Глава 7
Люди, наконец, сдали квест с птицами подозрительной и жутковатой старухе, что жила в ветхом бунгало на куриных ножках. Они так божественно вкусно пахли, что тотчас захотелось их обнюхать и слегка прикусить. Заметив мой интерес, Лапуля сердито пшикнула, и я послушно отошел, демонстрируя покорность судьбе и лучшие свинские качества. Чтобы не пойти под нож вечером, нужно казаться славным и милым. Сестра должна полюбить поросёнка, чтобы его мясо в горло не лезло.
Джунгли успели утомить удушливой жарой и высокой влажностью. Шкура противно прела, привлекая разнокалиберных паразитов, которые не счесывались даже копытцами. Приходилось забегать вперед, валяться в ласковой нежной пыли, а потом долго и сладостно тереться о грубую кору дерева.
Ко всему прочему, я зачем-то нажрался перебродивших плодов, многие из которых оказалась червивыми. Теперь в брюхе ныло и жутко пучило. Как оказалось, кроликам и элементалям жить намного проще. Похоже, Сансара что-то напутала, поселив кабана в тропиках.
Я облегченно выдохнул, только когда увидел вход в пещеры. Внутри нас встретила прохладная сырость, что после душного леса казалось подарком небес. Сталактиты и сталагмиты застыли в извечном движении навстречу друг к другу, словно клыки страшной пасти. Казалось, челюсти вот-вот сомкнутся, чтобы пережевать и выплюнуть наши останки в бездонный мрак пропасти. Где-то внизу традиционно журчала вода — без зловеще темной реки не обходится ни подземелье. А судя по хорошо утоптанной тропинке, это видимо достаточно популярно.
Макс тихо чертыхнулся в темноте и зажег факел, осветив колышущуюся на сквозняке паутину. Лапуля нервно вздрогнула — многослойные седые полотнища скрывали под собой большую часть стен и закопченного потолка. Несколько коконов с гуманоидными очертаниями висели в темных углах зловещим предостережением незваным гостям. В одном из свертков что-то еще слабо шевелилось внутри.
— Ааа… какая мерзость! — сестра поспешила спрятаться за спину Макса. — Открой его, оно живое!
— Зачем? — ласково спросил он, наслаждаясь ее страхом и собственной мужественностью. — Там наверняка злющий моб. Разработчики обожают подобные штампы.
— А нам точно именно сюда надо? — по дрожащему голоску Лапули угадывалась запущенная арахнофобия.
— Конечно! — гордо кивнул Макс. — Квестовая цепочка кончается здесь. Не бойся, танковать будут петы. Они справятся. До тебя никто даже не дотронется.
«Справятся»? — я оглянулся на коллегу, надеясь увидеть его солидарность и возмущение. С таким-то ростом справиться можно только с садовой улиткой. Но если бесенок и не согласился с хозяином, то не подал вида — всё тот же бессмысленный взгляд пары пустых черных глаз.
— Ну, тогда ладно, — неуверенно согласилась Лапуля. — Больше всего на свете я боюсь темноты и пауков.
— А темноты-то чего бояться? — не понял Макс.
— А ты хоть представляешь, сколько в ней может прятаться пауков?
— Со мной тебе ничего не грозит! — варлок подтянул живот и расправил плечи. Его взор был тверд и устремлен вдаль. — Я сам Пожиратель Тьмы!
— Тебе лишь бы пожрать, — устало вздохнула Лапуля. — Давай без неуместного пафоса. Домой хочу.
— Я понял. Минутку. Позову «войда»* и идем.
На фоне побледневшей Лапули парня буквально раздувало от собственной важности. Меня затошнило от этого жалкого зрелища, и я пошарил по стене взглядом в поисках заблудшей козявки.
Вот, эта подойдет — милое мохнатое паукобразное, размером с кулак. Мощные хелицеры, три пары глаз, приветливый вид. Его дружелюбная мамочка, наверное, где-то глубже живет.
Осторожно подцепив рыльцем, я аккуратно повесил малыша на ногу варлока и уселся удобнее, чтобы насладиться эффектом. Паучок проворно полез вверх и деловито перебрался на плечо.
Я нетерпеливо засучил копытцами и развернул острые ушки в ожидании визга. Предвкушение перелива его богатых и сочных тонов, наполняло меня радостным трепетом.
