21
Майя была в восторге, когда мы поехали кататься на машине.
– Элли, мы будем работать вместе, правда, здорово? Больше тебе не придется спать в будке. Я купила тебе постель; можешь спать в моей комнате.
Я пыталась понять ее слова: «Элли», «будка», «постель», «комната». Похоже, бессмыслица, но мне было приятно выставить нос из окна и чувствовать запахи не только Камми и Джипси.
Майя остановила машину на дорожке у маленького дома; стоило нам переступить порог, я поняла, что она тут живет – повсюду был ее запах; и еще – увы – запах кошек. Я пошла проверять жилье, которое оказалось меньше, чем квартира Джейкоба, и тут же наткнулась на рыжую кошку, сидящую на кресле у стола. Она уставилась на меня холодным взглядом, а когда я подошла, открыла пасть и еле слышно зашипела.
– Стелла, будь умницей. Это Стелла. Стелла, это Элли; отныне она здесь живет.
Стелла безучастно зевнула. Краем глаза я отметила серо-белое движение.
– Чинь? Это Чинька; она стесняется.
Еще одна кошка? Я пошла за ней в спальню, где увидела черно-коричневого кота; он зашипел, обдав меня рыбным запахом.
– А это Эммет.
Стелла, Чинька и Эммет. Ну для чего женщине три кошки?
Чинька пряталась под кроватью, думая, что я не чувствую ее запах. Эммет пришел за мной на кухню и с любопытством заглянул в миску, куда Майя положила еду, потом поднял голову и пошел прочь, как будто ему ничуть не обидно, что меня кормят, а его нет. Стелла, не моргая, следила за мной со своего поста на кресле.
После еды Майя выпустила меня в крохотный дворик, без единой собачьей отметки. Я занялась своими делами с достоинством, понимая, что хотя бы часть кошачьего населения наблюдает за мной.
– Хорошая девочка, Элли, – сказала восторженно Майя. Она, видимо, придерживалась правила «восхищаться, когда писают во дворе».
Потом Майя приготовила себе ужин – он пах очень вкусно и привлек внимание Стеллы, которая запрыгнула на стол и начала танцевать. Майя ничего не сказала – явно понимала, что кошки бесполезные и необучаемые животные.
После ужина Майя повела меня гулять на поводке. Во дворах было много людей, много детей, и я не могла успокоиться. Мы не делали работу уже несколько недель, у меня даже мышцы ныли; хотелось бежать, искать, спасать.
– Пробежимся, девочка? – спросила Майя, словно разделяя мое настроение. Я побежала, держась рядом, как учил меня Джейкоб. Уже вскоре Майя начала тяжело дышать, я чувствовала, как пот струится из ее пор. Горячая мостовая обжигала лапы; собаки во дворах, мимо которых мы пробегали, ревниво лаяли вслед.
И тут Майя резко остановилась.
– Фуф! – выдохнула она. – Точно, нужно больше времени проводить на беговой дорожке.
До самого вечера я не могла понять, что происходит. Я лежала на подстилке, пока Майя принимала ванну и переодевалась. Потом она позвала меня.
– Ну что, Элли, ложись сюда. Хорошая девочка, – сказала она, похлопав по собачьей постели. Я послушно улеглась, но была заинтригована. Ясно, что я останусь тут на какое-то время. Я что, теперь живу здесь? А как же Джейкоб? Как же моя работа?
На следующее утро мы с Майей все-таки делали работу, но как-то странно. Пришел Уолли и приветствовал меня по-дружески, а еще пришла женщина, которая иногда играла с нами в «ищи». Ее звали Белинда, и от нее все время исходил запах Уолли, и я заподозрила, что они без нас играют в «ищи» сами с собой.
Белинда ушла в лес, а Уолли остался с Майей. Он объяснял Майе жесты и команды, которыми нужно пользоваться в работе. Потом Майя сказала:
– Элли, ищи!
Я помчалась в лес, Уолли и Майя – за мной. Белинда пряталась в машине, чем меня нисколько не смутила, и я вернулась к Майе.
– Теперь смотри; замечаешь, какой у нее вид? – сказал Уолли. – Она нашла Белинду – это сразу видно по ее поведению.
