Глава тридцать пятая
– Ух ты, Анна. Ты прямо наклюкалась до чертиков.
Я накрываюсь одеялом с головой. Мы говорим с Рашми по телефону, и у меня до смерти болит голова.
– Сколько вы с Сент-Клэром вчера выпили?
Этьен. Что вчера случилось? Я помню клуб. Помню музыку. И… мы танцевали? Кажется, танцевали… и да, какая-то девица на нас орала, и мы вышли на улицу, и… о нет.
Нет, нет, нет.
Я резко сажусь, и – твою мать! – голову пронзает боль. Я закрываю глаза и медленно-медленно опускаюсь на кровать.
– Вы чуть не занялись сексом прямо на танцполе.
Да ну?
Я открываю глаза и мгновенно жалею об этом.
– Кажется, я простыла, – хриплю я.
Хочется пить. В горле пересохло. Отвратительно. Я словно облизала подстилку из клетки Капитана Джека.
– Обычное похмелье, – усмехается Рашми. – Выпей немного воды. Но не слишком много, иначе тебя опять вырвет.
– Опять?
– Загляни в раковину.
Я шепчу:
– Лучше не надо.
– Мы с Джошем фактически дотащили тебя до дома. Скажи нам спасибо.
– Спасибо. – Я сейчас не в настроении болтать с Рашми. – А Этьен в порядке?
– Я его не видела. Он вчера пошел к Элли.
А я-то думала, что хуже себя чувствовать уже невозможно. Я ковыряю уголки подушки.
– Я… мм… вчера не говорила ему ничего странного?
– Не считая того, что ты вела себя как ревнивая подружка и заявила, что больше никогда не хочешь его видеть? Нет. Ничего странного…
Рашми шаг за шагом рассказывает мне подробности прошлой ночи, и ее рассказ периодически прерывается моими стонами.
– Слушай, что все-таки между вами произошло? – наконец спрашивает она.
– Ты о чем?
– Ты знаешь о чем. Вы двое неразлучные друзья.
– Не считая тех моментов, когда он со своей девушкой.
– Точно. Так что случилось?
Я вновь издаю стон:
– Не знаю.
– Вы… эм… ничего не наделали?
– Нет!
– Но он тебе нравится, и ты тоже нравишься ему.
Я прекращаю мучить подушку:
– Думаешь?
– Конечно. У парня встает, стоит тебе войти в комнату.
Я открываю глаза. Она выражается фигурально или видела это своими глазами? Нет. Сосредоточься, Анна.
– Так почему…
– Почему он до сих пор с Элли? Он же сказал тебе вчера ночью. Он одинок или, по крайней мере, боится одиночества. Джош говорит, что после всей этой кутерьмы с его матерью он боится что-либо изменить в жизни.
Выходит, Мередит была права: Этьен боится перемен. И почему я не поговорила с Рашми раньше? Теперь это кажется таким очевидным. Конечно, у нее есть доступ к информации, ведь Этьен болтает с Джошем, а Джош – с Рашми.
– Ты правда думаешь, я ему нравлюсь? – не могу удержаться я от вопроса.
Рашми вздыхает:
– Анна, он все время тебя подкалывает. Это классический синдром под названием «мальчик дергает девочку за косичку». И если кто-нибудь пытается сделать то же самое, он всегда становится на твою сторону и посылает приставалу куда подальше… – Она делает паузу. – Он ведь и тебе нравится?
Я стараюсь не расплакаться.
– Нет, – шепчу я. – Ничего подобного.
– Лгунья. Ты собираешься сегодня вставать или как? Тебе нужно перекусить.
Мы договариваемся встретиться в столовой через полчаса, и я понятия не имею, какой черт дернул меня это пообещать, потому что едва я встаю с кровати, как мне тут же хочется заползти обратно. Меня подташнивает, а по голове словно стучали битой. И в этот момент я понимаю, что от меня разит. Кислятиной и алкоголем. Волосы провоняли сигаретным дымом. А одежда. Какой ужас! Я бросаюсь к раковине, с трудом сдерживая приступ тошноты.
А там – вчерашняя рвота. И меня конечно же выворачивает. Опять.
В душе я вижу странные синяки на голенях и коленях. Непонятно, откуда они взялись. Я забиваюсь в дальний уголок душевой кабины и позволяю горячей воде струиться по телу. Струиться и струиться. Я опаздываю на двадцать минут. На завтрак. Или на ланч? Неважно… Париж припорошен снегом. Когда это случилось? Как я могла проспать снегопад? От ослепительной белизны хочется прикрыть глаза.
К счастью, за нашим столом сидит одна Рашми. Больше никого.
