15
На этот раз в здание я проникаю без труда: у входа меня встречает целая делегация. Сэм, Викс, Робби, Марк и еще два человека, которых я не узнаю, стоят у стеклянной двери, у них наготове бэйджик, рукопожатия и куча разъяснений. Я не слишком хорошо понимаю, что они говорят, потому что все перебивают друг друга. Но суть такова: голосовые сообщения на сто процентов изобличают виновных. Нескольких сотрудников вызвали на допрос. Джастин растерял все свое хладнокровие и практически признался в содеянном. Еще один высокопоставленный менеджер, Фил Стэнбридж, тоже замешан в этом деле, что потрясло всех. Эд Экстон испарился. Юристы совещаются. Пока никто не знает, будет ли заведено уголовное дело, но главное, что доброе имя сэра Николаса восстановлено.
— Итак, вы победили, — говорю я, и Сэм широко улыбается.
— Ага. Мы победили!
Мы входим в его кабинет.
— Вот она. Собственной персоной. Поппи Уотт.
С дивана поднимаются два парня, пожимают мне руку и представляются как Тед и Марко.
— Значит, этот знаменитый телефон у вас, — говорит Марко. — Можно взглянуть на него?
— Конечно. — Лезу в карман, достаю телефон и отдаю им.
Здесь больше нет никаких уличающих голосовых сообщений, хочется сказать мне им. Поверьте, иначе я обнаружила бы их.
— Не возражаете, если мы оставим его себе? — наконец спрашивает Марко.
— Оставите себе? — Смятение в моем голосе столь очевидно, что он удивленно смотрит на меня.
— Простите. Это телефон компании, и потому я предположил…
— Это уже не так, — возражает Сэм. — Я отдал его Поппи. Теперь он принадлежит ей.
— О. — Марко в замешательстве. — Дело в том, что нам надо тщательно изучить его. А это займет какое-то время. Мы потом вам его вернем, но не знаем, когда точно… — Он вопросительно смотрит на Сэма. — Конечно, мы можем предоставить вам другой телефон, самый лучший, какой хотите…
— Разумеется, — кивает Сэм и улыбается мне: — Вы можете получить самый навороченный телефон.
Не нужен мне навороченный телефон. Мне нужен этот телефон. Наш телефон. Я бы хотела, чтобы он оставался в целости и сохранности, чтобы специалисты не раскурочивали его. Но… что я могу сказать?
— Конечно. Забирайте.
— Что же касается ваших сообщений, контактов, всего остального… — Марко и Тед переглядываются.
— Мне нужны мои сообщения. — Меня беспокоит, что голос у меня дрожит. Надо мной будто надругались. Но поделать ничего не могу. Возражать неразумно. Возражать — значит отказать в помощи.
— Мы можем распечатать их, — светлеет лицом Тед. — Как вам такой вариант? Мы все распечатаем и отдадим вам.
— Там есть и мои сообщения, — встревает Сэм.
— Ваши? — Марко переводит взгляд с меня на Сэма. — Простите. Не врубаюсь. Чей это телефон?
— На самом деле его, но я пользовалась им…
— Мы оба им пользовались, — объясняет Сэм. — Совместно. Делили его.
— Делили? — Марко с Тедом так потрясены, что я едва удерживаюсь от смеха.
— Никогда прежде не сталкивался с таким феноменом, — изумленно заявляет Марко. — Это извращение.
— Я тоже, — подхватывает Тед. — Я не стал бы делить телефон даже с моей девушкой.
— Ну… и как, вам понравилось? — Марко с любопытством посматривает то на меня, то на Сэма.
— Временами ничего, — отвечает Сэм.
— Угу, — согласно киваю я. — Я готова порекомендовать вам это.
— Я тоже. Каждый должен попробовать такое хоть раз в жизни, — улыбается мне Сэм, и я улыбаюсь ему в ответ.
