14
У обода, что опоясывал вершину преобразователя атмосферы, полыхнула гигантская молния. Из предохранительных клапанов с оглушительным свистом вырывался пар. Аварийные системы безопасности тщетно пытались снизить температуру и давление в установках. Их показатели давно перешагнули допустимые пределы, когда режим еще мог быть стабилизирован, и столбы раскаленных газов уходили в небо на сотни метров.
Направляя шаттл к посадочной площадке верхнего уровня, Бишоп предусмотрительно держался подальше от конуса преобразователя. Пролетая над разбитым вдребезги бронетранспортером, который наконец перестал дымиться, Рипли задержала взгляд на этом памятнике самонадеянности и слепой веры в неограниченные возможности современной техники. Еще немного – и он испарится вместе со станцией и всей разгромленной колонией Хадли.
Миновав около трети пути вдоль одной из сторон огромного конуса станции, они увидели открытую всем ветрам узкую посадочную площадку. Она предназначалась для приема грузовых катеров и небольших аппаратов для полетов в атмосфере, но отнюдь не таких гигантов, как десантный шаттл. Стараниями Бишопа корабль удалось посадить на площадку, и та заскрипела под его массой. Несущие балки площадки опасно изогнулись, но выдержали нагрузку.
Рипли завершила последние витки металлической ленты вокруг странного и неуклюжего агрегата, над сооружением которого трудилась. Она отшвырнула уже ненужную катушку с остатками ленты и критически осмотрела результат своей работы. Агрегат не отличался изяществом, и, уж конечно, собирая его, Рипли нарушила по меньшей мере два десятка правил и инструкций по безопасному обращению с оружием. Но ей на это было решительно наплевать. На парад она не собиралась, к тому же здесь не было никого, кто мог бы ей сказать, что плод ее изобретательности опасен и, возможно, вообще не будет стрелять.
Словом, пока Бишоп вел шаттл к станции, Рипли занималась тем, что связывала бок о бок импульсный карабин Хикса с огнеметом. В результате получилось тяжелое и неуклюжее оружие, обладающее, однако, огромной разрушительной силой. Не исключено, что с его помощью, полагала Рипли, ей даже удастся вернуться на корабль – конечно, если у нее хватит сил таскать такую тяжесть.
Потом Рипли направилась в отсек, где хранились боеприпасы, и принялась набивать сумку и карманы всем тем, что годилось для того, чтобы убивать чужих тварей.
Включив программу автоматического подъема корабля на тот случай, если посадочная площадка все же обрушится, Бишоп оставил кабину пилота и направился к Хиксу. Капрал лежал на сдвинутых креслах для пассажиров. Вокруг валялось содержимое полевого комплекта для оказания первой медицинской помощи. Им с Рипли удалось остановить кровотечение. Оставалось надеяться, что современная медицина со временем поставит Хикса на ноги. Выжженные кислотой мышечные ткани уже стали понемногу восстанавливаться. К сожалению, пришлось сделать несколько инъекций, чтобы боль стала хотя бы терпимой. Обезболивающие средства облегчили состояние капрала, но замедлили его реакции и ухудшили зрение. Теперь он только морально мог помочь осуществлению сумасшедшего плана Рипли.
– Рипли, это не очень разумно, – пытался возражать Бишоп. – Я могу понять ваше состояние…
– В самом деле? – бросила она в ответ, даже не взглянув на андроида.
– Да, действительно могу. В меня заложены соответствующие программы. И тем не менее я утверждаю, что неразумно жертвовать жизнью еще одного человека.
– Ньют жива, – возразила Рипли. Она обнаружила еще один пустой карман и тут же сунула в него гранаты. – Твари приволокли ее сюда живой. Точно так же, как и всех других колонистов. Вы знаете это не хуже меня.
– Да, скорее всего твари поступили именно так. Я готов допустить, что у них нет очевидной причины менять схему действий, которой они придерживались до сих пор. Но не в этом дело. Мне представляется крайне маловероятным, чтобы в оставшиеся минуты вы успели найти ее, вызволить из плена и вместе с ней снова пробиться на корабль. Через семнадцать минут все это превратится в облако пара размером с Небраску.
Рипли будто не слышала Бишопа. Она застегнула перегруженную сумку и повернулась к капралу.
– Хикс, не позволяйте ему улетать.
Капрал с трудом мигнул. От боли его лицо перекосилось, глаза слезились.
– Мы не улетим, – ответил он, глазами показав на самодельное оружие, лежавшее на полу. – Вы сможете нести эту штуку?
Рипли подняла грозное оружие.
– Смогу, сколько потребуется.
Она перебросила через плечо сумку и уверенно зашагала к люку. Нажав кнопку, Рипли с нетерпением ждала, когда стальная плита скользнет в сторону. В корабль ворвались ветер и рев окончательно вышедшей из-под контроля станции. Рипли задержалась на верхней ступеньке трапа и оглянулась:
– До встречи, Хикс.
Капрал попытался привстать, но тщетно – он лишь перекатился на бок.
– Дуэйн. Зови меня Дуэйн, – прижимая марлевый тампон к лицу, проговорил он.
Рипли вернулась, взяла Хикса за руку.
– А ты меня – Эллен.
