Глава 7

Мы с мамой всегда активно пользовались библиотекой. В Клифтоне я даже однажды, неожиданно для самого себя, выиграл приз за то, что за летние каникулы больше всех набрал книг по детскому читательскому. Я и не знал про такой конкурс. Меня сфотографировали с библиотекаршей для местной газеты и вручили сертификат на двадцать фунтов стерлингов, который можно было использовать в любом книжном магазине по всей стране. Тогда мне это казалось огромной суммой, но когда дошло до дела, я никак не мог выбрать и с полчаса то хватал какую-то книгу, то вновь откладывал. В конце концов мама фыркнула и утащила меня домой. На следующий день она сходила в магазин одна и вернулась с энциклопедией и атласом. Я был жутко разочарован, мне-то хотелось что-нибудь про космос, про пришельцев, но потом за годы учебы я не раз пользовался обеими купленными ей книгами, так что, наверное, она была права.

Сейчас я хожу в библиотеку после школы — это дает мне возможность поменьше бывать дома и реже сталкиваться с матерью. Делаю там уроки или готовлюсь к очередному «исчезанию». В библиотеке я и встретил Джейка в следующий раз. Он сидел в углу на пластиковом стульчике, с головой уйдя в книгу.

— Привет, Джейк.

Он взглянул на меня, видимо, не узнавая. Мордашка у него была грязная, ему не мешало бы умыться.

— Я Дональд. На той неделе виделись, помнишь?

— А, ага. Привет, Дональд.

— Все путем? — спросил я.

Он кивнул, и я опустился на стульчик рядом, чуть не упершись подбородком в колени.

— Здорово, что уроки кончились, да?

— Ага, — ответил он.

— Вообще всегда здорово, когда они кончаются, правда?

Он засмеялся:

— Ага, здорово.

Я спросил, нравится ли ему учиться, но он, по-моему, даже не понял вопроса. Тогда я спросил, нравится ли ему читать. Тут он ответил сразу.

— Ага. Ужастики.

— Сейчас у тебя тоже ужастик?

— Ага, я их почти все уже тут перечитал.

— А про динозавров?

Джейк пожал плечами. Ну да, наверное, из этого он уже вырос.

— Про футбол?

Он помотал головой. Конечно, про футбол уж точно нет.

— Значит, ужастики.

— Ага, про демонов и привидения и про всякую такую жуть.

— Мне тоже читать нравится. Я много разных книжек перечитал. Это ведь здорово, правда?

— Да, иногда, — ответил он.

— Ну ладно, Джейк, я пойду, наверное. Пока.

— Пока, Дональд, — проговорил он. Меня тронуло, с каким дружелюбием он произнес мое имя.

Джейк часто бывал в библиотеке — торчал один в детском уголке, не отрываясь от своей книжки, или самозабвенно резался в какую-нибудь игру на компьютере. Я иногда доплачивал за него фунт, чтобы он мог поиграть еще, когда бесплатные полчаса истекали. Время от времени ему наскучивало и то и другое, тогда он подсаживался ко мне, и мы о чем-нибудь болтали. Он все рассказывал мне про своего приятеля, Гарри, — что у того дома есть все-все компьютерные игры, и вообще у них семья богатая, а уж на какой машине ездит его отец!.. Рассказывал об учителях — кого любит, а кого терпеть не может. Иногда я помогал Джейку с уроками, или мы просто сидели и читали каждый свое.

Как-то в субботу, когда я толкнул дверь в библиотеку, она не поддалась. Рядом висело объявление: «Библиотека закрыта в связи с прорывом трубы. Приносим извинения за причиненные неудобства. Книги можно оставить в почтовом ящике». Я повернулся, собираясь идти домой, и увидел шагающего мне навстречу Джейка. Сам маленький, ноги как спички, а шпарил он так, что только рюкзачок подпрыгивал за спиной. Увидев меня, мальчик широко улыбнулся и замахал руками.