— Ладно… — Похоже, до Марко дошло, что он имеет дело с двумя психически неуравновешенными особами. — Пошли, Тед.
— Сколько времени вам потребуется? — спрашивает Сэм.
Тед пожимает плечами:
— Ну, точно не скажу… Несколько часов.
Они выходят из кабинета, и Сэм закрывает за ними дверь. Мы смотрим друг на друга, и я замечаю небольшую царапину у него на щеке. Вчера вечером ее не было.
Вчера вечером. И я моментально переношусь в лес. Стою в темноте. Ощущаю запах влажной земли, слышу таинственные лесные звуки, его руки обнимают меня, его губы…
Нет. Довольно, Поппи. Не надо этого. Не надо воспоминаний, предположений…
— Что за день. — Я наконец подыскиваю какие-то обычные слова.
— Да уж. — Сэм ведет меня к дивану, и я неуклюже сажусь, чувствуя себя так, будто пришла на собеседование.
— Ну вот мы и одни… Как у вас дела? Что нового?
— Ничего особенного, — беззаботно пожимаю плечами я. — Только вот свадьба отменяется.
Сколько еще раз придется мне произнести эти слова? Сколько раз потребуется все всем объяснять? Как я переживу несколько следующих дней?
Сэм кивает:
— Понятно. Это ужасно.
— Нет, великолепно.
— Вы разговаривали с ним?
— С его матерью. С Вандой. Я была у нее дома. Спросила: «Ванда, вы действительно считаете меня человеком второго сорта или это мне только кажется?»
— Не может быть! — восклицает Сэм с довольным выражением лица.
— Слово в слово, — киваю я. — Вы должны гордиться мной.
— Молодец, Поппи! — Он ударяет раскрытой ладонью по моей ладони. — Знаю, это потребовало от вас мужества. И каков был ответ?
— Я все выдумала. Она очень милая женщина. Жаль, что у нее такой сын.
В кабинете повисает тишина. Все кажется мне нереальным, абсурдным. Свадьбы не будет. Я сказала об этом вслух, значит, это правда. Но звучит это примерно так же, как если бы я заявила: «К нам прилетели инопланетяне».
— И какие теперь у вас планы?
— Не знаю, — не сразу отвечаю я. — Тут нельзя спешить, так я считаю. Придется разгрести кучу дерьма.
— Уж это точно. Хотите кофе?
Я выпила сегодня целое ведро кофе, так что руки дрожат от перевозбуждения… Но с другой стороны, эта напряженная атмосфера невыносима. Я не способна оценить ситуацию. Не способна прочитать мысли Сэма. Не знаю, чего жду, чего хочу. Наши пути случайно пересеклись, а теперь мы занимаемся общим делом. Вот и все.
Так почему мое сердце екает каждый раз, как он собирается что-то сказать? Каких слов я от него жду?
— Кофе — это замечательно. Спасибо. У вас есть без кофеина?
Наблюдаю, как Сэм возится с кофеваркой, стоящей на специальной подставке, и пытается заставить работать венчик для капучино. Его манипуляции отвлекают нас обоих, и это хорошо.
— Ничего страшного, — наконец говорю я, глядя, как он трясет кофеварку. — Я могу выпить кофе без молока.
— Вы ненавидите черный кофе.
— А вы откуда знаете? — недоверчиво смеюсь я.
— Вы однажды написали об этом Люсинде. — Он поворачивается ко мне и кривит губы в легкой усмешке: — Думаете, вы единственная, кто занимался небольшим шпионажем?
— У вас хорошая память. Что еще вы помните?
Молчание. Он встречается со мной взглядом, и мое сердце начинает выстукивать барабанную дробь. Глаза у него такие выразительные, и темные, и серьезные. Чем дольше я смотрю в них, тем дольше мне хочется смотреть в них. Если он думает, что я думаю, тогда…
Нет. Спокойно, Поппи. Конечно, он ничего такого не думает. И ты даже не знаешь, о чем думаешь сама…
— Да не волнуйтесь вы насчет кофе. — Я резко встаю. — Я ненадолго уйду.