Я нетерпеливо ждала, когда Майя скажет «покажи», но они с Уолли были заняты разговором.
– Не знаю; вроде бы выглядит, как всегда, – сказала Майя.
– Посмотри на глаза, посмотри, как сжаты зубы. Она не высовывает язык. Видишь? Она встревожена; она хочет что-то показать.
При слове «показать» я задрожала, готовая бежать.
– Значит, нужно сказать «покажи»? – спросила Майя.
– Хватит меня дразнить! Мы работаем или нет?
– Покажи! – наконец скомандовала Майя.
Белинда со смехом вылезла из машины, когда мы ее «нашли».
– Замечательная собака, – сказала она мне.
– Теперь поиграй с Элли. Это важно, это ее награда за тяжелую работу.
Майя стала играть со мной, но не так, как Джейкоб. Она словно сама наслаждалась, а не просто делала одолжение после «покажи». У Майи была с собой резиновая косточка из загона; я уперлась лапами и вцепилась в нее зубами, а она пыталась отобрать.
Майя жила совсем не так, как все люди, каких я знала. Она не только держала чересчур много кошек, но и почти каждый вечер ходила в большой дом – там было полно людей и одна замечательно пахнущая женщина, которую называли Мамочка. Мамочка очень напоминала Бабушку, постоянно готовила, а вокруг играли маленькие дети, когда бы мы ни пришли. Дети залезали на меня, пока Майя не делала им замечания; мальчики играли со мной в мяч – это я любила, а девочки надевали на меня шляпки – это я терпела.
У Майи был сосед Эл, который приходил и спрашивал, не надо ли «помочь».
– Майя, помочь тебе передвинуть эти коробки?
– Нет, нет, – отвечала она.
– Помочь тебе дверь починить?
– Нет, нет, – отвечала Майя.
Когда приходил Эл, Майя становилась тревожной, ее кожа теплела, а ладони потели, но это был не страх. Когда Эл уходил, Майя начинала грустить.
– У тебя новая собака? – Эл нагнулся и почесал у меня за ухом. Он пах газетами, чернилами и кофе и сразу мне понравился.
– Да, она из поисково-спасательного отдела.
Я поняла, что говорят обо мне, и дружески повиляла хвостом.
– Помочь тебе ее тренировать? – спросил Эл.
– Нет, нет, – сказала Майя. – Элли прекрасно обучена. Нам просто нужно научиться работать в команде.
Я замахала хвостом на слова «Элли» и «работать».
Эл выпрямился.
– Майя, ты… – начал он, явно нервничая.
– Пожалуй, я пойду, – сказала Майя.
– У тебя сегодня замечательная прическа, – выпалил Эл.
Они уставились друг на друга; и оба так напряглись, будто нам грозит неминуемое нападение. Я огляделась, но не заметила ничего опаснее Эммета, который глазел на нас в окно.
– Спасибо, Эл, – ответила Майя. – А хочешь…
– Ну, ступай, – сказал Эл.
– О, – сказала Майя.
– Если только… – замялся Эл.
– Если только? – повторила Майя.
– Ты… тебе нужно помочь в чем-нибудь?
– Нет, нет, – сказала Майя.
Мы с Майей работали почти каждый день. Она командовала «ищи», и мы углублялись в лес, отыскивая Уолли или Белинду, а иногда мальчика из дома Мамочки.
Майя бегала куда медленнее, чем Джейкоб, она пыхтела и потела с самого старта. Порой от нее исходила реальная боль, и я привыкла не проявлять нетерпения, когда возвращалась за ней, а она только и могла стоять, упершись ладонями в колени. Иногда на нее накатывал порыв беспомощности и расстройства, и Майя принималась плакать, но всегда вытирала лицо, прежде чем мы подходили к Уолли.
Однажды после обеда Майя и Уолли сидели за столиком для пикника и пили прохладительные напитки, а я лежала в тени под деревом, отчетливо чувствуя беспокойство Майи.
– Мы не пройдем сертификацию? – спросила Майя.
