Глава 9. Планы рушатся.
26.12.2045.
В 736 миллионах километров от Земли
и в 2 миллионах километров от Юпитера.
Наружу вышли Игорь и Катя. Хана зависла возле пульта управления манипулятором, а Настя... Настя осталась сидеть с Денисом.
Он виновато и грустно смотрел на нее из-под кокона бинтов, покрывающих большую часть головы.
А ведь так спокойно проходили долгие семь с половиной месяцев полета!
"Королев" был почти что точной копией "Циолковского". Только наружная обшивка гораздо толще из-за антирадиационного покрытия, да "кокон" раза в полтора больше. А вот буксир для дальних экспедиций построили просто циклопический! Три реактора по сто двадцать мегаватт, и три трубы ускорителей, соответственно. Ксенон разгонялся ими аж до восьмидесяти пяти километров в секунду!
Невообразимая мощь, позволившая кораблю разогнаться до сорока километров в секунду характеристической скорости!
Но и работы для Игоря и Анастасии этот переплетенный ворохом трубок и кабелей агрегат предоставил море. Авантюрность экспедиции началась с того, что командиру корабля, а, главное, инженеру по двигательной установке пришлось на ходу проводить окончательные испытания сложной системы двигателей. И только огромный опыт, недюжинные научные знания и квалификация доктора физико-математических наук дважды Героя России Анастасии Сергеевны Беляковой позволили обуздать эту норовистую лошадку.
Настя еще во время разгона завершила балансировку магнитных полей. Всю дорогу обрабатывала полученные данные и дописывала мануалы по тонкой настройке двигателей буксира. Как она шутила: "Еще парочку докторских что ли написать, когда вернусь?"
В течении семнадцати суток торможения ей тоже предстояло трудиться, закатав рукава. Надо было проверить и перепроверить все расчеты и выкладки, чтобы на обратном пути любой член экипажа, кто имеет специальность пилота ядерного буксира - а экзамены на эту специальность сдали все пятеро - мог без особого риска довести корабль до Земли.
Но, не только Насте пришлось дневать и ночевать у приборов все время торможения. Остальным тоже досталось по полной мере.
Всю дорогу "Королев" летел, вращаясь вокруг продольной оси, обеспечивая экипаж комфортной искусственной гравитацией. Это замечательно, но скопилось целое море экспериментов и работ, которые можно сделать только в невесомости.
Поэтому, когда с началом торможения вращение остановили, все кинулись к приборам и агрегатам, торопясь успеть как можно больше, пока не долетели до Юпитера. Нет, конечно, абсолютной невесомости не было. Но микрогравитация в одну тысячную от земной почти не в счет.
Игорю Мыскину происходящее на корабле не нравилось. Он был противником любой штурмовщины. К тому же резко ухудшилась психологическая обстановка. Все стали напряженные и нервные. Хана ругалась русским матом. Катя перестала ее одергивать и тоже время от времени шипела на товарищей. Настя, с красными от недосыпа глазами, временами впадала в сомнамбулическую апатию, так перегружала свои светлые мозги. И даже Игорь стал порыкивать на подчиненных.
Только Денис оставался внешне таким же спокойным и уравновешенным. Но это снаружи, а внутри и он испытывал сильный стресс.
Вообще, планетолога для экспедиции подобрали удачно. Впрочем, выбор был очень невелик - специалистов гляциологов среди российских космонавтов было всего три человека. И двое из них явно в экипаж не вписывались. А вот Денис очень даже. Он был удивительно положительным человеком. Уравновешенным и добрым, все конфликты старался перевести в шутку. Даже с Ханой вполне поладил. Особенно с Ханой.
- Я Феде обещал, что окружу тебя вниманием и заботой, - с улыбкой ответил он на очередную жесткую подколку японской космолетчицы.
- То есть - это заговор?! - прищурившись, осведомилась та.
- Да, тайная операция планетологов, - с совершенно серьезным видом подтвердил Денис. - Он, кстати, советовал если что применять к тебе меры воздействия при помощи ремешка по попе.
- И ты применишь? - с надеждой спросила Катя.
- Нет, я гуманист, - вздохнул Денис.
- А жаль, - пожалела Настя и приобняла подругу.
Она прекрасно почувствовала, как Хана напряглась при упоминании о Феде. Конечно, она бы очень многое отдала, чтобы вместо доброго и неконфликтного Дениса с ними летел ее взбалмошный муженек. Но, тут ничего не поделаешь. На Европе нужен гляциолог, а не специалист по поиску редкоземельных металлов. Федор же был необходим для астероидной программы.
Ее Росскосмос и Джакса воплощали торопливо и с полным напряжением сил. Необходимо было успеть облететь и застолбить как можно больше перспективных объектов, пока конкуренты не построили свои корабли для исследования малых планет.
Все дело в космическом праве.
В начале лунной экспансии боролись между собой два подхода к внеземной собственности. Да, раньше Луна считалась экстерриториальной. Но всем было ясно, что так продолжаться не может. Как только в космос придет индустрия, начнутся конфликты за самые лакомые месторождения полезных ископаемых, самые удобные места для строительства баз.
Были предложены две концепции получения права собственности на внеземной объект или территорию на нем.
Первая: чтобы застолбить участок, достаточно посадить на него автоматическую станцию. Вторая: во временное владение переходит только тот район, где побывали живые космонавты, началась добыча ископаемых или промышленное производство.
Победила вторая концепция. И это понятно - иначе бы вместо освоения космоса все державы, которые только могут запустить ракету к Луне, озаботились бы штамповкой и рассылкой туч космических зондов, чтобы как можно больше территории успеть занять. Причем, кроме ведущих держав этим занялись бы и все, кто только мог: Иран, Аргентина, обе Кореи, Израиль, ЮАР и так далее.
Разумеется, сверхдержавам этого не хотелось.
И было заключено между ними "Соглашение по границам в космосе".
Территорией государства считались зоны в радиусе 10 километров от точки посадки пилотируемого корабля, если космонавты провели на поверхности больше суток. 2 километра от места пребывания - тоже в течении суток - передвижной экспедиции. 10 километров от работающего промышленного или горно-добывающего оборудования. И 30 километров от постоянно обитаемой станции. Причем, если работы сворачиваются, а люди покидают базу или пост, то через 15 лет территория объявляется нейтральной.
Кстати, расстояние в 60 километров между российской и французской лунными базами было совершенно не случайным.
Ну, так вот. На Луне особых злоупотреблений не было. Нет, те же китайцы специально снарядили экспедицию на большом транспортном вездеходе и проехались по окрестностям своей базы, останавливаясь через каждые четыре километра на сутки. Особенно они постарались окружить зону кратера Шеклтон, где расположилась американская автоматическая промышленная станция.
Американцы сделали то же самое, спешно отправив на Луну пилотируемую экспедицию со спускаемым аппаратом на колесах. И теперь границы владений этих сверхдержав на южном полюсе Луны представляют собой нечто напоминающее эндшпиль игры в го. Кстати, поговаривают, что в планировании этой операции КНР задействовали нескольких ведущих игроков.
Но все-таки на Луне такие развлечения достаточно сложно устроить. А вот на астероидах - совсем другое дело!
Недаром Хана с Федором каждый раз, сажая "Ласточку" на грунт Лютеции, оставались там не менее чем на сутки. Таким вот образом к сорок пятому году все три крупнейшие металлические астероиды были испятнаны российско-японской совместной территорией.
Вообще, космическая гонка все набирала скорость. И, как будто продолжая ее, экипажу "Королева" приходилось трудиться с невероятным напряжением, чтобы все успеть за семнадцать дней торможения.
Это не могло не привести к неприятностям.
Сначала Катя спалила один из своих биологических анализаторов. Женщина расстроилась до слез. Еще бы - коту под хвост шла целая серия экспериментов. Правда, Денис обещал его починить. Но на это требовалось время, которого у него не хватало и на свою работу. Ведь совсем скоро он, Катя и Хана отправятся на Европу и засядут там чуть ли не на полгода.
Так было запланировано.
Но три дня назад, стараясь вписаться в график исследований, сдвинувшийся из-за нескольких мелких поломок, Денис совершил роковую ошибку.
Что именно произошло с агрегатом, и почему не сработала защита, не ясно. С этим придется разбираться потом.
Но...
Игорь висел в своем ложементе, просматривая показания работы реакторов, когда со стороны научного отсека раздался грохот взрыва и громкий крик.
Рука метнулась к панели внутренних коммуникаций. Командир лишь на долю секунду отстал от автоматики, захлопнувшей люк в научный отсек.
Монитор состояния корпуса? Все зеленое, пробоин нет, герметичность не нарушена. Пожар? Да есть возгорание в "научке". Атмосфера? Средняя степень задымленности. Видеокамера в научном модуле показывает муть - наверняка повреждена. Мигает красным огромная надпись: "Включать пожаротушение?" и более мелкое пояснение: "Человек в зоне пожара. Возгорание незначительное". Если бы не это, система сработала бы автоматически, а так нужна санкция человека.
- Тревога! - хрипло прокаркал в микрофон Игорь. - План А-17. Денис, ответь, как слышишь?
Тишина. Микрофоны в научном отсеке улавливают непонятные шумы, потрескивание.
- Жизнеобеспечение под контролем, - четкий и резкий доклад Насти. Она в третьем противовесе у запасного пульта.
- Летим! - это Хана. - Разблокируй люк! Мы с Катей в переходном отсеке.
- Готовы? - переспросил Игорь. Он видел на мониторе, как две женские фигурки зависли напротив люка. У Ханы в руках огнетушитель. А у Кати через плечо перекинут ремень экстренной медицинской сумки.
- Да, открывай! - торопит Хана.
Люк отходит в сторону и космонавтки скрываются в научном отсеке. Хана - вот умница, сообразила и успела - нацепила на лоб ободок с камерой.
Игорь видит внутренности модуля, какие-то разбросанные в воздухе ошметки, проплывающую защитную панель с выдранными креплениями. И Дениса, который плавает среди всего этого, и вокруг головы у него летают капельки крови.
Катя бросается к товарищу, а Хана поливает хитрым синтетическим составом из огнетушителя развороченный агрегат, вокруг которого пляшут в невесомости блики пламени. Серая суспензия, распухая, накрывает их, гасит один за другим.
- Катя, что с Денисом? - то, что сейчас тревожит больше всего остального.
- Жив, - сквозь зубы, но с прорвавшимся облегчением. - Без сознания. Голова... Череп цел, только посекло, ничего серьезного. И нога...
Она замолчала.
Изображение с камеры на лбу Ханы метнулось от почти погашенного пожара. Катя, перевернувшись вниз головой, осторожно касается как-то неестественно согнутой правой ноги Дениса.
