12
– Уби-джуби-джуби! Так кто у нас гадкая девчонка?
Сэм смотрела на полосатую ширму. Панч, в своем колпаке и с огромным крючковатым носом, крутился во все стороны, молотил дубинкой по крохотной сцене и визжал:
– Гадкая, гадкая, гадкая, гадкая! Так кто у нас гадкая девчонка?
Кто-то из детей крикнул:
– Мама Ники!
Панч принялся важно расхаживать по сцене, повторяя себе под нос:
– Значит, мама Ники была гадкой, да? Мама Ники была гадкой, да? Мама Ники была гадкой, да? Придется нам в этом разобраться, верно?
– Да! – раздался в ответ хор голосов.
– Уби-джуби-джуби, так кто у нас гадкая девчонка?
Он развернулся и уставился прямо на Сэм, свесился над ширмой и поманил ее пальцем, палец был длинный – непропорционально большой по сравнению с размерами куклы, и это показалось ей странным.
– Уби-джуби-джуби, – повторял Панч снова и снова, маня ее пальцем и свешиваясь все больше. Ребятишки испуганно притихли, почувствовав, что сейчас произойдет нечто особенное. – Я думаю, ее следует наказать. А вы согласны со мной, дети?
– Да!
Панч выпрямился и снова постучал дубинкой по сцене:
– Наказать за то, что она вообразила, будто была в том самолете! – Он разразился смехом.
От злости и недоумения у Сэм сжалось сердце.
– Гадкая! Гадкая! Гадкая!
Дубинка замолотила по сцене. Бах-бах-бах! На сей раз сильнее и с явной угрозой.
– Так кого нужно наказать?
– Маму Ники! – ответил хор детских голосов.
«Прекратите это. Немедленно остановите. Прогоните его отсюда. Разве вы не видите, что он сумасшедший?»
– Мы можем поколотить ее дубинкой! – завизжал Панч. А потом исчез из вида. – Или можно…
Он появился снова.
Но теперь на нем была черная балаклава с прорезями.
Сэм попыталась отпрянуть, хотела упасть на ковер, но ее прижало к чему-то, к чему-то твердому… Нет, к мягкому. «Диван», – поняла она.
Сэм увидела сквозь прорезь его растянутые в улыбке губы, а потом Панч подмигнул ей, и вдруг его левый глаз вывалился, упал на пол, покатился по ковру, задребезжал по голым доскам, ударился о плинтус и понесся дальше, грохоча, как пушечное ядро.
Дети разразились смехом.
И тут Панч поднял с пола сцены что-то блестящее, металлическое.
Ее пробрала дрожь.
Дробовик.
Он быстро прицелился в нее.
– Нет! – закричала Сэм.
Она увидела струю пламени, вылетевшую из ствола, почувствовала, как ей обожгло щеку.
Свет погас, и на мгновение она погрузилась в темноту, липкую, приторную темень, давившую ей на глаза, на уши, проникавшую в рот. Потом над нею появился ряд красных цифр, и Сэм испуганно вздрогнула: очень уж они были яркие.
04:15.
Темнота приобрела красноватый оттенок, словно бы свет кровоточил. Сэм услышала рядом громкий храп, булькающий звук, снова храп. Потом голос Ричарда:
– Что случилось?
Она ощутила прохладный ветерок. «Сон, – подумала она. – Это всего лишь сон».
04:16.
Свет лился от часов, словно кровь в ванну. Ричард снова подал голос:
– Да что за хрень такая?
Сэм услышала, как он шарит рукой по постели. Затем раздался громкий лязг и звук льющейся воды.
– Черт.
Щелчок выключателя, и свет на мгновение ослепил ее.
– Елки-палки, – сказал муж.
Он смотрел на потолок, по которому во всех направлениях расходились трещины, словно морщины на старушечьем лице.
Словно трещины в стекле, пробитом пулей.
Прямо у нее над головой на потолке не хватало кусочка штукатурки. Сэм вдруг почувствовала в щеке невыносимую боль. Осторожно приложила к этому месту руку, нащупала твердый комочек.
Ричард в ужасе выпрыгнул из кровати:
– Потолок сейчас, на хрен, рухнет. Бежим отсюда!
Он натянул на себя халат, Сэм тоже выбралась из постели, надела халат. Казалось, что потолок двигается, дышит, проседает; прямо у них на глазах стали появляться новые трещины. Словно бы кто-то изо всей силы швырнул сваренное вкрутую яйцо и скорлупа целиком покрылась трещинами.
– Туда попала вода после урагана, – пояснил Ричард, когда они вышли в коридор. – Строители недавно осматривали дом, говорили, что крыша протекает и на чердаке над нашей комнатой скапливается влага. Видно, когда мы включили центральное отопление, вода стала испаряться, и балки начали коробиться.
Они побежали по коридору и проверили комнаты Ники и Хелен.
– Ричард, в их спальнях безопасно?
– С виду полный порядок. Протечка как раз над нашей спальней, а больше вроде бы ничего не пострадало.
В свободных комнатах пока не было кроватей, поэтому они унесли вниз, в гостиную, простыни и одеяла и устроились там на двух диванах. Ричард затопил камин, а Сэм улеглась на диван, закуталась в одеяло и постепенно успокоилась: ее сердце перестало наконец биться как сумасшедшее. Она смотрела на пляшущие язычки пламени. Смотрела, как они медленно затухают и умирают, а за окном тем временем уже занимался рассвет.