— Библиотека закрыта, Джейк, — сказал я, когда он поравнялся со мной.

— А-а… — только и сказал он, не поинтересовавшись даже почему.

— Труба лопнула. Там, наверное, все залило, — объяснил я.

— Понятно, — сказал он, кивнув.

— Куда ты теперь, домой? — спросил я.

— Не, пойду на площадку, — ответил он, и мы вместе двинулись по улице.

Стоял тот редкий для Рейтсуэйта день, когда и небо высокое и чистое, и солнце пригревает, так что дома в городе стали даже как будто меньше от нежданного тепла, съежились под ясными взглядами сразу двух нечастых гостей. Дороги и тротуары поблескивали под солнечными лучами, все вокруг ходили в одних футболках и шортах, и я решил, что это даже неплохо, что библиотека закрыта — в такой день нельзя сидеть в четырех стенах. Минут за десять мы дошли до игровой площадки в конце улицы, где жил Джейк. Не площадка, а одно название — просто грязный пятачок на задворках Фокс-стрит. Ни единого человека там не было, даром что суббота и солнышко светит.

Мы покачались на качелях, полазили по «паутинке», еще как-то дурачились, пока Джейку не надоело.

— У тебя там в рюкзаке не книги? — спросил я.

Он кивнул.

— Может, почитаем какой-нибудь твой ужастик?

Он вытащил книжку и протянул мне.

— Я хотел ее сдать. Фигня какая-то. Вообще не страшно.

— А тебе нравится, когда пострашнее? — спросил я.

— Ага, — ответил Джейк.

У меня моментально созрел план.

— Это если твою книжку днем читать, на солнышке, она не страшная. Вот если в доме с привидениями — совсем другое дело.

— В доме с привидениями? — переспросил он.

— Ты был когда-нибудь в таком?

Джейк помотал головой.

— Говорят, в школьном туалете водятся привидения, но я не верю.

— Хочешь увидеть настоящий дом с привидениями?

Он сощурился, глядя на меня.

— А ты знаешь такой?

Я сказал, что знаю, и мы пошли. Джейк так рвался вперед, что пришлось даже взять его за ворот и слегка притормозить.

Насчет дома я ничего не выдумал — имелся такой в городе. Там якобы приключилась какая-то трагедия, и с тех пор в нем, по слухам, водятся привидения. Правда, что это за дом, я так толком и не выяснил. Зато я знал другой, подходивший на эту роль как нельзя лучше, — скажи тебе кто-нибудь, что здесь живет призрак, сразу поверишь. Полуразвалившаяся постройка, о которой я вспомнил, находилась в южной части все того же заброшенного карьера, примерно в полумиле от моего дома, рядом с бывшим подъездом для грузовиков. Она пустовала уже тогда, когда мы переехали в Рейтсуэйт. Стоявшая немного в стороне от дороги, под высокими кронами деревьев, она с каждым годом все больше ветшала, и темными ночами, когда с холмов спускался туман и повисал в воздухе промозглой сыростью, вид у этих заброшенных руин был жутковатый. Раньше здесь жил смотритель, в обязанности которого входило записывать количество вывезенного известняка и следить, чтобы никто не воровал камень по ночам. Когда карьер закрыли, смотритель лишился работы и съехал, и с тех пор никто там не жил. Это и был мой дом с привидениями, который я придумал для Джейка, и я надеялся только, что на солнце эффект не пропадет.

