Ночь вовсе не благоприятствовала возвращению в устье Раритана. Волны грозно шумели, ударяя о скалы нескончаемых каналов. Тучи разразились ливнем, и вода начала заливать шлюпку. Каменная Башка разжег на палубе фонарь и поручил Ульриху следить за скалами. Об отмелях боцман не волновался: такой легкой шлюпке они не угрожали.

– Займитесь парусами и ни о чем не беспокойтесь, – сказал бретонец. – Ночка не из лучших, но на кону стоит счастье баронета.

– На меня ты всегда можешь положиться! – отвечал юный марсовой.

Шлюпка на высокой скорости вошла в очередной канал, где видимость была получше, так как сильный ветер рассеял туман. Зоркие глаза Каменной Башки сумели различить вдали не только побережье, но и цепочку скал, о которые с шумом бились бурные воды Атлантики.

– Если не случится новых неприятных встреч, – сказал он друзьям, – еще до завтрашнего вечера мы свидимся с капитаном, будь то на реке Раритан, или на Хьюстоне, или еще где. Держите ухо востро, приглядывайте за парусами, а уж я вам покажу, как летят лодки бретонских рыбаков.

Заливаемая дождем лодка быстрее ветра неслась вдоль каналов, то и дело подпрыгивая на волнах, пробивавшихся сквозь расщелины скал.

Лежа на носу шлюпки подле фонаря, Ульрих сигналил боцману о приближении скал и отмелей, а Малыш Флокко занимался парусами, управляясь со шкотами со сноровкой истинного сына бретонских рыбаков.

Шли часы; лодка оставляла позади многие мили, не встречая судов неприятеля. Должно быть, генерал Хау отозвал корабли для какой-то крупной операции, оставив без защиты южное побережье Лонг-Айленда, которое всего за два дня до этого кишело войсками наемников и ирландскими полками.

И все же трое приятелей не теряли бдительности, опасаясь, что какое-нибудь английское судно оставили здесь специально для того, чтобы отражать нападения американских корсаров, с каждым днем становившиеся все опаснее.

Настал рассвет, а ливень все не прекращался. Лодка была уже всего в тридцати милях от Раритана, когда товарищи заметили вдали темное пятно, двигающееся вдоль канала.

«Что это, корабль или лодка?» – спрашивал себя боцман, готовясь укрыться в одном из проходов среди скал.

– Лодка, – в один голос ответили его приятели.

– Если они пойдут на абордаж, нам будет не до шуток. Заряжайте карабины, и посмотрим, кто там – друзья или враги.

Ветер не благоприятствовал лодке, которая шла из устья Раритана, а возможно, и из самого Нью-Йорка. Маневрируя, она с трудом продвигалась вперед по каналу.

– Я бы сказал, эта лодка в точности походит на нашу! – поднявшись, сказал Каменная Башка. Сощурившись, он посчитал: – Один… два… три… четыре… О, нам нечего бояться! Не будем дожидаться, пока эти четверо нас атакуют! Нападем первыми!

Он резко сменил курс и под проливным дождем пошел наперерез загадочной шлюпке.

– Есть кто жифой? – вскинув карабин, крикнул Ульрих.

Когда обе шлюпки спускали паруса, раздался голос, заставивший троих приятелей подпрыгнуть от удивления.

– Бостонский палач! – воскликнул Каменная Башка. – Как вас сюда занесло?

– Нас отправил Корсар, – отозвался Веревочный Старшина. – Какая удача, что мы вас повстречали!

– Подойдите ближе!

Моряки с помощью каната притянули лодки друг к другу. Вместе с палачом в шлюпке сидели трое матросов с «Громовержца», несомненно, отобранных самим Корсаром.

– Ну же, друг, рассказывай все как есть, пока с нами ничего не стряслось, – сказал ему Каменная Башка.

– В Нью-Йорке шпионы доложили нам, что всего через несколько дней маркиз Галифакс собирается взять в жены юную госпожу…

– Это правда, – сказал бретонец. – Если к четвергу мы не отобьем у англичан Санди-Хук, наш капитан навсегда потеряет Мэри Уэнтворт.