Хикс удовлетворенно кивнул и снова перекатился на спину. Голосом, который лишь отдаленно напоминал прежний уверенный голос капрала, он прошептал:
– Не задерживайся, Эллен.
Рипли промолчала, повернулась и ушла, не оглядываясь на закрывшийся за ней люк десантного корабля.
Не будь она так перегружена, ветер сдул бы ее с площадки. Она подошла к дверям большого грузового лифта, расположенного в стене станции. Стоило прикоснуться к кнопке, как створки тотчас раздвинулись. Недостатка в электроэнергии здесь не ощущалось, скорее наоборот.
Кабина лифта была пуста. Рипли вошла и надавила кнопку «Уровень С». Самое дно. Уровень преисподней, подумала она.
Кабина спускалась медленно. Лифт предназначался для перевозки тяжелых, зачастую хрупких грузов и не был рассчитан на скоростной спуск. Прижавшись спиной к задней стенке кабины, Рипли молча провожала глазами уходящие вверх решетки шахты. По мере спуска в кабине становилось все жарче. Отовсюду доносился рев вырывавшихся струй пара.
Долгий спуск позволил Рипли сбросить куртку и надеть бронежилет, которым она обзавелась на шаттле, прямо на рубашку, а потом в последний раз проверить оружие. Поверх бронежилета она укрепила увешанную гранатами ленту, затем занялась огнеметом: сняла предохранитель и убедилась, что напалма в резервуаре в достатке. Потом пришла очередь магазинной коробки, уже вставленной в карабин. На этот раз она не забыла дослать первый патрон вручную.
Рипли нервно провела рукой по боковому карману брюк, набитому осветительными шашками, потом покрутила в руках гранату, в которую еще не вставила детонатор. Граната выскользнула из ее пальцев, упала, но лишь невинно покатилась по полу. Трясущимися руками Рипли подняла ее и сунула в карман. Она вдруг поняла, что не запомнила ни слова из подробных инструкций Хикса и совершенно не умеет обращаться ни с гранатами, ни с осветительными шашками.
Хуже всего было то, что Рипли впервые оказалась на Ахеронте одна. Совершенно одна, без малейшей надежды на чью-то помощь. К счастью, задумываться об этом ей было некогда – спуск кабины замедлился и она с легким толчком остановилась.
Открылись сначала решетчатые двери шахты, потом двери лифта. Рипли направила в быстро расширявшуюся щель оба ствола своего самодельного двойного оружия.
Коридор перед ней оказался пуст. Его освещали не только аварийные лампы, но и тусклые красноватые огни, мерцавшие за массивными металлическими конструкциями. Из лопнувших трубопроводов со свистом вылетал пар, а перегруженные и местами уже поврежденные электрические кабели рассыпали снопы искр. Работавшие с предельной нагрузкой механизмы дрожали и жалобно выли, а связывавшие их блоки громко скрипели. Вдалеке трещал, собираясь вот-вот окончательно развалиться, какой-то массивный механический рычаг или шток.
Рипли бросила настороженный взгляд налево, потом направо. Она сжимала свое самодельное оружие с такой силой, что костяшки ее пальцев побелели. У нее не было прибора ночного видения; впрочем, когда кругом все так раскалено, сенсоры инфракрасного излучения все равно оказались бы бесполезными. Она вышла в коридор, будто на сцену, рожденную фантазией Пиранези и декорированную Данте.
Как только Рипли миновала первый поворот, ей бросились в глаза следы деятельности чужих тварей. Все здесь было облеплено тем же похожим на эпоксидную смолу материалом: трубопроводы, кабели, перекидные мостики, располагавшиеся под самым потолком. Смола воедино слилась с конструкциями, создав замкнутое помещение. На огнемете Рипли укрепила персональный локатор Хикса. Она поглядывала на него каждый раз, когда осмеливалась отвести глаза от стен. Локатор пока работал, направляя Рипли к цели.
Услышав человеческую речь, Рипли вздрогнула. Голос был громким, спокойным и отчетливым, потому что говорила машина:
– Внимание. Аварийная ситуация. Весь персонал станции должен немедленно эвакуироваться. В вашем распоряжении осталось четырнадцать минут. За это время вы должны удалиться на минимально безопасное расстояние.
Локатор по-прежнему вел Рипли. Его светодиоды указывали ей и направление и расстояние до цели.
Время от времени Рипли приходилось стряхивать застилавший глаза пот. Вокруг клубился пар, который не позволял разглядеть что-либо даже на расстоянии нескольких метров. Впереди аварийные лампы освещали место пересечения коридора с небольшим проходом.
Что-то шевельнулось за ее спиной. Рипли резко повернулась, и ее огнемет обрушил струю горящего напалма на воображаемого демона, но там никого не оказалось. Заметят ли твари, что здесь после выстрела повысилась температура? Впрочем, у нее не было времени гадать. Она пошла дальше, стараясь тверже держать огнемет в руках даже в те моменты, когда ей приходилось сверяться с показаниями локатора.
Рипли спустилась на еще более низкий уровень.