Пока мы шли, я рассказывал Джейку историю настоящего рейтсуэйтского дома с привидениями. В нашей школе она передавалась из поколения в поколение, и ее знали все ребята постарше в городе. Дело было так: некий мистер Лорримор собирался на охоту, очень рано, в полпятого утра. Налил фляжку, уложил свою сумку и стал проверять ружье. В это время наверху проснулась его жена, Маргарет, и решила посмотреть, не забыл ли он взять с собой бутерброды, которые она ему приготовила. Она встала с кровати, потянулась за халатом и уже хотела идти, когда внизу мистер Лорримор, направив ружье в потолок, щелкнул курком. А в стволе оставался забытый патрон, и пуля, пробив доски, попала прямо в миссис Лорримор. Та рухнула как подкошенная и испустила дух. Рассказывают, что, когда приехали «Скорая» и полиция, мистер Лорримор сжимал мертвую жену в объятиях и заливался слезами. Потом ее, прикрытую одеялом, вынесли на носилках, а его арестовали и увезли в участок. Сразу поползли слухи, будто у жены был любовник и мистер Лорримор так ей отомстил, но полицейские, расследовав дело и все замерив, подтвердили, что он говорит правду. В потолке осталась дыра, а пуля могла войти в тело Маргарет под таким углом только снизу. Полиция решила, что тот, кто хотел бы убить неверную жену, не стал бы палить вслепую — авось повезет, и с первого раза попадешь прямо в яблочко. После мистер Лорримор уехал из Рейтсуэйта, и в городе его больше не видели. Кто-то говорит, что из чувства вины, сказал я Джейку, а согласно более популярной версии, он просто не мог жить в доме, где призрак его жены все звал по имени того, другого мужчину.

— Значит, он ее застрелил? Прямо насмерть? — спросил Джейк.

— Насмерть.

— И она стала призраком?

— Да.

— И это туда мы сейчас идем?

— Именно туда.

Он опять припустил чуть ли не бегом.

Я давно не был в жилище смотрителя, наверное, несколько лет — оно слишком далеко от моего дома, на самом краю карьера. Но я помнил, как легче всего попасть внутрь — через заднюю дверь, которую кто-то взломал давным-давно. У изгороди мы немного задержались, оба разгоряченные от ходьбы по солнцу.

— Ну, все еще хочешь войти? — поинтересовался я.

Джейк кивнул, и я открыл калитку. По тропке мы обогнули дом сзади и остановились, разглядывая его.

— Ты как, нормально? — спросил я.

— Это он и есть? Это и есть дом с привидениями? — потребовал подтверждения Джейк.

Я ответил, что да, и, судя по тому, как он смотрел на руины, он мне поверил. Я попробовал взглянуть его глазами и решил, что их вид убедил бы любого восьмилетку. В свои лучшие времена дом был, видимо, белым, но сейчас он торчал перед нами заброшенной серой развалиной, мрачной даже под лучами высоко стоявшего в небе солнца. Я и сам бы, пожалуй, поверил, что здесь водятся привидения.

— Давай зайдем внутрь, — попросил Джейк.

— Ты точно этого хочешь? — спросил я. Конечно, и так было понятно, просто мне хотелось подбавить напряжения.

— Ага. Только ты иди первый.

Подойдя к двери, я изо всех сил налег плечом, и та не сразу, но поддалась. Сделав несколько шагов в прохладную темноту, я немного повременил, потом обернулся на шедший из полуоткрытого дверного проема свет и увидел, что вся уверенность Джейка испарилась. Дернувшись было вперед, он застыл на самом пороге — маленькая черная фигурка на фоне яркого прямоугольника. Полшажочка — и можно нырнуть обратно, в залитое солнцем буйство зелени.

— Тебе вовсе не обязательно заходить внутрь, если не хочешь. — Принуждать его к чему-то против его воли я, конечно, не собирался.

— Я хочу, — ответил он, однако не сдвинулся с места.

— Давай сядем снаружи. Будем читать и просто смотреть на дом, — предложил я.

— Нет, я хочу внутрь, — упрямо сказал он, но ноги отказывались его слушаться, и он так и торчал столбом в дверях.

— Может, возьмешь меня за руку? — спросил я.

Он кивнул. Я вернулся и ухватил его протянутую ладошку.

— Если станет страшно, скажи, и мы сразу уйдем, ладно?

Он опять кивнул, и мы не спеша двинулись по коридору. Джейк нервно хихикнул.