– Корсар не терял времени даром. Все эти дни мы сражались рука об руку с американцами. В порту Нью-Йорка стоит весь американский флот, да еще три брига корсаров. Семьсот человек и восемьдесят пушек готовы напасть на крепость и преподать суровый урок маркизу.

– Семь кораблей! – в задумчивости поглаживая бороду, пробормотал про себя Каменная Башка. – С такими силами мы можем проучить и гарнизон Санди-Хука… Отпускайте канат, и продолжим наш путь. Следуйте за нами.

Подгоняемые сильным ветром, две шлюпки пошли дальше.

Каменная Башка тотчас же составил новый план. Он знал, что в устье Раритана уже расположились суда адмирала Хау. Значит, необходимо незамеченными достигнуть устья реки Гудзон. Действительно, множество кораблей американских корсаров бороздило прибрежные воды Нью-Йорка, и, конечно, англичане могли позаботиться о защите от внезапных нападений. Кроме того, Вашингтон разместил в городе несколько тысяч солдат, и, несмотря на недавнее поражение, Нью-Йорк был надежно укреплен и защищен множеством пушек.

В шесть часов вечера Каменная Башка, различив несколько темных пятен у западных берегов Лонг-Айленда, увел шлюпку прочь от каналов и, решительно борясь с высокими волнами, ушел дальше в море.

– Держитесь покрепче! – кричал он товарищам. – На этих шлюпках можно хоть в кругосветное путешествие пуститься!

Непримиримые волны яростно захлестывали шлюпки корсаров, но семеро моряков упорно держались под шквалами, и к семи вечера, несмотря на шторм, лодки вошли в Бруклинский порт, всего в двух милях от Нью-Йорка.

– Да это же эскадра баронета! – радостно воскликнул боцман.

Всего в семистах футах от них стояли четыре американских и три корсарских корабля, готовые выйти в море, несмотря на свирепый шторм. Каменная Башка вновь снялся с якоря и направил шлюпку к «Кабото», на грот-мачте которого развевался алый флаг Маклеллана. Боцман молниеносно взобрался по веревочной лестнице и спрыгнул на палубу прямо перед баронетом и мистером Говардом, которые занимались вооружением корабля и ничего не знали о прибытии боцмана.

– Ты!.. – воскликнул сэр Уильям и прижал старика к сердцу. – Ты прибыл из Санди-Хука?

– Да, капитан, вместе со шлюпкой, которую вы отправили вслед за нами, – отвечал доблестный бретонец.

– С какими же вестями ты спешил ко мне? – побледнев, спросил баронет.

– Я привез вам печальные известия. Это правда: через пять – нет, уже через четыре дня ваш брат женится на вашей невесте. После последней победы англичан он уверен, что корсары не осмелятся ему помешать.

– Но его флот ушел из Санди-Хука? – воскликнул Корсар.

– Да, капитан, – отвечал Каменная Башка.

– Скажи же, ты видел ее?

– Это мне оказалось не под силу, капитан. Нас едва не схватили, и мы были вынуждены бежать. Однако это не единственная новость. У меня для вас есть еще ценные сведения.

– Какие же?

– Церемония бракосочетания будет проходить за стенами крепости – в часовне Святого Иакова. В наших руках подземелье под самой часовней.

– Но как тебе это удалось? – изумленно воскликнул Корсар.

– Все благодаря Вольфу! В Санди-Хуке он нашел своего старого друга из Богемии, а тот согласился открыть для нас вход в подземелья. Мы схватим маркиза, прежде чем он скажет «да»!

– Но что, если это коварное предательство? – недоверчиво спросил мистер Говард.

– Здесь со мной храбрый Ульрих, брат Вольфа. Мог ли он предать родного брата? Это исключено, мистер Говард, – сказал Каменная Башка. – Я ручаюсь за преданность этих наемников и их друга из Санди-Хука и готов отвечать за них головой.

– Каков гарнизон крепости? – спросил Корсар.

– По словам богемца, всего пятьсот англичан и ирландцев. Да я и сам не заметил, чтобы укрепления кишели солдатами.