- Перелом, - обреченно сообщает врач экспедиции. - Голень сломана, на первый взгляд без раздробления. Игорь, гони мне на помощь Настю, будем Дениса в медотсек переносить.
- Уже лечу! - тут же отозвалась Белякова.
Денису Колесникову повезло. Если бы защитная панель, сломавшая ему ногу, прилетела в голову или грудь...
Но так он обошелся сотрясением мозга, несколькими глубокими ссадинами и царапинами на лбу и щеке и переломом ноги.
- Уже через неделю сможет летать помаленьку, - сказала Катя.
- Но не ходить, - сумрачно продолжила Хана. - И что будем делать?
- С Земли пришла рекомендация, - негромко сообщил Игорь.
Они все вчетвером сидели в мужской каюте, чтобы не тревожить разговорами устроившегося в маленьком медицинском закутке в женском модуле Дениса.
- И что нам советуют? - выделив интонацией последнее слово, осведомилась Настя.
- То же, что и я думаю, - ответил Игорь. - Надо менять планы.
- Сдвигать посадку на Европу? - вскинулась Хана.
- Нет, состав экспедиции. Вместо Дениса и Кати полечу я и Настя.
Да, все они были взаимозаменяемые. Да, Денис вполне в состоянии привести корабль к Земле, а Екатерина управиться с корабельными системами.
Но заменить опытнейшего гляциолога на поверхности Европы очень и очень трудно. Но другого варианта нет.
Отменять миссию, ради которой были потрачены миллиарды рублей, миллионы человеко-дней рабочих и инженеров, ради которой пятеро космонавтов пошли на смертельный риск, нельзя ни при каких обстоятельствах. Значит, исполнить запланированное должны те, кто остался в строю.
И вот сейчас Игорь и Катя, облачившись в громоздкие скафандры, медленно подлетают к верхушке буксира, уже отстыковавшегося от "Королева".
Опустошенные баки из-под "рабочки" отстегнуты и плавают поодаль, а на их место уселись небольшие емкости, наполненные все тем же ксеноном. Запас, необходимый для полетов в системе Юпитера.
Вон он, висит в двух миллионах километров и выглядит в два раза крупнее, чем Земля с Луны. Вернее, "Королев" движется вокруг него по орбите такого радиуса. А совсем недалеко по той же орбите кружится доставленный грузовым буксиром спускаемый аппарат и четыре толстых цилиндра с ксеноном - запас на обратную дорогу к Земле.
Кораблик Хана уже завтра пристыкует к "Королеву", а вот емкости с "рабочкой" для возвращения домой останутся здесь, дожидаясь, когда космонавты вдоволь налетаются между спутниками гигантской планеты и соберутся восвояси.
Сложнейшая экспедиция, началась трагически. Чем она завершится?
Глава 10. Прорыв.
10.01.2046.
Уступ Серра-да-Шела, Ангола.
- Давай, Слава. Лететь птица! - Тихо, на самое ухо, приказал Мигель.
Он был единственный из пятерых солдат сопровождения - троих перуанцев и двоих ангольцев - кто хоть сколько-нибудь нормально изъяснялся по-русски. Остальные знали лишь по нескольку слов, и семерым новороссцам приходилось общаться с ними на жуткой смеси испанского, португальского и "великого и могучего", главным образом его матерной части.
Два дня небольшой отряд пробирался на север. Югоафриканцы замкнули очередной котел вокруг Серра-да-Шелла - гигантского, километровой высоты, уступа, спускающегося с южно-ангольских плоскогорий к прибрежным долинам. Местность была гористая и покрытая густым лиственным лесом. Не смотря на разгар лета в южном полушарии, погода стояла чисто ангольская - около двадцати пяти градусов. И это замечательно! Вот уж чего бы Станислав Бойченко действительно не хотел, так это воевать во влажных знойных джунглях.
А так окружающее сильно напоминало Кавказ. На третьем курсе училища их на целый месяц загнали в горы возле города Туапсе. Курсантов долго и усердно обучали приемам выживания, тактике пехотных боев и партизанских действий. Все недоумевали: "Зачем? В Карпатах что ли собираемся сражаться?"
Только теперь Станислав понял, для чего это делалось. Уже тогда стратеги в министерствах обороны республик планировали эту войну. ЮАР тогда только-только захватила Зимбабве и копила силы для Ботсваны, а умные головы в фуражках уже соображали, что скоро придется помогать Анголе.
Ну и хорошо, что думали. Славику полученные тогда навыки ой как пригодились!
Почти месяц старшему лейтенанту Бойченко пришлось воевать на земле. ЮАРовцы плотно обложили лесной массив, обрабатывали артиллерией опушки, и время от времени устраивали рейды, пробуя крепость засевших в нем двадцати тысяч бойцов коалиции.
Те огрызались, временно отступали вглубь, а потом коротко и зло контратаковали. Прочность у солдат из Южной Америки, местных вояк и остатков частей Новороссии была крепкая. Боеприпасов запасли огромное количество, продовольствия было достаточно. Так почему бы не повоевать? Тем более, что для тех же перуанских горных стрелков здешний рельеф был как родной.
Но использовать в пехоте хорошо обученных новороссийских военных было не рационально. И вот небольшими группами, в сопровождении латиносов, их стали переправлять на север к своим.
В отряде, в котором шел Славик, было трое танкистов, пара ребят из реактивной артиллерии, летчик-штурмовик и сам Бойченко.
Они прошли уже километров тридцать по едва заметным горным тропкам. Дважды приходилось затаиваться и пропускать вражеские патрули. И вот сейчас...
Единственный путь через перевал перекрывал пост южноафриканцев. Десятка полтора человек, блиндаж, две оборудованные пулеметные позиции.
Не обойти. Значит, придется прорываться.
- Лететь птица, - одними губами повторил Славик.
Коснулся пальцами боковинки тактических очков, на ощупь понажимал крошечные тугие кнопочки. Стекла посерели и стали полупрозрачным, а, секунду спустя, на их внутренних поверхностях появилось изображение - как будто Славик сдвинулся на полметра в сторону и вниз. Это выбрался из своей норки "воробей".
Этим миниатюрным пластмассовым беспилотником Станислав научился управлять там же - на Кавказе.
Левая рука привычно легла на небольшой пультик и "птичка", едва слышно зашуршав механическими крылышками, устремилась в полет. "Воробей" был закамуфлирован под какую-то местную пичугу, его температура точно соответствовала живому аналогу, металла в беспилотнике не было и грамма, а канал связи был очень узким и зашифрованным под радиошум. Так что распознать наблюдателя было очень непросто.
Славик видел, как пролетают мимо стволы деревьев, кусты, как открывается обширная засека в центре которой расположился вражеский пост.
"Воробей" не стал приближаться слишком близко, изобразил глупую пичугу, которая удивленно покружилась вокруг вырубленного участка леса и полетела дальше по своим птичьим делам. Бойченко скинул ролик Мигелю. Тот завис на несколько минут, внимательно его просматривая, останавливая, укрупняя и перематывая.
- Хорошо, - наконец-то проговорил смуглый, явно индейской внешности, перуанец. - Слушать диспозиция.
Электронщик и сапер Алехандро обнаружил три сингалки и две растяжки, преграждающие подступы к опушке. Снимать их не стал, просто пометил маркером на планшетах товарищей.
Один из ангольцев черным зверьком взобрался на высокое дерево, притаился в кроне. Остальные бойцы приблизились к блокпосту, но так, чтобы он только-только начал виднеться из-за деревьев и кустарника.
Мигель распределил цели. Станиславу достался рослый иссиня-черный зулус с нашивками сержанта. Он неторопливо прохаживался между своих подчиненных, лениво с ними переговариваясь.
Славик выкрутил до предельных десяти крат универсальный прицел на своем АК-35. Прицел располагался на самом автомате, а не был сопряжен с тактическими очками, как на самых модных западных скорострелках. Вообще, изделье знаменитого концерна "Калашников" было несколько топорным, довольно-таки тяжелым, но удобным. Совсем не таким как американские и европейские конкуренты - насквозь пластмассовые и похожие на детские игрушки. Из такой трофейной пукалки Славику приходилось стрелять во время лесных боев к югу отсюда. Да, отдачи почти нет, да, звук тихий как будто из глушителя, но и пробивная способность ее четырехмиллиметровых пуль-стрел слабенькая, а, главное, любая веточка или листик уводит стрелку в сторону.
А тут полновесные 5,45 миллиметра тяжелой стали.
Враг еле помещался в скачущем от недостатка опыта и дрожания рук окуляре прицела. Славик уменьшил приближение до четырех и включил желтый фильтр. Изображение стало контрастнее, а умная электроника распознала бронежилет с каской и пометила на теле сержанта предпочтительные зоны поражения: лицо, руки, верх бедер.
- Готовность! - по-русски скомандовал Мигель.
Славик медленно вдохнул.
- Пять, четыре...
Прошедший через цифровую кодировку-декатировку голос был немного искаженным и безэмоциональным.
Славик выдохнул, замер, ловя в прицел голову врага.
- Ноль!
Короткая очередь тремя патронами, ствол совсем слегка повело вверх и вправо. Но две первые пули нашли свою цель.
Славик увидел, как вскипело черное лицо, выплеснуло кровавые ошметки.
Тут же старший лейтенант перевел прицел на двойное увеличение, чтобы в него поместилась вся картинка. Большинство противников падали, кто убитый, кто раненый. Уцелевшие вжались в землю, выставив стволы оружия и озираясь. Загрохотал пулемет, слепо полосуя лес.
Пули свистнули невдалеке от Станислава. Но он уже перестал шугаться от этого звука.
Славик быстро переключился на подствольник.
Прицел автоматически уменьшился до однократного и маркер показал зону попадания гранаты - метрах в двадцати, на самой опушке.
Бойченко задрал ствол, пока красное пятно не сдвинулось к врагу, и нажал на спуск. Одна за другой в противника полетели две из трех заряженных в обойму гранат. Обе осколочно-фугасные.
То же сделали и остальные воины отряда Мигеля Кордовы, и позиции ЮАРовцев потонули в серии небольших, но злых взрывов.
Огонь противника смолк.
- Вперед! Арриба! - закричал перуанец, и все бойцы, кроме залезшего на дерево Тиаго, кинулись в атаку, старательно обходя светящиеся неприятным ядовито-зеленым цветом маркеры растяжек, что услужливо показывали тактические очки.
"Все-таки союзники молодцы, что снабдили нас современным обмундированием".
Но думать о постороннем некогда.