— А ты ее видел? Ну, в смысле, ее призрак? — последнее слово он произнес шепотом, будто боясь, что, сказанное вслух, оно может вызвать привидение.

— Нет, не видел. Не видел, зато слышал, — ответил я.

— И на что было похоже?

Он весь так и подался ко мне в ожидании ответа. Теплая ладошка Джейка крепче сжала мою руку, и я почувствовал, как бьется у него сердце.

— Ну, словно она умирает, — проговорил я. — Я живу на другой стороне карьера и иногда слышу по ночам, как она стонет и завывает. Когда нет ветра, эхо усиливает звуки, и они так и висят в воздухе — словно стая волков воет. Те, кто не знает этой истории, звонили в полицию, но полицейские в конце концов перестали приезжать — все равно ничего не найдешь.

— А может, они и сами испугались? — предположил Джейк.

Он так жался ко мне, что я боялся на него наступить. Чувствовалось, что ему все любопытней и в то же время все страшнее. Я не знал, что победит — двинемся мы в глубь дома или рванем обратно.

— Говорят, даже бывалые полицейские, которые и бандитов всяких ловили, и жмуриков с дорожных аварий повидали, ни в какую не хотели ехать сюда ночью во второй раз.

— Правда? Давай пройдем еще немножко подальше.

Я едва подавил смешок. Мы дошли до двери по левой стороне коридора и, заглянув внутрь, увидели голые, облупленные стены того, что было когда-то комнатой. Здесь было посветлей — яркие солнечные лучи пробивались и сквозь густые заросли кустов в саду, и сквозь пыльные, все в трещинах окна. Джейк, осмелев, выпустил мою руку и шагнул через порог.

— Он ее отсюда застрелил, да?

Я бросил взгляд на потолок — трещин и выбоин там хватало.

— Думаю, да. Видишь вон ту отметину — похоже на след от пули.

Джейк задрал голову. Лицо его расплылось в блаженной улыбке. Страх был забыт — теперь ему не терпелось исследовать дом дальше. Мы прошлись по нижнему этажу — почти везде царило то же запустение. Только в бывшей, по-видимому, кухне сохранилась часть настенных шкафчиков и раковина, а больше ничего.

— Как думаешь, крысы тут есть? — спросил Джейк.

Еще бы, подтвердил я, конечно, есть, и он пришел, по-моему, в не меньший восторг, чем от разговоров о выстреле и призраке. Когда мы добрались до лестницы, Джейк снова оробел и хотел опять взять меня за руку, но я сказал, что сперва пойду один — надо проверить, выдержат ли нас доски. Осторожно пробуя ногой скрипучие ступеньки, я взобрался наверх и крикнул Джейку, чтобы он поднимался следом. На втором этаже были три спальни и ванная — точнее, то, что от нее осталось. Кое-где на стенах каким-то чудом еще держались куски обоев — а может, это стены держались благодаря им. Складывалось впечатление, что толкни любую посильнее плечом, и весь дом развалится. Мы расположились в одной из комнат — я сказал Джейку, что здесь миссис Лорримор и умерла, — сели у стены и стали ждать, не послышатся ли какие-нибудь потусторонние звуки. Когда ничего хоть мало-мальски похожего до нас так и не донеслось, я неожиданно схватил его за плечо.

— Джейк, что сейчас такое было?

— Где? — Он подался вперед, вслушиваясь.

— Да вот же!

— Ничего не слышно…

Тут я обернулся к нему и крикнул: «Бу!» Он заорал на весь дом, так что разнеслось эхо, но почти тут же начал смеяться — ему определенно понравилось. Мы еще немного так посидели, даже не вспоминая про чтение, — Джейка явно больше интересовал настоящий дом с привидениями, чем книжка про них у него в рюкзаке. С полчаса мы болтали, и я выдумывал новые подробности. Потом я сказал, что пора возвращаться.

— Жалко, не получится прийти сюда ночью, — проговорил я, когда мы спускались по лестнице. — Тогда-то она точно объявится и начнет выть.

