерседеса» класса Е с кузовом седан, который на большой скорости уезжал от дома Пирсов приблизительно в то время, когда изнасиловали миссис Роксанну Пирс. Мы его уже допросили. Прояснилось дело с романтическим ужином на двоих, который она готовила, но, боюсь, это не очень нам поможет. — Брэнсон пожал плечами. — Его зовут Яннис Стефанос, он местный ресторатор. Ему принадлежат рестораны «Тимон» на Престон-стрит и «Салоники».

— Я его знаю! — воскликнул констебль Форман. — Только неделю назад мы с женой ходили туда на годовщину свадьбы!

— Да… Так вот, мы с Эммой Джейн сегодня беседовали со Стефаносом. Хоть и не сразу, он признался в том, что у них с миссис Пирс интрижка. В конце концов она тоже это подтвердила. Она пригласила его к себе, потому что муж улетел по делам. Стефанос приехал к дому любовницы, а войти не смог. По его словам, он немного постоял у входа, звонил в дверь и по телефону. Он был уверен, что она дома, потому что видел тени за занавесками. Он ничего не понял, но в конце концов решил, что муж неожиданно вернулся раньше, и испугался. Вот почему он так быстро уехал.

— Вы ему верите? — Грейс посмотрел сначала на Брэнсона, потом на Эмму Джейн Бутвуд.

Оба кивнули.

— Раз она его сама пригласила, зачем ему насиловать ее?

— А может, после возвращения мужа ее замучили угрызения совести, вот она и заявила в полицию об изнасиловании? — предположил Майкл Форман.

— Ее муж узнал обо всем только от нас, на следующий день, — ответил Брэнсон.

— Он знает, что у жены любовник? — спросил Грейс.

— Пока нет… а зачем ему знать? — удивился Брэнсон. — По-моему, пока лучше ничего ему не рассказывать.

— Мистер Пирс несколько раз звонил мне по телефону и спрашивал, как идет расследование, — сказал Грейс и перенес свое внимание на Клер Уэстмор из отдела по борьбе с сексуальными преступлениями. — А вы как считаете? Сказать мужу или нет?

— По-моему, ни к чему еще больше осложнять жизнь миссис Пирс. Ей и так несладко, — ответила Клер.

После совещания Грейс вызвал констебля Формана к себе в кабинет. Там он, попросив никому ничего пока не говорить, рассказал о своих подозрениях в отношении суперинтендента Пью.

Когда Пью прислали в Суссекс, Форман еще не служил в уголовной полиции. Констебля трудно обвинить в предвзятости. Лучше его кандидатуры не найти!

— Майкл, прошу вас, проверьте алиби суперинтендента Кэссиана Пью — и давнишние, в девяносто седьмом, и сейчас. Пока у меня лишь дурное предчувствие: уж слишком многое сходится. Но для ареста улики должны быть неопровержимыми. Пока у нас их нет. Может быть, вам что-нибудь удастся нарыть. И помните, вам предстоит иметь дело с очень нечестным и очень изворотливым типом.

— Босс, не волнуйтесь! Я ему ни в чем не уступлю.

Грейс улыбнулся:

— Потому-то я вас и выбрал!