Глава 23
Каждый вечер после ужина в Тандер-Бэй Бобби отправлялся рыбачить. Вместе с другими мальчиками он забрасывал с причала леску с крючком в надежде поймать хоть что-нибудь. Чуть подальше рыбачили ребята постарше — им разрешали брать удочки. С удочкой, конечно, проще, и рыба лучше клюет. Бобби со своей катушкой лески за всю неделю так ничего и не поймал. И потому клянчил у родителей настоящую удочку — когда подрастет, конечно.
Впрочем, в предпоследний вечер Бобби повезло. Один из парней помог ему нацепить блесну. Сказал, что ее серебристый блеск привлекает рыбу. Сработало. Рыба клюнула, и Бобби изо всех сил стал тянуть ее из воды. Сил, разумеется, не хватило, и тогда тот самый парень, помогавший с блесной, забрал у него катушку. Вытащил здоровенную камбалу, величиной примерно с самого Бобби.
Посмотреть на улов прибежали все: взрослые, дети — они восхищались удачей Бобби, а он, улыбаясь от уха до уха, грелся в лучах кратковременной славы. С трудом удерживая рыбину в руках, он рассказывал, как поймал ее. Дженна и Роберт радовались за сына. Дженна даже сделала снимок Бобби с камбалой. Потом пришел шеф-повар и объявил, что рыбу приготовят завтра на ужин. И когда уже начало смеркаться, ажиотаж прошел, люди стали расходиться по домикам, камбалу забрали и унесли в морозильник. (Хотя Бобби чуть не в обнимку с ней спать собирался, хотел придержать на ночь.) Роберт посадил его себе на закорки и понес в домик. Бобби — уже засыпая, еле ворочая языком, — все рассказывал и рассказывал о своем приключении.
— Удочкой я бы поймал рыбу вдвое больше.
— Не сомневаюсь, боец, — ответил Роберт.
— Ты же мне купишь удочку в следующем году, пап?
— В следующем году — обязательно.
— Пап, ты пойдешь со мной завтра рыбачить? Возьмем лодку, и я поймаю ну о-очень большую рыбу.
— Конечно, приятель.
— Возьмем лодку?
— Да.
Когда Роберт занес сынишку в однокомнатный коттедж, тот уже спал. Роберт уложил безвольное тельце на кровать, Дженна его раздела и накрыла одеялом. Потом вместе с мужем вышла на крыльцо. Вдвоем они присели в темноте, под звездами.
— Тебе здесь нравится? — спросил Роберт.
Дженна кивнула.
— Бобби уезжать совсем не хочет, — сказала она.
Роберт зевнул, потягиваясь. Обнял супругу и поцеловал ее в висок.
— А, черт, — резко отпрянул он.
— В чем дело?
— Я же завтра на охоту иду.
Роберт подписался на эту охоту еще неделю назад, ждал ее с нетерпением: отправляются одни мужики, с ружьями, на большого зверя.
— А как же Бобби? — спросила Дженна. — Ты обещал с ним порыбачить.
— Я так ждал завтрашнего дня.
— Сын очень на тебя обидится.
— Дьявол! — Роберт встал и прошелся до перил крыльца.
Он взглянул на Дженну, взглядом умоляя освободить его от данного сыну обещания. Тщетно.
— Знаешь, я с утра схожу на охоту и успею порыбачить с Бобби, — сказал Роберт. — Вечером рыбалка — самое то.
Он не заметил, как Дженна поморщилась. Успеть и туда, и сюда — план никудышный. Ребенок обидится, и пострадает в первую очередь сам Роберт.
— Ты против, да? — догадался муж.
— Как тебе сказать… Бобби будет не очень доволен, если весь день проведет только со мной. Я ведь не мужик, меня так просто на природу не вытащишь.
— Дженна, план сработает. Если мы к вечеру никого не подстрелим, я все равно вернусь. Один, даже без группы. Ну пожалуйста! Я очень хочу пострелять.
— Так зачем тебе мое разрешение?
— Я никуда не пойду, если ты не отпустишь.
— Поступай как знаешь. Бобби — твой сын, и ты обещал взять его порыбачить. Если поспеешь и туда, и сюда…
— Поспею, честное слово!
На том и порешили. Проснувшись утром, Роберта Дженна рядом с собой не застала.