— А ты думаешь, сегодня она здесь будет?

— По субботам миссис Лорримор всегда тут как тут и вопит громче всего, — объяснил я. — Субботними вечерами ее муж напивался со своими друзьями в городе, а она могла встречаться с любовником. Так что это время она оплакивает больше всего.

— Так, может, вернемся сюда как-нибудь вечером? — спросил Джейк.

Мне не удалось сдержать смех. Даже я не решился бы проникнуть в жилище смотрителя после наступления темноты. Мы двинулись в обратный путь — теперь, когда впереди не ждал дом с привидениями, Джейк уже не бежал со всех ног.

— А ты по субботам после обеда ничем не занят? — спросил я.

Он помотал головой.

— И мама не хватится, если тебя долго не будет?

— К ней Стив приходит, а меня они отправляют гулять до самого ужина, чтобы побыть вдвоем. Может, сходим все-таки туда еще разок?

— В следующую субботу?

Он кивнул.

— Ну, можно, если хочешь.

— Вдруг тогда повезет, и мы ее увидим, — произнес он.

Мы договорились опять встретиться на площадке. Я довел Джейка до конца Фокс-роуд и проследил, чтобы он зашел в свою дверь. Мне тоже оставалось лишь отправиться к себе. Веселье кончилось, и я чувствовал себя подавленным. Впереди меня не ждало ничего хорошего — только мама и ее вечное недовольство. Подходя к дому, я сбавил скорость — в воздухе явственно пахло очередным скандалом, иногда это угадывалось по одному виду нашего жилища. Остановившись шагов за пятьдесят, я пораскинул мозгами. Можно было не пойти домой вообще, но я понимал, что тем только отдалю грозу. Что толку бегать, если потом все равно возвращаться? Тут чем быстрее, тем лучше — как когда тошнит: сунул два пальца в рот, потом почистил зубы и двигай дальше. Я аккуратно прикрыл за собой дверь — не слишком тихо, чтобы не было похоже, будто я хочу прокрасться тайком, но и не хлопая, чтобы не провоцировать мать лишний раз. Из кухни доносились какие-то звуки, и я двинулся туда. Мама стояла у раковины и, наклонившись — плечи выше головы, — терла кастрюлю с таким ожесточением, словно та была шелудивым псом, извалявшимся в грязи.

— У тебя штраф за просрочку библиотечной книги, — не оборачиваясь, проговорила она. — Про рыбаков Шотландии или какая-то еще чушь в этом роде. В извещении написано, что книгу обязательно нужно вернуть, потому что она чуть ли не из Оксфорда и надо отослать ее обратно.

Мама вновь взялась за кастрюлю. Я бросил взгляд на кухонный стол и увидел листок и надорванный конверт.

— И нужно им было выполнять твои дурацкие заявки.

Я смотрел на ее напряженную спину, на двигающиеся взад-вперед сильные руки, и слова вскипали сами собой, а я уговаривал себя не лезть на рожон. Сейчас я поднимусь в свою комнату, и все будет в порядке.

— Ты не можешь открывать мои письма. Это противозаконно.

И понеслось. Мама развернулась и поперла на меня, размахивая руками в мыльной пене — будто две порции сахарной ваты на палочке, — так что только брызги летели. С горящими безумным огнем глазами она принялась распинаться о святом праве матери знать каждую мысль и каждое действие выношенного ею ребенка.

— И тебя, Дональд, это особенно касается, или ты так не считаешь, а? После всего, через что нам пришлось пройти по твоей вине? Уж за тобой-то нужен глаз да глаз! Да как у тебя еще хватает совести меня упрекать?

Боком, боком я начал пробираться к выходу, чтобы укрыться в спальне. Я уже десять раз пожалел о том, что спровоцировал мать. Истерики и вспышки гнева — последнее, что мне сейчас было нужно. Я хотел лишь спокойно посидеть в тишине своей комнаты, вспоминая, как весело было нам с Джейком в «доме с привидениями». И ничего больше.