Макс краем глаза заметил движение, но невозмутимо продолжил вызов нового демона. Бесёнок раздраженно пискнул и исчез, а на его месте возникла желеобразная синяя глыба. Закончив каст, парень осторожно подсадил насекомое на ладонь и аккуратно опустил на землю.
Я разочарованно и пристыженно засопел. Да он храбрец… Возможно, всё не так плохо.
— Не мог подальше от меня выпустить? — жалобно спросила Лапуля, передернувшись от отвращения. — Паутина, мягкие яйца, бе-е-е…
— Арахнофобия естественна, поэтому подземелье заселяется пауками в первую очередь. Они намного популярнее оборотней и вампиров, — невозмутимо произнес варлок, важно оттопырив губу.
И было из-за чего — Лапуля не сводила с него восхищенного взгляда. Держать такую страшилку в ладони казалось ей настоящим подвигом. Я своими руками подарил врагу бонусный балл. Еще одна такая затея и он уговорит сестру пустить меня на лут, не дожидаясь вечера.
Инициатива заслуженно перешла к Максу, и он возглавил нашу колонну. Войд плыл рядом с хозяином, а сзади к ним пугливо жалась Лапуля. Бедняжка тщательно осматривала стены, опасаясь нежданной атаки затаившегося арахнида. Я же путался под ногами, стараясь быть на виду и выглядеть забавным и смелым.
В этой пещере вполне хорошо бы наладить производство превосходного паучьего шелка. Его бы хватило с избытком на пару-тройку ткацких фабрик. Невесомые рваные занавеси бесшумно колыхались в проходах, и казалось, что мы не идем, а плывем под водой в гроте. Краем глаза схватывалось смутное движение в боковых проходах, но тени исчезали слишком быстро, чтобы их разглядеть. В темных углах что-то страшно шуршало, а под ногами потрескивали хрупкие косточки, напоминая о тщете надежд и бренности жизни.
Наконец, мы вышли в просторный сырой зал, переполненный полянками бесцветных грибов и лужами подозрительной слизи. В застоявшемся воздухе пахнуло сладковато-гнилостным запахом — под веселый треск факела прозрачные сороконожки доедали человеческий труп, кишевший белыми червяками.
Макс поморщился от отвращения, а лицо Лапули стало белым, как молоко. Казалось, её сейчас вырвет. На всякий случай я отошел от нее подальше.
Сражаться с монстрами сейчас было бы уже перебором — хватит и того, что мы увидели. Все игровые каноны соблюдены и люди напуганы — квест вполне можно засчитывать. Не понадобился даже музыкальный бэкграунд за кадром. Леденящие завывания или сдавленный крик за поворотом могли бы только испортить ювелирно-жутковатый дизайн.
— Бояться надо живых, а не мертвых! — Макс посчитал момент подходящим, чтобы выдать банальное, но очень спорное утверждение. — Местные мобы должны соответствовать нашему уровню. Нет смысла бояться.
Болван! Как будто такой смысл вообще есть. Никто никому тут не должен! Я провел достаточно времени в шкуре жалкого кролика, чтобы понять, что игрового баланса в Сансаре попросту нет. По крайней мере, со стороны мобов.
Думаю, сестренка их не боялась. Скорее, её тошнило от отвращения, но этот недоумок не видит разницы. Пожалуй, не придется даже думать, как их разлучить. Могучий интеллект варлока сделает всё вместо меня, причем гораздо быстрее.
Лапуля раздраженно махнула рукой, чтобы ей не читали морали и, согнувшись, отбежала на несколько шагов в темноту. Похоже, её мучительные и громкие спазмы — результат последней реплики Макса. От его пафоса начинало подташнивать даже меня.
Но тупице и этого показалось мало. Чтобы усилить впечатление, он подошел к разложившемуся трупу и наклонился, с интересом разглядывая обглоданное червями лицо. Новая вспышка судорожного кашля из темноты показала, что это действие возымело эффект.
— Странно, что тело до сих пор здесь. Должно быть, это моб*, - задумчиво изрек варлок поразительную в своей глубине мысль.
