Мауро Антонио Мильеруоло
ОПТИЧЕСКАЯ ЛОВУШКА
Протонные ракеты грохотали не меньше часа.
Все-таки меня обнаружили. Я подобрался как можно ближе, мастерски имитируя походку людей (это их характерное «раз-два, раз-два» в такт, с легким покачиванием корпуса), и надеялся без помех достичь хотя бы проволочных заграждений. Но эти мерзкие людишки в нарушение всех законов организовали посты обнаружения у государственной дороги далеко за пределами их владений. Как всегда, они открыли огонь без предупреждения. Однако меня не так-то легко застать врасплох. Недаром же я наделен сверхчувствительным слухом и мгновенной реакцией на малейшее колебание, неизбежное для любого прицельного механизма. Ничего, если мои подозрения подтвердятся, они еще раскаются в своих гнусных действиях! А временное преимущество этим жалким человечкам не поможет.
Конечно, их привело в панику мое черное одеяние, своего рода униформа для нас, налоговых агентов. Все мы носим эту форму в силу традиций, восходящих буквальной доисторическим временам. Право же, чем скорее ее отменят, тем безопаснее будет наша нелегкая работа.
Так вот, они обнаружили меня, едва я слез с робртомобиля. По движению воздуха я понял, что множество электронных устройств пришло в боевую готовность. И это заставило меня, не теряя времени даром, искать надежного убежища. Я нашел его в старом кратере, который образовался после мощного варыва. Мгновение спустя все вокруг сотрясалось от разрывов. Обстрел продолжался десять минут. Потом людям все же пришлось сделать короткую передышку. Я на радостях поздравил себя с удачно проведенным контрманевром. Стремительно нырнув в жерло кратера, я практически ускользнул от наблюдения — теперь их разведывательные приборы бессильны. Чтобы попасть в меня, им понадобилось бы несколько часов подряд вести заградительный огонь. Но пока не существует протонного оружия, способного беспрерывно вести огонь больше двадцати минут. Мне следует лишь набраться терпения и молить бога, чтобы в меня не угодил случайный снаряд. Ну, а когда они вынуждены будут прибегнуть к резервным батареям, я смогу стремительным рывком броситься в атаку.
Люди оставили меня в покое всего на восемьдесят секунд. В этот весьма короткий промежуток времени я тщательно обдумал дальнейший план действий. Воспользовавшись затишьем, я осторожно высунулся и осмотрел поле боя — от проволочных заграждений меня отделяло метров триста. Не успел я снова плюхнуться на дно кратера, как тишину прорезал свист снаряда.
Возможно, кое у кого возникает вопрос: почему я не рассчитался по заслугам с этими гнусными налогоплательщиками? Все объясняется очень просто.
Мы, налоговые агенты, или сокращенно «НА», согласно правилам об охране жизни налогоплательщиков, имеем в своем распоряжении единственное оружие — мощную бризантную бомбу, но лишь одну, и применять ее разрешено только в критический момент. А такой момент пока не наступил.
Я подождал еще минут десять и наконец решился. Если они все же засекут меня радаром, тем хуже. Разумеется, для них: ведь прежде чем они попадут в цель, раскаленные стволы орудий вообще расплавятся. В ста метрах от меня после разрыва снаряда образовалась длинная траншея. Туда-то по остывающей лаве я и бросился, когда ввысь взметнулось новое облако дыма и пыли. Наконец я почувствовал себя в полной безопасности: вероятность повторного попадания снаряда в одно и то же место минимальна. А радиоактивные осадки мне вообще не страшны, я к ним абсолютно невосприимчив. Нет, я очень удачно выбрал момент для нового броска. В самом деле, своим тончайшим слухом я почти тут же уловил изменение в интенсивности вибраций. Несколько перегревшихся батарей прекратили огонь.
Значит, можно продвинуться еще дальше. Стоило очередному снаряду разорваться почти рядом, как я выскакивал из своего убежища и в тучах пыли устремлялся вперед под беспорядочным огнем противника. До проволочных заграждений оставалось не больше тридцати метров, когда стрельба внезапно стихла.
Я понял, что радары вновь засекли меня. Послышался отвратительный вой ракеты земля-воздух. Я подбежал к заграждению и за какой-то миг до взрыва успел броситься на землю. Меня совершенно засыпало, и все-таки я вздохнул с облегчением — они не решились применить атомную боеголовку: боялись повредить первую линию обороны, что открыло бы путь другому налоговому агенту, засевшему в засаде. (Обычно мы действуем вдвоем.) Но успокаиваться рано: налогоплательщики, когда их прижмешь к стене, способны на самые подлые уловки. Не опасаясь нового обстрела, я поднялся во весь рост, ведь моя лучшая защита — близость к проволочному заграждению. Мне предстояло выполнить наиболее сложную часть задания; меня ждали теперь не слепые залпы, а ловушки, коварные, смертоносные ловушки.