– В нашем распоряжении семьсот солдат и моряков! Нам не остается ничего другого, как напасть на крепость и навсегда избавиться от козней моего брата! Мы застанем англичан врасплох: они никак не ждут нас в Санди-Хуке, когда войска генерала Хау идут на приступ Нью-Йорка.

– Не столкнуться бы с эскадрой адмирала Хау! – сказал мистер Говард.

– Проскочим на всех парусах, – отвечал сэр Уильям. – Теперь ничто не помешает нам атаковать Санди-Хук. Я верну свою Мэри, которую так долго пытался вырвать из лап маркиза.

Корсар, что-то бормоча и сжимая кулаки, в волнении принялся мерить палубу широкими шагами. Внезапно он остановился перед бретонцем и спросил:

– Ты уверен, что мои люди смогут пробраться в подземелье незамеченными?

– Перед входом в подземелье нас каждую ночь будут ждать с фонарями Вольф и его друг. Это пустошь, где нет ни единой живой души. Мы сможем провести внутрь несколько сот человек, готовых напасть на англичан и освободить вашу невесту.

– У нас на борту сто двадцать сильных и закаленных в боях корсаров. Ты ведь уже неплохо знаешь каналы?

– Как свои пять пальцев, капитан.

– Я поручаю тебе управление этим судном. В нужный момент я и мистер Говард приведем к Санди-Хуку нашу эскадру. Проведи в подземелье сотню человек и верни мне «Кабото», пока у моего брата не возникло подозрений.

– Или через четыре дня вы отдадите меня на галеры, капитан! – со смехом отозвался бретонец. – Дело есть дело… Когда я должен тронуться в путь?

– Завтра на закате: сначала нам нужно дождаться вестей о расположении эскадры Хау.

– А пока, капитан, позвольте нам с Малышом Флокко и Ульрихом пройти в камбуз. За все время в Санди-Хуке мы успели только соленой воды наглотаться. Англичане не угощают галетами вооруженных чужеземцев.

Он свистнул своим оголодавшим друзьям, и все вместе они предприняли решительную атаку на запасы продовольствия. Тем временем Корсар и его старпом продолжили осмотр вооружения корабля.

Следующие сутки были полны тревог для экипажей эскадры, а в особенности их капитанов: они опасались неожиданного нападения английской флотилии, которая до сих пор не показывалась в прибрежных водах Нью-Йорка. Тем временем королевские войска под командованием брата адмирала продолжали наступать на армию генерала Вашингтона, однако им так и не удалось прорваться в его лагерь.

Ближе к вечеру Корсар призвал своего верного боцмана, который наконец выспался и вволю наелся, и сказал ему:

– Пришло время поднимать паруса. Ты пойдешь первым на «Кабото» и пройдешь в подземелье. На небе ни звездочки, но нам благоприятствует ветер. Мы спрячем наши корабли среди скал и, услышав колокола часовни, тут же ответим на них пушечными залпами. Ты со своими людьми ворвешься в часовню, а мы нападем на почетный свадебный караул. Берегись, как бы вас не схватили и не поубивали в подземелье до нашего прибытия.

– Я буду осторожен, капитан. У вас не раз был случай убедиться в моей преданности, и я верю, что на сей раз наша затея увенчается успехом. Мы можем выдвигаться?

– Да, выдвигайтесь немедленно, мой старый друг, – отвечал Корсар. – Сумей сберечь мою Мэри и верни мне корабль с двадцатью матросами. Весь остальной экипаж с парой артиллерийских орудий я оставляю в твоем распоряжении.

– Превосходно, капитан. Я буду ждать вас.

«Кабото» поднял паруса и с нетерпением ожидал выхода в море.

Наскоро дав последние распоряжения бретонцу, Корсар и мистер Говард перешли на «Альфредо» – самый крупный и наилучшим образом вооруженный корабль американской эскадры, снаряженный тридцатью двумя орудиями.

Каменная Башка, которого уважали матросы всех кораблей, отдал необходимые приказы, судно вышло из порта и направилось к западу.