Я, было, собрался вонзить бивни в его тощие ягодицы, чтобы сестра могла хоть немного передохнуть от глупостей, но меня опередили. Недоеденный покойник открыл белые глаза без зрачков и мило улыбнулся.
Тотчас со всех сторон раздался пронзительный визг, а стены словно ожили, покрывшись сотнями светящихся парных точек. Мгновением позже, они единой волной рухнули вниз, рассыпавшись лавиной мелких паучков. А если хоть один доползет до Лапули…
Пока же она держалась мужественно и уверенно. Отступив в центр, девушка подбросила вверх мячик, и под сводом пещеры будто вспыхнуло солнце, не оставив ни одного темного уголка. Теперь люди стояли спиной к спине, отправив меня и войда в атаку.
Синий демон против такой мелочи оказался почти бесполезен. Из-под черного живого ковра его едва было видно. Бедняга беспомощно вертелся и топтался на месте, но часть членистоногих полчищ всё же отвлёк на себя. Массивный и бесформенный, весь в паутине, он теперь походил на рыхлое тесто, щедро облепленное черным изюмом.
Я же носился по кругу, вытаптывая сотни паукообразных, лопающихся под копытцами с омерзительным хлюпаньем. Бивни и рыльце работали подобно отвалу бульдозера, отбрасывая копошащуюся черную массу назад. Через толстый слой сала и жесткой щетины укусов почти не чувствовалось, а гораздо больше неприятностей доставляли острые металлические колючки, которые сестра веером рассыпала по залу.
По периметру описанной мной окружности успел образоваться вал из мертвых хитиновых тел, который я старался поднять еще выше. К несчастью, всё новые армии вываливались из боковых нор и проходов бесконечным темным потоком. Стрелы Лапули нам ничем помочь не могли, и Макс спокойно и методично расстреливал прорвавшихся клубками фиолетовых молний.
Одной из них он промазал — острой болью обожгло бок, и я споткнулся, не вписавшись в очередной поворот. Копытца скользнули в месиве из раздавленных насекомых, и моя тушка полетела в дальний угол точно на санках.
Оглушенный, я беспомощно барахтался у стены, пытаясь вскочить и вернуться, но ножки не слушались. Оставалось только смотреть, как Лапуля обхватила Макса руками и закрыла глаза, вжавшись в него изо всех сил. Сейчас она потеряет сознание, а живая лавина докатится и накроет её с головой!
Варлок твердо стоял на ногах, не обращая внимания на взбиравшихся на него пауков, а потом стал нестерпимо медленно поднял руки вверх, окружая себя и Лапулю столбом дрожащего марева.
— Жертва! — вдруг страшно закричал Макс.
Его демон вдруг раздулся и сразу взорвался. Да так, что затряслись стены. Волна ревущего пламени разошлась по всему залу, остановившись только у моих ног — шерсть на них тотчас обгорела.
Через несколько секунд огонь погас. Пахло паленым волосом и хитином. Сухо потрескивая, остывали тысячи хорошо прожаренных пауков, а под хлопьями пепла неподвижно стояли два человека.
Я одобрительно хрюкнул. Ну что за патетика, просто слезы из глаз. Возможно, у ребят кратковременный шок. То зыбкое марево наверняка послужило щитом. Без него от них остались бы только закопченные кости.
Наконец, у меня получилось встать. В метре от ног всё ещё сидел паучок, выглядевший целым и невредимым. Казалось, он утомился и просто заснул. Я осторожно дотронулся до него копытцем, и тот сразу же рассыпался в мельчайшую черную пыль.
Так близко… Как хорошо, что я лежал у дальней стены.
Хм… Макс, конечно, крут. Я недооценил его. Мощность спелла варлока зависит от сложности его расчета, а жертва демона значительно усилила финальный эффект. Как парнишка умудрился сохранить хладнокровие в таком хаосе?
Впрочем, ему надо знать меру и отпустить сестренку. Он же ее нагло лапает! Куда так прижиматься, ей дышать нечем! Или они сгорели, как тот паучок?
Я опасливо ткнулся в Лапулю рыльцем.
Фух… Нет, теплая и живая.
Сестренка шевельнулась и нежно поцеловала Макса. Тот встрепенулся и ожил. Его руки медленно опустились и стали поглаживать и мять ее ягодицы.