— Это так необходимо?.. — теряется Сэм.
— Да. Не хочу вам мешать. — Проходя мимо него, прячу глаза. — У меня есть кое-какие дела. Увидимся через час.
Нет у меня никаких дел. Мое будущее потерпело крах, и, знаю, я должна что-то предпринять, но пока у меня нет на это сил. Выйдя из офиса Сэма, добираюсь до собора Святого Павла. Сажусь на ступеньку, греюсь на солнышке и разглядываю туристов. У меня сейчас тоже отпуск — отдыхаю от собственной жизни. Провожу так часа два, потом медленно иду обратно. Когда я вхожу в кабинет Сэма, он разговаривает по телефону и жестом просит у меня извинения.
— Тук-тук, — заглядывает в кабинет Тед. — Все сделано. Втроем работали. — У него под мышкой огромная пачка листов формата А4. — Единственное неудобство заключалось в том, что мы распечатывали каждый текст на отдельной странице. Получилась прямо «Война и мир».
— Ничего себе! — Я не могла отправить столько писем и сообщений! Телефон был у меня всего несколько дней.
— Ну вот. — Тед кладет бумаги на стол тремя большими стопками. — Вот это письма и сообщения Сэма. Деловая переписка и тому подобное. Входящие, исходящие, черновики — все.
— Прекрасно, спасибо, — кивает Сэм.
— Мы распечатали и все приложения. Они должны быть в твоем компьютере, Сэм, но на всякий случай… А вот это все ваше, Поппи. — Он постукивает по второй стопке.
— Ага. Спасибо. — Я перебираю страницы.
— Но есть еще и третья часть. Мы не знали, что с ней делать. Это… ваши общие «документы».
— Как это? — не понимает Сэм.
— Ваша переписка. Сообщения и письма, которые вы посылали друг другу. В хронологическом порядке. — Тед пожимает плечами. — Не знаю, нужны они кому из вас или их можно просто выбросить… Это важно?
В недоумении гляжу на верхний листок. Это зернистая фотография моего отражения в зеркале, у меня в руке телефон, я отдаю скаутский салют. Я и забыла об этом. Беру другую страницу и вижу сообщение Сэма:
Я мог бы послать это в полицию, и вас арестовали бы.
На следующей странице мой ответ:
Я очень, очень вам благодарна. Спсб
Кажется, все это происходило миллион лет назад. Тогда Сэм был для меня просто незнакомцем на другом конце телефонной линии. Я понятия не имела, какой он… Чувствую за спиной легкое движение. Это Сэм подошел взглянуть.
— Странно видеть все это напечатанным.
— Да, — киваю я.
Дохожу до фотографии гнилых зубов, и мы одновременно прыскаем.
— При чем здесь зубы? — с любопытством спрашивает Тед. — Поппи, вы стоматолог?
— Не совсем.
Перебираю листы. Здесь все, что мы отправляли друг другу. Словно страницы книги, написанной за последние несколько дней.
ЭУФОРБИЯ. Используйте «Р» в слове ТОВАР. Очки утраиваются, плюс бонус — пятьдесят очков.___
Вы записались к стоматологу? У вас зубы сгниют!!!___
Чего это вы полуночничаете?___
Завтра моя жизнь кончится.___
Почему?___
У вас галстук не в порядке.___
Я не знал, что ваше имя было на моем приглашении.___
Забежала, чтобы забрать ваш подарок. Все включено. Нет нужды благодарить меня.___
Как отреагировала Викс?
Дойдя до сообщений, отправленных вчера вечером, перестаю дышать. Я словно вернулась в то место и в то время.
Не осмеливаюсь взглянуть на Сэма, выдать свои чувства, поэтому спокойно перебираю листы, словно меня это совершенно не волнует.