Ветки кустов хлещут по плечам. Звук собственного прерывистого дыхания. Резкий удар солнцем по глазам. Очки почти мгновенно поляризуются, приглушая свет. Кто-то из врагов пришел в себя и теперь лупит длинными очередями из скорострелки. Дурак, в секунды опустошил магазин, замолк.
А позиции ЮАРовцев уже рядом.
Славик навскидку стреляет из автомата в копошащиеся на земле тела. Пули рвут ткань, вязнут в бронежилетах. Впиваются в незащищенные участки тел.
Опять кто-то из южан открывает огонь.
Ага, это двое высунулись из блиндажа.
Тут же туда устремляются четыре гранаты. Славик не успел переключить автомат на подствольник, а уже и не нужно.
Две гранаты взрываются снаружи, а две другие влетают в приземистое строение, гулко рвутся в нем. Все!
"Даже драться не пришлось!" - с кровожадной досадой подумал Станислав.
Мигель и Хосе прохаживаются, контрольными выстрелами достреливая валяющиеся тела. Пара из них при этом дергается.
- Камрады! - голос у Мигеля жесткий. - Уходим. Быстро!
Да, задерживаться нельзя.
Неизвестно, успели ли ЮАРовцы сообщить о нападении, видел ли бой какой-нибудь высоко парящий беспилотник?
Надо сваливать и спешно!
Снова лес. Снова тропы.
К счастью следующие три дня им удавалось избегать боестолкновений. А потом... Потом был замеченный опытным горным стрелком из далеких Анд пикет третьей никарагуанской пехотной бригады. Короткий диалог на испанском и - свои!
Глава 11. Подо льдом.
24.01.2046.
Спутник Юпитера Европа.
Настя, Игорь и Хана внимательно следили за мониторами. У каждого были свои. Игорь вглядывался в цифирь и графики работы оборудования и реакторов. Того, что стоял в четырехстах метрах от них на поверхности, и того, что натужно работал на глубине в семь километров.
Хана наблюдала за трудягой "Кротом".
А Насте досталось присматривать за системами жизнеобеспечения "Пули" и, самое приятное - поглядывать на обзорный экран, который показывал широкое ледяное поле в обрамлении сверкающих полупрозрачных краев кратера и стоящие на этом поле энергетическо-связевой модуль, ползающий в отдалении "Грызун" и их корабль - конус на тоненьких ножках. На нем трое космонавтов прилетели на Европу почти месяц назад.
Настя прекрасно помнила, как это было.
В скафандры они залезли прямо в "коконе" "Королева". Да, от этого в небольшой цилиндрической капсуле стало жутко тесно. Приходилось быть очень осторожными, чтобы не своротить ненароком приборы.
- Пора! - голос у Игоря напряженный.
- Ну, ни пуха! - пожелал со вздохом Денис. На голове у него до сих пор была легкая повязка, скрывающая наложенные Катей швы, а нога в лубке.
- К черту! - хором ответили космонавты, уже по рации, изнутри загерметизированных шлемов.
Катя открыла им люк и перекрестила удаляющиеся белые горбатые спины.
Игорь, Хана и Настя пролетели напоследок через весь корабль от "кокона" до шлюзового отсека и вплыли в посадочный модуль.
Тут же, пока Игорь задраивал люк, Хана угнездилась в ложементе пилота и принялась за предвзлетные операции.
И, как только автоматика сообщила готовность, отстыковала кораблик и направила его к распростершемуся под ними белесому, изрезанному темной сетью трещин, шару спутника Юпитера.
Направила - громко сказано. На самом деле Мисалова-Хаякава просто запустила систему автоматической посадки. Но, если вы думаете, что после этого японская космолетчица улеглась поудобнее и задремала, вы неправы. До последней секунды, до мягкого, но сильного посадочного толчка она была в напряжении, готовая в любой момент перехватить управление и посадить корабль вручную. Не пришлось.
Корабль расплавил и частично испарил под собой лед и опустил тонкие телескопические опоры в образовавшееся озерко, которое почти сразу же замерзло, намертво впаяв в себя корабельные "ноги". Потом, когда они будут покидать Европу, придется отстрелить опоры.
- Выходим, - скомандовал Игорь, вглядывавшийся в показания датчиков температуры льда под кораблем.
И они, неуклюже переваливаясь в непривычной "лунной" гравитации, двинулись к раскрытому внутреннему люку шлюза.
Да, пока они летели, воздух внутри кораблика был откачан и приевропивались они уже в вакууме. Опасно, зато экономия почти получаса времени. Сейчас это было жизненно необходимо.
Космонавты по очереди спустились по лесенке и ступили на лед. Шипы на ботинках клацнули по поверхности, прочно вцепились в нее, не позволяя скользить. Выбравшись из выпаренной посадочными двигателями ямы, космонавты гуськом направились к базе.
Передвигать свои трехсоткилограммовые тушки при гравитации в одну седьмую Земной было очень непросто. Пока летели с Земли, космонавты тщательно тренировались в этом на беговой дорожке, но все равно здесь в натуре было очень нелегко. Триста килограмм массы никуда не денутся. Да, вес меньше, чем голышом на Земле, но инерция чудовищная. На самом деле все эти высокие прыжки на Луне и Лютеции только со стороны кажутся легкими. Когда отталкиваешься и приземляешься нагрузка на ноги очень большая, и спасает лишь то, что она мягче, растянута по времени. Вот и сейчас приходилось наклоняться вперед и с силой отталкиваться ступнями, чтобы набрать скорость. Причем, с наклоном и ускорением нельзя переборщить, а то упадешь.
Трое космонавтов шли как будто водолазы под водой. Слишком медленно. Полкилометра, которые отделяли корабль от входа в туннель, они преодолели за целых пятнадцать минут.
Толстый слой противорадиационной защиты снижал дозу облучения в пару раз, но особо рьяные электроны все-таки прорывались и пронзали тела, нанося им микроскопические, но крайне неприятные повреждения.
Думать об этом не хотелось и Хана, машинально переставляя ноги, оглядывалась по сторонам.
Базу земляне устроили внутри кратера. Когда-то метеорит пробил ледяную кору и ухнул в глубины океана, расплавив и утянув с собой основательный шмат ледяной оболочки. От этого она здесь стала такой тонюсенькой - всего семь километров. В пробитую дыру хлынула вода и замерзла высокой башней в центре обширного цирка. А ограниченное им пространство залило ровным слоем быстро замерзшей жидкости. Так что получился гигантский каток в два километра диаметром. Вот невдалеке от его края и опустилась полгода назад автоматическая станция "Корихимэ". Совместное творение японских и российских космических концернов состояло из нескольких модулей. Небольшая автоматическая станция с мегаваттным реактором и антеннами связи осталась на поверхности. "Крот" - цилиндр с в три раза более мощной ядерной установкой - сейчас проплавлял себе дорогу в ледяной толще. И "Пуля" - похожая на тупоносую пистолетную пулю четырехметрового диаметра и десятиметровой длины база. Она, точно так же, как "Крот" проплавила себе норку во льдах, но не вертикально вниз, а под углом в пятнадцать градусов.
К этой самой норке и спешили космонавты.
Вот и спуск. С обеих сторон от полого уходящей в лед дыры - высоченные наледи. Сюда выбрасывалась растопленная вода.
Космонавты вошли в рукотворную пещеру. Гладкие полупрозрачные своды в потеках, и ребристый пол. Это чтобы они не поскользнулись.
"А жаль! - подумала Хана. - Вот сели бы на ж...пку и скатились как на санках. А потом ка-ак вляпались бы в базу! Сколько там было бы? Где-то километров двадцать в час? Немного, но приятно".
С глубиной становилось темнее. Включили фонарики на шлемах и все вокруг засверкало сказочными драгоценностями.
А вот и корма "Пули", и люк шлюза в ней.
- Настя, заходи первой, - скомандовал командир.
- Принято, - согласилась та. И забралась внутрь.
А Хана с Игорем остались стоять у порога. Было немного не по себе, хотя, Хана и понимала, что теперь бояться нечего. Десятиметровая толща льда над головой уменьшала до нуля бушующий над поверхностью радиационный шторм. Правда, сам лед излучал вторичную радиацию, но гораздо меньшую. Здесь они в безопасности.
Но, все равно.
Настин голос послышался лишь через долгие пятнадцать минут.
- Хана, твоя очередь.
- Иду!
И японская космолетчица забралась в шлюзовой отсек. Справа у стены стоял пустой скафандр Насти. Хана пристроилась рядышком, прислонилась спиной к стене. Тихо клацнули захваты, и ее скорлупка прочно прицепилась к стыковочному узлу. Хана подождала, пока шлюз не наполнится воздухом и, после негромкого мелодичного сигнала, раскрыла скафандр.
Передняя его часть распахнулась и щуплая японка, выпростав руки-ноги из рукавов и штанин, выбралась на свободу. Вошла в просторное помещение, забитое приборами и оборудованием. Их новый дом, в котором предстояло прожить почти полгода.
Это было месяц назад. С тех пор они обжились, привыкли к "лунной" гравитации. Отпраздновали Новый год и День рождения Ханы. И очень много работали. Настя легко замещала Катю на должности бортинженера, с трудом, но справлялась с функциями если не врача, то фельдшера. Игорь с реакторами вообще был на ты. Но вот планетолога со специализацией на гляциологии они еле-еле заменяли втроем. Постоянно переправляли на "Королев" информацию, по несколько раз в день консультировались с Денисом и выслушивали его указания.
А сегодня, в особый день, Денис Колесников поддерживал прямую связь. "Королев" сейчас кружил над Ганимедом, почти на другой стороне Юпитера и сигнал шел с задержкой в минуту.
- Ну как там, Хана? - с нетерпением выспрашивал планетолог.
- Скоро! - не скрывая раздражения отвечала японка.
И, правда, скоро. Эхолокатор показывает последние метры. Считаные минуты, и закупоренный в цилиндр реактор проплавит лед. Под "Кротом" раскроется океан.
Резкий писк зуммера.
"Преграда отсутствует!", "Аварийная остановка", "Фиксаторы выпущены".
Кусок льда отломился, и "Крот" повис над стокилометровой пропастью подледного океана. В стенки скважины ушли металлические стержни, крепко удерживая многотонную махину от падения в пучину.
- Уф! - громко произнесла японка и продолжила: - Денис мы прорвались! Запускаю анализаторы.
Теперь их ждала долгая и интересная работа: отбор проб, просвечивание и прослушивание акустическим радаром. А завтра "Крот" выпустит маленького робота-батискафчика, который начнет путешествие по окрестным водам. Спустя месяц "Крот", заправившись образцами и пробами, отправится в обратную дорогу, проплавляя себе путь к поверхности, подтягиваясь по стенкам тоннеля, откачивая вниз растопленную воду, которая вновь замерзнет, закупоривая проход.
