Глава 20
Я снял рюкзак, порылся в нем в поисках бутылки «Эвиан». Вода согрелась, но все равно осталась такой вкусной!
Вода в пластиковой бутылке не была «Эвиан». Я набрал ее из-под крана на кухне.
Если вы готовы платить высокую цену за бутилированную воду, почему бы вам не заплатить больше за пластиковый пакет со свежим воздухом Скалистых гор, если он когда-нибудь появится в продаже?
Пусть и нельзя сказать, что у меня нет ни гроша в кармане, долгие годы я жил скромно. Будучи поваром блюд быстрого приготовления, я получал пристойное жалованье, но не огромные деньги, собирался жениться, а потому мне приходилось откладывать часть заработанного на будущую семейную жизнь.
Теперь она ушла, я — один, и меньше всего мне нужны деньги на свадебный торт. Однако в силу многолетней привычки я с крайней неохотой расстаюсь с каждым центом, когда деньги нужно потратить на себя.
Учитывая мою необычную и полную приключений жизнь, я не собираюсь долго задерживаться на этом свете, а потому едва ли врачи успеют обнаружить у меня увеличение предстательной железы, но, если каким-то чудом мне стукнет девяносто лет, прежде чем я отдам концы, я, скорее всего, превращусь в одного из тех эксцентриков, которых все считают нищими, но после себя они оставляют миллионы долларов, рассованные по старым банкам из-под кофе, с четкими инструкциями, что потратить эти деньги надобно на бездомных пуделей.
Допив «Эвиан» из-под крана, я засунул пустую бутылку в рюкзак, а потом оросил небольшой участок пустыни «Оддовским лучшим».
Я подозревал, что приближаюсь к цели, а теперь мне еще назвали крайний срок. Закат солнца.
Но прежде чем преодолеть последний участок пути, мне требовалось узнать, как обстоят дела в реальном мире.
Ни один из номеров чифа Портера не был занесен в записную книжку спутникового телефона Терри, но я давно уже запомнил их все.
Позвонил на мобильник, и чиф ответил после второго гудка:
— Портер.
— Сэр, извините, что прерываю.
— Прерываешь что? Или ты думаешь, что я захвачен водоворотом полицейского расследования?
— А разве нет?
— В данный момент, сынок, я ощущаю себя коровой.
— Коровой, сэр?
— Коровой, стоящей на пастбище и жующей траву.
— Но по голосу не чувствуется, что вы расслаблены, как корова.
— Я ощущаю не коровье расслабление. Коровью тупость.
— Никаких ниточек к Саймону?
— Саймона-то мы нашли. Он в тюрьме в Санта-Барбаре.
— Быстрая работа.
— Более быстрая, чем ты думаешь. Его арестовали два дня тому назад за драку в баре. Еще он ударил и полицейского. За это, собственно, он и сидит.
— Два дня тому назад. Значит…
— Значит, все обстоит совсем не так, как мы думали. Саймон не убивал доктора Джессапа. Хотя, по его словам, рад, что доктора убил кто-то еще.
— Может, наемный киллер?
Чиф Портер невесело рассмеялся.
— Отсидев такой срок, Саймон смог получить только работу уборщика отхожих мест. Он снимает комнату.
— Некоторые люди готовы убить и за тысячу баксов, — заметил я.
— Готовы, но единственное, что они получат от Саймона, так это очищенную выгребную яму.
Пустыня вдруг задышала. Заколыхалась, зашелестели кусты, но тут же все стихло, воздух вновь застыл.
Посмотрев на север, на далекие грозовые облака, я спросил:
— А как там белый фургон?
— Украден. Отпечатков пальцев нет.
— Другие зацепки?
— Никаких, если только эксперты округа не найдут чью-либо ДНК или другие улики в доме Джессапа. Что у тебя, сынок?
Я оглядел окружающую меня пустыню.
— Я за городом.
— С магнетизмом все в порядке?
Я скорее солгал бы ему, чем себе.
— Меня тянет, сэр.
— Тянет куда?
— Пока не знаю. Я еще в пути.
— И где ты теперь?
— Я бы предпочел не говорить, сэр.
— Ты собираешься изображать Одинокого ковбоя? — обеспокоившись, спросил он.
— Если это окажется наилучшим вариантом.
— Без Тонто, без Сильвера… едва ли это разумно. Подумай как следует, сынок.
— Иногда лучше полагаться не на голову, а на сердце.
— Спорить с тобой смысла нет?
— Нет, сэр. Но что вы можете сделать, так это провести обыск в комнате Дэнни, посмотреть, не появилась ли в последнее время в его жизни женщина.
— Ты знаешь, я не жестокий человек, Одд, но я — коп. То есть обязан всегда оставаться на земле. Если бы у бедного мальчика появилась девушка, наутро об этом знал бы весь Пико-Мундо.
— Эти отношения могли не афишироваться, сэр. И я не говорю, что Дэнни получил то, на что надеялся. Боюсь, на его долю выпала только новая боль.
Заговорил чиф после паузы:
— Ты хочешь сказать, что он мог быть очень уязвимым. Для хищницы.
— Одиночество подрывает защитные редуты.
— Но они ничего не украли, — заметил чиф. — Не перевернули дом вверх дном. Даже не потрудились забрать деньги из бумажника доктора Джессапа.
— Значит, от Дэнни им требовались не деньги, а что-то еще.
— Если не деньги… то что?
— Я еще не знаю, сэр. Вроде бы догадываюсь, но предположение слишком уж неопределенное.
Далеко на севере, между черным небом и серой землей, повисла пелена дождя.
— Мне надо идти, — добавил я.
— Если мы что-нибудь найдем насчет женщины, я тебе позвоню.
— Нет, лучше бы вам не звонить. Мне нужно держать линию свободной и экономить заряд аккумулятора. Я позвонил, чтобы сказать вам, что в этом замешана женщина. Хотел дать вам отправную точку, если со мной что-то случится. Женщина и трое мужчин.
— Трое? Тот, кто стрелял в тебя из «тазера»… а кто еще?
— Думал, что один из них Саймон, — ответил я, — но ошибся. О других я могу только сказать, что у одного большой размер ноги.
— Большой размер ноги?
— Помолитесь за меня, сэр.
— Я это делаю каждый вечер.
Я разорвал связь.
Закинув на спину рюкзак, продолжил подъем, прерванный звонком женщины. Склон был длинным, но не крутым. Сланцевая глина крошилась и выскальзывала из-под ног, проверяя мою проворность и умение держать равновесие.
Маленькие ящерицы бросались врассыпную, я поглядывал на землю, остерегаясь гремучих змей.
Может, мне и не следовало тревожиться из-за обуви, змей и умения держать равновесие, раз уж судьба решила, что меня убьет некто, затаившийся за белой филенчатой дверью. С другой стороны, я не хотел полагаться на гипотезу, что повторяющийся сон обладает определенной степенью достоверности, поскольку его могло вызвать потребление избытка жареного и сальсы.
Где-то вдалеке и на небесах с грохотом откатились огромные ворота, и ветерок вновь шевельнул день. Когда же раскат грома смолк, воздух не успокоился, как прежде, наоборот, ветер набрал скорость, словно бросился вдогонку за стаей койотов.
А я, добравшись до вершины пологого холма, понял, куда иду и где увижусь с захваченным в заложники Дэнни Джессапом.
Вдалеке лежала автострада, от нее четырехполосное шоссе вело в долину, которая находилась подо мной. Шоссе упиралось в полуразрушенное казино и почерневшую башню, куда приходила поиграть смерть и, как всегда, сорвала банк.