Кто-нибудь знает, что вы пишете мне?___
Не думаю. Пока, наверное, нет.___
Мое новое жизненное правило: не надо бродить в одиночку по жутким темным лесам.___
Вы не одна.___
Я рада, что подобрала именно ваш телефон.___
Я тоже.___
Целую, целую, целую, целую, целую, целую, целую, целую___
Я вас вижу.___
Иду.
И неожиданно в горле у меня встает ком. Довольно. Кладу листки обратно в стопку и весело улыбаюсь:
— А их много!
— Ну да, — отзывается Тед. — Мы не знали, как с ними поступить.
— Разберемся, — говорит Сэм. — Спасибо, Тед.
Лицо у него непроницаемое.
— Значит, мы можем делать с телефоном что угодно?
— Без проблем, — кивает Сэм. — Всего хорошего, Тед.
Тед уходит, а Сэм снова направляется к кофеварке.
— Наконец-то я напою вас кофе. Я понял, в чем тут дело.
— Это вовсе необязательно… — начинаю я, но тут пенообразователь неожиданно принимается с оглушительным шипением извергать молоко.
— Вот. — Сэм вручает мне чашку.
— Спасибо.
— Ну… вы хотите оставить это себе? — Он показывает на стопку бумаги.
Делаю глоток кофе, пытаясь сообразить, что ответить. Телефона у меня больше нет. И эта распечатка — единственная память об этих странных и удивительных днях. Конечно, я хочу забрать ее.
Но по какой-то причине не могу признаться в этом Сэму.
— Да они мне, если честно, не нужны… — Стараюсь выглядеть безразличной. — А вы хотите?
Сэм в ответ лишь пожимает плечами.
— Это все несущественно… — На его телефон приходит сообщение, и он достает его из кармана. Смотрит на экран и хмурится: — О господи. Дьявол. Только этого мне и не хватало.
— Что-то не так? — беспокоюсь я. — Что-то с теми голосовыми сообщениями?
— Нет, это другое. — Он смотрит на меня. — Что, черт побери, вы написали Уиллоу?
— Вы о чем?
— Она встала на тропу войны из-за какого-то вашего письма. Зачем вы вообще ей писали?
— Я ничего не писала! — недоумеваю я. — В жизни не стала бы этого делать! Я и видела-то ее лишь мельком!
— А это тогда что?
Он передает мне телефон, и я читаю:
Черт возьми, Ведьма Уиллоу, не можешь ли ты ОСТАВИТЬ СЭМА В ПОКОЕ И ПЕРЕСТАТЬ ПИСАТЬ ОТВРАТИТЕЛЬНЫМИ ЗАГЛАВНЫМИ БУКВАМИ? И просто чтобы ты знала: ты вовсе не подруга Сэма. Так какая разница, что он делал вчера вечером с какой-то «вычурной» девицей? Тебе что, заняться нечем?
Меня пронзает холод.
Ладно. Может, я и настучала что-то подобное, когда ехала в офис Сэма. Хотелось выпустить пар. Но я не отсылала это. Конечно, не отсылала. Ни за что не отправила бы…
О боже…
— Я… э… — Во рту у меня сухо. — Я могла написать такое только в шутку. И случайно нажать «отправить». Исключительно по ошибке, — добавляю я. — В жизни не сделала бы этого намеренно.
Снова смотрю на текст и представляю, как Уиллоу читает его. Она должна была рассвирепеть. Жаль, что я не видела ее лица. Не могу не захихикать, вообразив, как расширяются ее глаза, раздуваются ноздри, а изо рта вырывается пламя…
— Находите это забавным? — сухо осведомляется Сэм.
— Нет. — Меня удивляет его тон. — Мне действительно жаль. Очень жаль. Но это была просто ошибка…
— Какая разница, ошибка или нет? — Он вырывает у меня телефон. — Новая головная боль, а мне она совершенно ни к чему…
— Подождите! — Я поднимаю руку. — Я кое-чего не понимаю. Почему вы говорите «мне»? Почему это ваша проблема? Письмо послала я, а вы тут ни при чем.
