85

– Аманда в той же одежде, что была на ней в воскресенье, – сказал Майкл, показывая на экран своего ноутбука. – Белая футболка, джинсы.

Они сидели в маленьком, но безукоризненно аккуратном кабинете двух старших офицеров, сослуживцев Роубака – сержанта и инспектора. Роубак представил их, но Майкл не запомнил имен. Подошло время ланча, и он во второй уже раз за сегодня приехал в отделение полиции Хэмпстеда.

Детектив-констебль Роубак с помощью коллеги выяснил, что письмо с фотографией Аманды отправили из интернет-кафе близ лондонской Тоттенхам-Корт-роуд. Сотни людей пользовались там компьютерами и расплачивались за это наличными, а потому шансы получить описание человека, который послал Майклу письмо, были чрезвычайно малы. Однако Роубак решил ничем не пренебрегать.

Детектив-инспектор, безукоризненно вежливая высокая женщина лет сорока с аккуратно уложенными светлыми волосами, прищурилась, глядя на экран.

– Можно сделать чуть поярче?

Майкл увеличил яркость. Изображение было зернистое, словно бы снимали через сетку, а красные глаза Аманды придавали фотографии нечто демоническое. Господи боже, до чего же она испугана. Майкл с трудом заставлял себя смотреть на снимок, его мысли безумно метались. Он вспоминал фильмы ужасов вроде «Молчания ягнят» и «Коллекционера». Он думал о десятках красивых женских лиц, невинно смотревших с газетных страниц или телевизионных экранов. Жестокие заголовки, которые в прошлом казались ему такими абстрактными, теперь обрели жуткую реальность. «Найдена расчлененной…»; «Искалеченный труп в лесу…»; «Жертва сексуального насилия…»; «Обнаружены следы спермы…»

Позади Аманды была видна стена, слева еще одна. На полу вроде бы можно различить край матраса.

– Контрастные тени, – заметил детектив-сержант, крепкий флегматичный мужчина.

– Возможно, снимок делался в темноте, – предположила женщина-инспектор.

– В темноте? – резко переспросил Майкл.

Инспектор прикоснулась к экрану наманикюренным пальцем и пояснила:

– У нее глаза красные от вспышки, и сверху фигура ярко освещена, но книзу яркость резко уменьшается, туфли почти не видны – это означает, что вспышка была нацелена на верхнюю часть тела. И мы почти ничего не видим в комнате, кроме мисс Кэпстик. Если бы там горел свет, то мы увидели бы его источник.

Майкл мрачно кивнул.

«Одна, в темноте. Господи, бедная моя девочка».

– Нам нужна копия снимка: мы увеличим изображение, посмотрим, не проявится ли что-нибудь еще, – добавила женщина. – Сейчас есть очень мощная цифровая техника. Выжмем из фотографии все, что только можно.

Сержант показал на экран:

– Голый пол, жесткая бетонная поверхность. Похоже, подвал или гараж.

– И сколько у вас уйдет на это времени? – спросил Майкл.

– Нужно будет отвезти фотографию в Бирмингем – завтра будет готово.

– Завтра? – взорвался Майкл. – Господи! Потерять еще целые сутки – а мы ведь даже не знаем, есть ли у нас эти сутки в запасе. Дайте мне адрес, я отвезу сам, я…

– Можно послать фотографию по электронной почте, – предложил Роубак. – Она будет у них через минуту.

Сержант посмотрел на Роубака недоуменным взглядом: этот человек явно не слишком-то разбирался в новейших технологиях.

– Хорошая идея. А качество при этом не пострадает? – спросила инспектор, одобрительно взглянув на Роубака.

– Ничуть, – заверил тот.

Старшие офицеры вручили Майклу визитки с номерами своих прямых телефонов. Инспектор сказала, что они напечатают плакаты и повесят их на заправках и в других точках вдоль всего маршрута, по которому Аманда предположительно возвращалась в Лондон воскресным вечером. Кроме того, дадут информацию на телевидение и опросят всех соседей мисс Кэпстик, включая жителей близлежащих домов.

Майкл поехал назад в больницу. Он и так уже отменил прием двух пациентов, но должен был успеть к приходу третьего.

Ее держат в темноте.

Аманду, его милую, прекрасную, потрясающую девочку захватил какой-то монстр.

Майкл припарковался у тротуара, поставил машину на ручной тормоз и закрыл глаза. «Аманда, дорогая, мы так мало были вместе. Пожалуйста, выживи. Будь сильной. Я ищу тебя. Я тебя обязательно найду. Все будет хорошо. Обещаю».

В десять минут шестого, когда Майкл уже собирался принять последнего пациента, Тельма сказала ему, что звонит констебль Роубак.

Оказалось, пришел ответ экспертов из Бирмингема.