Там тоже были камеры, созданные чужими тварями. В стенах этих камер были замурованы высохшие трупы – все, что осталось от несчастных колонистов. Твари притащили их сюда и превратили в беспомощные инкубаторы для своих эмбрионов. Человеческие трупы в смоле напоминали окаменевших в янтаре насекомых. Сигнал локатора усилился и показал, что нужно повернуть налево. Чтобы не стукнуться о низкий выступ, пришлось нагнуться.
На каждом повороте и на каждом перекрестке Рипли предусмотрительно оставляла зажженную осветительную шашку. Без таких маркеров она непременно заблудится в этом лабиринте и никогда не вернется на корабль. Один проход был так узок, что ей пришлось протискиваться боком. Рипли шла по галерее мучеников, застывших в предсмертной агонии.
Кто-то схватил ее за плечо. У Рипли от страха подогнулись колени и перехватило дыхание; она не смогла даже закричать. Но это оказалась всего лишь рука человека – тело несчастного было замуровано в смоле. Знакомое лицо. Картер Берк.
– Рипли, – не сказал, а простонал он. – Помогите мне. Я чувствую тварь в себе. Она шевелится…
Взяв себя в руки, Рипли молча посмотрела на Берка. Таких мук не заслуживал ни один человек.
– Держите, – сказала она.
Пальцы Берка судорожно сжали гранату. Рипли включила детонатор и поспешила дальше.
Снова загремел механический голос станции. В его тоне чувствовалась повышенная настойчивость:
– В вашем распоряжении осталось одиннадцать минут. За это время вы должны удалиться на минимально безопасное расстояние.
Если верить локатору, Рипли уже практически стояла над своей целью. За ее спиной взорвалась граната, взрывная волна едва не сбила ее с ног. Как бы в ответ из глубин станции донесся отзвук еще более мощного взрыва. Завыла сирена, содрогнулось все гигантское сооружение. Локатор вел за угол. Нервы Рипли сжались в комок. Указатель расстояния до цели показывал ноль.
Она огляделась. На полу лежал браслет Ньют. Его металлический чехол был искорежен, а крохотная сигнальная лампочка ярко, но безрадостно сияла зеленым огоньком. Рипли прислонилась к стене и без сил опустилась на корточки.
Кончено. Все кончено.
Веки Ньют дрогнули, она открыла глаза и впервые осмотрелась. Ее замуровали в кокон. Кокон был частью колоннообразной конструкции, воздвигнутой чудовищами рядом со скоплением предметов овальной формы – их яиц. Ньют сразу узнала их. Прежде чем твари унесли или убили последних взрослых колонистов, тем удалось раздобыть несколько таких яиц. Люди хотели посмотреть, что это такое. Но все те яйца были пустыми, с отбитыми верхушками. А эти целые.
Внезапно яйцо, лежавшее ближе всего к Ньют, почуяло, что девочка пришла в себя. Оно задрожало и начало раскрываться, как непристойная пародия на цветок. Внутри яйца зашевелилось мерзкое существо в плотной шкуре, покрытой слизью. Как загипнотизированная, Ньют смотрела на яйцо, над отколотым краем которого одна за другой появлялись гибкие конечности, напоминавшие лапы огромного паука. Девочка знала, что должно случиться в ближайшие секунды и среагировала единственно возможным, единственно известным ей способом – она закричала.
Рипли услышала и бросилась на крик Ньют.
Девочка с ужасом наблюдала, как маленькое чудовище выбирается из яйца. Собираясь с силами и подбирая под себя многочисленные конечности, оно на минуту задержалось на краю скорлупы, потом повернулось к Ньют. Рипли вбежала в камеру в тот момент, когда чудовище приготовилось к прыжку. Не раздумывая, она нажала на кнопку спускового механизма. Пуля разорвала извивавшуюся тварь в клочья.
Вспышка выстрела осветила огромную взрослую тварь, стоявшую неподалеку. Рипли мгновенно повернулась к ней.
Еще два выстрела отшвырнули мерзкое чудовище. Выпуская в него пулю за пулей, Рипли подошла ближе. Тварь завалилась на спину, и Рипли с удовлетворением прикончила ее из огнемета.
Оставив полыхавший труп, она бросилась к Ньют. Кокон еще не отвердел, Рипли удалось разорвать смолообразное вещество, и девочка с трудом выбралась из него. Рипли повернулась спиной к Ньют и присела на корточки.
– Забирайся скорей. Поедешь верхом, – приказала она.
Ньют вскарабкалась на спину Рипли, крепко обвив ее шею руками.
– Я знала, что ты придешь, – чуть слышно сказала девочка.
– Пока я жива, всегда приду. Ладно, давай выбираться отсюда. Ты должна держаться за меня очень крепко, изо всех сил, я не смогу тебе помочь – мне придется стрелять.
Рипли не могла видеть, но почувствовала, как девочка кивнула.
– Понимаю. Не бойся. Я не сорвусь.
Шестым чувством Рипли ощутила движение справа от себя, но повернулась к подступавшим тварям только тогда, когда залпом огнемета сожгла все яйца. Одна из тварей, охваченная огнем, уже тянула к ней свои лапы. Рипли отбросила ее двумя выстрелами. Нырнув под какое-то блестящее цилиндрическое сооружение, Рипли приготовилась к отступлению, как вдруг раздался пронзительный вопль, который заглушил скрежет металла, вой сирены и крики нападавших чужих тварей.
