Коридор был пуст. Грубо отесанные половицы скрипели под ногами. Постепенно глаза привыкли к темноте, и Диана разглядела отблеск луны на оконном стекле. Именно это ей и было нужно.

Диана приоткрыла створку и задохнулась от порыва ледяного ветра, но ей показалось, что она вновь обрела связь с далеким миром спутников. Сотовый действительно поймал сигнал, Диана набрала номер квартиры на бульваре Сюше, но трубку никто не снял, и она позвонила матери на мобильный. После трех далеких гудков знакомый голос произнес: «Я слушаю…»

Она промолчала, и Сибилла тут же догадалась:

– Это ты, Диана?

– Да, я.

Ее мать завелась с полоборота:

– Черт возьми, что происходит? Где ты?

– Этого я сказать не могу. Как Люсьен?

– Ты исчезаешь, тебя ищет полиция, а ты даже не хочешь ничего объяснить?

– Как Люсьен?

– Сначала скажи, где ты.

Чудо современной технологии в действии: их разделяли десять тысяч километров, но ругались они, словно стояли рядом! Диана повысила голос:

– Так у нас ничего не выйдет. Повторяю: я ничего не могу сказать. Я тебя предупреждала.

– Тот полицейский, что вел это дело… – задыхающимся голосом произнесла Сибилла.

– Я знаю.

– Они говорят, ты в этом замешана… а еще – в смерти какой-то женщины, я…

– Повторяю, ты должна мне верить.

У Сибиллы сорвался голос.

– Ты хоть отдаешь себе отчет в происходящем? – устало спросила она.

– Как Люсьен? – повторила Диана.

– Очень хорошо. Все лучше и лучше. Начал улыбаться. Дагер считает, что все наладится через несколько дней. – Голос Сибиллы звучал еще тише, она прерывисто дышала.

Теплая волна накрыла Диану с головой. Она как наяву увидела весело вздернутые уголки губ сына. Возможно, однажды они снова будут вместе и в их жизнь вернутся покой и счастье.

– А жар? – спросила Диана.

– Спал. Температура нормальная.

– В больнице все в порядке? Ничего… странного не произошло?

– О чем ты? Тебе мало того, что уже случилось?

Все предположения Дианы подтверждались. Больше не будет ни кризисов, ни состояния транса. Все Стражи вне опасности, сообщников интересует только токамак. В трубке раздался крик матери:

– Почему ты так со мной поступаешь? Я с ума схожу от беспокойства.

Диана устремила взгляд на окутанный сумраком город. По широкому проспекту рядом с монастырем неслись в ледяной ночи белые от пыли японские машины. Разговаривая, она слышала шум движения и представляла себе, как мчатся по залитым светом парижским улицам роскошные блестящие автомобили. Оставалось задать главный вопрос.

– Шарль с тобой?

– Я как раз собираюсь к нему присоединиться.

Восемь вечера, когда в Париже начинаются все вечеринки. Диана поняла, почему у Сибиллы задыхающийся голос: она наверняка разговаривает на ходу – бежит на встречу, в театр или ресторан.

– Как он поживает?

– Волнуется за тебя.

– И все?

– Не понимаю, о чем ты?

– Ну не знаю… Он никуда не собирается?

– Конечно нет. Что ты выдумываешь?

Итак, гипотеза оказалась несостоятельной. Она снова зашла в тупик. Диана внезапно осознала всю нелепость своих предположений. Какая глупость – связать отчима с хаосом, в который превратилась ее собственная жизнь, думать, что его безмятежное парижское существование может как-то пересекаться с цепью кошмарных событий, случившихся с ней в последнее время.

За ее спиной раздался какой-то шум. Она бросила взгляд на уходящий влево коридор. Никого. Шум повторился, на этот раз гораздо отчетливее.

– Я тебе перезвоню…

В то же мгновение в двадцати метрах от нее появилась тень. Невысокий мужчина в длинном пальто и шапке не по размеру стоял спиной к Диане, но она мгновенно вспомнила фотографию физика-цевена в точно таком же головном уборе и прошептала: «Талих…»

Она пошла следом. Незнакомца слегка пошатывало, время от времени он опирался о стены. Диана заметила странную деталь: правый рукав был засучен до локтя. Человек добрался до конца коридора и наклонился над колонкой. Диана подошла еще ближе. Левой рукой тень качала рычаг, держа правую под жестяным краном.

Диана замерла, по наитию посмотрела на правую стену, увидела кровавый отпечаток маленькой ладони и тут же перевела взгляд на темные отблески на запястье мужчины. Ее охватил ужас: в нескольких метрах от нее стоял убийца. Он только что прикончил кого-то прямо в монастыре.