Стоял кромешный мрак, и бушующие волны с рокотом разбивались о скалы. Море грозно шумело, и, судя по всему, к югу от корабля уже бушевал настоящий шторм.

– Осадка у корабля небольшая. Мы пройдем, – сказал боцман. – А на случай нападения у нас есть четырнадцать орудий. Чтобы нас не заметили, придется плыть только ночью.

– Так, значит, мы и завтра останемся в море? – спросил юный марсовой.

– Мы не можем высадиться на Санди-Хуке средь бела дня. Возникни у англичан малейшее подозрение, и все погибло. Маркиз Галифакс, несомненно, будет бдителен. А баронет может не бояться неприятных сюрпризов, ведь эскадра адмирала Хау еще не показывалась. Хотел бы я знать, где она сейчас.

– И я тоже, друг.

– Что ж, хватит болтовни. Позаботимся о том, чтоб не разбиться о скалы и не сесть на мель. Мы не можем так подвести Корсара… Предоставляю тебе командовать марсовыми, а я на время стану капитаном: поглядим, чего стоят две крепкие бретонские головы.

Без секстанта проведя корабль по каналам, боцман встал за штурвал и повел свое маленькое, но быстроходное и хорошо вооруженное судно к побережью Лонг-Айленда, где, как он ожидал, им могли встретиться корабли неприятеля.

Всю ночь моряки упорно боролись с волнами и лавировали среди бесконечных рифов. К рассвету Каменная Башка, не увидев на горизонте никакой опасности, укрыл «Кабото» в небольшой гавани среди высоких скал. Здесь корабль был надежно защищен от ударов волн.

Весь день корсары простояли на якоре, внимательно наблюдая за каналом, а как только сгустилась тьма, они снова подняли паруса и пошли к Санди-Хуку. Экипаж занял боевые позиции. Орудия были заряжены ядрами и картечью, а фонари погашены, хотя среди каналов корабль поджидали тысячи опасных рифов. Каждый бдительно следил за морем, а больше всех Каменная Башка, высматривавший маяк крепости, чтобы дать сигнал Вольфу и богемцу.

От кораблей не осталось и следа. Куда же подевались огромные фрегаты Хау, если их не было и в водах Нью-Йорка?

– Хм… – бормотал про себя боцман, встревоженный необъяснимым исчезновением английской эскадры. – Что, если маркиз приказал флоту остаться, чтобы быть под его защитой до конца брачной церемонии? Это нас погубит!

С блеском преодолев все препятствия, в полночь «Кабото» подошел к побережью Санди-Хука. Корсары уже различали маяк, лучи которого озаряли темный горизонт. Приказав убрать основные паруса, Каменная Башка повел корабль к узкой полосе суши длиной около двух миль, на краю которой высилась часовня.

– Посмотрим, исполнили ли наши друзья свое обещание, – сказал боцман. – Будем же осторожны. Если нас атакуют сейчас, мы погибли.

При одной мысли о таком бесславном поражении кровь стыла у него в жилах.

Внезапно на скалы легла тень огромного корабля, неслышно идущего к порту Санди-Хука без сигнальных фонарей.

– Похоже, это трехпалубный фрегат, – сквозь зубы пробормотал бретонец. – Но почему он идет без сигнальных фонарей? Ничего не понимаю! Ба! Ладно, пока подумаем о Вольфе и богемце.

Ловким маневром «Кабото» ушел вдаль по каналу, оставшись незамеченным, и со всеми предосторожностями пошел к берегу, а скорее к оконечности полуострова, где у самой воды светил яркий фонарь.

– Сигнал! Сигнал! – воскликнул Малыш Флокко, подбежав к боцману.

– Тысяча колоколен! – отозвался боцман. – Ребята не обманули.

– Что будем делать?

– Спусти на воду большую шлюпку с двадцатью вооруженными матросами. Плывите к берегу и поглядите, что там происходит. Но будь осторожен, сынок. Если увидишь опасность, тут же возвращайся под защиту наших орудий. Поторопись: корабль может снова вернуться в море.