Этого я пережить уже не смог. От огорчения мое брюхо выпустило скопившиеся продукты брожения. Пришлось на цыпочках ретироваться на приличное расстояние. Едва не рыдая от умиления, я сел и стал ждать. Как оказалось, романтика расслабляла кишечник и доводила сентиментального кабана до слез. Впечатляющий букет токсинов с запахом сероводорода производил эффект химического оружия с прекрасной поражающей мощностью.
Какое-то время ничего не происходило.
— Ма-а-кс! Тьфу, ну что ты за скотина тупая! — Лапуля вырвалась из его объятий и отбежала ко мне.
Я согласно хрюкнул и с осуждением посмотрел на покрасневшего парня.
— Это не я! — запротестовал тот.
— Нет, это я! Придурок! Такой романтический момент испортить…
Макс поискал ненавидящим взглядом меня, видимо, понимая, в чем дело. Я жизнерадостно осклабился в попытке улыбнуться. Должно быть с поросячьим рыльцем это вышло жутковато.
А он как думал? Чертов мазила! Так ему и надо!
Пострадавший от Макса бок до сих пор сильно болел. К счастью, удалось отыграться и хоть немного облить нимб спасителя свинской неблагодарностью. Теперь недруг посрамлен, но мой реванш еще ничего не решал. Надо придумать, как окончательно избавиться от долговязого.
В подземелье вновь стало тихо. Я даже не заметил момент, когда в центре проявился тот же труп в компании прозрачных сороконожек.
Так быстро? Просто скатерть-самобранка какая-то…
— Надо спускаться ниже. Они скоро реснутся, а у этого спелла откат двое суток, — озабоченно сказал Макс, как только снова вызвал бесенка.
— Хороший мальчик, умница! — промурлыкала Лапуля. — Нет, не ты! — она отвернулась от парня и демонстративно ласково почесала меня за ушком.
На этот раз я не стал возмущаться. Мне понравилась и ее лесть, и унижение Макса. Я довольно фыркнул и потерся спинкой о ногу сестры.
— Вот не знала, что есть такие умненькие петы! — Лапуля чмокнула меня в пятачок и принялась извлекать из щетины стальные колючки, которые сама же вокруг набросала.
— Не неси чушь. Они безмозглы! — мрачно буркнул Макс и тяжело вздохнул.
Как только он раздраженно пнул бесёнка, я понял, что уже победил. Сестра не отдаст меня этому живодеру даже за эпический сет.
— Хватит сюсюкаться. Пошли вниз! — зло бросил он и, не дожидаясь ответа, отправился к выходу.
Лапуля перестала меня гладить и вскочила, послушно побежав за ним.
Вот ведь… Любовь зла!
Чертыхаясь про себя, я побрел следом, зная, что варлок не успокоится и придумает пакость, достойную его интеллекта.
Или это я придумываю их сейчас одну за одной? Поросячьи мозги наверняка производят столь же поросячьи мысли. Но изменяют ли они меня? Мыслю ли я в этом теле по-свински?
Я поморгал и почесал копытцем за ухом, отгоняя наваждение. Кабанам вреден глубокий ментальный анализ. Для этого лучше подобрать другое тело. Вот призраки или те же вампиры, к примеру, — они всегда так благородны, задумчивы и романтичны. Свинья же способна только жрать и гадить! Как в таком облике спасать себя, мир и сестру? Это нелепо!
Проход становился всё уже, потолок опускался всё ниже. Макс упрямо тащил нас вперёд, не обращая внимания на тяжелые вздохи Лапули. Должно быть, всё еще дулся на неё, делая вид, что не понимает намеков. Изредка он отвешивал оплеуху бесенку, вымещая на невинной твари злость и обиду.
Я нисколько не сомневался, что варлок давно заблудился. Лишь гордость не позволяла ему признать ошибку и повернуть назад. Впрочем, долговязый наказал себя сам. Последние несколько метров он полз уже на четвереньках. Над нами нависали миллионы тонн горной породы, и узкий лаз заставлял его нервничать. Легкий толчок и расплющенное тело останется лежать в ней навечно. Клаустрофобия в узкой норе — это полная жуть.