– Доброе утро, солнышко, – с ухмылочкой говорит она, разглядывая мои мокрые волосы и опухшие глаза.
– Чего я не могу понять, так это почему люди считают, что пить весело.
– Вчера вечером на танцполе ты неплохо повеселилась.
– Жаль, что я этого не помню.
Рашми подталкивает ко мне тарелку с тостом:
– Съешь это. И выпей немного воды, только немного. А то тебя снова стошнит.
– Я уже выпила.
– Что ж, хорошее начало.
– А где Джош? – Я откусываю маленький кусок тоста. Хотя я вовсе не голодна.
– Тебе станет лучше, если поешь. – Рашми кивает на тарелку. – Он еще спит. Ты же знаешь, что мы не каждую минуту вместе.
– Ага. Точно. Поэтому мы все время тусуемся вместе.
Ууупс!
Коричневая кожа Рашми покрывается румянцем.
– Знаю, для тебя это станет настоящим откровением, Анна, но проблемы бывают не только у тебя. Мы с Джошем сейчас не в лучших отношениях.
Я съеживаюсь на стуле:
– Прости.
Рашми вертит в руках крышку от сока:
– Проехали.
– Так все-таки… что у вас происходит?
У меня уходит целая минута, чтобы уломать подругу, но едва Рашми начинает говорить, ее буквально прорывает. Оказывается, они ссорятся гораздо чаще, чем я думала. Потому что Джош прогуливает школу. Потому что Рашми давит на него. Ей кажется, Джош страдает из-за того, что она уезжает на следующий год, а он нет. Мы все разъедемся по колледжам, а он останется.
Я раньше об этом не задумывалась.
Рашми переживает за свою младшую сестру, Санджиту, потому что та общается с подружками Аманды, и беспокоится за брата Никхила, над которым издеваются в школе, и она злится на своих родителей за то, что они постоянно сравнивают ее со старшей сестрой Лейлой, окончившей Американскую школу два года назад. Мер вечно занята своим футболом, а мы с Этьеном стали просто неразлейвода, и плюс… Рашми потеряла лучшую подругу.
Элли до сих пор ей не позвонила.
И в то время как Рашми изливает душу, мне становится стыдно. Я никогда не понимала, что ей не с кем поговорить. То есть я понимала, что Элли была ее лучшей подругой, которой больше нет рядом, но я как-то забыла, что у Рашми больше никого нет. Или, может, я решила, что Джоша ей достаточно.
– Но мы со всем справимся, – стараясь не разрыдаться, заканчивает Рашми. – Всегда справлялись. Просто тяжело.
Я протягиваю ей платок, и она сморкается:
– Спасибо.
– Не за что. Спасибо за тост.
Рашми улыбается, но тут же становится серьезной, заметив что-то у меня за спиной. Я оборачиваюсь, чтобы проследить за ее взглядом.
Там он.
Его прическа в полном беспорядке, и еще на нем футболка с Наполеоном. Настолько помятой я ее еще не видела. Этьен шаркает к месье Бутену с тарелкой… на которой лежит тост. Кажется, он не спал целую неделю. Но все равно красив. Мое сердце разбито.
– Что я должна сказать? – шепчу я. – Что обычно говорят в таких случаях?
– Глубокий вдох, – советует Рашми. – Сделай глубокий вдох.
Дышать невозможно.
– А если он не станет со мной говорить? Я же приказала ему больше со мной не разговаривать.
Рашми сжимает мою руку:
– Ты сможешь. Он идет сюда, так что я пошла. Веди себя естественно. Ты справишься.
Правильно. Я смогу. Все правильно.
Сент-Клэр мучительно медленно приближается к нашему столику.
Я закрываю глаза. Я переживаю, что он не подсядет к нам, что он НИКОГДА больше со мной не заговорит. И в этот момент его поднос опускается напротив меня. Не помню, когда он сидел не рядом со мной, но все нормально. По крайней мере, он здесь.
– Привет! – говорит он.
Я открываю глаза:
– Привет!
– Блин! – восклицает Рашми. – Мне нужно позвонить Джошу. Я обещала, что разбужу его перед ланчем, но совсем забыла. Увидимся позже. – И она убегает от нас как от чумы.
Я гоняю тост по тарелке. Пытаюсь откусить кусочек. Давлюсь.
Этьен откашливается.
– Ты в порядке?
– Нет. А ты?
– Как в аду побывал.
– Ты и выглядишь соответствующе.
– И это говорит девушка, у которой вода капает с волос, словно у мокрого зверька.
Я вроде бы смеюсь. Он пожимает плечами.
– Спасибо большое, Этьен.
Он берет свой тост, но не откусывает.
