Глава сорок вторая
– Упс! – Сент-Клэр потирает руку.
Майкл бросается на Сент-Клэра, но я прыгаю между ними:
– Нет!
Дэйв стонет на полу. Майкл отталкивает меня в сторону, и Сент-Клэр вжимает его в стену.
– Не смей ее трогать! – злобно рычит он.
Майкл в шоке, но подается вперед:
– Ты псих!
Он прыгает на Сент-Клэра, но в этот момент между парнями становится профессор Хансен, он готов принять удар на себя.
– Эй, эй! Что здесь происходит? – Наш учитель истории с недоумением смотрит на своего любимого ученика. – Месье Сент-Клэр. В кабинет директора! СЕЙЧАС ЖЕ!
Дэйв и Майкл в один голос кричат, что они не виноваты, но профессор Хансен быстро их затыкает:
– Замолчите оба, иначе пойдете с Этьеном.
Они затыкаются. Сент-Клэр избегает на меня смотреть и стремительно уходит в заданном направлении.
– Ты в порядке? – спрашивает меня профессор Хансен. – Эти дураки тебя не ранили?
Я в шоке.
– Сент-Клэр меня защищал. Он не виноват.
– В нашей школе никто не защищается с помощью грубой силы. И вы это знаете. – Преподаватель окидывает меня хмурым взглядом и спускается с Сент-Клэром в кабинет директора.
Что сейчас произошло? То есть я знаю, что произошло, но… что это значит? Сент-Клэр меня больше не ненавидит? Во мне зарождается лучик надежды, но, возможно, Дэйва и Майкла он просто ненавидит еще больше. Сент-Клэр не появляется до конца занятий, но когда я прихожу отбывать положенное наказание, он уже сидит в заднем ряду.
Сент-Клэр кажется уставшим. Видимо, он просидел здесь весь день. Преподавателя еще нет, так что мы здесь одни. Я сажусь на свое обычное место – печально, но у меня появилось новое – в другом конце зала. Сент-Клэр разглядывает свои руки. Они испачканы углем – значит, он рисовал.
Я прочищаю горло.
– Спасибо, – шепчу я. – Что заступился за меня.
Никого ответа. Ладно. Я отворачиваюсь к классной доске.
– Не благодари, – говорит Сент-Клэр спустя минуту. – Я должен был врезать Дэйву еще сто лет назад.
Я слышу стук его ботинок по мраморному полу и оборачиваюсь:
– Сколько тебе придется оставаться после уроков?
– Две недели. За одного кретина.
Я прыскаю от смеха, и Сент-Клэр поднимает голову. Мы с надеждой смотрим друг на друга. И вдруг она снова гаснет. Как больно.
– Это не правда, знаешь… – с горечью говорю я. – То, что болтают Дэйв и Аманда.
Сент-Клэр закрывает глаза. Несколько секунд он молчит, а когда вновь открывает их, я вижу в его взгляде облегчение.
– Знаю.
Его запоздалая реакция меня задевает.
– Ты так во мне уверен?
– Да, уверен. – Парень смотрит мне в глаза впервые за неделю. – Но ведь гораздо приятнее услышать это из твоих уст, не так ли?
– Так. – Я отворачиваюсь. – Могу себе представить.
– И что ты хочешь этим сказать?
– Забудь.
– Нет. Не забудь. Мне плохо, и я устал забывать, Анна.
– Ты устал забывать? – Мой голос дрожит. – А вот мне пришлось забыть. Думаешь, легко сидеть в комнате каждый вечер, думая о вас с Элли? Думаешь, мне было легко?
Он сутулится.
– Прости, – шепчет он.
Но я готова вот-вот разрыдаться.
– Ты говорил, что я красивая, что тебе нравятся мои волосы и улыбка. Ты трогал меня ногой в кинотеатре, когда было темно, но едва включался свет, опять вел себя как ни в чем не бывало. Ты спал в моей кровати три ночь подряд, а затем просто… отшил меня через месяц. Что я должна была делать, Сент-Клэр? Ты сказал в мой день рождения, что боишься остаться один, но я-то действительно была одна все это время. Все это время!
– Анна. – Парень встает и идет ко мне. – Мне очень жаль, что я сделал тебе больно. Я совершал ужасные поступки. И я понимаю, что, возможно, я не заслуживаю твоего прощения, потому что слишком поздно все осознал. Но я не понимаю, почему ты не даешь мне шанса. Ты даже не дала мне возможности все объяснить в прошлые выходные. Сразу набросилась, предположив самое худшее. Но единственная правда, которую я знаю, – это то, что я чувствую, когда мы вместе. Я думал, ты тоже доверяешь чувствам. Думал, ты доверяешь мне, знаешь меня…
– Но все так и есть! – Я вскакиваю со стула, и неожиданно Сент-Клэр нависает прямо надо мной. – Я тебя не знаю. Я рассказывала тебе все, Сент-Клэр. Об отце, Бридж и Тофе, Мэтте и Черри. Призналась тебе, что я девственница. – Я отвожу взгляд, стыдясь, что произнесла это вслух. – А что ты мне рассказал? Ничего! Я ничего о тебе не знаю. Ни о твоем отце, ни об Элли…
– Ты знаешь меня лучше, чем кто-либо еще. – Сент-Клэр в ярости. – И если бы ты была повнимательнее, то поняла бы, что ситуация с моим отцом все дерьмовей и дерьмовей. И я не могу поверить, что ты такого низкого обо мне мнения, раз решила, что я весь год ждал нашего поцелуя, а когда он наконец случился, я… я порвал с тобой. КОНЕЧНО, я был с Элли в тот вечер. Я, черт возьми, с ней расставался!
Воцаряется оглушительная тишина.
Они расстались? О боже! У меня перехватывает дыхание. Я не могу дышать, не могу…
Парень смотрит мне прямо в глаза:
– Ты говоришь, что я боюсь остаться один, и это правда. Я боюсь. И не горжусь этим. Но тебе стоит получше присмотреться к себе, Анна, потому что я тут не единственный, кто этим страдает.
Он стоит так близко, что я чувствую, как поднимается и опускается его грудь. Наши сердца бьются совсем рядом. Он сглатывает. Я сглатываю. Он неуверенно наклоняется, и мое тело тут же меня предает и отвечает тем же. Он закрывает глаза. Я закрываю глаза.
Дверь в кабинет открывается, и мы отшатываемся друг от друга.
Джош входит в кабинет и пожимает плечами:
– А я прогулял матанализ.