Если бы Рипли при входе в камеру, где лежали яйца, подняла голову, она бы увидела это раньше. К счастью, она смотрела только перед собой, иначе, несмотря на всю свою решимость, могла бы дрогнуть. В красноватом тумане виднелся огромный силуэт матки чужих тварей. Словно гигантский насекомообразный Будда, она, сверкая, восседала над горой яиц. Ее клыкастый череп казался живым воплощением всех ужасов Вселенной. На раздувшемся до невероятных размеров брюхе были сложены шесть уродливых конечностей: две задних и четыре когтистых передних. Разбухшая от множества яиц, она походила на гигантский мешок цилиндрической формы. Паутиноподобная сетка отделяла его от переплетения труб и кабелей; как бы задрапированные ею, все эти созданные человеком механизмы казались петлями бесконечно длинного кишечника матки.
Рипли вдруг поняла, что только что проскользнула под каким-то органом этого мешка.
Внутри чудовищного брюха, как на кошмарном биологическом конвейере, непрерывно зарождались, росли и устремлялись к яйцекладу бесчисленные яйца. Как только они, покрытые блестящей слизью, появлялись на свет, их подхватывали крошечные трутни. Эти уменьшенные копии тварей-бойцов суетливо носились взад-вперед, торопясь уложить яйца и обслужить матку. Они не обращали ни малейшего внимания на стоявшего на их пути человека, поглощенные единственным стремлением – как можно скорее перетащить только что отложенные маткой яйца в безопасное место.
Рипли вспомнила, как Васкес управлялась с гранатометом, и быстро зарядила его четырьмя гранатами, которые очередью выпустила в матку. Гранаты легко пробили непрочную шкуру, проникли глубоко в гигантское брюхо матки и там взорвались, разнеся кошмарный конвейер. По камере разлетелись тысячи яиц и тонны омерзительного желатиноподобного вещества. Обезумев, матка издала невероятной силы вопль, который можно было сравнить разве только с гудком свихнувшегося паровоза. Отступая, Рипли методично поливала горящим напалмом все, что попадалось ей на глаза. В огненном аду яйца сморщивались и трескались, бесследно исчезали твари-бойцы и твари-трутни.
Над всем этим полыхающим хаосом извивалась и охваченная огнем матка. Неподалеку от Рипли откуда-то появились две твари. Импульсный карабин лишь сухо щелкнул – магазинная коробка была пуста. Рипли спокойно выбросила пустую коробку, вставила заряженную и снова нажала на кнопку спускового механизма. Отброшенные выстрелами твари исчезли в море бушующего огня.
Теперь Рипли было все равно, движется подозрительный объект или нет. Она бежала к лифту, на ходу поливая огнем все, что не походило на творение человеческих рук. Пот заливал ей глаза, клубы пара ухудшали и без того плохую видимость, но предусмотрительно оставленные ею осветительные шашки ярко, как драгоценные камни, сияли среди всеобщего хаоса. Безостановочно выла сирена, и уже содрогалась вся станция.
Рипли чуть было не пробежала мимо одной из шашек, резко остановилась и повернула назад. Ее пошатывало, легким не хватало воздуха. Она была настолько измотана, что иногда ей казалось, будто она не бежит, а парит над полом.
Матка за спиной Рипли освободилась наконец от разорванной яйцевой камеры, оторвав ее от гигантского брюха. Распрямив нижние конечности, размером с колонны небольшого храма, она неуклюже двинулась вперед, круша все, что попадалось на ее пути.
Продвигаясь, Рипли регулярно очищала горящим напалмом коридор перед собой и боковые проходы. Лишь после этого она бежала дальше, уверенная, что ни за одним углом ее не поджидает сюрприз. К тому времени, когда они с Ньют добрались до грузового лифта, резервуар огнемета опустел.
Лифт, на котором Рипли спустилась несколько минут назад, был уже завален обломками. Она нажала кнопку вызова соседнего и испытала огромное облегчение, когда загудел двигатель и кабина медленно поползла с верхних уровней.
Яростный вопль за спиной заставил ее обернуться. Словно оживший подъемный кран, издали к ним приближалось блестящее гигантское чудовище. Оно с трудом продиралось сквозь сложные переплетения трубопроводов и кабелей, задевая черепом потолок. Рипли проверила импульсный карабин. Магазинная коробка была пуста, не осталось и запасных коробок. Спасая Ньют, Рипли не жалела патронов. Гранаты тоже кончились. Рипли бросила свое теперь уже бесполезное самодельное оружие, с облегчением освободившись от лишнего груза.
Кабина опускалась слишком медленно. На стене рядом с лифтами была смонтирована лестница для их технического обслуживания. Рипли кинулась к ней. Веса Ньют за спиной она почти не ощущала.
Как только она выскочила на лестничную площадку, в проеме мелькнула мощная черная лапа. Острые, как бритва, когти впились в металлические плиты пола в считанных сантиметрах от ног Рипли.
Куда теперь? Страха уже не было, на него просто не оставалось времени. Слишком многое нужно было не упускать из вида. Надо было мгновенно решать столько проблем, что приходить в ужас было некогда.
