Двадцать две минуты в одну сторону.

Только, в отличие от ребят, живущих в "Куполе", эту задержку никто специально не делает. Радиоволны пролетают огромное расстояние в четыреста миллионов километров. А оттого, что совсем рядом с линией, которая соединяет сейчас Землю и Марс, находится Солнце, связь очень неустойчивая. Ее удалось установить буквально несколько минут назад.

Киран, последние сутки не выходивший из ЦУПа, дальше столовой и туалета устало сидел в кресле возле терминала, когда динамик громкой связи ожил и послышался, прерываемый помехами, женский голос:

- Слышу плохо. Отдельные слова. По цифровому каналу... обрывки... интерпретирую... сама пересылаю длинные пакеты... надеюсь... орбита стабильная... Фобос нагревается... струи испарившегося камня... большое содержание металлов... не трещины. Как клапаны для сброса давления... начинает ослабевать... Киран, я не боюсь... не беспокойся... наблюдать... жду...

Помехи наплыли, окончательно заглушили слова Светланы.

- Телеметрия прошла? - голос Сергея Германовича напряжен до предела.

- Фрагменты! - отозвался один из диспетчеров. - Компьютер пытается вычленить как можно больше информации.

- Хорошо, работайте, - и, обратившись к сидящим рядом с ним представительным товарищам: - Сами видите, данных мизер.

- Что говорят астрономы? - осведомился пожилой генерал-полковник. - Какие прогнозы?

- Дают максимальный разогрев поверхности через полтора месяца. От девятиста до тысячи двухсот градусов по Кельвину, - ответил на вопрос директор института планетологии.

- То есть, новых уточненных данных нет? - спросил неприметный штатский, на самом деле являющийся начальником научно-технического отдела КГБ и заместителем директора этого ведомства.

- Нет, Павел Евстахович, - подтвердил ученый. - Слишком маленький срок наблюдений. По времени остывания прогнозы те же. До шестиста Кельвинов, когда можно будет пробовать высадиться людям, три-четыре года.

- А что с автоматами? - продолжил выспрашивать КГБшник.

- Особых проблем нет, - сообщил присутствующий на этом импровизированном совещании генеральный конструктор автоматических систем. - На Венеру с ее семистамипятидесятью градусами и агрессивной сверхплотной атмосферой приземлялись с давних времен. Я уже дал задание на проектирование зондов. Одну станцию запустим сами, и пару зондов поставим японцам. Это все очень непросто: меньше года на все работы - это немыслимые темпы.

- Но успеть надо, - вздохнул Павел Евстахович. - Противостояние не только с Марсом будет, но и с нашими соперниками.

- Несомненно, - кивнул генеральный конструктор. - Кстати, друзья тоже работают. У меня полный контакт, как вы и советовали, с японцами и индусами. По США, Франции и Китаю, благодаря вашему ведомству, информация тоже приходит.

Он покосился на Кирана, вздохнул:

- Индия запустить зонды не успеет, но будет участвовать в международной программе. А вот Джакса обещает целый комплекс выслать. Того же типа, что была "Джаконезуми", но с другой системой управления. Киран гарантирует, что создаст сеть со Светланой и нашей автоматической станцией.

- Да, я через две недели лечу в Токио, - подал голос парень.

КГБшник остро на него взглянул, кивнул и негромко сказал:

- Господин Чаудхари, думаю, вам не надо напоминать, что вас постоянно будут сопровождать наши люди. А в Японии и специалисты их спецслужб. Я знаю, что вам это не нравится, но вы, и все, кто связан с происходящим на Фобосе, стали слишком важными фигурами.

- Я все понимаю, - доброжелательно ответил Киран.

- Вот и хорошо.