– Собаки лучше Элли я, пожалуй, не встречал, – ответил Уолли. В его голосе слышалась тревога и осторожность, и я с любопытством взглянула на него.
– Да нет, я понимаю, что дело во мне. Я слишком тяжелая.
– Что? Нет, я имел в виду… – Тревога Уолли усилилась. Я села, не понимая, где опасность.
– Да ясно. Вообще-то я скинула немного, фунта четыре.
– Правда? Здорово! То есть ты и не была толстой. – Уолли смутился. Я почувствовала, как пот выступил у него на лбу. – Не знаю, может, тебе на беговую дорожку ходить, должно помочь; или еще что?
– Я хожу на дорожку!
– Ага! Ну вот! – От Уолли исходил уже настоящий страх, и я тревожно зевнула. – Ну, ладно, мне пора.
– Я и подумать не могла, что понадобится столько бегать. Все оказалось гораздо труднее, чем я представляла. Может, мне уволиться, пусть работает кто-то в хорошей форме…
– Знаешь, лучше поговори об этом с Белиндой, – в отчаянии сказал Уолли.
Майя вздохнула, и Уолли с явным облегчением ушел. Я снова легла. Какая бы ужасная опасность нам ни грозила, теперь ее уже не было.
На следующий день мы с Майей не работали. Она надела новые мягкие туфли, взяла поводок и повела меня на длинную тропинку, которая идет через песок у большого пруда – океана. Повсюду были собаки, но, хотя мы не работали, я чувствовала в Майе какую-то хмурую решимость и не обращала внимания на собак; мы бежали по дороге, а солнце постепенно поднималось. Так далеко мы еще ни разу не бегали; только когда все тело Майи заболело от усталости, она повернула обратно. Майя останавливалась несколько раз, чтобы я могла попить воды из кранов, встроенных в бетон рядом с пахучими домиками. Обратно она бежала с прежней решимостью, только медленнее. Когда мы добрались до машины, Майя хромала.
– О боже, – простонала она.
Мы обе дышали с трудом. Майя выпила воды и опустила голову между колен; я с грустью увидела, как ее стошнило на стоянку.
– Вы в порядке? – спросила сочувственно какая-то девушка. Майя помахала рукой, даже не поднимая взгляда.
На следующий день мы работали – искали Белинду. Майя двигалась с таким трудом и с такой болью, что я нарочно делала «ищи» небыстро – притормаживала, оказавшись вне поля зрения. Я возвращалась за указаниями чаще, чем нужно – просто проверить Майю, и когда в конце концов нашла Белинду под деревом, та спала.
– Хорошая собака, Элли, ты очень хорошая собака, – прошептала мне Майя. Мы разбудили Белинду, которая пощупала запястье Майи и удивленно хмыкнула.
– Просто… день отдыха, – сказала Майя. Белинда не ответила.
Вечером Майя позвала меня, когда принимала ванну. Я с любопытством обнюхала пузырьки в ванне и глотнула воды, недоумевая, кому понравится плавать в таком тесном водоеме. Кошек это явно не привлекало. Чинька, как обычно, пряталась, Стелла учинила несанкционированный обыск моей постели (по запаху я поняла, что она даже пыталась там спать!), а Эммет, тоже в ванной комнате, вылизывал себя и ждал, когда произойдет что-нибудь, на что он сможет не обращать внимания.
Майя грустила. Мокрой рукой она погладила мою голову.
– Прости, Элли; я не гожусь. Я просто не могу угнаться за тобой в поле. Ты такая хорошая собака, тебе нужен кто-то, кто с тобой справится.
Я подумала – будет ли ей веселее, если я залезу к ней в воду. Я поставила лапы на край ванны, проверяя свою теорию. Эммет перестал вылизываться и посмотрел на меня без должного уважения, потом задрал хвост и пошагал прочь, словно предлагая догнать его и сократить кошачье население в доме.
– А завтра у меня для тебя будет сюрприз, – сказала Майя, все еще грустная.
Ну что ж, раз я зашла так далеко… Я залезла в ванну, провалившись под непрочные пузырьки.
– Элли! – захохотала Майя, и всю ее печаль как ветром сдуло.