Человек обернулся, и Диана увидела шерстяной шлем у него на лице, глаза в прорезях блестели в темноте, как две крупные масляные капли. Диане показалось, что убийца прочел ее мысли и как в зеркале увидел в ее глазах отражение своей истинной сущности. В следующую секунду он исчез. Диана рванулась следом, не успев осознать, зачем это делает, свернула за угол, но никого не увидела. Коридор тянулся метров на пятьдесят – убийца не мог преодолеть такое расстояние за несколько секунд. Комнаты. Он спрятался в одной из келий…

Диана замедлила шаг, приглядываясь к дверям. Внезапно сверху потянуло холодом, она подняла глаза и увидела приоткрытое слуховое окно. Забраться туда можно было по левой стене. Диана оперлась руками о наличник и одним движением подтянулась наверх.

Красота ночи потрясла ее. Густо-синее небо было усеяно звездами. Скаты черепичной крыши мягко изгибались, нависая над галереей носом античного корабля. Ей показалось, что она заглянула за ширму из рисовой бумаги, попала на оборотную сторону китайской картины и теперь скользит по бумаге с изяществом кисточки для туши.

Она никого не видела. Спрятаться можно было только в трубе. Диана сделала шаг, другой… Несмотря на страх и холод, ее не покидало ощущение восторга. Она как будто плыла по красным волнам терракотового моря. Добравшись до трубы, она медленно обошла ее кругом. Никого. Ни шума, ни даже шороха.

В этот момент она заметила прямо перед собой, на трубе, тень сгруппировавшегося человека. Ей показалось, что убийца снова читает ее мысли, и она вдруг поняла: он решил убить ее, чтобы заткнуть рот. Тень вытянулась в длинную черную черту, и на Диану обрушилась страшная тяжесть. Она упала, но убийца тут же ухватил ее за свитер и приподнял. Сам он стоял на четвереньках, и отвороты меховой шапки усиливали его сходство с диким зверем.

Диана понимала, что не сможет сражаться. Усталость и отчаяние вкупе со страхом лишали ее сил, а со дна души поднималось смутное, темное воспоминание: однажды она уже переживала подобное. Диана разомкнула губы, собираясь то ли застонать, то ли молить о пощаде, но враг перевернул ее на спину и потащил наверх.

Изверг склонился над ней, карикатурно широко разинул рот и медленно, словно священнодействуя, поднес окровавленные пальцы к губам. Внезапно Диана увидела, к чему тянется рука убийцы: под языком блеснуло лезвие бритвы. Диана резко разогнулась: она не могла так умереть. Черепица у нее под ногами начала осыпаться, и она ощутила безумную надежду: нужно скатиться по крыше и кинуться в пустоту. Диана согнула ноги в коленях, изо всех сил ударила убийцу ступнями в грудь, откинулась вправо и начала соскальзывать вниз. Она летела все быстрее, чувствуя спиной выступы черепицы. Внизу ее ждали смерть, покой и мрак. Жадная бездна раскрыла ей объятия.

Диана чувствовала, что падает, но не упала. Что-то заставило ее уцепиться за перила галереи. Она занозила ногти, порывы ледяного ветра раскачивали ее тело из стороны в сторону, но руки не желали расставаться с жизнью… Разум Дианы был бессилен: тело все решило за нее. Мышцы и нервы объединили усилия, чтобы выжить.

Неожиданно кто-то схватил ее за запястья. Она задохнулась, подняла глаза и увидела над собой лицо Джованни все с тем же выражением вечного удивления. Потом он откинулся назад и, тяжело засопев, подтянул ее наверх. Она упала на крышу как мешок, разбитая, уничтоженная.

– Все в порядке? – спросил Джованни.

– Мне холодно, – прошептала она.

Он снял свитер и прикрыл ей плечи.

– Что произошло?

Диана съежилась и ничего не ответила. Джованни опустился рядом с ней на колени и произнес, запинаясь:

– Монахи… Они… обнаружили в одной из комнат мертвого человека…

Диана медленно раскачивалась взад и вперед, зажав ладони в коленях.

– Мне холодно, – снова пожаловалась она.

– Нужно спускаться, – мягко произнес он. – Сейчас приедет полиция.

Диана подняла взгляд и как будто удивилась его присутствию. Она смотрела на мягкое, как у избалованного ребенка, лицо и видела перед собой нормального человека, живущего в нормальном мире и изумленного происходящим.

– Джованни… – прошептала она. – Вам… придется научиться…

– Научиться чему?

Она поняла, что плачет.

– Научиться понимать меня.