Глава 12. Виртуальность и реальность.
12.03.2046.
Город Хелена - Запад Хелена, округ Филипс,
штат Арканзас, Техасская Конфедерация, Американский Союз.
Гэрри неторопливо шел по лугу, оглядываясь по сторонам. Кругом было удивительно красиво. Сочная зеленая трава под ногами, яркое, но не жаркое солнышко, туманные горы, как будто реющие над горизонтом. Легкий ветерок, овевающий лицо.
Но, не смотря на все это, у парня непроизвольно нарастало ощущение обмана. Как будто в обертке долгожданной конфеты оказался кусок цветастого и даже ароматно пахнущего, но пластилина.
Картина яркая и черкая, но, если резко мотнуть головой, она как-то неприятно смазывается. Звуки объемные и приятные, по направлению совпадают с источниками. А вот по дальности не строятся. А, главное, ощущение собственного тела. Чувства вопили, что их обманывают, что вместо почти семнадцатилетнего Гэрри Дункинса им подсунули совсем другого человека. И это несмотря на то, что специальный сканер тщательно прошелся по всему его телу.
Гэрри поднял к лицу руку. Она не его! Нет, форма кисти привычная, цвет кожи в общем-то тоже. Вот только она, кожа, слишком ровная и однотонного цвета. Фактура рукава куртки тоже ненормальная. Очень похоже, что это пластик, лишь внешне напоминающий ткань.
Юноша остановился и присел на корточки. Провел рукой по траве... И не почувствовал ее. Травинки были простыми зелеными полосками света безо всякой фактуры. И будто бы сделаны под копирку.
"Нет! Ну это уже совсем свинство! - возмутился американец. - Хотя бы в промо-ролике могли бы отрисовать все детальнее!"
Справа послышался неприятный лязгающий звук.
Гэрри резко выпрямился, обернулся. В пяти метрах от него стоял скелет. Скалящийся желтоватый череп, непонятно как соединенные трубчатые руки-ноги. В правой руке монстр держал собственную запчасть - берцовую человеческую кость.
Чудище сделало несколько шагов к юноше и замахнулось для удара. Делало оно это неторопливо, чтобы дать игроку увернуться и вытащить меч.
Но Гэрри неожиданно остолбенел и только поднял левый локоть, прикрывая голову.
Сокрушительный удар... оказался легким, едва ощутимым шлепком. Они так и застыли скульптурной композицией: "Скелет убивает Героя".
- Мда, - глубокомысленно произнес Гэрри. - с уменьшением боли они переборщили.
Он вспомнил об оружии, потянул из ножен меч. Неуклюже стукнул им монстра. И опять обман! Клинок были совсем не такими, какими должен быть. Это ведь килограммовая полоска заточенной стали, а не черт знает что! И результат тоже был странным. Да, звук похож на стук железа по кости, но вместо отсушивающей кисть вибрации, чувство, что оружие вязнет в чем-то податливом и мягком.
Ну и визуальный эффект. Скелет просто распался на мириады искорок, которые, после красивого радужного перелива, растаяли в воздухе.
Гэрри опустил руку с мечом и вздохнул.
- И за эту ерунду такие бешеные бабки платить?
Звучный хлопок и в отдалении появился новый монстр. Нечто жуткое: клыкастое, когтястое, рогастое, хвостастое.
Юноша приготовился к следующему сражению. "Может, хоть сейчас будет интереснее?"
Но ему не дали это проверить. Рядом материализовалась симпатичная девушка в длиннополом одеянии, но с декольте чуть ли не до пупка. Подняла сверкающий магический жезл и направила его на монстра. Громкий свист и мелодичный перезвон. Зверя окутало сочное оранжевое пламя, в нем прорезались яркие сполохи голубых молний. Миг, и чудовище повержено. Девушка повернулась к Гэрри, лучезарно улыбнулась:
- Уважаемый Герой! - голос у нее просто завораживающе приятный. - Я рада приветствовать вас в мире "Бескрайнего горизонта"! Вы уже убедились, насколько прекрасна наша игра. Но, чтобы оставить у вас еще более замечательные впечатления, позвольте предложить вам небольшой полет! Вы согласны?
- А то!
- Вы согласны? - все с той же приклеенной улыбкой переспросила магичка.
- Да! - поправился Гэрри, поняв, что не стоит в разговоре с неписями пользоваться не предусмотренными программой словами.
Девушка нацелила на него свой жезл, произнесла какое-то заклинание и парня подняла в воздух плавная и мягкая сила.
Мир распахнулся под ним. Было действительно очень красиво и захватывающе лететь над сказочной страной.
"Вот с этого и надо было начинать! - подумал Гэрри. - А то глупые монстры всякие. И девушки. Хотя, девушки, ладно, если их еще и можно будет потрогать, то я беру свои слова о виртуальности обратно!"
- Ну как? Правда, отпад?! - Кевин Шахрмайер чуть ли не приплясывал вокруг него, пока Гэрри выбирался из капсулы. - Ты, это, давай подвигайся! После виртуалки надо двигаться! Поприседай, пробегись на месте.
- Щаз! - саркастически ответил приятелю Гэрри.
- Да нет, я серьезно! Так в инструкции написано! "Надо вернуть ощущение собственного тела", вот.
Гэрри прислушался к себе. Да нет, все нормально. Теперь нормально.
- Нет, ну ты скажи, ведь полный улет же?! - не переставал болтать приятель.
- Да, неплохо, - осторожно согласился Гэрри. Ему не хотелось остужать восторги Кевина, но на самом деле юноша был разочарован. Та самая виртуальная реальность, о которой мечтали все знакомые пацаны, которую ждали как манны небесной, оказалась так себе игрушкой. Да, ощущения присутствия в иллюзорном мире были очень интересные, но столько недоработок и условностей!
А они всем классом завидовали Кевину, которому его отец-банкир сделал на шестнадцатилетние царский подарок.
Действительно царский - это тебе не обычный электромобиль или электроцикл, а настоящая капсула полного погружения, стоящая просто невероятно огромных денег!
- Что, не понравилось? Не может быть! - приятель наконец-то заметил не слишком восторженное состояние Гэрри. - А зря! Ты судишь по обложке! Это только рекламный ролик! Сами "Бескрайние горизонты" до невозможности крутая игруха! Япы уже нарисовали двести квадратных километров! А обещают все десять тысяч! Представляешь?! А неписи! Правда, магичка классная? И умная!
Гэрри скептически поджал губы.
- Ну, она не очень, если честно, - чуть смутился Кевин. - Но другие, уже в первой деревне - вообще крутые! Я слышал, их сам Киран Чаудхари разрабатывал!
- Да-да, - хмыкнул Гэрри. - Ты больше слушай разных балаболов!
- Ну, насчет самого Чаудхари, я не знаю, - пошел на попятную сын банкира, - но то, что пара человек из его конторы перешли в "Сони" - это факт! Об этом в "Игромире" говорили! А магичка, зато красотка! Там потом вообще такие девчонки - закачаешься! Жаль только их нельзя трогать.
- Нельзя?! - вскинулся Гэрри.
- Ну, эту локализацию для Янки делали, - стушевался Кевин. - А у них, сам знаешь, сексизмы всякие, феминизмы. Но мне кореш из Лос-Анжелеса обещал подогнать пиратский аккаунт на итальянский сервер. Там, правда, по-ихнему все лопочут, зато телок можно щупать сколько угодно!
- Хоть что-то, - усмехнулся Гэрри. Если получится, дашь поиграть?
- Конечно, дам, мы же друзья! - просиял Шахрмайер. - Только, сам понимаешь, абонентская плата у виртуальных игр не маленькая. За пробный ролик я с тебя, естественно, ничего не возьму, но дальше, ты уж извиняй.
- И сколько?
- Восемьсот тысяч в час.
- Да ты с дуба рухнул! - возмутился Кевин. - Да я на подработке в автомастерской за неделю меньше получаю!
- Что поделаешь. Виртуалка штука догорая. И потом, я ведь тоже должен быть в кэше. А то мне самому охота играть, а приходится кресло уступать друзьям.
- То есть абонентка раза в два дешевле, - прищурился Кевин. - Или в три?
Приятель потупился.
- Все с тобой ясно. В папашу пошел, тоже бизнесменом станешь.
- Ну да, пошел! - вскинулся Шахрмайер. - Я, если хочешь знать, после школы решил в Североатлантическую ехать. Поступлю там в какой-нибудь университет. И постараюсь остаться.
- Во даешь, - не то с удивлением, не то с осуждением протянул Гэрри.
- Да, даю! А что, всю жизнь торчать в нашем замызганном городишке?! Унаследовать папкин банк? Нет уж, я хочу настоящую жизнь!
- Я тоже, - тихо сообщил Гэрри и прямо посмотрел на приятеля. - Только у меня другое понятие о настоящей жизни.
- Ну-ну, - саркастически улыбнулся Кевин. - Ты же у нас отличник. Небось, выучишься на какого-нибудь инженера. Или отец тебя все-таки в военное училище запрет? И будешь до старости вкалывать на чужого дядю. А вот я хочу стать тем самым "чужим дядей"!
Гэрри пожал плечами. О чем тут спорить. От карьеры военного он отбрыкается, как бы отец не настаивал. А выучиться на инженера было бы не плохо. А потом пойти работать туда, где такие же, как он ненормальные, для которых деньги и успех не самое главное в жизни. На завод по производству космической техники, например. Или даже...
Но об этих мечтах он боялся даже подумать.
Глава 13. Миллизиверты.
17.04.2046.
Спутник Юпитера Европа.
Мне страшно. Мне очень страшно! Холодный комок поселился внизу живота, и я чувствую, как сильно дрожат руки. Хорошо, что в толстенных перчатках скафандра это незаметно. Но плохо, что эти перчатки такие неуклюжие. Из-за этого работа идет невообразимо медленно.
А я всем своим существом чувствую, как пронзают меня неощутимые заряженные частицы и гамма-излучение от реактора, как постепенно, но неуклонно накапливается в теле ионизация.
Я давно уже стараюсь не смотреть на индикатор дозиметра. Показания этого приборчика, измеряющего полученное с первого дня экспедиции облучение, выведены на стекло шлема. В верхнем правом углу, третья строчка.
И мне страшно поднять туда взгляд. Последний раз я делала это больше часа назад и ужаснулась цифре 1738 миллизиверта. Сейчас, наверняка, за две тысячи перевалило. И большую их часть я заработала сегодня. А сколько еще добавлю?!
Неполадки с оборудованием начались спустя пару месяцев после нашего приевропивания.
Забарахлила терморегуляция станции.