Две минуты спустя баркас с камнеметом на борту, храбрым марсовым и двадцатью двумя вооруженными матросами отошел от «Кабото». Отлучка была недолгой. Вскоре экипаж увидел, что лодка поспешно плывет назад.

Малыш Флокко взошел на корабль, где его с беспокойством ожидали Каменная Башка, Ульрих и боцман Хорс, выполнявший обязанности старпома.

– Спускайте все шлюпки на воду! – тут же воскликнул юный марсовой. – Подземелье в нашем распоряжении!

– А что Вольф? – спросил Каменная Башка.

– Он ожидает нас вместе с богемцем и его зятем – пономарем часовни.

– Ты не заметил ничего подозрительного?

– Абсолютно ничего.

– Когда состоится церемония?

– В четверг в семь вечера.

– Ты слышал, Хорс? – спросил бретонец старпома. – Необходимо, чтобы наша эскадра подошла к Санди-Хуку за несколько часов до того, чтобы захватить крепость. Не сходите на берег, пока не услышите мушкетные выстрелы. Сначала переправим людей, потом припасы. Мы не намерены грызть кости покойников.

Опасаясь нападения загадочного фрегата, матросы в спешке переправлялись на берег. Не прошло и получаса, как сотня человек под предводительством Малыша Флокко уже была на земле, очертания которой едва виднелись во мраке.

Каменная Башка с тремя матросами последним покинул корабль в маленьком ялике. Вольф и богемец ожидали их у входа в пещеру, освещаемую фонарем.

– Все путем? – спросил боцман.

– Потземелье наше, папаша, – отвечал Вольф.

– Ничего подозрительного?

– Ничефо! Зять моего торогого друга федет наблюдение из часовни.

– Что говорят о юной госпоже?

– Гофорят, она фыплакала фсе глаза и тнем и ночью призыфает на помощь Корсара.

– Тысяча колоколен! Недолго ей осталось плакать! – воскликнул Каменная Башка. – Корсар ведет сюда семь кораблей, которые в нужный момент атакуют полуостров. Уж в этот раз маркиз получит по заслугам.

Пока они говорили, моряки спускались по прорытому в горной породе туннелю, который вел в подземелье. Когда моряки вместе с продовольствием и вооружением спустились под землю, за ними, вслед за богемцем, спустился и Каменная Башка. В подземелье уже расположились моряки, прихватившие с собой десантное снаряжение.

Три крупных морских фонаря освещали просторное подземелье, где могли поместиться до четырехсот человек. В многочисленных нишах, выбитых в скалах, виднелось множество гробниц, где, должно быть, были погребены останки святых заступников часовни. Склеп остался цел только потому, что шла война, иначе шотландские пресвитериане его бы разорили.

– Вот это крепость! – воскликнул Каменная Башка. – Нас отсюда даже пушками не выбить! К тому же у нас есть выход к морю, о котором, должно быть, неизвестно англичанам.

– О нем знает только мой зять, – отвечал богемец.

– Пойдемте поглядим на часовню.

Поднявшись по широкой каменной лестнице, они вошли в часовню, где их при свете фонаря ожидал зять богемца. То был цыган с густой бородой и живыми черными глазами, больше походивший на разбойника, чем на пономаря.

Под сводом центральной ниши часовни виднелся алтарь, уже покрытый флагом с цветами маркизов Галифаксов. Все стены тоже были покрыты такими же, хоть и менее роскошными, знаменами. На Санди-Хуке можно было отыскать лишь солдат и вооружение, но никак не изысканное убранство.

– В часовне семь-восемь рядов скамей, здесь поместится до четырехсот гостей, – сказал Каменная Башка. – Однако скамьи понадобятся нам, чтобы возвести баррикады. Больше никаких новостей?

– Обошлось без происшествий, господин, – отвечал пономарь.

– Значит, пора передохнуть!

Выставив у входа в пещеру часовых, чтобы избежать неприятных сюрпризов, моряки спустились обратно в подземелье и дружно захрапели.

На следующий день двое богемцев отправились в город за новостями и вернулись к полудню с двумя корзинами, полными бутылок.

