56
Портер — день второй, 9.23

Портер и Уотсон шли следом за дежурным по коридорам пятьдесят первого участка. Они остановились перед дверью на втором этаже.

— Следователя зовут Роналд Баумгарт; он ждет вас. — На миг дежурный опустил взгляд на свои ботинки, потом перевел его на Портера. — Примите мои самые искренние соболезнования.

Портер кивнул и вошел в кабинет.

Баумгарт оказался приземистым крепышом лет сорока пяти с седеющими волосами и эспаньолкой. Он сидел на краю стола и читал материалы дела.

— Детектив, спасибо, что позволили мне приехать, — сказал Портер.

Баумгарт пожал ему руку.

— Не представляю, что вам пришлось пережить; это меньшее, что мы можем сделать. — Он посмотрел на Уотсона: — А вы…

— Пол Уотсон, сотрудник экспертно-криминалистической лаборатории. Я помогаю детективу Портеру в другом деле.

— Обезьяний убийца? — Баумгарт присвистнул. — Вот ведь гад! Столько лет вы за ним гоняетесь, а он прыгает под автобус! Сэкономил налогоплательщикам кучу денег. Надеюсь, водитель сдал назад и как следует прокатился по этому куску дерьма, размазал его по асфальту.

— Его размазало как следует, но уже после смерти, — ответил Уотсон. — Водитель при всем желании больше ничего не смог бы сделать.

— Ну да… — Баумгарт бросил на Уотсона озадаченный взгляд.

Портер кивнул на папку, которую до их прихода читал следователь:

— Итак, что у нас тут?

Баумгарт жестом пригласил их сесть и разложил папку на столе.

— Его зовут Харнелл Кэмпбелл. Вчера в четверть одиннадцатого вечера он ворвался в магазин «Севен-илевен» примерно в квартале отсюда, приставил пушку к лицу кассира и потребовал, чтобы тот выложил на прилавок содержимое кассы и сейфа. И все бы ничего, только вот место для визита он выбрал крайне неудачное. В том магазинчике до и после смены отоваривается половина наших; в нашем участке он считается практически «домашним» магазином, он рядом со служебной стоянкой. У холодильника с пивом как раз стоял один наш сотрудник, который возвращался домой после смены; он достал банку «Курс лайт» из упаковки, которую собирался купить, как следует встряхнул и метнул к двери. Незадачливый грабитель развернулся, чтобы посмотреть, что там за шум. Этого хватило, чтобы наш сотрудник оказался за его спиной и приставил табельное оружие к затылку. Раньше мне не приходилось слышать о задержании с помощью банки пива.

— Не знаю, можно ли считать пивом «Курс лайт», — заметил Портер.

— Ну да, моя жена называет его «разминочным», — кивнул Баумгарт. — Но как тактическое оружие оно оказалось в самый раз. В общем, провели баллистическую экспертизу, и оказалось, что пушка идентична…

— Той, из которой убили мою жену, — закончил за него Портер.

Баумгарт кивнул:

— Я учился в академии с вашим начальником, так что сразу же позвонил Долтону и рассказал обо всем.

— Я очень благодарен вам за то, что позволили приехать и присутствовать при опознании; спасибо.

Зазвонил настенный телефон. Баумгарт надел гарнитуру.

— Баумгарт… Хорошо, ведите его сюда.

Через миг дверь открылась, и ввели Тарека. Он побледнел, увидев Портера. Потом вскинул руку:

— Прости меня, Сэмми! Если бы я подумал, что парень в самом деле выстрелит, я бы… ну не знаю… повел себя по-другому. Они ведь не стреляют; обычно стараются побыстрее убраться. Господи, я… прости!

Похоже, рядом с ним все чувствуют себя виноватыми.

Портер пожал Тареку руку и хлопнул его по спине:

— Тарек, я ни в чем тебя не виню, наоборот. Мне сказали, что ты пытался ей помочь. Спасибо, что был рядом. Я нахожу утешение в том, что последним она видела лицо друга. Она умерла не в одиночестве.

Тарек кивнул и вытер глаза рукавом.

Баумгарт подошел к Тареку и представился, затем объяснил, что сейчас произойдет:

— Мы выведем шестерых парней, они выстроятся в ряд вон там, и у каждого в руках будет номер. — Он покосился на лежащие на столе документы. — По вашим показаниям, парень, который вас грабил, сказал: «Наличку в сумку, живо!» Я попрошу каждого из них выйти вперед и произнести одну и ту же фразу. Пожалуйста, рассмотрите всех очень внимательно. Помните, что там может вовсе не оказаться того, кто вас грабил, так что не думайте, что вы обязаны кого-то выбрать. Если у вас возникнут сомнения, если покажется, что среди них нет грабителя, ничего страшного, так мне и скажите. Вам понятно?

Тарек кивнул.

— Они нас не видят, так что и об этом не волнуйтесь. Вообще ни о чем не волнуйтесь, главное, ищите грабителя, — наставлял Баумгарт.

— Ясно, — сказал Тарек.

Баумгарт нажал кнопку внутренней связи:

— Ведите!