Наконец она нашла что надо: открытый лестничный колодец, который выходил на верхние уровни станции. Лестница качалась и содрогалась под ногами Рипли. За спиной внизу гигантское чудовище бешено колотилось о металлические стены. Когти и клыки кромсали толстые плиты из особо прочного сплава.
– В вашем распоряжении осталось две минуты. За две минуты вы должны удалиться от станции на минимально безопасное расстояние, – уныло информировал механический голос всех, кто мог бы его слышать.
Рипли упала и сильно ударилась коленом о металлическую ступеньку. Резкая боль заставила ее на мгновение остановиться. Переводя дух, она обратила внимание на равномерное гудение лифта и через решетку шахты заглянула вниз. Кабина лифта начала подниматься. Слышался скрип перегруженных тросов.
Рипли снова помчалась наверх, лишь смутно различая мелькающие ступеньки и лестничные площадки. Могла быть только одна причина, по которой кабина лифта вдруг стала подниматься.
Наконец Рипли добралась до двери, выходившей на посадочную площадку верхнего уровня. Ньют каким-то чудом еще держалась на ее спине. Рипли распахнула дверь и вывалилась на площадку, где даже бешеный ветер не мог разогнать ядовитый дым.
Десантного шаттла на площадке не было.
– Бишоп!
Ветер унес крик Рипли. Она с надеждой всматривалась в небо.
За спиной захныкала Ньют. Громкий скрип заставил обеих обернуться. Через дверной проем они увидели медленно поднимавшуюся кабину лифта. Рипли попятилась, но скоро уперлась в узкие перила, окружавшие посадочную площадку. От поверхности планеты их отделяло десять уровней. Покрытие непрерывно дрожавшей станции было гладким, как стекло. Рипли и Ньют не могли ни спуститься, ни подняться. Даже спасительного воздуховода поблизости не было.
В недрах станции прогремел мощный взрыв, и площадка содрогнулась. Металлические балки спружинили, и Рипли с трудом удержалась на ногах. Раздался скрежет рвущейся стали, и находившаяся неподалеку башня системы охлаждения рухнула, как гигантское подрубленное дерево. Теперь, по мере того как выходили из строя все новые и новые аварийные системы безопасности, ничто не могло сдержать постоянно ускорявшуюся термоядерную реакцию, и взрывы следовали один за другим. Кабина лифта остановилась возле посадочной площадки. Решетчатые двери начали раздвигаться.
– Закрой глаза, малышка, – шепнула Рипли.
Ньют серьезно кивнула. Она сразу поняла, что замыслила Рипли, когда та занесла ногу над перилами. Они разобьются вместе, умрут легко и быстро.
Рипли уже собиралась было сделать последний в своей жизни шаг, как вдруг прямо под посадочной площадкой появился шаттл. Ветер заглушал рев двигателей, поэтому она не слышала его приближения. Словно рука Спасителя, к Рипли и Ньют протянулась длинная металлическая стрела посадочного устройства. Как Бишопу удавалось удерживать корабль в одной точке на таком ураганном ветру, Рипли понятия не имела. Впрочем, теперь ей некогда было над этим задумываться. До слуха донесся голос доживавшей последние мгновения станции:
– В вашем распоряжении тридцать секунд…
Рипли прыгнула, ухватилась за посадочную стрелу и повисла в воздухе. Стрела тотчас стала вбираться в грузовой отсек шаттла. Мгновением позже чудовищный взрыв сотряс всю станцию. Взрывная волна изменила направление ветра, бросив корабль на станцию, так что он задел выдвинутыми опорами за посадочную площадку. Раздался скрежет металла. Станция будто не хотела отпускать корабль, стремясь стянуть его вниз.
В грузовом отсеке Рипли упала в полетное кресло и, усадив Ньют на колени, стала затягивать ремни безопасности на себе и на девочке. Ей было хорошо видно, как на другом конце, на капитанском мостике, Бишоп отчаянно старается спасти положение. По кораблю эхом пронесся хлопок – звук высвободившихся наконец опор. Рипли защелкнула на ремнях замки и обеими руками крепко обняла Ньют:
– Давайте, Бишоп!
Весь нижний уровень станции исчез в стремительно расширявшемся гигантском огненном шаре, в котором моментально испарялись и металл и камни. Планета содрогнулась, а десантный шаттл устремился в небо. Взревели двигатели, и ускорение вдавило пассажиров в кресла. На этот раз было не до комфортного, неторопливого подъема на орбиту – Бишоп старался как можно быстрее увести корабль с этой гибельной планеты. Перегрузки были чрезвычайно велики, но Рипли мысленно умоляла Бишопа увеличивать скорость.
Синева атмосферы сменилась чернотой космического пространства, а оставшиеся внизу облака ярко осветились снизу. Потом гигантский шар раскаленных добела газов прорвался через тропосферу. Термоядерный взрыв лишь встряхнул шаттл, не причинив ему никакого вреда. Рипли и Ньют, уставившись в иллюминатор, смотрели, как далеко позади быстро затухает ослепительно яркая вспышка. И тут Ньют тихо заплакала.
– Все в порядке, малышка. Мы вырвались. Все кончено, – успокаивала девочку Рипли.