— Поверьте, — продолжает злиться Сэм, — дело кончится тем, что проблема обязательно свалится на мою голову.
Почему мое письмо должно стать его проблемой? И почему он так взбесился? Знаю, не нужно было отсылать это письмо, но и Уиллоу не должна была забрасывать Сэма девяносто пятью миллионами мерзких посланий. Почему он на ее стороне?
— Послушайте. — Стараюсь сохранять спокойствие. — Давайте я напишу ей и извинюсь. Но мне кажется, у вас неадекватная реакция. Она больше не ваша девушка. И все это не имеет к вам никакого отношения.
Но он даже не смотрит на меня, а что-то набирает на телефоне. Пишет Уиллоу?
— У вас с ней еще не все кончено? — доходит вдруг до меня, и я чувствую боль. Почему я не поняла этого раньше? — Она по-прежнему много значит для вас.
— Ничего подобного! — негодует он.
— Да! Иначе вам было бы плевать на это письмо. Вы бы подумали, что она получила то, что заслужила. Вы бы решили, что это смешно. Вы бы встали на мою сторону.
Голос дрожит, и я с ужасом чувствую, что щеки наливаются краской.
Сэм в недоумении:
— Поппи, почему вы так расстроились?
— Потому что… потому что…
По причине, в которой никогда ему не признаюсь. Даже себе не признаюсь. Внутри все так и сжимается от унижения. Кого я хочу обмануть?
— Потому что… вы соврали мне! — наконец почти кричу я. — Вешали лапшу на уши, мол, между вами все кончено. Но что, скажите на милость, Уиллоу поймет, если вы реагируете вот так? Будто она все еще занимает большое место в вашей жизни и вы в ответе за нее. А это значит, вы все еще вместе.
— Чушь собачья!
— Тогда почему вы не скажете ей, чтобы она перестала донимать вас? Почему не покончите с этим раз и навсегда? Потому что вы не хотите этого, Сэм! — Мой голос звенит от волнения. — Вам нравятся ваши извращенные тупиковые отношения!
— У вас нет права комментировать то, в чем вы ничего не смыслите…
— Ох, прошу прощения! — саркастически цежу я. — Вы правы. Куда уж мне понять такие сложные натуры.
— Поппи, давайте спокойно сядем и просто…
— Простите. — Кое-как изображаю улыбку. — Простите. Это стресс. Из-за свадьбы и всего прочего. Все прекрасно. Спасибо, что одолжили телефон. Было приятно познакомиться, желаю вам счастья. С Уиллоу или без нее. — Хватаю сумочку, руки у меня все еще трясутся. — Так что, э… надеюсь, у сэра Николаса все будет хорошо, буду следить за новостями… Не беспокойтесь, я сама найду выход…
Сэм совершенно сбит с толку.
— Поппи, не уходите вот так. Пожалуйста.
— Я не ухожу вот так! — почти весело говорю я. — У меня дела. Мне нужно отменить свадьбу, довести людей до инфаркта.
— Подождите! Поппи! — Голос Сэма заставляет меня остановиться. — Я просто хочу сказать вам… спасибо.
Его темные глаза встречаются с моими, и на какое-то мгновение моя защитная оболочка дает трещину.
— И вам тоже. — Киваю, горло перехватывает. — Спасибо.
Поднимаю руку в прощальном жесте и устремляюсь по коридору. Выше голову. Не оглядывайся.
Я на улице, лицо мокро от слез, в душе клокочут злость и обида. Вот только я не знаю, на кого злюсь. Наверное, на себя.
Но есть отличный способ поднять настроение. За полчаса я успеваю заскочить в салон связи «Орандж», подписаться на самый дорогой тариф из существующих и стать обладательницей гладкого, блестящего айфона, настоящего произведения искусства. Сэм сказал «за любую цену». Ну что ж, поймаем его на слове.
