Том поставил будильник на пять утра и спустился вниз еще до рассвета. Эльза не спала; она сидела в библиотеке в футболке и пижамных шортах и смотрела на мониторы, которые показывали инфракрасное изображение темных комнат дома Амелии. Услышав его шаги, она вздрогнула и обернулась:

— А, это ты. Ты меня напугал. Том подошел к столу:

— Ты что, вообще не ложилась?

Вчера они все вместе наблюдали за тем, как Амелия и Кукушка отужинали, прослушали их разговор — Амелия выдала потрясающее представление под названием «любящая мать», а Кукушка — безупречное исполнение роли Франсуа Мало. Примерно в двенадцать Кукушка зевнул и отправился к себе. К отвращению Хэролда, он налил себе горячую ванну с пеной («Пена? Какой нормальный мужик будет принимать ванну с пеной?»), затем улегся в постель и немного почитал книгу, которую он достал из чемодана раньше, когда разбирал вещи. В половине первого Амелия прислала Тому имейл, где подтвержала, что Барбаре надлежит появиться в доме в начале десятого утра. После этого Том поднялся наверх и лег спать. Хэролд и Барбара к этому времени уже тоже спали.

— Хэролд разбудил меня в три. — Эльза засунула в рот пластинку жвачки. — Сказал, что ничего не случилось. Кукушка уснул в час и ни разу не проснулся.

Том посмотрел на экран. До него доносилось ровное спокойное дыхание Кукушки. Он почувствовал себя врачом, который наблюдает пациента в реанимации.

— Никаких признаков Амелии?

Они не стали ставить камеры в спальне Амелии и в ее ванной. Том позволил ей сохранить личное пространство. Эльза покачала головой:

— Пока нет.

Но Амелия все же встала раньше остальных. Она появилась в кухне сразу после шести, в светлом шелковом халате, туго перетянутом поясом. Она включила Радио-4, налила себе чашку чая и снова вернулась в спальню, подальше от всевидящего ока камеры. Через пару минут в библиотеку спустился Хэролд.

— День второй в Доме Большого Брата, — объявил он с нарочитым ньюкаслским акцентом, подошел к столу, встал за спиной Эльзы и взглянул на монитор. — Амелия в комнате признаний. Кукушка крепко спит. Он даже не подозревает, что сегодня его ожидает изгнание.

Том засмеялся. Эльза недоумевающе посмотрела на них обоих:

— О чем вы говорите?

Кукушка проснулся только через два часа. Он вылез из кровати и поплелся в ванную. Утренняя эрекция оттопыривала его пижамные штаны. Он посмотрел на свое отражение в зеркале, поковырял что–то на подбородке и опорожнил мочевой пузырь.

— Давай, — заметил Хэролд. — Элвис в ванной.

Том вышел на кухню. Барбара сидела за столом. Она была полностью одета; перед ней стояла миска с мюсли и йогуртом.

— Кукушка встал, — сообщил он.

— Да. Я слышала.

У нее был сосредоточенный вид, и Том заметил, что Барбара нанесла макияж немного по–другому, как будто «надела» для роли другое лицо.

— Амелия хочет, чтобы вы были у нее в девять. — Он взглянул на часы. — Расчет правильный. Кукушка принял ванну вчера перед сном, так что, скорее всего, он будет внизу, когда вы войдете. Как вы себя чувствуете?

Том вспомнил их первую встречу в Ницце, смущенную улыбку Барбары, ее стеснительность, быстроту ее ума и великолепную реакцию. Пара дней в английской сельской местности, вдали от Билла, как будто вернули ей молодость. Она наслаждалась тем, что снова в игре.

— О, жажду приступить. — Барбара посмотрела на Тома и широко улыбнулась. — Давайте сделаем этого мерзавца. Возьмем и сделаем.