– Доктор Теннент, вот что нам удалось установить. Судя по отсутствию естественного света, мисс Кэпстик, похоже, держат в каком-то помещении под землей или в склепе. На фотографии видны матрас и фрагмент оранжевого ведра. Пол и стены, видимо, бетонные. Эксперт утверждает, что футболка на мисс Кэпстик грязная, а волосы у нее спутаны.

Констебль не стал говорить, что на футболке видны пятна крови, а джинсы порваны.

– Что-нибудь еще? – спросил Майкл.

– Нет, но эксперт хотел бы поговорить с вами. Я покажу вам распечатку, вдруг вы заметите что-нибудь. Давайте встретимся завтра в девять утра. Вам удобно? Если что, я могу сам к вам подъехать.

– Я приеду в отделение. – Майкл понимал, что он все еще в списке подозреваемых. Надо будет разубедить в этом Роубака, чтобы полиция понапрасну не тратила на него драгоценное время. Где он был в воскресенье вечером, после гонок? Поехал домой, листал газеты, работал над лекцией, которую собирался читать через две недели, а потом лег спать. Никакого алиби. Да еще этот странный звонок Аманды на радио.

Майкл отчаянно устал и никак не мог собраться с мыслями.

«Забудь об этом. Никто тебя не подозревает. Сосредоточься!

Сосредоточься на Аманде».

Повесив трубку, он сидел, напряженно размышляя. Итак, судя по всему, Аманда находится в какой-то подземной камере или склепе.

Его мысли вернулись к разговору с доктором Теренсом Гоуэлом.

Сказав это, Гоуэл явно смутился, словно бы ненароком проговорился.

Противорадиационные убежища строят из цемента. Освинцованного цемента. Под землей.

В обычной ситуации Майкл сто раз подумал бы, прежде чем нарушать врачебную тайну, но теперь ему было все равно. Он хотел использовать все возможности, и плевать на последствия.

Он перезвонил Роубаку.

– У меня есть один пациент, чье поведение кажется мне весьма подозрительным. Может быть, за этим ничего не стоит, но он сегодня во время приема говорил мне вещи, которые странным образом перекликаются с тем, что сказали вы, описывая фотографию.

– Можно поподробнее, сэр?

– Вопрос очень деликатный. Мой пациент известный ученый, и все, что он мне говорил, строго конфиденциально, но мне кажется, что вы должны это знать. Я буду благодарен, если вы проявите тактичность, но, полагаю, его следует проверить. Я пытаюсь связаться с врачом общей практики, который направил этого человека ко мне, может быть, удастся получить какие-нибудь сведения у него.

– Назовите имя и адрес пациента. Вы знаете, где он работает?

– Доктор Теренс Гоуэл. – Майкл продиктовал по буквам. – Он работает в ЦПС.

– В Центре правительственной связи?

– Да.

– Серьезная контора. Прежде чем принять туда человека, его наверняка проверяют вдоль и поперек.

– Я знаю. Но он кажется мне подозрительным. Хотя, может быть, я просто, как утопающий, хватаюсь за соломинку.

Майкл подробно рассказал, что именно вызывает у него озабоченность. Роубак, выслушав его, сказал:

– Вы правильно сделали, что ввели нас в курс дела. Возможно, это и впрямь простое совпадение, но не помешает повнимательнее присмотреться к этому человеку. Я сам поговорю с ним.

– Только так, чтобы он ничего не заподозрил.

– Не волнуйтесь, сэр. Я найду какой-нибудь предлог. Скажу, что мы ищем свидетелей аварии, а его машина якобы в это время была замечена поблизости от места происшествия.

Майкл продиктовал ему адрес доктора Гоуэла и номер его мобильного телефона, после чего поблагодарил полицейского и повесил трубку.

Доктор Сундаралингам так ему и не перезвонил. Майкл набрал его номер еще раз, ответил тот же мужчина, что и прежде.

– Я передал доктору Сундаралингаму вашу просьбу, – заверил он. – Разговаривал с ним совсем недавно, но сейчас доктор очень занят. Он спросил, можно ли вам позвонить вечером – домой или на мобильный.

Майкл продиктовал секретарю оба номера, подчеркнув, что ему крайне важно поговорить с доктором Сундаралингамом. Собеседник пообещал, что все непременно передаст.

Тельма по интеркому напомнила Майклу, что пациент ждет в приемной уже пятнадцать минут.

И тут Майкла осенило. А ведь есть человек, который может ему помочь! Старик-немец, намекавший на свои сверхспособности. Шансов на успех мало, но попробовать стоит. Он спешно вытащил из шкафа ящик, где лежали истории болезни пациентов, чьи фамилии начинались на букву «Д».

Нашел нужную папку, открыл ее на первой странице и переписал адрес. Встреча с глазу на глаз позволит ему увидеть реакцию, которую не заметишь по телефону. Он поедет туда сразу же по окончании приема.