Я заметил, что лицо Макса побледнело от страха. Разумом он наверняка понимал, что умереть здесь не может, но вот мозг видимо отказывался этому верить. Парень скрипел зубами и держался изо всех сил, боясь показать свою слабость. Такими темпами он скоро сточит их до корней.
— Ма-а-акс? Мы правильно идем? Ты уверен? — робко протянула Лапуля и оглянулась, словно искала у поросенка поддержки.
Я важно кивнул и благодарно потерся о ее бедро спинкой, стараясь подарить сестренке покой и уверенность. Со мной она не пропадёт! Свинья своих не бросает!
— Да, тут только один выход, не перепутать, — голос Макса прозвучал необычно тихо. — Подожди, не пихайся. Тут душно. Мне надо отдышаться. — Он лег на спину и закрыл глаза.
Варлок очень старался сохранить невозмутимость и подавить страх, видимо считая его проявлением слабости. Сдержанность — обычный мужской идеал, когда вытесняется все, что кажется «чувственно-женственным».
В кабанью голову пришла логичная мысль, что не показывать слабость — та же самая слабость. Конечно, неприятно испытывать страх, но еще хуже страдать от того, что об этом знают другие.
Я вдруг заметил темно-красное свечение и сразу перестал умничать. В этой норе светилось всё: стены, пол и даже потолок. Где-то шумел водопад, а из уходящего в темноту тоннеля несло гнилью, словно там гигантская пасть. И в ней никогда не чистили зубы.
Горная порода вокруг изменилась, приобретя необычную для камня структуру. Стены теплые и рыхлые и, кажется, даже слабо подрагивали. Нора всё больше походила на согнутую гармошкой трубу с подозрительно ровными складками. Но больше всего беспокоил этот загадочный красный свет, который мои спутники почему-то не видели.
Ящер! Так светился ящер, когда неторопливо доедал косулю. В тот раз он видимо был еще слишком большим для меня, поэтому его тело подсвечивалось не синим, а красным.
Значит… Значит, мы ползем внутри какой-то колоссальной твари!
Громко заверещав, я цапнул Макса за пятку. Тот вскрикнул и обернулся, явно собираясь ткнуть в меня факелом.
Тупица! Да нас сейчас сожрут тут живьем!
Вцепившись в лодыжку, я потащил его назад, но тот уперся руками в стены и яростно отбрыкивался. Недолго думая, Лапуля сгребла меня в охапку и прижала к земле, пытаясь утихомирить. Должно быть, сестра подумала, что ее любимый свин перенервничал и взбесился.
С трудом вырвавшись из объятий, я опустился на коленки и нагнул голову. А потом резко выпрямил ноги, вложив их силу в мощный удар бивнями вверх. Тело разогнулось туго сжатой пружиной, удивительно легко пропоров свод.
Страшный рев заставил землю содрогнуться, а стены ожить. Нас подбросило и стало сильно болтать, словно взбивая однородный коктейль из двух человек, демонёнка и свинки. К счастью стремительно поднявшийся поток жидкости закружил и потащил всех назад. Но выбросило он уже не в зал, а в пустое пространство.
После жесткого приводнения Лапуля чертыхнулась и зажгла «солнышко» под высокими сводами. Как оказалось, в подземном озерце мы барахтались уже не одни. Компанию составил гигантский змей, только что изрыгнувший нас из своего чрева.
Колоссальная кобра кольцами вилась в воде и ревела от боли. Видимо испытывала сильные колики от прободной язвы, которую я ей устроил. Раздутый капюшон змеи напоминал парус, увенчанный безглазой головой, размером с небольшой катер.
Пока на нас еще не обращали внимания. Рептилия сосредоточилась на своих внутренних переживаниях, а мы стали готовиться к бою.
Как оказалось, свинья хорошо плавает, и вскоре мои копыта нащупали дно. Выбравшись, я подошел к варлоку и встряхнулся, точно собака после купания. Жаль, он тоже был мокрый и потому не заметил очередной свинской пакости.
Озеро сбрасывало свои воды куда-то в темноту пропасти, а высоко в скале чернела нора. Должно быть, именно туда и присосалось чудовище, рассчитывая, что мы не заметим подвоха и заползём прямо в желудок.