Впереди, на стационарной орбите, в ожидании прибытия своего крохотного отпрыска висела неуклюжая громада «Сулако». По команде Бишопа шаттл подошел к грузовому отсеку. Мощные захваты подцепили его и внесли в отсек. Наружный люк закрылся. Предупредительные огни осветили пустое помещение, сирена умолкла. Отсек заполнялся воздухом, а вентиляторы охлаждали раскаленные двигатели.
Рипли опустилась на колени перед Хиксом. Тот был без сознания. Она вопросительно посмотрела на стоявшего рядом Бишопа.
– Я сделал ему еще один обезболивающий укол, – объяснил андроид. – Он говорил, что это необязательно, но не очень возражал. Странная эта штука, боль. Но еще более странным мне кажется стремление некоторых людей делать вид, что они не ощущают боли. Как тут не порадоваться, что ты андроид, а не человек.
– Следует перенести Хикса в лазарет «Сулако», – поднимаясь, сказала Рипли. – Берите его за плечи, а я возьму за ноги.
Бишоп улыбнулся.
– Лучше как можно меньше его беспокоить. К тому же вы очень устали. Сознаюсь, я тоже устал. Проще перевезти его на носилках.
Немного поколебавшись, Рипли еще раз взглянула на Хикса и согласно кивнула.
Взяв на руки Ньют, Рипли направилась к уже выдвинувшемуся трапу. Бишоп последовал за ними. Достать моторизованные носилки было делом нескольких минут.
– Я очень сожалею, если невольно напугал вас, когда вы вышли на посадочную площадку и увидели, что она пуста, – сказал по пути Бишоп. – Я боялся, что мы лишимся корабля, если останемся там. Было проще парить на небольшом удалении от станции. К тому же ближе к поверхности ветер не так силен. Я установил на площадке монитор и постоянно следил за выходом, так что точно знал, когда вы появитесь.
Они дошли до середины трапа. Рипли остановилась, положила руку на плечо андроида и серьезно заглянула ему в глаза.
– Вы все сделали отлично, Бишоп.
– Что ж, благодарю за высокую оценку, я… – Бишоп осекся – на трап рядом с его ботинком упала капля воды. Должно быть, на обшивке шаттла конденсировалась влага.
Однако капля зашипела и начала растворять металл трапа. Кислота!
Что-то острое и блестящее вырвалось из груди Бишопа, забрызгав Рипли белесоватой внутренней жидкостью андроида. Гигантское жало чудовищной матки ударило Бишопу в спину и пробило его насквозь. Андроид дернулся, издал нечленораздельный механический звук и ухватился обеими руками за выступавший из груди конец жала, которое медленно отрывало его от трапа.
Оказывается, матка укрывалась в одной из ниш для посадочных опор, закрытых щитами заподлицо с обшивкой корабля. Теперь щиты были отогнуты или сорваны. Матка затаилась и не подавала признаков жизни до тех пор, пока шаттл не оказался в грузовом отсеке «Сулако».
Схватив Бишопа двумя огромными лапами, она разорвала его надвое. Лучи вращавшихся предупредительных огней отражались от ее блестящих темных конечностей. Она медленно спускалась на палубу отсека. Ее шкура еще дымилась в тех местах, куда попал горящий напалм. Из небольших затягивавшихся на глазах ран еще сочилась кислота. Шестипалые нижние конечности изгибались самым невероятным образом.
Рипли пришла в себя и, не сводя настороженного взгляда со спускавшегося чудовища, осторожно поставила Ньют на палубу.
– Беги!
Ньют стрелой помчалась к ближайшему штабелю погрузочных решеток и машин. Матка грузно ступила на палубу, заметила крошечное бегущее существо и развернулась к нему мордой. Рипли пятясь отступала, одновременно размахивая руками, гримасничая, крича, подпрыгивая, словом, делая все, чтобы отвлечь внимание чудовища от девочки.
Отвлекающий маневр удался. С невероятной для такого гигантского существа резвостью чудовище повернулось и прыгнуло. Рипли бросилась к огромной двери складского помещения, занимавшей почти всю дальнюю стену грузового отсека. Сзади до нее доносился топот тяжеленной твари.
Рипли проскочила дверной проем и надавила на кнопку «Закрыто». Механизмы моментально подчинились команде. Матка врезалась в прочнейшую стену через секунду после того, как дверь захлопнулась.
Рипли не стала раздумывать, выдержит ли дверь следующий удар. Она быстро пошла вдоль радов огромных темных механизмов, выискивая нужную ей машину.
Оставшаяся в грузовом отсеке матка сообразила, что проломить дверь ей не удастся, и переключилась на небольшой движущийся объект. Здесь под палубой располагалась запутанная сеть каналов для технического обслуживания, забранных в тяжелые металлические решетки. Каналы были неглубокими. Ньют пролезла в одно из отверстий и, как кролик в норе, поползла, торопясь быстрее добраться до другого конца грузового отсека.
Тварь заметила ползущую девочку. Резко опустилась когтистая лапа, и вырвала ту секцию решетки, которую только что миновала Ньют. Девочка изо всех сил старалась ползти как можно быстрей, но еще одна секция решетки исчезла прямо над ее пятками. Следующая будет над ней.
Тварь уже занесла лапу, но остановилась, услышав за спиной жужжание открывающейся двери. В дверном проеме стояла массивная машина на шарнирных соединениях.