А теперь нужно обновить покупку. Набираю номер Магнуса и удовлетворенно киваю, когда включается голосовая почта. Это мне и нужно.
— Эй ты, кусок дерьма! Я говорила с Люсиндой. И все знаю. Знаю, что ты спишь с ней. Знаю, что ты делал ей предложение. Знаю, что это кольцо кочевало от одной невесты к другой. Ты лживый подонок, и вот тебе — свадьба отменяется. Слышал? Отменяется. Так что подыщи другое применение для своего жилета. И для своей жизни. Пока, Магнус. Нет, прощай.
Мороженое с белым шоколадом «Магнум» было изобретено для определенных жизненных моментов, и сейчас настал один из них.
Не могу никому больше звонить. Не могу беседовать с викарием, с братьями, с подругами. Я в полном раздрае. Сначала надо прийти в себя. И к тому времени, как я добираюсь до дома, у меня в голове складывается план.
Сегодня вечером: посмотреть расслабляющее кино, съесть несколько брикетов «Магнума» и наплакаться вволю. А потом сделать маску для волос.
Завтра: объявить всему миру, что свадьба отменена, пережить последствия и понаблюдать за тем, как Анна Лиза будет тщетно пытаться скрыть ликование, ну и так далее.
Я сообщила мой новый номер всем знакомым и уже получила несколько ответов от подруг, но никому ни слова не написала о свадьбе. Это может подождать до завтра.
Так, никаких киношек со свадьбами, останавливаю свой выбор на мультфильмах, которые почему-то оказываются очень слезливыми. Один за другим смотрю «Историю игрушек: Большой побег», «Вверх», а к полуночи «В поисках Немо». Облаченная в старенькую пижаму, я свернулась клубочком на диване, укрылась пледом, под рукой бутылка белого вина, волосы у меня жирные от наложенной маски, а глаза опухли от слез. Я всегда плачу, когда смотрю «В поисках Немо», но на этот раз пускаю слезу еще до того, как Немо пропал. Думаю, а не поставить ли что-то другое, не такое жестокое, и тут звонит домофон.
Странно. Я никого не жду. Если только… Тоби и Том приехали на два дня раньше? Вполне в их духе — объявиться посреди ночи прямо с поезда. Я могу дотянуться до трубки домофона с дивана, поэтому ставлю «В поисках Немо» на паузу и настороженно спрашиваю: «Кто?»
— Магнус.
Магнус?
Сажусь прямо, словно меня ударило электрическим током. Магнус. Здесь. На моем пороге. Он прослушал мое сообщение?
— Привет! — Стараюсь собраться с мыслями. — Ты же в Брюгге.
— Я вернулся.
— Понятно. А почему не воспользовался своим ключом?
— Решил, что ты поменяла замки.
— О. — Убираю прядь жирных волос с заплаканных глаз. Значит, он получил сообщение. — Ну… я этого не сделала.
— Могу я подняться?
— Думаю, да.
Кладу трубку и озираюсь. Черт. У меня тут свинарник. Какое-то мгновение, пребывая в панике, хочу вскочить, выбросить обертки от «Магнумов», смыть с волос маску, взбить подушки, подвести глаза и быстренько подыскать какую-нибудь приличную домашнюю шмотку. Именно так поступила бы Анна Лиза.
И может, именно эта мысль останавливает меня. Кому какое дело, что глаза у меня как щелочки и волосы в жирной гадости? Я не выхожу замуж за этого человека, так какая разница, как я выгляжу.
Слышу, как в замке поворачивается ключ, и демонстративно снова включаю «В поисках Немо». Не собираюсь ради него делать паузу в моей жизни. Вдоволь нахлебалась его выходок. Прибавляю звук и доливаю вина в бокал. Ему я не стану предлагать выпить, пусть застрелится. И мороженым тоже не угощу.