Правильно, что "Пулю" закопали в толщу льда. Это не позволило нам помереть от радиации. Хотя, полностью от нее не защитило. Да, десяток метров льда должны были бы снизить уровень облучения почти до нуля. Но Европа миллионы и миллиарды лет летает в магнитном поле Юпитера. Все это время электроны и протоны нашпиговывали спутник, пронизывали его поверхность, вызывая ионизацию вещества. Вторичную радиацию. И, как бы люди от этого не защищались, нам все равно достается. Не очень сильно, но за четыре месяца миллизивертов по пятьсот мы набрали.
Ну, так вот, наша "Пуля" прочно впаяна в лед. А погодка на экваторе Европы стоит жаркая. Длинными днями температура на поверхности поднимается аж до минус ста сорока градусов! А на глубине базы она стабильно держится на ста семидесяти ниже нуля, или ста по Кельвину.
Разумеется, без обогрева мы бы окочурились за несколько часов.
Так что реактор "Корихимэ", которая расположилась почти в полукилометре от нас, гонит по кабелю энергию. Серая змея протянулась от него через ледяное поле, через пандус рукотворной пещеры. Энергии нам вполне хватает, но обогрев дело тонкое. Если с ним переборщить, то окружающий лед может подтаять, и станция накренится. А автоматике таких трудов стоило выставить ее так, чтобы пол был горизонтальным.
Так что климатом управляет корабельный компьютер, раскинувший толпу датчиков, как внутри станции, так и снаружи. И вот они начали выходить из строя. И пришлось нам лазить по отсекам, заменять термометры на исправные, а дохлые пытаться реанимировать.
Потом, в марте стала сбоить связь между "Корихимэ" и "Кротом". К счастью, все системы по нескольку раз дублированы, но приятного мало.
Мы все ждем не дождемся, когда наш "Кротик" выберется из проплавленной норки. Он прекрасно поработал, спустившись на семь километров вниз. Хана с удовольствием поуправляла плавающим зондом, днями и ночами просиживая за пультом. Обплавала в поисках хоть какой-то жизни все окрестности. Без видимого результата. Увы, но надежды ученых не оправдались. Сколько-нибудь развитой жизни на Европе нет. Но батискаф набрал кучу проб. Может быть удастся обнаружить хоть что-нибудь органическое?
Не знаю. Мне кажется, что спутник Юпитера мертв.
Конечно, мы все от этого расстроились. Неприятно осознавать, что весь риск, все трудности этой экспедиции, все многомиллиардные затраты были совершены впустую. То есть я понимаю, что главную задачу мы выполнили, застолбили на ближайшие десять, а то и двадцать лет первенство российской космонавтики.
Да, именно это является целью нашего полета. Россия во всех сферах космической деятельности действует успешно, но уступает другим. На Луне нас далеко обгоняет Китай. На Марсе США. На астероидах мы делим первое и второе место с Японией. И идеологам в высоких кремлевских кабинетах захотелось совершить что-то грандиозное, на что в обозримом будущем не будет способен никто другой. И нас послали.
"Уж послали, так послали" - как говорил шепелявый персонаж одного старинного мультика.
Тошно от этого. Словно вернулись старые советские времена в своем самом негативном проявлении. Но, с другой стороны, иначе мы бы не были здесь. А ведь я ни за что бы не отказалась от этого смертельно опасного полета!
Смертельно опасного.
Две недели назад вышла из строя аппаратура космической связи. "Корихимэ" перешла на резервный комплект. А вчера перестал работать и он. Да и сам управляющий компьютер модуля глючит.
А это значит, что кому-то надо было выбираться на поверхность и идти к автоматической станции, чтобы на месте разобраться и попытаться восстановить оборудование. Иначе на Земле решат направить к нам "Королев", прервав исследование Каллисто, и мы эвакуируемся, не дождавшись "Крота". Вся экспедиция пойдет насмарку. Все окажется зряшным и напрасным.
- Так что придется мне прогуляться, - заявила я.
- Почему тебе? - хором возмутились Хана и Игорь.
- А кому еще? - пожала я плечами. - Тебе, Хана, нас на "Королев" поднимать. А Игорь командир, ему рисковать нельзя.
- Еще как можно! - Мыскин явно разозлился. А, может, испугался за меня?
- Игорь, перестань, - подняла я руку. - Во-первых, я лучше тебя знаю аппаратуру. Если бы что-то случилось с реактором, я бы и слова не сказала. Но тут я разберусь быстрее.
- Это не факт! Мы все взаимозаменяемые!
- Да брось ты. Игорь, тебе прекрасно известно, что каждый из нас силен в чем-то своем. Тебе нас всех до Земли везти, в конце концов!
- Это любой сможет. И, если уж на то пошло, то движками тебе заниматься.
- Теперь не обязательно. Я с ними разобралась и подробно все описала.
А ведь действительно, как будто предвидела! Мне от этой мысли стало совсем не по себе.
Игорь, видимо, что-то почувствовал. Он, вообще, меня чувствует с полмысли.
- Настя, я уже один раз отпускал тебя тогда, у Фобоса.
- И я успешно справилась. Сделаю это и сейчас.
- Не искушай судьбу, - совсем тихо проговорил командир.
А я поймала на себе отчаянный взгляд Ханы. Представляю, как ей хочется послать нас обоих и пойти самой. Но моя подружка прекрасно понимает, что я права, и уж ей-то рисковать никак нельзя.
- Игорь, ну что ты завелся, - вздохнула я. - Пройдусь, покопаюсь в электронике. Ну, получу еще несколько сотен миллизивертов, наглотаюсь лекарств да отлежусь пару дней после этого. Ничего страшного.
Он только покачал головой.
- Ты же знаешь, будь у нас связь с Землей, тебе бы сказали то же, что и я.
- Но связи нет, и я могу тебе приказать.
- А я могу отправить тебя в пешее эротическое путешествие, - ответила я и улыбнулась. - Лучше помоги мне подготовиться к походу.
Командир сжал челюсти так, что желваки проявились, посмотрел на меня с болью и нехотя кивнул.
Если вы думаете, что я такая вся из себя бесстрашная героиня, то глубоко ошибаетесь. Было до обморока жутко облачаться в скафандр и выбираться в темный туннель. Заканчивалась долгая европейская ночь. Я на полную силу включила нашлемный фонарик. Яркий свет разогнал тьму, заискрился в сверкающих полупрозрачных стенах тоннеля. Идти по нему вверх было трудно. Сейчас я вешу почти столько же, как на Земле. На мне громоздкий двухсотпятидесятикилограммовый скафандр, да еще и объемистый контейнер с запчастями и инструментом для ремонта. Инерция просто сумасшедшая. Ноги, ослабевшие за месяцы слабой гравитации, очень быстро устают. Но останавливаться и отдыхать нельзя. Иначе опять придется прикладывать неимоверные усилия, чтобы разогнаться.
На поверхности очень красиво. Ясные звезды светят в небе и отражаются в гладком как стекло льду. От этого кажется, что они со всех сторон и я опять в открытом космосе. Огромный мохнатый шар Юпитера над горизонтом и его двойник-отражение под ногами. А впереди помигивает сигнальным огоньком "Ледяная принцесса".
Я провозилась почти шесть часов. Надо было найти поврежденные электронные блоки, отсоединить их, протестировать линии. Установить на их место те, что я взяла с собой. Еще раз все тщательнейшим образом проверить.
У меня не было права на ошибку. Если я чего-то не учту и спалю запаску, то экспедиция будет сорвана. И рабочие и резервные модули "Корихимэ" повыходили из строя. Скорей всего радиация. Какими ни были они надежными, как бы их не защищали, но больше полугода бомбардировки заряженными частицами не прошли даром. Так что надежда только на те, что я принесла с собой. Последний комплект, который хранился на базе.
- Наська, пора, - это Хана. В ее голосе боль и переживание за меня.
- Сейчас, еще один тест, - ответила я, с трудом подавляя подступившую тошноту. Неужели уже начались симптомы?
- Ты уже трижды все перепроверила! - это Игорь.
- Хорошо, - уступила я. И, прикусив до крови нижнюю губу, нажала на тумблер.
Заперемигивались светодиоды, ожил контрольный экран.
- Нася! Заработало! - обрадовано закричала Хана.
- Не кричи так громко, - со смесью облегчения и навалившейся усталости попросила я.
- Все Настя, быстро закрывай кожух и домой! - приказал командир.
Да знаю я! Меня внезапно накрыло раздражение. Лишь с шестой попытки попав защелками в пазы, ставлю на место панели. Руки гудят от усталости и очень плохо слушаются, а в глазах муть. Только бы не грохнуться в обморок. Вот будет картинка. Героическая космонавтка совершила подвиг и померла.
Ну, уж нет!
Все. Теперь можно и возвращаться. Выбираюсь из объятий "Ледяной принцессы" и начинаю на трясущихся и слабеющих ногах разгонять свою тяжелую как танк тушку в сторону...
А в какую сторону?
Я запаниковала, потеряв направление на базу.
- Правее на двадцать градусов, - сухо сообщила Хана. И, с прорвавшимся чуть ли не отчаянием: - Нася, ты там держись! Иди, роднуличка, только не останавливайся! Игорь уже выходит тебе навстречу.
- Зачем... Игорь? - не поняла я.
- Да у тебя медицинские показатели как у протухшего трупа! - "подбодрила" меня подруга. - Но ты не расслабляйся, иди вперед. Хоть тушкой, хоть зомбиком, но вернись!
Я прыснула от смеха, почему-то слова Ханы меня развеселили. Это что, уже истерика, да? А вот фиг вам всем!
И я шла, еле переставляя ноги, пошатываясь и оступаясь.
А навстречу мне торопился, расплываясь в тусклом свете Юпитера, белый призрак Игоря. Когда между нами оставалось метров пятьдесят, я все-таки упала. Завалилась на бок, медленно и неизбежно, как во сне. Мягко, но сильно приложилась плечом о гладкую твёрдую поверхность.
Попробовала подняться, но только переползла на четвереньки.
И тут меня вырвало.
Нет ничего более неприятного, чем "искать Ихтиандра" в скафандре. Кислая вонь шибанула в нос, шлем изнутри заляпало премерзкой слизью.
Нет, я так не согласна! Если героически помирать, то чисто и красиво!
Я скорчилась на льду, попытавшись схватиться за живот.
И почувствовала, что меня поднимают.
Сквозь разводы увидела совсем рядом серебристую ткань Игорева скафандра и услышала:
- Настя, солнышко, потерпи еще немножко! Скоро я дотащу тебя до дома.
Глава 14. Совесть.
17.04.2046.
Атолл Оувеа, Новая Каледония,
французская территория в Тихом океане.