Рипли вышла на поединок на мощном погрузчике-манипуляторе, управляя двумя тоннами прочнейших стальных конструкций. Через сенсорные устройства, расположенные в специальных перчатках и ботинках, погрузчик повторял все движения ее рук и ног. Защищенная решеткой кабины и броней современной машины, Рипли двинулась на стоявшую в нерешительности матку. Металлические плиты палубы гудели под опорами тяжелого погрузчика. Лицо Рипли отражало ярость матери, защищающей своего ребенка.
– Отстань от девочки, гадина! – крикнула она.
Матка издала скрипучий звук и прыгнула на наступавшую машину.
Умный агрегат в точности повторил жест оператора. Тяжелый гидравлический захват ударил тварь в голову, отбросив к стене. Удар не обескуражил матку. Она тут же снова бросилась на погрузчик и пропустила сильнейший удар слева. Неожиданно обрушившаяся тонна металла отшвырнула матку, и та упала спиной на шеренгу тяжелых погрузочных машин.
– Ну давай! – лицо Рипли исказила злорадная усмешка. – Давай же!
Злобно колотя хвостом по палубе, матка в третий раз двинулась на погрузчик. Четыре верхних конечности потянулись к двум захватам погрузчика, а огромное жало пыталось проколоть боковые щиты и дно машины, но беспомощно соскальзывало с твердого сплава. Рипли отвечала стремительными ударами острых захватов. Она ловко маневрировала, то отступая, то снова бросаясь вперед, то уклоняясь в сторону. Она старалась делать так, что между ней и маткой постоянно находились захваты машины. В поединке матка и погрузчик быстро перемещались по всему отсеку, давя упаковочные решетки, ящики с приборами, небольшие механизмы, все, что попадалось на их пути. Грузовой отсек напоминал поле смертельной битвы двух драконов.
Ухватив мощными захватами две верхние конечности чудовища, Рипли изо всех сил сжала пальцы в кулак, и захваты размозжили ему обе лапы. Матка корчилась от боли и ярости, тянулась уцелевшими верхними конечностями к Рипли, и сильные когти, стремясь разорвать в клочья ничтожное человеческое создание, мелькали у самых прутьев защитной решетки. Рипли подняла руки, и захваты оторвали матку от палубы. От перегрузки двигатель погрузчика предупреждающе зарычал. Нижними конечностями матке удалось задеть машину и погнуть защитную решетку кабины. Раскрывая пасть, к Рипли потянулась голова твари. Рипли еще крепче вцепилась в перчатки системы управления.
Клыкастая пасть рванулась вперед. Рипли пригнулась, и клыки вырвали лишь спинку сиденья оператора, оставив на нем желатинообразную слизь. По гидравлическим захватам погрузчика, подбираясь к кабине, текла дымящаяся желтая жидкость. Резким движением матка разорвала шланг гидравлической системы. Во все стороны брызнула пурпурная жидкость: кровь машины смешалась с кровью чужой твари.
Потеряв давление в гидравлической системе управления, погрузчик покачнулся и упал. Матка моментально перекатилась и, увертываясь от сокрушительных ударов, наносимых захватами, попыталась подмять под себя машину и добраться до оператора. Рипли ударила по тумблеру на приборной панели. Тут же ожил газовый резак погрузчика, и длинный голубой факел ударил твари в морду. Матка взвизгнула, отшатнулась и завалилась на спину, увлекая за собой погрузчик. Рипли спасли ремни безопасности, надежно удерживавшие ее в кресле.
В конце концов погрузчик, чудовище и человек скатились в прямоугольное углубление воздушного шлюза. Машина, упав на матку, раздавила ее и всей своей массой пригвоздила ко дну. Из огромных рваных ран твари ручьем потекла кислота.
Рипли отчаянно сражалась с пультом управления, когда ее внимание привлекли потоки кислоты. У нее округлились глаза. Струйки едкой жидкости с шипением прожигали сверхпрочный сплав воздушного шлюза. А ведь снаружи, за люком шлюза, был космический вакуум.
В люке появились первые, пока еще крохотные отверстия. Рипли торопилась высвободиться из ремней безопасности, а ненасытный космос уже начал высасывать воздух «Сулако». Когда Рипли наконец выбралась из перевернувшегося погрузчика, она почувствовала ветер, который крепчал с каждой секундой. Перепрыгнув через лужу дымящейся кислоты, она ухватилась за нижнее кольцо настенной лестницы. Свободной рукой она ударила по кнопке аварийной герметизации шлюза. Как стальные челюсти, начали сдвигаться две тяжелые створки люка. Рипли отчаянно карабкалась наверх.
Кислота под ее ногами продолжала делать свое дело, первые дыры расширялись на глазах и соединялись друг с другом. Поток улетающего в космос воздуха становился все сильней, ветер мешал подниматься по лестнице и норовил столкнуть ее вниз.
Ньют вылезла из подпалубной сети каналов и спряталась среди газовых баллонов. Когда погрузчик вместе с Рипли и чужая тварь свалились в воздушный шлюз, девочка, чтобы лучше видеть происходящее, вылезла из своего убежища.