Дверь привычно скрипит, и я знаю, что он уже в комнате, но не отрываю глаз от экрана.
— Привет!
— Привет. — Пожимаю плечами, словно хочу сказать: «Чего уж там».
Боковым зрением вижу, что Магнус делает сильный выдох. Он слегка нервничает.
— Итак.
— Итак. — Я тоже умею играть в эти игры.
— Поппи.
— Поппи. То есть Магнус.
Он сбил меня с толку. Делаю ошибку: поднимаю глаза, и он немедленно устремляется ко мне и хватает за руки. Совсем так же, как в тот день, когда мы увиделись впервые.
— Перестань! — рычу я, высвобождая руки. — Ты этого не достоин.
— Прости!
— Понятия не имею, кто ты такой. — Печально смотрю на Немо и Дори. — Ты все время врал. Я не выйду замуж за вруна. Так что можешь проваливать. Что ты вообще тут делаешь?
Магнус снова тяжело вздыхает.
— Поппи… Ну ладно. Я совершил ошибку. Признаю это и сдаюсь.
— Ошибку? — саркастически переспрашиваю я.
— Да, ошибку! Я не идеален, разве это не очевидно? — Он запускает пальцы в волосы, и этот его жест полон отчаяния. — Чего ты ожидала от мужчины? Совершенства? Хочешь безупречного мужа? Но поверь мне, таких мужчин не существует в природе. И если ты отменяешь свадьбу из-за одного моего незначительного проступка… Я всего лишь человек, Поппи. Порочное, далеко не безупречное создание.
— Не нужен мне безупречный, — шиплю я. — Мне нужен мужчина, который не спит с организаторшей моей свадьбы!
— К несчастью, не мы выбираем наши недостатки. И я снова и снова жалею о проявленной слабости.
Как у него получается выглядеть таким благородным, словно это он жертва?
— Ох, бедняжечка…
Снова делаю звук погромче, но, к моему удивлению, Магнус хватает пульт и выключает телевизор. Наступает тишина, и я удивленно моргаю, глядя на него.
— Поппи, ты это не всерьез. Ты не можешь отменить все из-за одной маленькой…
— Дело не только в этом. — Чувствую застарелую жгучую боль в груди. — Ты никогда не рассказывал мне о своих предыдущих невестах. Даже не упоминал, что делал предложение Люсинде. Я думала, то кольцо особенное. Кстати говоря, оно у твоей мамы.
— Да, я делал предложения другим девушкам, — медленно говорит он, — но теперь сам не понимаю почему.
— Потому что ты любил их?
— Нет, — очень искренне восклицает он, — не любил. Это был идиотизм. Поппи, ты и я… у нас все по-другому. У нас все будет хорошо. Я в этом уверен. Надо только пройти через свадьбу…
— Пройти?..
— Ну да. Послушай, Поппи, перестань. Свадьба подготовлена. Все устроено. Дело не в Люсинде, а в нас с тобой. Мы справимся. Я хочу этого. Действительно хочу. — Он говорит с таким пылом, что я в удивлении таращусь на него.
— Магнус…
— Это изменит твое решение? — К моему изумлению, он становится на колено рядом с диваном и лезет в карман.
Растерянно смотрю, как он открывает маленькую коробочку. В ней лежит кольцо из переплетенных золотых прядок с маленьким бриллиантом сбоку.
— Откуда… откуда ты это взял? — Я с трудом обретаю голос.
— Купил для тебя в Брюгге. — Он откашливается, словно очень смущен. — Просто шел сегодня по улице, увидел его в витрине и подумал о тебе.
Поверить не могу. Магнус купил мне кольцо. Специально для меня. Слышу в голове голос Ванды: Когда он действительно захочет связать себя обязательствами, то сам выберет кольцо. Подумай над этим.
Но я все еще не верю.
— Почему ты выбрал это кольцо? Почему оно заставило тебя подумать обо мне?