– Так я снова Этьен?
– У тебя слишком много имен.
– У меня одно имя. Просто люди странно его произносят.
– Проехали. Да, ты снова Этьен.
– Хорошо.
Я гадаю, можно ли этот разговор считать за извинения.
– Как она? – Не хочу произносить ее имя.
– В бешенстве.
– Мне жаль.
На самом деле нет, но мне очень хочется доказать Этьену, что мы можем быть друзьями. Внутри меня пульсирует боль, которую может унять он один.
– Я не хотела все портить. Не знаю, что на меня нашло…
Этьен трет виски:
– Пожалуйста, не извиняйся. Это не твоя вина.
– Но если бы я не потащила тебя танцевать…
– Анна, – медленно говорит Этьен, – ты не совершила ничего, чего бы я сам не хотел.
Мое лицо краснеет. Слова возымели эффект разорвавшейся бомбы.
Он любит меня. Этьен действительно любит меня.
Но как только информация переваривается, на смену ей приходит смятение.
– Но… ты все равно останешься с ней?
Он закрывает глаза от боли.
Я не могу контролировать свой голос.
– Ты провел с ней ночь! – рычу я.
– Нет! – Этьен резко открывает глаза. – Нет, не проводил. Анна, я… не спал с Элли уже очень давно. – Он смотрит на меня с мольбой. – С самого Рождества.
– Я не понимаю, почему ты с ней не порвешь, – со слезами говорю я. Это так мучительно – быть так близко к цели и в то же время так далеко.
Этьен, кажется, в панике.
– Я был с ней так долго. Мы через столько прошли, это сложно…
– Ничего сложного. – Я встаю и толкаю поднос через стол. Тост выпрыгивает с тарелки и падает на пол. – Я выставила там свои чувства напоказ, а ты отверг меня. Я больше не повторю этой ошибки.
И я выбегаю прочь.
– Анна! Анна, стой!
– Олифант! Тебе лучше?
Я отпрыгиваю, чуть не врезаясь в Дэйва. Он улыбается. Его друзья, Майк и Эмилия Мидлстоун, девушка с розовой прядкой, стоят позади с подносами.
– Мм… Что? – Я оборачиваюсь.
Этьен встал из-за стола. Он собирался пойти за мной, но при виде Дэйва утрачивает уверенность.
Дэйв смеется:
– Видел тебя в вестибюле прошлой ночью. Впрочем, ты вряд ли запомнила. Твои друзья пытались довести тебя до лифта, и я им помог.
Рашми об этом не упоминала.
– Тебя жутко рвало в раковину.
Дэйв был и в моей комнате?
– Как ты сегодня? – Он заправляет выпавшую прядку мне за ухо.
Еще один взгляд на Этьена. Он делает несколько шагов вперед и снова колеблется. Я поворачиваюсь к Дэйву. Внутри рождается какое-то новое, отвратительное чувство.
– Я в порядке.
– Здорово. Мы собираемся пойти в ирландский паб на Монмартре сегодня вечером. Хочешь с нами?
– Спасибо, я лучше останусь. – Хватит с меня уже попоек!
– Клево. Может, в другой раз? – Дэйв ухмыляется и легонько подталкивает меня локтем. – Когда тебе станет лучше.
Я хочу отомстить Этьену – сделать так же больно, как он мне.
– Да. С радостью.
У Дэйва удивленно приподнимаются брови.
– Отлично. Тогда увидимся. – Он вновь улыбается, на этот раз застенчиво, и следует за друзьями к столику на другом конце столовой.
– Отлично, – произносит за моей спиной Этьен, – мне тоже было приятно с тобой поговорить.
Я разворачиваюсь на пятках:
– В чем проблема? Значит, ты можешь встречаться с Элли, а я даже не имею права поговорить с Дэйвом?
Этьен выглядит пристыженным, он буравит взглядом свои ботинки:
– Прости.
Даже не знаю, что делать с его извинением.
– Прости, – повторяет он. В этот раз глядя мне прямо в глаза. Умоляя взглядом. – Я понимаю, что нечестно так поступать, но мне нужно больше времени. Чтобы во всем разобраться.
– У тебя был целый год, – холодно отвечаю я.
– Пожалуйста, Анна. Пожалуйста, будь моим другом.
– Другом, – горько смеюсь я. – Хорошо. Конечно.
Этьен беспомощно смотрит на меня. Я хочу сказать «нет», но я НИКОГДА не смогу ему отказать.
– Пожалуйста, – повторяет он.
Я скрещиваю руки на груди в попытке хоть как-то защититься:
– Конечно, Сент-Клэр. Будем друзьями.