Мадам Флорина Бонне все-таки настояла на классической свадьбе. С венчанием в соборе Дижона, с каретами и конной кавалькадой, с взаправдашним балом в замке Бальнёр.
Элен чуть-чуть поупрямилась, но только для вида, и чтобы сделать приятное Клоду. Тот не мог похвастаться знатностью рода или особым богатством. Происходил молодой океанолог из обычной, но респектабельной семьи инженера и преподавательницы заштатного университета. Поэтому ошеломляющая роскошь и размах его смущали. Но, в конце-то концов, раз он собрался жениться на второй дочери одного из богатейших людей Франции, то пусть привыкает с первого дня!
А самой Элен очень хотелось грандиозного праздника. Это возбуждало и окрыляло девушку. А еще отвлекало от порой проскребывающего в глубине души неприятного чувства.
Нет, она убедила себя, что никакого предательства в этом нет. Ведь они со Станиславом уже несколько лет, как не общались, даже не переписывались. А уж теперь...
Но полностью себя уговорить не получалось. Потому что любовь, поселившаяся в ее сердце девять лет назад, никуда не хотела деваться. Она забилась в дальний уголок ее души и тихонько смотрела оттуда на Элен, печально и осуждающе.
Смотрела, когда девушка приняла неназойливое ухаживание молодого доктора географии. Смотрела, когда они вдвоем плавали в глубинах океана, в который Клод Лабель был страстно влюблен. Смотрела, когда два месяца назад мужчина, смущаясь и с трудом подыскивая слова, старомодно признался Элен в любви.
Смотрела, когда хозяйка, только недавно переставшая плакать по ночам, внезапно приняла предложение "руки и сердца".
Тогда эта усталая и убитая горем любовь сдалась окончательно, напоминая о себе лишь легким поскребыванием на грани сознания. И тихими грустными словами: "Предательница. Если так, то хотя бы год подождала бы..."
Но ждать Элен Бонне не хотела. Наоборот, она бросилась в омут замужества для того, чтобы скорей забыть тот разговор четыре месяца назад.
Элен была умной девушкой и достаточно интересовалась политикой, чтобы понять, что Станислава Бойченко вряд ли минует война, разразившаяся на юге африканского континента. Республики Новороссии направили туда очень внушительный контингент, в том числе и боевые вертолеты. Ее Славик ни за что не окажется в стороне от этого. Он слишком смелый и честный.
Но узнать о судьбе своего бывшего возлюбленного у Элен не получилось. Она попыталась этого добиться через сотрудников отцовского концерна, но даже директор российского отделения - Сезан Макароф - ничего не смог разузнать. Коммуняки строго хранили военную тайну.
И тогда Элен вспомнила об одном своем старом приятеле.
- Узнать про Славика? - заметно повзрослевший и даже обзаведшийся короткой светлой бородкой Тимур почесал подбородок.
Немного непривычно было видеть его без очков. Парень, как и собирался, сделал операцию, скорректировав зрение, и теперь вполне мог попробовать пробиться в космонавты. Если, конечно, еще не отбросил эту мечту.
- Я подумала, что может быть у тебя какие-нибудь контакты Славы остались. Или у Кэйлаш.
- Я спрошу, но вряд ли у нее другие, чем у меня, - кивнул Тимур. А по прежнему номеру он мне не отвечает. Еще с прошлой весны.
- С прошлой весны? - упавшим голосом переспросила француженка.
- Да, но ты слишком не волнуйся, - поспешил успокоить ее приятель. - В Новороссии это обычное дело, я наводил справки. Если кого-то отправляют воевать за рубежом, то прежние коммуникации обрубают и берут подписку, чтобы не общался ни с кем посторонним. Там все строго.
- Значит, он все-таки в Анголе.
- Наверняка, - подтвердил Тимур и вдруг оживился: - Знаешь, я, кажется, придумал, как узнать! Есть у меня один друг...
- Он поможет?! - с проснувшейся надеждой перебила Элен.
- Обязательно! Они со Славиком закадычные друзья! А возможности у него есть.
- Какие?
- Э... - осекся Тимур и виновато продолжил: - Извини, не могу сказать. Я тебе сам позвоню, если что узнаю, ладно?
- Ладно, - чуть обиделась Элен. Вечно у русских тайны. Наверняка Тимур боится, что КГБ прослушивает звонок. Спецслужбы - мерзость!
На следующий день коммуникатор высветил звонок с незнакомого номера. Да еще и запрос на криптованный канал.
Элен сразу поняла, что это Тимур. Включила защиту и приняла вызов. Сердце предательски сжалось.
А, когда она увидела лицо приятеля, то без сил опустилась на ближайшее сиденье. Привалилась плечом к оранжерейному стеллажу.
- Что? - внезапно севшим голосом спросила она.
- Пропал без вести, - хмуро ответил Тимур и отвел взгляд. - Неделю назад его вертолет сбили. Он загорелся и упал в лес. Потом взорвался.
Рука Элен, державшая коммуникатор, сильно задрожала.
- Но его не считают погибшим! - попробовал успокоить ее Тимур. - Может быть, он сумел выбраться.
- Катапультироваться?
- Нет, - Тимур сжал губы. - Парашют никто не видел.
- Значит все... - прошептала Элен и неуклюже ткнула пальцем в иконку отбоя вызова. Уронила телефон, скорчилась и заплакала.
Днем Элен старалась не выказывать эмоций, но ночью приходили воспоминания и сны, в которых Славик был живым. Они чем-то занимались на станции "Купол-П", ходили вдвоем по промерзшему Таймыру, почему-то похожему на снимки марсианской поверхности из новостей об американской и российской базах. Или целовались и ласкались в фентезийном мире "Любви и Смерти". А потом принц садился в свой камуфляжный хищный вертолет, взлетал и взрывался в ясном безоблачном небе разноцветными огнями фейерверка.
Но постепенно боль стихла, стала нудной и тягучей. И, спасаясь от нее, Элен приняла предупредительные и заботливые ухаживания Клода. Мужчина был почти на десять лет ее старше, разведенный, немного старомодный. Таким рисуют в виртуальных романах типичных профессоров, которым, он, кстати, еще не являлся. Прекрасная партия, о которой Элен только и могла бы мечтать.
Вот окунется с головой в предсвадебные хлопоты, отправится потом в кругосветное путешествие на отцовской яхте и окончательно задавит остатки щемящего чувства несостоявшейся своей любви. А вместе с ней, может, похоронит и мечту о красной планете. Клод влюблен в океан, и будет лучше, если Элен разделит судьбу мужа.
Мелодичная трель коммуникатора прервала ее мысли.
Привычно выдвинув тонкий лист экрана, Элен увидела незнакомый номер и значок защищенного канала.
Сердце пропустило удар. Девушка торопливо включила соединение.
Тимур. Улыбающийся.
- Элен! Славик нашелся! Ком... Мой друг опять пробрался в базу данных новоросских военных. Славик был в окружении, но потом вышел к своим! Он еще в Анголе, летает. Но жив-здоров!
- Ох, - Элен глубоко вздохнула, улыбнулась. Радостно и в то же время виновато. - Я очень рада.
- Что-то не так? - встревожился Тимур.
- Нет, я правда очень-очень рада! - поспешила заверить его девушка. - Только... Тут такое. Я как раз хотела позвать тебя и Кэйлаш в гости. У меня свадьба через месяц.
- Это замечательно, - чуть улыбнулся Тимур. - Я рад за тебя, и постараюсь приехать. Заодно и с Кэйлаш повидаюсь, а то она последний раз ко мне приезжала года два назад, и в играх мы с ней встречаемся редко, оба такие занятые стали, как доучились.
- А я вообще тысячу лет не видела ее! Как она, еще не вышла замуж? Ой, прости!
- Да все нормально! - рассмеялся Тимур. - Нет, у нее был парень, но вроде бы они разошлись. Так что мы с ней свободные птицы.
- Хм! - Элен многозначительно улыбнулась.
Она уже практически полностью справилась со взрывом чувств. Ну что ж - Славик жив. И это прекрасно. Но, не отказывать же в счастье хорошему человеку Клоду, ради этой летающей в африканских небесах синицы. Пусть и он найдет свою половинку. К тому же, если бы этот новоросский солдафон все еще ее любил, обязательно бы написал, чтобы не волновалась! Так что...
- Тимур, у меня к тебе просьба. Пожалуйста, не говори Славе о том, что я искала его, и переживала. Не нужно ему этого знать.
Глава 15. Юпитер над горизонтом.
25.05.2046.
Спутник Юпитера Европа.
Они законсервировали базу, отключили внешнее питание, погрузили ее в сон и заперли.
Интересно, появятся ли когда-нибудь на ней люди? Или в будущем решат, что проще построить новую, чем оживлять и дезактивировать эту?
Если честно, Хану это не волновало. Никаких сентиментальных чувств к сему дому она не испытывала. Скорей наоборот. Жить в толще льда было не особенно приятно, работы было неимоверно много. А последний месяц...
Последний месяц был невероятно тяжелым в психологическом отношении. Настя схлопотала такую дозу радиации, что Катя и врачи на Земле беспокоились за ее жизнь. К счастью, подруга выкарабкалась. Интенсивная терапия и мощные препараты сделали свое дело. Но лучевая болезнь вещь крайне неприятная.
Настя похудела, волосы у нее здорово поредели, хотя самый большой ее страх о лысой космонавтке не сбылся. А еще она очень и очень ослабела. С трудом передвигалась по станции, быстро уставала.
И сейчас Игорь и Хана по сути тащили ее, подхватив под локти. Она ворчала:
- И сама дойду!
- Молчи уж, героиня, - сумрачно, но с нежностью говорила Хана.
- Я знаю, что дойдешь, ты же Белякова, - отзывался Игорь. - Но нам надо торопиться, лишние бэры тебе ни к чему, так что не упрямься.
И Настя не упрямилась.
Переставляла ноги, и грузно опиралась на друзей, тащивших ее по зеркалу льда к кораблю.
Он уже совсем рядом. Остается лишь подняться по лесенке, и можно покидать негостеприимный холодный спутник.
- Постойте! - голос у Насти тихий, но требовательный.
- В чем дело? - обеспокоился Игорь.
- Командир, Хана, нельзя просто так улетать! Давайте простимся с Европой и Юпитером.
- Времени... - начал Игорь.
- Пара минут погоды не сделают. А нам с тобой наверняка больше этого не увидеть.
Игорь промолчал. То, что после этого полета их обоих спишут на пенсию было совершенно ясно. Игорю уже и по возрасту пора. А Настя... Ну куда ей летать после такого?
Хана молча остановилась.
Плотнее прижалась к подруге, обнимая толстый неуклюжий скафандр.