* * *
Опасения оправдались: едва проснувшись, Бобби чуть не из кровати хотел бежать рыбачить. Узнав, что отец ушел без него, он едва не разревелся. Лишь огромным усилием воли мальчик сдерживал слезы. Дженна все утро предлагала альтернативные развлечения: прогуляться вдоль берега, поиграть с другими мальчиками или помочь повару чистить картошку. (Как ни странно, последнее Бобби нравилось.) Впрочем, ничто не могло его утешить. Бобби отказался вообще покидать коттедж: вдруг папа вернется, а он не готов!
Наконец, после бесчисленных партий в шашки Бобби совсем заскучал. Часа в три он вдруг услышал на улице детские голоса и отпросился к приятелям. Дженна только рада была отпустить его.
Однако в пять часов Бобби вернулся. Обнаружив, что отец так и не пришел, он не сдержался и расплакался. Слезы текли в три ручья, и Дженне больно было смотреть на страдания сына. Он всего-то хотел покататься на лодочке. Как же мир порою несправедлив! У пирса на приколе стояла лодка с веслами, пользуйся — не хочу. Дженна решила перебороть свой страх перед дикой природой — ради сына. К тому же она злилась на Роберта: так продинамить ребенка! Дети не обязаны расплачиваться за эгоизм и тупость отцов.
Итак, Дженна отправилась с Бобби к причалу. Они надели спасательные жилеты. Детских размеров не нашлось, поэтому Бобби в своем просто утопал. Сойдет, решила Дженна, и отвязала лодку. Вставила весла в уключины и в несколько гребков вывела лодочку на середину бухты. Бобби вновь заулыбался. Вот чего Дженне так не хватало — улыбки сына. Бобби тем временем спустил леску за борт.
— Сейчас мы такую громадину поймаем, — пообещал он в предвкушении добычи.
Некоторое время они медленно кружили по бухте в полном молчании. Бобби сказал, что настоящие рыбаки во время ловли не произносят ни слова. Дженна наслаждалась тишиной и покоем; мелкие волны мерно бились о борта лодки. Спокойный городок, спокойная бухта… Дженне курорт даже нравился. Хотя о повторном приезде она и не думала.
Спустя полчаса Дженна забеспокоилась. Она не хотела отплывать далеко от берега, потому что гребец из нее — никакой. Лодку же относило все дальше и дальше, к устью бухты. Отлив, догадалась Дженна. Еще немного, и они окажутся за пределами безопасной зоны. Нервничая, Дженна принялась усиленно грести в сторону берега и тут обнаружила, что одна уключина сломана и весло с каждым рывком вылетает из крепления.
— Бобби, нужна твоя помощь, — как можно спокойнее попросила Дженна.
Бобби должен был придержать одно весло, пока они не доберутся до берега. Но его внимание было приковано к воде, к предстоящему улову.
— Бобби! — строго позвала Дженна. Недовольный, сын резко обернулся и в этот момент выпустил леску.
Маленькие детки очень быстры. Порой даже слишком, и потому опасны для самих себя. Бобби протянул руку за леской. В долю секунды он понял, что не по размеру большой спасательный жилет ему мешает. Скинув его, мальчик снова перегнулся через борт, и на сей раз быстрота его погубила. Он выпал за борт.
Очутившись в холодной воде, Бобби мигом осознал опасность. Он испуганно взглянул на мать, и та, вскрикнув, протянула ему руку. Не достала. Бобби надел ирландский вязаный свитер, такой тяжелый. В джинсах, свитере и ботинках Бобби смотрелся как ангелочек, и вот этот ангельский наряд потянул его ко дну, словно якорь. На глазах у Дженны Бобби исчез под водой, а она так и осталась сидеть в лодке, протягивая руку в пустоту.
Она закричала, призывая на помощь людей с берега. Поняв, что они явятся слишком поздно, Дженна решила сама спасать сына.
Однако она ничего не смогла поделать. Она попыталась встать, но какая-то неведомая сила крепко удерживала ее на месте. Сердце грохотало в груди. Горло горело огнем. Дженна не то кричала, не то просто сидела, раскрыв рот. Мысленно она кинулась за борт, но ее тело осталось в лодке. Оно не слушалось, не сдвинулось ни на дюйм. И тут футах в пятнадцати от лодки показалась голова Бобби. Он закашлялся, выплевывая воду, и позвал маму. Но ее тело словно окаменело и не откликнулось на призыв — Дженна могла лишь беспомощно смотреть, как тонет сын.