Посредством сенсорных органов я уловил, что через проволочное заграждение пропущен ток в две тысячи вольт — достаточно одного прикосновения, и я запылаю, словно факел. У меня нет иного выхода, кроме как перепрыгнуть через проволоку. Пять метров — это великовато даже для меня, а тут еще нужно приземлиться в определенном месте, где нет ни мин, ни магнитных полей. Прыгнул я удачно и очутился на вражеской территории. Теперь самое трудное — отыскать нужный дом…Только налоговый агент знает, насквлько это сложно. Даже самый глупый налогоплательщик понимает, что весьма полезно построить в своей оборонительной зоне по крайней мере два-три фальшивых дома и заминировать к ним подступы — неплохо, когда неосмотрительный агент стремительно взлетает в воздух. Я уж не говорю о том, что в одном из таких домов вас может принять мнимый родственник налогоплательщика. В этом случае платежная квитанция теряет всякую силу, и беднягу агента ждут насмешки коллег и неприятности по службе. Да, в этих домах с нами, агентами фиска, борются с помощью дьявольских уловок, но не гнушаются и самого примитивного обмана. Мне, к счастью, всегда удавалось выйти из всех передряг целым и невредимым.
Помнится, однажды меня послали еще раз вручить счет, который мой коллега по ошибке дал подписать мнимому налогоплательщику. Многим из самых крупных должников благодаря всевозможным ухищрениям удается избежать уплаты налога по истечении срока давности. Но государство не желает терпеть убытки. И в тех редких случаях, когда удается взыскать налог, оно отыгрывается за все свои поражения сразу: оно взыскивает с проигравшего схватку такую сумму, что дух захватывает. К примеру, сейчас мне приказано вручить счет на общую сумму восемнадцать миллионов кредиток.
«Наносить удары не часто, но зато прямо в солнечное сплетение» — таково золотое правило налогового управления. В микроприбор я обнаружил два дома на склоне холма. Присмотрелся… Ну, конечно же — фальшивые. Выглядят они как настоящие, но меня не обманешь — нет характерных признаков присутствия человека.
А что еще подстерегает меня за холмом? Пришлось волей-неволей взбираться на его вершину. Само собой разумеется, я хорошенько смотрел, куда ступить. Эти хитрецы-налогоплательщики установили всюду, где можно, минные поля, мощные электроразрядники…
О черт!.. Еще миг, и я бы, как последний дурак, угодил в медвежью ловушку. Отскочив в сторону, я подумал: «Неужели они отважатся на фронтальную атаку? Иной раз в отчаянии они идут и на это».
Стоп, дальше пути нет. Впереди — отлично замаскированная автоматическая батарея. Если меня засекут ее радарные установки, я, как говорится, здорово погорю. Чуть поодаль я заметил распростертое тело менее осторожного налогового агента. Даже не тело, а его разорванные части. О боже, какая ужасная картина!
Я бросился назад что было сил.
Очутившись вне зоны прицельного огня, я остановился, чтобы собраться с мыслями. И пришел к выводу, что настало время выложить сразу все карты на стол. В такой игре иногда полезно притвориться безумным.
И вот совершенно неожиданно для врага я выскочил на открытое место. Мне понадобилось всего три секунды, чтобы одолеть холм, и все же я рисковал очень многим. За холмом стоял дом, вероятно, настоящий — каждый кирпич в нем говорил о присутствии человека. И это, понятно, могло быть хитроумным трюком. Но я полагался на свои сенсибилизаторы и решил идти на штурм.
Я огляделся и вскоре обнаружил вражескую установку — она может преградить мне дорогу. Самое время применить бризантную бомбу. И пока брошенная мною бомба вычерчивала замысловатую траекторию, я молниеносно сообразил, каким путем следует бежать. Точно в миг взрыва я бросился в атаку. Двадцать метров яростного бега… бросок на землю; первое, с чем знакомят любого налогового агента, это элементарные правила штурма укрепленной полосы. Прежде чем совершить последний рывок, я вытащил из портфеля счет. Теперь я бежал зигзагами, осыпаемый градом снарядов. Право же, я мчался со скоростью не меньше семидесяти километров в час. При такой скорости остановиться с разбега невозможно. Я был уже в пяти метрах от двери, постучав в которую сразу становился неуязвимым. (Таков строжайший закон.) И в то же мгновение понял, что угодил в ловуйгку. Все было продумано до мельчайших подробностей. Моя рука, протянувшаяся к звонку, пробила пластиковую и цементную стенку. Нет, дом был крепкий, а я отнюдь не обладал гигантской силой. Просто настоящая стена была на метр дальше ложной, а это-то я и не уловил.
Но меня уже ничто не могло удержать, и я со всего размаху налетел… на тонкую проволоку. Разумеется, я споткнулся и упал. И тут же двое клещей сжали меня в тиски.
Последнее, что я услышал, был треск моей разрываемой клещами оболочки.
Хозяин дома вытер пот, обильно стекавший со лба.
— Да, тяжко нам с тобой пришлось, дорогая. Если б не ложная стена, этот проклятый агент прорвался бы прямо сюда.
Молодая, красивая женщина безуспешно пыталась унять нервную дрожь.
— Он чуть было нас не перехитрил, — сказала она.
— Они их делают все, лучше и лучше, этих чертовых роботов. Подумать только, к самому дому подобрался!
— Спасибо за комплимент, — крикнул я из-за двери.
Как жаль, что я не видел, какие у них были в тот момент лица! Потом-то они сумеют взять себя в руки.
Я уверенно постучал костяшками пальцев в дверь. Затем освободился от остатков металлической обшивки большого полуавтоматического робота, который сослужил мне хорошую службу, и с иронией спросил: «Ну-с, долго мне ждать?» Поглядев с высоты своих тридцати сантиметров на целые и невредимые миниатюрные транзисторы и стальные клапаны, я удовлетворенно хмыкнул.
Мои мнемонические центры излучали волны радости.
Я победил налогоплательщиков, снова их победил!