Они втроем повернулись на восток, где всегда на одном месте висел мохнатый диск Юпитера.
Был вечер. Солнце располагалось за их спинами, освещая ровную как стекло долину кратера и отражаясь в алмазных гранях кольца ледяных торосов. А над ними парил огромный шар. Полосатый, с завитками бушующих ураганов, с кроваво красным пятном посередине. Величественный и неприступный.
- И все-таки мы здесь, - тихо прошептал в наушниках голос Насти.
- Да, Нася.
- Как же это красиво, - негромко, но с чувством проговорил Игорь.
Так они и стояли, наверное, минут пять, не думая о том, какую дозу при этом получают, каким долгим будет путь домой и что их ожидает на Земле.
Просто стояли и впитывали в себя картину, которую не видел до них никто из людей, и которую еще долго никто не увидит. А Хана вдруг подумала:
"Ради этого стоило пройти через все!"
Глава 16. Открывая дверь в небо.
26.11.2046.
Звездный, Московской области.
Первым делом Станислав отправился в комендатуру. Усталый подполковник госбезопасности внимательно прочитал документы, как бумажные, так и электронные, неторопливо снял показания с биодетектора, подсоединил коммуникатор Бойченко к своему компьютеру, отщелкал что-то на клавиатуре и вернул Славику:
- Вот, держите. Все необходимые вам зоны допуска активированы. Приблизитесь к запретным на пять метров - услышите предупреждающий сигнал. Впрочем, вы и так это знаете, раз приезжали сюда семь лет назад.
- Благодарю! - по-военному четко кивнул старший лейтенант народной армии Новороссии.
- А теперь советую отправиться в общежитие и заселиться. Дальше действуйте по расписанию, которое я вам скинул. Удачных испытаний.
Славик еще раз поблагодарил безопасника, пожалел, что не в фуражке и не может козырнуть и двинулся в сторону жилого городка.
В прошлый раз общежитие технического персонала было в одной из запретных зон. Хотя, обычно здание было заселено лишь на четверть, его не использовали как гостиницу для туристов. Но сейчас, как это здесь бывает раз в несколько лет, все номера заполнены военными и гражданскими соискателями.
В триста первом, куда определили Бойченко, уже поселились двое капитанов и старлей. Все из российской армии. Это и понятно. Новороссии в этот раз выделили всего одну вакансию из восемнадцати. То есть из семи пилотских. Остальные одиннадцать человек были гражданскими.
Сдавать экзамены и соревноваться между собой за право войти в "марсианский набор" приехали, кроме Славика, шесть новороссцев. Именно они были конкурентами Бойченко, а не эти россияне. Так что можно было расслабиться и попытаться завести с однокомнатниками приятельские отношения.
Этим Станислав и занялся.
Он валялся на койке и лениво болтал с таким же как он сам пилотом КА-59 - капитаном Святцевым, когда в дверь постучали. Ровно и четко.
- Войдите! - крикнул Святцев.
Дверь растворилась и в комнату шагнул... Компи!
Андроид был одет в легкую рубашку с коротким рукавом и джинсы. На плечах таяли снежинки. Смотреть на это было зябко.
- Э... Тебе не холодно? - не нашел ничего более умного, как спросить, Славик.
- С чего бы? - удивился робот и спохватился: - Здрасте! Я не помешал?
В ответ все присутствующие сообщили, что нет. Народ с явным удивлением и непониманием во все глаза разглядывал гостя.
- Вот и славненько! - заметил Компи и улыбнулся.
Действительно, улыбнулся! Уголки губ приподнялись и сдвинулись, на гладкой коже щек появились едва заметные ямочки.
Только сейчас Славик сообразил, что во время разговора губы его электронного друга шевелятся! И вообще, лицо не было той пластмассовой маской с карикатурными и гротесками мимическими гримасами, которые скорей пугали незнакомых людей, чем вызывали приязнь.
- Ух ты! - восхищенно выдохнул Станислав. - Тебе новое лицо сделали?!
- Ага! - подтвердил Компи. - Японцы постарались! Еле-еле уговорил их не делать мне огромные анимэшные глаза, как у Акаги.
- Здорово! - Славик наконец-то соскочил с кровати и шагнул к другу. - А с плавучестью как?
- Увы, - вздохнул искин, - Пока что слишком много железок внутри. Так что приходится одевать спасательный жилет и нарукавники.
- Значит, уже плавал?
- А то! Ой, товарищи военные, вы извините, что мы с другом разболтались. Тыщу лет не виделись вживую. Я, с вашего позволения, украду у вас Станислава, - и, повернувшись к Славику: - Давай, одевайся, пойдем гулять. На улице минус шесть и легкий снег. Так что утепляйся.
Славик торопливо накинул бушлат, нацепил теплую шапку, влез в высокие армейские ботинки и, чувствуя спиной тяжелые взгляды товарищей, обещающие, что они до смерти замучают его вопросами о Компи, когда вернется, вышел из комнаты.
На улице было темно и морозно. Падал неспешный тихий снег. Он очень медленно таял на голых пластмассовых руках искина.
- Все-таки страшно на тебя смотреть! - заявил Славик. - Тебе точно не холодно?
- Разумеется, нет, - ответил Компи. - Наоборот, приятно. Я с детства не люблю жару. Знаешь сколько раз я зависал и отключался из-за нашей индийской погоды?
- С детства? А сейчас ты взрослый?
- Увы, - вздохнул приятель. - Я Кирану уже много раз говорил, что пора заняться проблемой психологической динамики. Нас искинов, конечно, постепенно совершенствуют, но сам по себе характер не меняется. Мы не взрослеем и не стареем.
- Так это же замечательно!
- Да? А видеть, что знакомые люди старятся, думаешь приятно? А ведь потом они начнут умирать. Мне уже заранее страшно. А тут еще Киран все время мне эмоциональную матрицу дорабатывает, я все глубже воспринимаю окружающее. Сначала-то у меня никакого самосознания не было. Просто отвечал заготовленными ответами на ключевые слова.
- А теперь ты себя осознаешь?
- Наверное. Или это программа считает, что я себя осознаю. По уровню сложности и количеству связей мне до вашего нейронного клубка в голове еще очень далеко. Я не знаю, продолжаю ли только эмулировать личность, или она уже у меня на самом деле завелась.
- Конечно завелась! - горячо заверил Славик и, меняя тему разговора: - А чем ты сейчас занимаешься?
- Да как всегда, помогаю Кирану. У него заказ от японцев на серию искинов для подводных поселений и для второго колеса, которое они строят для Лютеции. И французы тоже просят для своих подводных городов помочь с искинами. А на подходе еще и марсианские базы. В общем работы не продохнуть! А я вдобавок еще и устроился преподавателем в центр подготовки космонавтов. Когда ты поступишь, буду читать тебе лекции по компьютерным дисциплинам и сетевой безопасности.
- Если поступлю, - со вздохом поправил Станислав.
- Да брось ты! У тебя вероятность, по моим оценкам, больше восьмидесяти процентов. Если не зазнаешься, или не затупишь совсем, то пройдешь.
- Не знаю... Ребята со мной из Новороссии приехали серьезные.
- Ага. И все они участвовали в программе "Купол", - саркастически заметил Компи. - Работали, пусть недолго, но в лаборатории самого Кирана Чаудхари. Дружат с великим и ужасным Компи.
- Последнее особенно важно, - кивнул Славик и рассмеялся.
- А то! И нечего над старым искином прикалываться! Ты мне лучше про Анголу расскажи. Представляешь, как мы все переволновались в январе?!
- Все, это кто? - осторожно спросил Славик.
- Ну я, Тимур, Кэйлаш.
- А... Элен.
- Не знаю, - соврал Компи.
Да искин уже научился врать для сокрытия информации, если считал это допустимым и его просили близкие друзья. Какого труда это стоило Кирану и другим программистам, представить сложно. Да и сама дискуссия о правомерности наделения искусственного интеллекта такой способностью была жаркая.
- Понятно, - вздохнул Станислав.
Он все-таки надеялся, что бывшая любимая о нем помнит и беспокоится. Хотя, парню уже было известно, что полгода назад Элен Бонне вышла замуж.
- А я, - продолжил Станислав, - четыре месяца как дома. Нашу часть вывели на переформирование. Обещают новейшие вертолеты. КА-73. Старичков КА-59 то у нас повыбивали две трети. Кстати, по всей армии такая же ситуация. Иногда я думаю, что наши влезли в эту войну, чтобы утилизировать старую технику и обкатать новую.
- Ты не один так думаешь, - поддакнул Компи, - но об этом лучше помалкивай.
- Понимаю. Вот, а о том, что там творится, ты и так наверняка знаешь. Отдали мы ЮАРовцам все плоскогорье. Латиноамериканцы насмерть вцепились в горы и дальше противника не пускают. А те и не особо стремятся. Наверное, всех удовлетворяет патовое положение, которое может продлиться фиг знает сколько лет. Если большие дяди вроде Китая и России не впишутся. Но они не торопятся, а торгуют оружием. Грустно это все и гнусно.
- Хорошо хоть ты живой оттуда выбрался, - вздохнул Компи. - А то Тимур и Кэйлаш очень переживали. Да и я тоже.
- Кстати, а как там у них дела? - спросил Славик, меняя тему.
- Похоже все идет к женитьбе, - веско заметил Компи. Жди приглашение на свадьбу.
- Ну хоть у кого-то все в порядке! - обрадовался Славик.
- А еще Тимур готовится к экзаменам в отряд космонавтов. Он будет пробовать в сорок восьмом. Сейчас продолжает работать у Кирана и тот пытается продвинуть Тимура в спецнабор компьютерщиков, контролировать работу искинов и подправлять им мозги. А то самому господину Чаудхари все станции не облететь, да и жирок он начал нагуливать в последнее время.
- А Кэйлаш?
- Ну, она полтора года как отучилась в университете Дели на космическом факультете. И уже приступила к спецподготовке по системам жизнеобеспечения кораблей. А в этом году Индия начала строить свой первый межпланетный для полета к астероидам.
- Круто! Так она еще раньше меня в космос может попасть!
- Естественно. У индусов совсем другая система подготовки, они в гораздо более молодом возрасте космонавтами становятся.
- Эх!
- Ничего, будет и на твоей улице праздник. Куда торопиться. Тем более, опасное это дело.
- Ты о "юпитерианской"? - насторожился Славик. - Компи, ты ведь информацию добываешь самую свежую и со многими космонавтами знаком. Что там с Анастасией?
- Паршиво, - сумрачно вздохнул искин.