Собрав в кулак остатки воли, она сорвала с себя жилет и прыгнула за борт. Темная, густая вода не давала разглядеть сына. Вынырнув, Дженна набрала в легкие воздуха и снова погрузилась во тьму. Глаза жгло от холода и соли. Наполовину ослепнув, Дженна рывками уходила все глубже. Выныривала и, отдышавшись, опять уходила вниз. Что-то схватило ее. Дженна попыталась освободиться, однако не смогла пересилить здорового мужчину… нет, даже двух. Как ни старалась она вернуться в воду, те втащили ее в лодку. Зачем? Зачем?! Бобби же тонет!
— Мой сын! Там мой сын! — вырывалась Дженна.
— Сиди в лодке, мы сами, — ответил один из спасших ее.
Мужчины принялись по очереди нырять в темную воду, и всякий раз они возвращались на поверхность ни с чем. Лишь отрицательно мотали головой. Дженна, дрожа от холода, не сдавалась, надеялась, что ну вот сейчас один из них вынырнет с ее мальчиком. Бобби сделают искусственное дыхание рот в рот, из его легких вытечет вода, и он будет жить. Чудом уцелевший, избежав гибели, он будет жить.
Всякий раз спасатели, уйдя под воду на двадцать, тридцать секунд, выныривали с пустыми руками. Набрав еще воздуха, они, словно миниатюрные киты, уходили искать дальше. И всякий раз в ответ на немые вопросы Дженны они мотали головой.
Глядя на них, Дженна ждала. Они исчезали под водой и возвращались. Люди толпились на берегу. Спасатели начали уставать, бояться, что в какой-то момент сами уже не смогут всплыть из холодных глубин. Но, вынырнув, они видели Дженну, ее лицо и потому не могли прекратить поиски.
Подошли еще лодки. Дженну отвезли на берег — помочь она ничем не могла. Ее переодели в теплую, сухую одежду, усадили у огня. Успокоили, мол, все будет хорошо. Потом вернулся с охоты Роберт, и его отправили к жене. Он, так и не поняв, что же случилось, обнял ее, плачущую, — как-то неловко, будто и не свою жену вовсе.
* * *
Когда случается трагедия, люди начинают проявлять лучшие свои качества. Почему? Наверное, они благодарны судьбе за то, что не они стали жертвой дурных обстоятельств. И потому спешат помочь пострадавшему, дабы не навлечь беды на себя.
Из близлежащего городка прибыло двадцать добровольцев. Они принялись обыскивать бухту при помощи крючков, похожих на рыболовные, только больше размером и с тремя зубцами. Крючьями они надеялись зацепить тело Бобби и вытащить его на поверхность. Просто невероятно — и страшно, — что Бобби словно сам превратился в рыбу, которую все так стремились поймать.
Поиски шли весь вечер, ночь и потом еще целый день. Шериф шептал Роберту на ухо нечто пессимистичное: об опасных приливах и отливах, о ползучих песках, о том, что мало шансов найти тело Бобби на дне глубокой бухты. Дженну, завернутую в плед у костровой ямы в общественном центре, держали в неведении.
Под конец второго дня власти решили прекратить поиски. Несчастный случай запротоколировали: утопление, тело не найдено. Сказали, что Бобби погиб быстро, не мучился. И лучше поскорее о его смерти забыть. Мать убита горем, но все пройдет.
Все пройдет.
Человек по имени Фергюсон отвез Дженну и Роберта на гидросамолете в Кетчикан. Там их посадили на «Боинг-727», из аэропорта Сиэтла их забрала машина.
Они вошли к себе в дом, зажгли свет. Вроде все оставалось прежним, и в то же время все изменилось. Произошло нечто ужасное. Непоправимое.
— Все пройдет, — сказал Роберт, стоя в дверях спальни. Дженна лежала на кровати, глядя в потолок. — Не сразу, конечно. Мы должны взять себя в руки и жить дальше.
Да, горе пройдет, надо пережить смерть ребенка. Не вспоминать о ней, не думать. Теперь все иначе, нужно двигаться дальше, смотреть не в прошлое, а в будущее.
Зазвонил телефон, да так громко, что у Дженны даже сердце в груди подскочило. Телефон звонил и звонил. Дженна еще подумала: вдруг им хотят сообщить об ошибке? Вдруг погиб не Бобби, а кто-нибудь другой? И Бобби скоро будет дома? Живой и здоровый?
Дженна подняла трубку:
— Алло?
В ответ — тишина.
— Алло? Говорите.
Никто не ответил, не проронил ни звука.
— Алло? Кто это?