Макс в очередной раз неблагодарно растворил погрустневшего беса, призвав вместо него аморфную синюю глыбу. Лапуля же принялась суетливо доставать из дамской сумки пузырьки и хрустальные фляжки. Торопливо влив их содержимое в варлока, она по-мужски выдохнула, и уже сама выпила не меньше пяти, смешно тряся головой и морщась.
Я же невозмутимо полировал об камень копытце. С моим ростом соваться вперед никакого резона. Пусть у варлока войд потанкует. Он сколько угодно их вызовет, а вот я тут один такой умный и рарный…
— Оттяни босса к скале. Сорвем агро, войд по воде его не догонит! — хмуро проронил Макс, явно рисуясь.
От Лапулиных пузырьков его сильно раздуло, будто накачав изнутри воздухом, и гипертрофированное тело разорвало хитон в нескольких местах сразу. Глаза варлока теперь пылали адским огнем, а черты лица заострились, отчего он стал похож на собственных демонов.
Сестрёнка тоже изменилась, зачем-то на несколько размеров увеличив и так неплохой бюст. Его боевое применение всерьез интриговало меня, надолго погрузив в глубокое медитативное осмысление вариантов.
— Кхе-кхм… Всё, из алхимии больше ничего нет. Если не выживем, пустим коту под хвост целое состояние! — прокашлявшись, грубым мужским голосом сказала сестра.
— А что-нибудь сексуально-тантрическое? — с надеждой спросил Макс, облизнув губы.
Я в очередной раз поймал себя на желании одернуть парня и дать по шее копытом. А лучше — пырнуть бивнями.
— Уже не успеем. Слишком долго баффаться*! — холодно отказала она. — После прошлого раза я два дня ходить не могла! И так должны справиться.
Тем временем, чудище пришло в себя и выгнулось над нами вопросительным знаком. Сестра коротко кивнула, быстро прицелилась и выпустила первую стрелу. Вода тотчас забурлила и выбросила на мель змеиные кольца, покрытые толстым слоем защитной слизи. Чудовищная пасть распахнулась и бросилась на скалу, где хищно выгнувшись, стояла Лапуля. Через секунду ее там уже не было, а раскрошившиеся зубы веером разлетелись по берегу вместе с кусками горной породы — огромный валун кобра прокусить не смогла.
Лапуля тихой мышью затаилась за камнем, а змеёй занялся войд. Макс поддерживал своего питомца энергетически и морально, а я старательно изображал боевое рвение и звериную ярость. Но и бросаться в атаку не торопился. Мы все терпеливо ждали момента, когда демон наберет агро.
Напрасно. Войда хватило на несколько секунд боя. Хотя вряд ли так можно назвать пару неуверенных шагов к взбешенной кобре. Она подкинула демона высоко в воздух и, коротко чавкнув, его проглотила. Без угрожающего шипения, ритуальных плясок и прочих спецэффектов — рационально и быстро.
Макс изменился во взгляде и начал торопливо кастовать для змеи новый демонический корм. Варлок явно не горел желанием брать на себя роль танка. Даже раздувшейся от анаболиков мускулатуры не хватило бы удержать подобного монстра. К тому же она абсолютно не подходила для его класса. У моей сестренки оказался очень своеобразный подбор алхимии. Для каких целей она вообще такое использовала?
Чудище не стало дожидаться жалкой подачки и бросилось на Макса с широко раскрытой пастью. Но тот не дрогнул и невозмутимо остался на месте, продолжая вызывать беса. Без своих петов варлоки почти беспомощны, поскольку берут взаймы их демонические способности и энергию. Но на этот раз бесёнок мстительно не торопился вывалиться из преисподней на зов хозяина. Должно быть, местная тусовка там интереснее.
Похоже, парню конец, но я не торопился на помощь. Мобильности лучников у варлока нет. Этот класс не умеет так шустро прыгать, а сорванный вызов пета для них катастрофа. Я помнил, что откат у вызова очень большой. Максу надо обязательно завершить каст, а он не успевал.
А вот Лапуля — успела.
Выпрыгнув из-за скалы, сестра заслонила собой Макса и бросила в брызгающую слюной пасть несколько шариков, что недавно разнесли меня в мелкую гальку.
А ведь вроде говорила, что те были последние. Какие еще сюрпризы скрывает дамская сумочка?