Его подвижное лицо очень хорошо отобразило печаль и беспокойство. Вообще, неведомые японские дизайнеры постарались. Они сделали Компи красивым, но не приторным, и с определенной долей асимметрии черт, которая придавала больше жизни и естественности. В неярком освещении, как сейчас от фонарей, чей свет рассеивают белые хлопья снега, его легко можно было принять за живого человека. Только линзы глаз выдавали, но если их скрыть под очками, то вообще не отличишь.
А между тем искин продолжил:
- Насте сделали операцию. Очень серьезную. Катя старалась изо всех сил. Вроде бы все метастазы вычистила и по последним анализам следов раковой опухоли не наблюдается. Но, сам понимаешь, космический корабль не клиника на Земле. Так что поправляется Настя медленно и с трудом. Не знаю, как она перенесет посадку через два месяца.
- Да уж. Жалко-то ее как! Я в неё в юности был влюблен, - почему-то вспомнилось Станиславу. - И до сих пор по-особенному отношусь. Обидно, что ей придется из космонавтов уходить. Ведь надежды нет?
- Нет, - тихо ответил Компи. - Их с Игорем и Екатериной отправят на почетную пенсию. Это дело решенное. Но у Насти еще и другая беда.
- То есть?
- Опухоль ведь у нее по женским проявилась. И операция. Она уже точно не сможет своего ребенка завести. Вообще, я плохо себе представляю, как она будет теперь жить. Нам всем надо будет о ней заботиться, чтобы помочь найти свое место на Земле.
Глава 17. Земля навсегда.
11.05.2047.
Деревня Орловка, Московской области.
Я вышла на станции Осеевская.
Прошла мимо стоянки электрокаров. Можно было взять один из них и, задав несложный маршрут, доехать до дачи. Но, зачем? Эти небольшие машинки с приличным грузовым кузовом обычно берут напрокат дачники, чтобы довезти до участка инвентарь и забрать собранный урожай. Или можно было оседлать один из скутеров, которые стояли, подзаряжаясь, тут же рядышком. Хана, наверняка, так бы и сделала.
Но я не стала.
Врачи говорят, что пешие прогулки мне полезны. Так что я свернула направо и потопала по обочине пустого шоссе.
Березки зеленели молоденькой листвой, темные кроны сосен оттеняли светло-коричневые стволы. Пели какие-то пичуги. Благодать.
Я шла совсем неторопливо, отчасти, чтобы подышать лесным воздухом, отчасти, чтобы не перетруждать свой дохленький организм. Да, вот такая я стала слабенькая. Два года назад пробежала бы эти пару километров и не запыхалась.
Интересно, я когда-нибудь восстановлю свою форму, или так и буду изображать пенсионерку? Хотя, чего ее изображать? Я и так персональный пенсионер федерального значения с кучей льгот и неплохим денежным довольствием. Которое мне ну совершенно не нужно. Денег, которых мне заплатили за последнюю экспедицию, на всю оставшуюся жизнь хватит. Хоть свой бизнес открывай. К тому же я вовсе не собираюсь сидеть без дела. Вот еще пару недель протунеядствую и устроюсь в свое родное конструкторское бюро. Раз уж мне больше самой не летать, то постараюсь, чтобы другие отправлялись в дальний космос на кораблях, которые я спроектирую.
Я прошла мимо деревушки с красивым названием "Голубой лес". Помню, когда я только поступила в отряд космонавтов, она была совсем заброшенная. А теперь по левую руку выстроились ухоженные коттеджи. Может быть, тоже построить тут домик? До Звездного час ходьбы, до Королева десять остановок электрички. И до дачи Игоря совсем недалеко, можно будет ходить к нему в гости, чуть ли не каждый день.
А вот и его поселок - Орловка. Уютные домики в кущах зеленеющих нежной весенней листвой и одуряюще пахнущих цветущих фруктовых деревьев. Грядки и клумбы.
"Что, потянуло поближе к земле? Му-ха-ха!" - как скажет Хана. Хотя, нет, не скажет. Она, несмотря на всю свою язвительность, бывает иногда по-японски супертактичной. Особенно, когда дело касается меня и моего здоровья.
Меня это, если честно, напрягает. С того черного дня, семь месяцев назад, когда Катя, белая как мел, сообщила, что у меня рак, все носятся со мной, как с хрустальной вазой. Я уже устала говорить, что все нормально, Катя провела операцию просто блестяще, и никаких следов болячки, сколько меня не мучили врачи, им обнаружить не удалось. Тем более, что после прилета меня сразу же укатали в клинику и пролечили так, что злокозненные клетки и носу боятся показывать от ужаса перед современной медициной.
Но поковыряться в земле будет, наверное, интересно. К тому же можно попытаться уговорить маму переехать сюда из Ялты. Правда, будет жутко жалко дедушкину и бабушкину квартиру на улице Чехова, но ведь можно туда время от времени ездить, греться летом на солнышке и купаться в море. Так что я действительно подумаю о домике в деревне.
Дом Игоря расположился на самом берегу Орловского карьера. Его отделяла от дачного участка густая рощица. Ради трижды Героя России сделали исключение и разрешили построиться в природоохранной зоне. Да мы все трое: я, Игорь и Хана - трижды Герои. Нас таких семь человек на всю страну, да в Советском Союзе еще четверо было. Еще бы одну звездочку, и была бы я как Брежнев!
А какой скандал я закатила, когда узнала, что к этой награде представили меня одну!
"Или всем, кто летал в экспедицию, или я отказываюсь!"
Начальство начало торговаться, но я уперлась как баран.
В конце концов, сами подписали нас на эту авантюру, так что пусть раскошеливаются!
Одно плохо - мне до сих пор житья нет от журналюг. Их не пугает страшный закон "О защите личной жизни". Некоторые специально идут на лишение аккредитации, увольнение без права заниматься журналистикой и даже уголовные сроки, лишь бы меня заснять и выклянчить интервью. Приходится шифроваться.
Сейчас на мне, как на заядлой шпионке, темные очки и шляпка. И то в электричке я ловила удивленные взгляды. И как мне со всей этой ненужной славой жить, а? Одна надежда, что со временем это пройдет.
А вообще-то Игорь построил этот домик, когда носил только две заезды, пять лет назад. Симпатичный такой двухэтажный особнячок. Небольшой, но невероятно уютный. Со своим генератором, подключением к закрытой сетке Звездного, маленьким причалом, к которому пристроилась моторная лодка.
Интересно, он рыбачит? Надо будет узнать и напроситься рыбку потягать. С раннего детства этого не делала, когда еще с отцом и братом пару раз ездила на рыбалку.
Да, я действительно чувствую себя, чуть ли не старушкой. И не из-за самочувствия, а потому, что слишком много родных и близких людей уже нет в живых. Дедушка умер, когда мы летели к Юпитеру. Может и хорошо, что ни он, ни Андрей Игоревич не узнали, что там со мной случилось. Переживали бы ужасно. Как все мои друзья. Было до боли неприятно видеть, с каким страхом и жалостью они на меня смотрели, когда посещали в клинике. Андрей с Оксаной так специально из Москвы в Крым прилетали, чтобы успеть повидаться с помирающей космонавткой.
Ничего, вот оправлюсь и закачу на свой день рождение такую гулянку, что всех ухайдакаю!
Пенсионер Игорь Мыскин сидел в кресле-качалке на веранде и откровенно бездельничал.
- И как это понимать? Где оркестр? Почему не во фраке?! - осведомилась я, зайдя в калитку.
- Настя! - обрадовался командир. - Почему не позвонила? Я бы встретил!
- Нет уж, я хотела по лесу прогуляться в гордом одиночестве.
Игорь засуетился, но остановился, посмотрел на меня виновато:
- Я понимаю, что сейчас убирать мой холостяцкий бардак уже нет смысла?
- Никакого, - подтвердила я. - Но от завтрака я не откажусь.
- Пошли!
Игорь удивительный человек. За пятнадцать лет, что мы провели почти постоянно вместе, он научился чувствовать меня, как часть самого себя. А я его. С ним можно часами не говорить, и при этом общаться глубоко, на уровне ощущений и тонких эмоций.
Поздно вечером мы уселись на бережку, глядя на лунную дорожку, протянувшуюся через озеро. Прохладный ветерок чуть шевелил мои волосы. Шевелюра слегка восстановилась и врачи заверяют, что она станет еще гуще после комплексного лечения. Ну, буду надеяться.
А у Игоря виски совсем седые. Но это единственное, что напоминает о возрасте. Крепок наш капитан!
Если бы не правила, принятые в российской космонавтике, мог бы еще летать и летать! Впрочем, он и на Земле бездельничать не будет, как и я.
- Уже устроился на работу?
- Да, - с непонятной запинкой ответил Игорь.
- В центр подготовки?
- А куда еще, - усмехнулся Игорь.
- Что будешь вести?
- Пилотирование буксиров, конечно, и обслуживание реакторов, - как-то скомкано проговорил он и оживился: - А Катя тоже будет преподавать! Медицинскую подготовку! Я пытался и Хану упросить остаться в Росскосмосе, но ты же ее знаешь!
- Еще как знаю. Она, после отставки разозлилась как дикая кошка!
- И уволилась, - поддакнул Игорь. - Да еще и Федю на это подбила.
- Как, Федю?! Его же в пятую астероидную назначили?! - поразилась я.
- А он написал заявление по собственному желанию! Александр Александрович, когда меня в курс дел вводил, чуть не матерился!
- Так. А вот тут поподробнее.
- Подробнее. Федя и Хана собрались перебраться в Джаксу! У японцев нет лимита по возрасту, если врачи разрешают, можно летать хоть до семидесяти лет!
- И правильно сделали! Молодцы, - одобрила я решение подруги и ее супруга. - Но я о другом. В какой такой курс дел тебя вводили?
- Ну, это... - Игорь замялся. - В общем, на той неделе объявят. Александр Александрович уходит на покой, а меня ставят начальником центра подготовки.
- Ничесе! - воскликнула я, на Ханин манер. - А ведь верно! Кого же еще назначить, если не тебя?! Так, это надо отпраздновать!
- Да ну тебя, - улыбнулся Игорь. - Такую ношу на мои плечи взвалили.
- Они у тебя выдержат, - сказала я и погладила Игоря по плечу, подумала, и положила на него голову.
Так уютно и спокойно.
Мы посидели молча, как всегда ощущая невероятную близость, переходящую в единство. Как тогда, когда он часами просиживал у моей койки на летящем сквозь пустоту "Королеве".
- Насть... - тихо-тихо проговорил Игорь.
- Да, я согласна, - тоже едва слышно ответила я. И потерлась щекой о его плечо.
Он повернулся и нежно-нежно меня поцеловал.
Назад: История шестая. Тяжелые шаги.
На главную: Предисловие