Портер отошел к дальней стене. Ладони у него стали холодными и липкими; пришлось вытирать их о брюки. Он чувствовал, как пульс бьется на шее, кровь прилила к голове. Уотсон стоял рядом с ним и смотрел на соседнюю комнату. Вот открылась дверь, и двое полицейских ввели шестерых парней.

— Номер четыре, — сразу же сказал Тарек. — Это он. Я уверен.

Портер сделал шаг вперед, чтобы лучше видеть.

Судя по меткам на стене, ростом он был чуть ниже метра девяноста. Белый, совсем молодой, лет двадцати с небольшим, с бритой головой и многочисленными пирсингами в ушах. Правую его руку почти сплошь покрывали татуировки: на плече — дракон, ближе к кисти — мультяшная птичка Твити. Левая рука, как ни странно, осталась чистой. Парень смотрел прямо перед собой, выпятив подбородок.

У Портера застучало в затылке.

Баумгарт снова принялся листать дело.

— В ваших показаниях ничего не говорится о татуировках.

— На нем была куртка; я не видел его рук, — ответил Тарек. — На правом ухе у него тоже есть татуировка, ее я заметил и сказал о ней.

— По вашим словам, его так трясло, что он едва мог держать пистолет ровно. Сейчас он совсем не выглядит взволнованным, — заметил Баумгарт. — Наоборот, кажется совершенно спокойным, хладнокровным.

— Это он. Проверьте ухо!

Баумгарт снова нажал кнопку внутренней связи:

— Номер четыре, шаг вперед и повернитесь налево.

Портер готов был поклясться, что перед тем, как выполнить приказ, парень ухмыльнулся. Похоже, все происходящее доставляло ему удовольствие. Он тоже заметил темные буквы на мочке уха:

— Вон там, я вижу!

— Где? Я вижу только целую тонну гвоздей, — ответил Баумгарт.

— Нет, с внутренней стороны. Под пирсингом, черной тушью.

Баумгарт подошел ближе к перегородке и прищурился:

— Надо же, и как вы разглядели? Я с трудом могу разобрать. — Он взял со стола книгу регистрации арестованных. — Вот здесь написано, что на ухе у него выбито слово «Фильтр».

— Вот! Я же говорил, что это он, — торжествующе заметил Тарек.

Баумгарт тяжело вздохнул.

— Спасибо! — сказал Портер, кладя руку Тареку на плечо.

Тарек посмотрел ему в глаза:

— Жаль, что я больше ничего не могу сделать. Мне кажется, что все произошло по моей вине. Я должен был ее предупредить или… выбить у него пушку, что ли. Хоть что-нибудь сделать!

— Ты ни в чем не виноват.

«Не больше, чем я».

Баумгарт подозвал одного из сотрудников:

— Ведите четвертого в кабинет для допросов; нам с ним предстоит долгий разговор. — Он повернулся к Тареку: — Постараемся освободить вас как можно быстрее. Вам нужно будет подписать протокол.

Портер ткнул Уотсона в бок:

— Поехали к твоему дяде, покажем ему часы.

— Вы не хотите присутствовать при допросе? — удивился Уотсон.

Портер покачал головой:

— У меня сейчас кровь кипит. Я не могу здесь оставаться. Раньше мне казалось, что я должен на него посмотреть, но теперь… Я лучше пойду.

Баумгарт, стоявший в нескольких шагах от них, стал собирать бумаги со стола.

— Если хотите, я вам позвоню, буду держать в курсе…

— Был бы вам очень признателен.

— Сейчас он изображает крутого, но наверняка расколется. И даже если нет, у нас есть результаты баллистической экспертизы и показания Тарека. На моей памяти, присяжные выносили обвинительный приговор на основании не таких веских улик.

Портер пожал ему руку:

— Спасибо еще раз.

Уотсон смотрел на него исподлобья.

— Что?

— Ничего… просто вы побледнели.

— Со мной все будет нормально; мне просто нужно подышать воздухом, — ответил Портер. — Пошли!

Толкнув дверь, он вышел в оживленный коридор и врезался в здоровяка детектива, который нес поднос с четырьмя стаканами кофе из «Старбакса». Горячая жидкость пролилась на них обоих и на пол. Уотсон поспешил убраться с дороги.

— Какого хрена! — проворчал детектив. — Смотреть надо, куда идете!

— Извините, я…

— Плевать мне на ваши извинения! Что мне теперь, в ожоговый центр, что ли? — Он остервенело тер единственной салфеткой бурое пятно на рубашке.

Портеру тоже досталось: кофе попал ему и на рубашку, и на брюки. Часть горячей жидкости очутилась в его ботинке, носок совсем промок. Он полез в нагрудный карман и достал оттуда отсыревшую визитку:

— Я из убойного отдела. Пришлите мне счет за химчистку, и я его оплачу.

— Это точно, оплатите, — рявкнул детектив, выхватывая у него карточку. — Вам еще повезло, что я не заставил вас бежать к банкомату и в «Старбакс», покупать новый кофе! — Он затопал по коридору, бурча себе под нос что-то о паршивом кофе в местном кафетерии.

— Пошли, — сказал Портер Уотсону. — Мой дом по пути к магазину твоего дяди. Заскочим, и я переоденусь.