Двигалась Лапуля божественно: кувырок, перекат и сразу же разрыв дистанции. Проворная девчонка молнией прыгала между камней, осыпая чудовище стрелами. Такая неправдоподобная скорость могла быть только следствием лошадиного допинга.
Я был неправ — Лапуля отлично разбиралась в алхимии. Её прыжки явно выходили за границы известной человечеству физики. Даже тюнинг груди теперь получил логичное объяснение. Видимо, помимо эстетических плюсов он улучшил аэродинамику и идеально сбалансировал женское тело. Иначе откуда вдруг такая маневренность?
Тем временем, шарики видимо дошли до желудка и там благополучно взорвались. В одном из змеиных колец бесшумно вспучилась и опала большая мягкая шишка. Тварь сразу же забыла про варлока и взвилась в воздух, едва не проткнув головой свод пещеры.
Сестренка вновь вскарабкалась на скалу, обрушив на чудище ливень стрел. Макс наконец-то дозвонился до беса и теперь делал сложные пассы, отчего кобра изменила естественный серый цвет на нездорово-синюшный.
Победа близка! Я больше не мог сачковать и присоединился к веселью, повиснув на хвостовом плавнике чудища. Возможно, стоило еще подождать — у него остались силы полоскать меня как тряпку, таская по всему берегу. Видимо, лишний груз сильно досаждал кобре — она щелкнула хвостом, точно кнутом, и меня подбросило в воздух. Но я так и не отпустил плавник, прихватив с собой здоровенный кусок змеиного мяса.
Приводнение оглушило и дезориентировало. Казалось, в моем теле нет ни одной целой кости: рыльце разбито в кровь, один бивень вырван с корнем, а в боку пылает огонь. Должно быть, тварь переломала все ребра.
Течение несло к водопаду, и я вяло перебирал в воде ножками, стараясь держать голову выше. Каждое движение теперь причиняло адскую боль. Собрав остаток сил, я таки зацепился за камни и выбрался на островок уже на самом краю пропасти.
Тяжело дыша и пуская кровавые пузыри, я присел на задние лапки перевести дух. Вернуться в бой невозможно — отважный свин бы попросту утонул по дороге. К счастью, на берегу прекрасно справлялись и без него.
Монстр всё так же обреченно и незатейливо метался за юркой сестрёнкой, но видимо устал, обессилел от ран и потерял скорость. Варлок продолжал невозмутимо обвешивать его дебаффами, изредка разбавляя их фиолетовой молнией. Бес прыгал рядом и весело скалился — мелкий бездельник служил аккумулятором маны, давая группе ощутимые бафы.
Я удовлетворенно засопел, более не сомневаясь в победе. Скоро они добьют босса, а меня вылечат и воздадут должное моим боевым подвигам. Надеюсь, такую самоотверженность Лапуля оценит: накормит любимца чем-то вкусненьким и ласково почешет за ухом.
Кстати, она ведь до сих пор не дала мне клички. А я почему-то не помнил, как звали меня в тех видениях. В снах редко кто знает свое имя. Думаю, сейчас бы подошло что-то вроде «Кабан-Потрошитель» или «Пожиратель-Сердец».
Нет, слишком длинно и грозно. Сестра не выговорит. Тогда лаконичное: Свиногрыз, Хрякобрюх, Свинозавр? А может что-то возвышенно-поэтическое: Легкое Копытце, Рыльце-в-Пушку?
Пытаясь приглушить боль, я продолжал развлекать себя легкомысленной чушью, как вдруг заметил, что Макс развернулся в мою сторону, кастуя нечто длинное и видимо страшное.
Парень, ты чего? Змея подыхает в другой стороне!
Увидев его глаза, я всё понял. Финальный спелл был для рарной свиньи…
Фиолетовый шар прошил меня насквозь и ушел в озеро, вскипятив воду в месте падения. Боль обожгла внутренности, словно в них бушевало жидкое пламя. Ноги подкосились, мышцы свело страшной судорогой — невыносимо страдая, я хрипел и горел заживо.
Ничтожный человечишка! Так вот какова благодарность за службу и преданность? Так всё из-за рарного лута? Ты его не получишь!
Последнюю жизненную силу я потратил на прыжок. Изуродованную тушку сильно ударило на порогах и понесло в черную мглу водопада…
