Книга: Всем спокойной ночи
Назад: Глава 22
Дальше: Глава 24

Глава 23

Через десять минут Джоэл Эш и я сидели за столиком в кафе — домике под серой черепицей с тентами в желтую и белую полоску и полудюжиной круглых деревянных столиков на двоих, где за шесть баксов можно было получить чашку жидкого кофе и теплый, пухлый багель, рецепт которого в точности воспроизводил спрессованный «Чудо-Хлеб».
Джоэл Эш откусил кусочек, скривился и отложил багель в сторону.
— Да, — кивнула я, понизив голос. — Они в самом деле ужасны.
— Не очень вкусно, — признался он.
Эш выглядел так, словно принимал решение — то ли заставить себя проглотить тот кусочек багеля, что уже был у него во рту, то ли выплюнуть его в салфетку. В итоге он решил дожевать.
— Так объясните же мне, — произнесла я, — как могла мамочка из Апчерча, сидя дома, оказаться в числе авторов одного из самых влиятельных журналов Америки?
Мой комплимент, преисполненный грубой лести, все еще висел в теплом воздухе, пахнущем дрожжами, а я уже полезла в сумку за блокнотом. Джоэл Эш снисходительно улыбнулся:
— Вы не закидываете сейчас удочку насчет ее работы?
— Нет. У меня и тут хватает дел.
— Ну что ж, — сказал он. — Я был профессором у Китти в колледже, и все эти годы мы поддерживали связь. Ведь это Китти обратила мое внимание на Лору Линн Бэйд. Я посмотрел ее несколько раз по Си-эн-эн. Ее идеи меня заинтриговали. Битва между матерями, сидящими дома, и работающими матерями. Спорная основа самого понятия материнства в Америке.
Я кивнула и записала: «спорная основа».
— Поскольку я сама мать, должна сказать, что это интереснейшая тема.
Поскольку я сама мать, то весьма сомнительно, могла ли я найти время, чтобы почитать об этом. Но лести никогда не бывает много.
— И я позвонил Лоре Линн Бэйд, а она просто жаждала, чтобы ее имя ассоциировалось с «Контентом».
— Разумеется, — произнесла я тоном, подразумевающим, что нужно быть педерастом или космическим пришельцем, чтобы не хотеть этого.
— Но она была занята. Спрос на ее время был велик, и скоро стало ясно, что ей понадобится… — Он покрутил золотое обручальное кольцо вокруг тонкого пальца. — Некая помощь. А я читал много работ Китти в колледже.
Я записала: «Читал ее работы». Интрига усиливалась. По крайней мере я на это надеялась.
— А какой предмет вы вели в Хэнфилде? — спросила я.
— Меня приглашали на семестр читать лекции по политике и прессе.
Он аккуратно свернул пустой пакетик из-под сливочного сыра.
— Китти произвела на меня впечатление: ее ум, ясность стиля, самобытность точки зрения.
— Да, — кивнула я, соображая, не является ли профессорское выражение «самобытность точки зрения» синонимом для «классные сиськи».
Китти-студентка наверняка была лакомым кусочком — волосы цвета горького шоколада, убранные назад под обруч, свежее личико и безупречное тело в джинсах и футболке с эмблемой Хэнфилда.
— Она была большой умницей, много трудилась и вовремя сдавала работы. Я помог ей найти первую работу, писать для больничного вестника в больнице Святого Франциска в Нью-Йорке. Когда выяснилось, что Лоре Линн Бэйд нужна помощь, я позвонил Китти и спросил, заинтересует ли ее это предложение. Потом пригласил их обеих на ленч, чтобы они встретились.
Сердце у меня колотилось. Эш встретил Китти в колледже, восхищался ее умом, не терял связи с ней все эти годы, нашел для нее не одну, а две работы в Нью-Йорке, с его очень жесткой конкуренцией. Если все это не означало, что речь идет о любовных отношениях, то я уж и не знаю, что еще для этого нужно… В общем, Лора Линн Бэйд попала в точку.
— Я был весьма удивлен, что она находила время для сочинительства. Дети занимают время целиком и полностью. — Он снисходительно улыбнулся. — Так утверждает моя жена.
Я посмеялась вместе с ним, думая, что у меня с его женой много общего — влиятельные мужья, они редко бывают дома, им идея жены и детей нравится больше, чем реальные дети, начинающие плакать, если их обидеть или если они ударятся. Дети могут с воплями требовать фастфуд или дрянные пластмассовые игрушки. А уж если день не задался, станут беспрерывно хныкать, когда пора спать или купаться…
— А как они вместе работали? — спросила я.
— Многое решалось по электронной почте или по телефону. Лора Линн Бэйд звонила Китти. Они обсуждали тему, вырабатывали общую линию, потом Китти писала черновой вариант, Лора Линн Бэйд одобряла его, и Китти посылала мне текст.
— Она сама не приезжала в офис?
Эш покачал головой, вид у него был страдальческий и немного подозрительный. Он достал из кармана аспирин, взял две таблетки, посмотрел на них и добавил третью.
Авторы «Контента» скорее всего не подозревали, что Лора Линн Бэйд не сама пишет колонку «Хорошая мать», поэтому появление Китти в офисе могло оказаться неприятным сюрпризом.
— А что вы думаете о ее политических взглядах?
Эш проглотил таблетки и пожал плечами.
— У Лоры Линн Бэйд было твердое мнение относительно работающих матерей, — пояснила я. — Она считала, что матери не должны работать вне дома.
— Я бы не сказал, что это глубокий анализ ее взглядов, — запротестовал он.
Я перла вперед, как бульдозер, решив, что время для нюансов придет позднее, после того как я вычислю, кто убил Китти.
