101

Гленн сидел на пассажирском сиденье и смотрел на дорогу впереди. Констебль Ник Гудвин вел машину, выжимая из нее все, что можно: полностью сосредоточившись на дороге, он на максимальной скорости несся по скоростному шоссе М23; стрелка спидометра перепрыгивала через отметку сто двадцать миль в час. Автомобили впереди безропотно уступали им дорогу, увидев в зеркалах заднего вида синий проблесковый маячок.

Ник Гудвин нравился Гленну. Он был тихим, серьезным парнем лет двадцати пяти, довольно красивым, с аккуратно причесанными темными волосами. Характер он имел покладистый и надежный. Гудвин был человеком сдержанным, он редко демонстрировал эмоции.

Ник протянул руку и нажал кнопку сирены, желая предупредить водителя машины, выписывавшей немыслимые зигзаги – вероятно, тот на ходу менял пленку в магнитоле. По мере приближения к съезду на шоссе М25 движение становилось все более напряженным. Еще бы, вечер пятницы, самый час пик. Волей-неволей пришлось сбросить скорость.

– Как твой мелкий, Гленн?

– Сэмми-то? Молодцом, скоро четыре исполнится. Славный такой мальчишка, люблю его до смерти.

– А второго ребенка завести не планируете?

– У Ари в прошлом году случился выкидыш. А так, вообще-то, планируем. В семье должно быть много детей. А как у тебя дела?

– Жена на сносях. Со дня на день ждем первенца.

– Здорово! Будешь присутствовать на родах?

– Собираюсь.

– Незабываемые впечатления, – сказал Гленн.

И тут в его рации послышался треск. Он услышал свой позывной и ответил. Звонил оператор Национальной полицейской компьютерной системы:

– Мы установили владельца дома сорок семь по Холланд-Парк-авеню. Это Глория Ламарк. – И оператор повторил имя по буквам.

Несколько секунд Гленн молчал, переваривая информацию.

«Глория Ламарк.

Выходит, доктор Теренс Гоуэл живет в доме Глории Ламарк? Или часто бывает там?

Неужели у некогда великой Глории Ламарк был любовник, подозрительный тип с фальшивыми документами? Знала ли актриса, что он не тот, за кого себя выдает?»

Потом Гленн вспомнил, что вчера вечером Саймон Роубак как-то странно отреагировал, услышав от него про Глорию Ламарк. Словно бы это навело Саймона на какую-то мысль. Интересно на какую?

Гленн попытался вспомнить их беседу. Роубак рассказывал, что сейчас расследует дело об исчезновении двух женщин. Имя одной из них Гленн знал: Тина Маккей – про нее постоянно твердили в новостях, Роубак считал, что между двумя пропавшими женщинами есть связь. Имела ли к ним какое-то отношение Глория Ламарк?

И с какого бока тут доктор Теренс Гоуэл?

Гленн перебирал в уме все известные ему факты. Сначала умерла Глория Ламарк. Потом, буквально через несколько дней, Кора Берстридж. Некто, выдающий себя за доктора Теренса Гоуэла и проживающий, по всей видимости, в доме Глории Ламарк, в субботу вечером был остановлен в Лондоне за опасную езду. Этот же человек приехал на похороны Коры Берстридж, но по каким-то причинам во время траурной церемонии так и не вышел из машины.

«Доктор Теренс Гоуэл, ну до чего же ты подозрительный тип, черт побери».

Гленн взял рацию и попросил соединить его с констеблем Роубаком из хэмпстедского отделения. Надо немедленно выяснить, откуда Саймону известна фамилия Ламарк.

Заметив в плотном потоке машин небольшой просвет, Гудвин включил сирену и, мигая огнями, протолкался вперед.