— Вот эти золотые прядки, — застенчиво улыбается он. — Они напомнили мне о твоих волосах. Конечно, не об их цвете, — быстро уточняет он, — но об их сиянии.
Хороший ответ. Вполне романтичный. Он одаряет меня полной надежды, слегка кривоватой улыбкой.
Что мне делать?.. Когда Магнус похож на щенка, сопротивляться почти невозможно.
Итак, он совершил ошибку. Большую, очень большую ошибку. Ну и что теперь? Я должна забыть все, что было? А идеальна ли я сама? Давайте взглянем правде в лицо: двадцать четыре часа тому назад я обнимала в лесу совсем другого мужчину.
Ощущаю укол в сердце при мысли о Сэме и побыстрее гоню его образ прочь. Ситуация оказалась сильнее меня. Может, с Магнусом произошло то же самое.
— О чем ты думаешь?
— Оно мне нравится, — шепчу я. — Оно удивительное.
— Да, — кивает он, — такое изысканное. Совсем как ты. И я хочу, чтобы ты носила его. Поэтому, Поппи… — Он накрывает мою руку своей теплой рукой. — Милая, милая Поппи… ты согласна?
— О боже, Магнус, — беспомощно бормочу я. — Не знаю…
На моем новом айфоне высвечивается сообщение, и я беру его, просто чтобы потянуть время.
Сердце на миг замирает. Я послала свой новый номер Сэму сегодня днем, чтобы он просто у него был. И в последнюю секунду добавила: «Простите за сегодняшнее», присовокупив пару поцелуев. Дабы сгладить впечатление от нашей ссоры. И вот ответ. В полночь. Дрожащими пальцами открываю сообщение.
— Поппи? — обиженно тянет Магнус. — Милая? Давай сосредоточимся.
Сэм был рад получить ваше письмо. Он свяжется с вами при первой же возможности. Спасибо за проявленное вами внимание.
В горле комок. От меня просто отмахнулись. Отшили. Сэм велел своей помощнице отправить мне отписку.
Неожиданно вспоминаю, что он сказал в ресторане. Вы должны уметь отбрыкиваться от тех, кто вам пишет… На этот случай существуют специальные письма. Они годятся еще и для того, чтобы отваживать поклонниц. Ну, яснее не скажешь, верно?
И теперь у меня в груди не просто колет — я чувствую настоящую мучительную боль. Какой же я была безмозглой дурой. О чем только я думала? По крайней мере, Магнус не обманывался, они с Люсиндой просто давали выход своим плотским желаниям. В каком-то отношении он оказался более верным человеком, чем я. Если бы Магнус знал хотя бы половину того, что произошло за последние несколько дней…
— Поппи? — всматривается в мое лицо Магнус. — Плохие новости?
— Нет. — Бросаю телефон на диван, и мне даже удается улыбнуться. — Ты прав. Мы все совершаем идиотские ошибки. Нас всех заносит. Нас увлекают вещи, которые не… которые не являются настоящими. Но дело в том…
— Да? — тихо поторапливает меня Магнус.
— Дело в том… Ты купил мне кольцо. Сам.
Пока я выговариваю все это, мои мысли увязываются между собой и становятся логичными. Все призрачные мечты улетучиваются. Вот она, реальность, прямо передо мной. Теперь я знаю, чего хочу. Вынимаю кольцо из коробочки, изучаю его. В висках стучит кровь.
— Ты сам выбрал его для меня. И оно мне нравится. И, Магнус… да.
Смело встречаю взгляд Магнуса, неожиданно позабыв о Сэме. Я хочу, чтобы моя жизнь шла вперед, подальше отсюда, к чему-то новому.
— Да? — Он смотрит на меня так, будто не верит своим ушам.
— Да, — киваю я.
Магнус молча забирает у меня кольцо. Потом берет мою руку и надевает его на безымянный палец.
Я не вполне верю в происходящее. Я все-таки выхожу замуж.