– Что известно о том корабле, который повстречался нам ночью? – сразу же спросил их встревоженный боцман.

– Он стоит в порту со спущенными парусами.

– Это трехпалубник, верно?

– С сорока орудиями.

– Что забыл здесь этот треклятый корабль? – побледнев, вскричал бретонец.

– Говорят, что на нем маркиз Галифакс с супругой отправятся в Шотландию.

– Если корсары не подоспеют вовремя, баронету суждено попрощаться со своей возлюбленной навсегда… Но не будем отчаиваться! У нас сотня человек, а на Санди-Хуке осталась лишь часть гарнизона.

– И все же у них триста англичан, да еще полсотни наемников, – отвечал богемец. – Все остальные в Нью-Йорке, где идут страшные бои.

– Да мы их всех сожрем, так, Малыш Флокко?

– Нет, мы их сбросим в море, дружище!

– Запасемся терпением и подождем! – заключил старый бретонец. – Нам предстоит сражаться в часовне.

Прошел день, а за ним и другой. Корсары спокойно ели, пили и курили, уютно устроившись в подземелье в ожидании сигнала, чтобы взяться за оружие и поучаствовать в хорошей заварушке. Один лишь Каменная Башка, утратив всякое хладнокровие, был в тревоге. Он был уверен, что сто шесть человек легко справятся с гарнизоном крепости, однако его беспокоил трехпалубный корабль, сорок пушек которого могли стереть часовню с лица земли вместе с корсарами.

«Что с баронетом? – с тревогой думал он. – Удалось ли ему скрыть свои корабли меж островков к западу от Санди-Хука, или же его атаковал грозный флот адмирала Хау?»

Утром пятого дня над самой головой скрывавшихся в подземелье корсаров послышался шум шагов. Кто-то постукивал инструментами и передвигал скамьи. Должно быть, шли последние приготовления к церемонии.

В полдень в подземелье спустились богемец и его зять – предупредить Каменную Башку, что все готово, лампы наполнены маслом и бракосочетание начнется сразу же после заката. Как оказалось, бóльшая часть гарнизона будет сопровождать маркиза к часовне, чтобы защитить его от возможного нападения.

– Ба! – спокойно ответил Каменная Башка. – Сегодня мы либо освободим Мэри Уэнтворт, либо падем под сводами этой часовни, если наша эскадра вовремя не подойдет на помощь.

Прошло еще несколько тревожных часов. Более десяти раз двое друзей-бретонцев выходили на берег и вглядывались в море, отыскивая среди скал и отмелей суда отважного баронета, однако тот все не появлялся. К шести часам сумерки начали стремительно сгущаться, и боцман в последний раз вышел к морю. С губ его сорвался радостный крик.

Менее чем в двух тысячах футов посреди высоких скал мерцали семь огоньков.

– Корабли! Корсар здесь! – закричал он друзьям, стремглав вернувшись в подземелье.

– Наверху началась церемония! – отозвался богемец. – Слышите? Это звон колокола! Будьте наготове!

– Черт подери! – закричал боцман. – Ко мне, корсары! В атаку! Освободим юную мисс!

Он отправил шестерых матросов на берег, чтобы отдать Корсару сигнал к нападению.

Сверху доносился звон колокола и гомон голосов, вторивших молитве священника.

Разделившись по пятьдесят человек, чтобы проникнуть в часовню через оба входа, по приказу Каменной Башки с саблями наголо корсары бросились вверх по лестницам. Засовы были сняты, и сотня человек с воинственными криками ворвалась в ярко освещенную часовню, полную солдат и офицеров.

В этот самый момент священник ждал, когда же прелестная девушка произнесет заветное «да», а та продолжала твердить «нет», несмотря на грубые угрозы лорда.

Увидев сотню вооруженных саблями и пистолетами матросов, англичане замерли от ужаса. Они и не думали защищаться. Однако маркиз не растерялся. Моментально поняв, что за этой отчаянной атакой стоит его брат, он, невзирая на угрозы Каменной Башки, схватил Мэри и под защитой офицеров свиты кинулся к дверям.