— Я полагаю, сама Китти придерживалась такого же мнения по поводу работающих матерей.
Джоэл Эш развернул бумажный пакетик и разгладил его на столе.
— Вы ведь были знакомы с ней? Разве нет?
— Ну, вы же знаете, как это бывает. Чаще всего наше общение сводилось к обсуждению того, какой сорт арахисового масла нравится нашим детям.
— Ха-ха-ха.
— А в колледже? В Хэнфилде ведь много консерваторов?
Я знала, что так оно и есть. Из Интернета и со времен учебы в колледже, когда Хэнфилд славился тем, что был плодоносной почвой для произрастания типов вроде Филлис Шляфли и Пэта Буханана.
— Китти во всем этом участвовала?
— Я уже плохо помню.
— Тогда почему она согласилась писать за женщину…
— Помогать, — поправил Джоэл Эш.
— Помогать женщине сочинять статьи, в которые она сама не верила?
Джоэл Эш яростно откусил от своего багеля.
— Это дало ей возможность entrée, — произнес он, с каждым словом откусывая от своего багеля. — Работа для «Контента» давала ей определенный cachet, определенный éclat…
— Будьте так любезны, говорите по-английски, — попросила я.
Эш нахмурился, глядя на меня. Потом его лицо разгладилось. Он вздернул подбородок и уставился на потолок.
— Прекрасно, прекрасно. По-английски. — На лице его появилось задумчивое выражение. — Китти тоже была забавной. Знаете, как она называла это место?
— Какое?
— Апчерч. Она называла его «Затерянный мир».
Значит, за маской безупречной мамочки Китти скрывала ту же обескураженность нашим городком, что и я.
— Так почему же она переехала сюда?
Я ожидала еще одно недоуменное пожатие плечами, непонимающий взгляд или некую вариацию моей собственной истории: она здесь, потому что так захотел ее муж. Но Джоэл Эш удивил меня.
— Полагаю, она оказалась тут по той же причине, по которой согласилась работать для «Контента».
— Cachet, — процитировала я, — éclat.
Легкая улыбка тронула его тонкие губы.
— Статус. И возможность вращаться в определенных кругах, — добавил он. — Не уверен, что для этого есть подходящее французское слово. Доступ, вероятно. Она хотела иметь доступ к людям, занимающим высокое положение, посещать соответствующие благотворительные организации, участвовать в кампаниях по сбору средств. Если Китти поднимала трубку и говорила: «Я пишу для „Контента“, я собираю информацию для Лоры Линн Бэйд», ее могли соединить с сенаторами. Даже с президентами.
— И ей было безразлично, что ее имя не появлялось в печати?
Со страдальческим видом Эш снова откусил от багеля и покачал головой. Я чувствовала отчаяние, а он стал нервничать.
— Послушайте, — сказала я. — Я не пытаюсь совать нос в чужие дела, но я напугана. Мы все напуганы. Полиция пока никого не арестовала. Все матери шарахаются от каждой тени. Все, что вы вспомните, любая мелочь…
— Сожалею, — произнес Джоэл и посмотрел на часы. — Хотел бы я ответить на все ваши вопросы, но мне действительно пора идти.
Он отодвинул стул от стола, и мы вместе вышли из кафе.
— Как вы думаете, мог кто-нибудь из читателей Лоры Линн Бэйд быть замешанным в этом деле? — спросила я, пока мы двигались к парковке.
Джоэл шагал быстро, и мне было тяжело поспевать за ним. Лодыжка болела, и нога наверняка распухла, пока мы сидели за столом. Ощущение было такое, будто я ступала по острым ножам.
— Мне известно, что она получала письма с угрозами.
— Письма с угрозами получала Лора Линн Бэйд, — поправил он. — Я пересылал ей. Она хотела видеть их, невзирая на то, как грубо звучали угрозы или каким корявым был их язык.
Я хромала за ним, думая, что для Джоэла Эша угрозы и орфографические ошибки были, вероятно, одинаково ужасными.
— А Китти видела эти письма? Знала о них? — спросила я.
Он потер макушку, глубоко засунул руки в карманы и вытащил ключи.
— А вот этого я не знаю.
Я дотронулась до его плеча, и Эш резко обернулся, нетерпеливо выдохнув. Солнце вытянуло наши с ним тени по парковке Брукфилд-Багельс. Наступил полдень, что было вполне естественно и в то же время огорчительно. Я опять опаздывала забрать детей.
— Послушайте! — воскликнула я. — Извините, если я вас неправильно поняла. Может, сидение дома с детьми слегка затуманило мне мозги, но то, что вы говорите, странно. Вы помогли Китти Кавано получить две работы, одна из которых действительно крутая. А теперь ее убили. Эту красивую, умнейшую, работящую, забавную женщину. Она мертва. Разве вы не хотите узнать, кто это совершил?
— Разумеется, хочу, — тихо ответил Эш.
— Вы спали с ней? Вы поэтому взяли ее на работу?
Плечи его напряглись, когда он свирепо уставился на меня. Я услышала монотонный шум уличного движения на Мэйн-стрит, слабое журчание ручейка. Прохладный ветерок шевелил мои волосы.
Я приготовилась к тому, что он рассмеется, бросится прочь или прыгнет в машину и уедет.
— Нет, — произнес Эш. — Я не спал с ней. Она годилась мне в дочери. — Он глубоко вздохнул и перебросил ключи из левой руки в правую. — Я признателен за ваше внимание к деталям ее смерти. Жаль, что я не сумел вам помочь. — Эш помолчал и добавил: — Сожалею, что вы потеряли подругу.
Он протянул мне руку, и я пожала ее.
Назад: Глава 22
Дальше: Глава 24