Почти ураганный ветер сбил ее с ног и потащил по гладкой палубе. Ньют закричала, пытаясь за что-нибудь уцепиться. Бишоп, точнее его верхняя половина, увидел, что Ньют ветром несет к нему. Он ухватился одной рукой за стальную стойку, вытянул другую руку и лишь благодаря сверхъестественно быстрой реакции андроида в последнее мгновение успел поймать скользившую по гладкому металлическому полу девочку за пояс. Ньют остановилась, и теперь лишь ее платьице, словно флаг, развевалось на бешеном ветру.
Над палубой показалась голова Рипли. Она уже было занесла на последнюю ступень правую ногу, как что-то крепко схватило ее за левую лодыжку. Рипли попыталась освободиться – безуспешно. Она в отчаянии уцепилась обеими руками за верхнее кольцо лестницы, которое находилось всего лишь в футе от уровня палубы. Створки внутреннего люка продолжали сближаться. Еще две секунды – и ее ждет судьба Бишопа.
Внизу скрипел полупроеденный кислотой наружный люк с уже отвалившейся внутренней армированной пластиной. Так и не сумевшей высвободиться из-под погрузчика матке не хватило всего нескольких сантиметров, чтобы дотянуться до Рипли. Вдруг женщина сообразила, что ее ногу уже ничто не держит, что она может подтянуться на руках. Твари удалось лишь стянуть ботинок. Рипли снова была свободна.
Неизвестно откуда взяв силы, Рипли выпрыгнула на палубу, на долю секунды опередив сходящиеся створки внутреннего люка. Внизу матка издала еще один яростный вопль и утроила усилия, стараясь сбросить подъемник. Но тяжелая машина только скрипела.
Матка почти высвободилась, когда изъеденный кислотой наружный люк треснул и остатки воздуха выбросили в открытый космос обломки металла, погрузчик и само чудовище. Шатаясь, Рипли подошла к ближайшему иллюминатору. Последние отчаянные усилия матки привели лишь к тому, что она быстро миновала искусственное гравитационное поле «Сулако». Все еще пытаясь оторвать погрузчик и нелепо кувыркаясь в космосе, матка медленно возвращалась на негостеприимную планету, которую совсем недавно покинула.
Рипли долго смотрела, как ее смертельный враг постепенно уменьшался в размерах, превращаясь сначала в крохотное пятнышко, а потом в еле различимую точку, которую, наконец, поглотила облачная атмосфера. В грузовом отсеке ураган постепенно стихал, и вихри кружились лишь там, куда регенерационные системы «Сулако» подавали воздух, чтобы поднять давление в грузовом отсеке до нормы.
Бишоп все еще не отпускал пояс Ньют. Из его разорванного надвое туловища тянулись искусственные внутренние органы и искрящие контакты. Веки его дрожали, а голова время от времени непроизвольно дергалась и билась о палубу. Системам саморегуляции удалось прекратить потерю искусственной крови и предотвратить дальнейшее ухудшение состояния андроида. Рваные края на его теле затянула блестящая белая корка.
Глядя на приближавшуюся Рипли, андроид попытался невесело улыбнуться:
– Для человека неплохо.
Бишопу удалось даже на время справиться со своими веками и подмигнуть ей.
Рипли наклонилась над Ньют. Девочка ошеломленно смотрела на нее:
– Мамочка… мамочка?
– Я здесь, малышка. Я здесь.
Она крепко обняла девочку и направилась с нею в жилые отсеки «Сулако».
Успокаивающе гудели машины и системы управления большого корабля. Прежде всего Рипли побывала в лазарете и тут же вернулась с моторизованными носилками. Бишоп заверил ее, что он может подождать. Она осторожно перенесла спящего Хикса на носилки и покатила в лазарет. У капрала было спокойное, даже довольное выражение лица. Он проспал все, блаженствуя после введенного ему Бишопом препарата.
Что же касается самого андроида, то он лежал на палубе, скрестив руки на груди и закрыв глаза. Рипли не могла понять, спит он или уже умер. Это решат специалисты, когда они вернутся на Землю.
Во сне лицо Хикса утратило присущую космическим десантникам жесткость и суровость. Теперь, пожалуй, оно было приятнее, чем у большинства мужчин, и очень усталым. Хикс походил сейчас на обычного человека. Только он не был обычным человеком. Если бы не он, и Рипли и Ньют были бы мертвы. Если бы не он, остался бы жить один «Сулако». Пустая посудина вечно болталась бы в космосе, напрасно ожидая возвращения людей.
Рипли хотела было разбудить Хикса, но передумала. Скоро, когда она убедится, что его состояние стабилизировалось, а прожженные кислотой ткани восстанавливаются, она положит его в капсулу для гиперсна.
Рипли решила прежде всего осмотреть этот отсек. Нужно было подготовить три капсулы. Бишопу капсула не нужна, даже если он еще жив.
Ньют крепко держалась за пальцы Рипли.
Они шли по коридору «Сулако». Девочка подняла голову:
– Теперь мы будем спать?
– Да, Ньют.
– А сны нам будут сниться?
Рипли посмотрела вниз, на повеселевшее личико девочки, и тоже улыбнулась:
– Да, дорогая. Думаю, сны будут сниться и мне и тебе.
Назад: 13
На главную: Предисловие