– Сюда, корсары! – кричал бретонец, глядя в бессильной ярости, как добыча снова ускользает от баронета.

Не опасаясь ранить юную госпожу, корсары дали несколько ружейных залпов, укрывшись за скамьями и усеяв часовню мертвыми и ранеными. Уверенные в своей безопасности, англичане явились на церемонию безоружными и не могли защищаться.

В этот самый момент загрохотали пушки: флотилия Маклеллана шла на штурм почти не защищенной крепости.

Битва в часовне продолжалась: около семидесяти оставшихся в живых англичан заслонили главный вход и, обнажив шпаги и сабли, преградили корсарам путь, чтобы маркиз мог уйти. Однако яростный натиск корсаров заставил их бросить оружие и со всех ног пуститься бежать по улицам Санди-Хука.

– В атаку! В атаку! – кричал Каменная Башка, пока его люди торопливо перезаряжали карабины.

Толпа корсаров вырвалась из часовни с громкими криками, стараясь таким образом показать, что их больше, чем было, однако маркиз и его люди уже скрылись за бастионами крепости.

Каменная Башка готовился выстроить корсаров в две штурмовые колонны и ворваться в крепость, застав врасплох гарнизон, когда увидел, что на мачтах трехпалубника поспешно поднимают паруса.

«Теперь ясно, что ты задумал, дорогой мой маркиз! – подумал боцман. – Собрался сбежать, поджав хвост, вместо того чтобы защищать крепость! Не тут-то было!» Обернувшись к товарищам, он прокричал:

– Продолжайте атаку! И будьте осторожны: они вот-вот откроют огонь из крепостных орудий! В случае опасности отходите обратно к подземелью! Я же побегу к сэру Уильяму!

Бегом вернувшись в часовню, он, обходя мертвецов и раненых, спустился в подземелье и через пещеру вышел на берег.

Семь кораблей баронета стояли всего в двухстах футах от берега. Прыгнув в оставленную экипажем «Кабото» шлюпку вместе с часовыми-матросами и заметив, что знамена Корсара развеваются на грот-матче «Альфредо» – самом грозном судне американской эскадры, – Каменная Башка поспешно поплыл вперед.

– Капитан! Если вы надеетесь вернуть свою возлюбленную, нельзя терять ни минуты! – воскликнул бретонец. – Бросив крепость, маркиз пытается уйти в море вон на том корабле!

– Ты видел мою Мэри? – вскричал Корсар.

– Мы едва не отбили ее у маркиза, но нам преградили дорогу полторы сотни солдат! Вперед, капитан! За фрегатом!

– На этот раз мой брат получит по заслугам! – глухим от гнева голосом сказал Корсар.

Старпом уже отдал кораблям сигнал выстроиться в две колонны в бухте Санди-Хука.

Тем временем битва на улицах вокруг часовни продолжалась. Загремели орудия крепости, вынуждая отстреливающихся корсаров отойти назад.

С капитанского мостика «Альфредо» Корсар и бретонец видели, как их люди, сохраняя строевой порядок, отступают под огнем обстрела и градом пушечных ядер.

– Ну нет! – глядя издали на Малыша Флокко, сказал Каменная Башка. – Что бы там ни было, ничто не помешает нам добиться своей цели.

Семь кораблей двинулись к бухте, а трехпалубник тем временем на полных парусах вышел в море.

Американская эскадра тут же встала на пути фрегата, нацелив на него сотню орудий, и грозно потребовала капитуляции.

Каменная Башка не ошибся. На капитанском мостике показался маркиз Галифакс и его офицеры. Значит, и Мэри должна быть на борту.

Несмотря на крики и угрозы маркиза, экипаж трехпалубника не решался дать бой грозной эскадре Корсара, превосходящей их и в численности, и в количестве орудий.

– Готовимся к абордажу! – приказал своим людям баронет. – Настал мой час, брат!

Направив бушприт «Альфредо» прямо на ванты бакборта трехпалубника, Корсар выхватил саблю и пистолет и прокричал маркизу:

– Сдавайся!

– Никогда!

– Пусть только Мэри сойдет на один из моих кораблей, и я превращу твой фрегат в груду обломков!

– Я не отдам тебе Мэри! – закричал разъяренный маркиз. – Я не могу жить без нее!

– И я не могу! – отвечал Корсар. – Я полюбил ее первым. Верни мою невесту!

Маркиз молча оглянулся на свою команду, однако ни один из его людей не отважился на схватку с корсарами. Утерев со лба испарину, маркиз сдавленным голосом сказал баронету:

– Сразимся же за нее на шпагах. И пусть она достанется победителю.

Баронет закричал:

– Несите фонари! – И, обернувшись к Каменной Башке, добавил: – Возьми шестерых матросов и спустись в каюту. Не позволяй Мэри выйти. Когда все будет кончено, я дам знать.

Выхватив саблю, он сделал три шага навстречу маркизу. Четверо моряков подняли большие лампы, освещая дорогу соперникам.

– К вашим услугам, милорд, – сказал Корсар.

– К вашим услугам, бастард Галифакса! – отвечал маркиз.

Баронет с яростью закричал:

– Да как ты смеешь оскорблять меня перед этими людьми?! – Голос его звенел от гнева. – Моя сабля уже отведала твоей крови и вдоволь напьется ею сегодня!

– Я сам убью тебя!

Братья накинулись друг на друга.

Воцарилась полная тишина. И корсары, и англичане молча наблюдали за поединком. Тишину нарушало лишь лязганье клинков.

Корсар, гораздо лучше владеющий клинком, чем его брат, сделал несколько выпадов и с громким криком отскочил назад. Раненый маркиз Галифакс повалился на руки своего адъютанта, зажимая рану рукой. Из груди его хлестала кровь.

– Мистер Говард, – сказал баронет, – прошу вас проводить Мэри Уэнтворт на борт «Альфредо».

– Убей же меня! – прорычал маркиз, которого офицеры уложили на койку.

Баронет не отвечал.

Мгновение спустя прекрасная голубоглазая девушка с длинными золотистыми волосами вышла из каюты под руку с мистером Говардом. Ее сопровождали шестеро матросов под командованием Каменной Башки. Корсар сжал ее в своих объятиях.

– Уильям!.. Ты!.. – рыдая от счастья, с трудом произнесла девушка.

Баронет подвел ее к маркизу, окруженному англичанами, среди которых был и врач, и спросил:

– Ты прощаешь его?

– Прощаю! – проговорила светловолосая красавица.

– Значит, здесь нам больше нечего делать.

Корсар помог возлюбленной перебраться через фальшборта, и вскоре девушка уже стояла на палубе «Альфредо». Не удержавшись, баронет обернулся и взглянул на брата. Немного поколебавшись, он сделал шаг вперед и сказал:

– Надеюсь, милорд, что и на этот раз ваша рана не окажется смертельной.

Великим усилием воли маркиз приподнялся на койке и, глядя на брата полными ненависти глазами, ответил:

– Вы собираетесь примкнуть к генералу Вашингтону и сражаться против нас! Вы, в жилах которого течет шотландская кровь!.. Если я не погибну, мы с вами еще встретимся!

– Как пожелаете, – отвечал баронет.

Одним прыжком он снова оказался на палубе своего судна и отдал команде приказ возвращаться в Нью-Йорк.

Избежав столкновения с эскадрой генерала Хау, стоявшей у берегов Лонг-Айленда, американская флотилия уже через два дня вошла в Нью-Йорк. Поскольку городу угрожали войска англичан, Корсар оставил суда на реке Гудзон и вместе с Мэри, мистером Говардом и двумя бретонцами отправился в Филадельфию.

Через восемь дней Мэри Уэнтворт стала леди Маклеллан. В тот же день генерал Вашингтон, уже дважды потерпевший тяжелое поражение, атаковал армию Кэдуолдера под Делавэром. На этот раз американцам удалось одержать победу. Они взяли в плен несколько полков наемников, всю легкую кавалерию и захватили шесть артиллерийских орудий.

Благодаря доблести великого полководца едва не угасшее солнце американской независимости засияло ярче, чем когда-либо.