15
— Билли… Что ты здесь делаешь? — спросил дядя Эл. Он был в мешковатых зеленых шортах и белой майке с эмблемой лагеря. В руках он держал толстую папку с бумагами. — Где ты сейчас должен быть? На речке или на игровом поле?
— Я… э… я хотел позвонить, — выдавил я и почему-то попятился. — Мне надо родителям позвонить.
Он с подозрением посмотрел на меня и почесал пальцем усы.
— Правда?
— Ага. Хотел просто сказать, что у меня все нормально. Чтобы они не волновались. Но телефон… — Я указал глазами на телефон-автомат.
Дядя Эл проследил за направлением моего взгляда и хихикнул себе в усы:
— Это кто-то повесил в шутку. Ради прикола, как вы, молодежь, говорите. А ты что, купился?
— Ну да. — Я почувствовал, что краснею. — А где настоящий телефон?
До этого дядя Эл улыбался, но теперь его улыбка погасла. Он вдруг посерьезнел.
— Здесь нет телефона, — как-то уж слишком резко проговорил он. — Ребятам, которые отдыхают в лагере, запрещается звонить. Вообще. Кому бы то ни было. Такое здесь правило, Билли.
— Э… — Я не знал, что и сказать.
— А ты по дому скучаешь? — спросил Эл, и его взгляд смягчился.
Я понуро кивнул.
— Тогда напиши маме с папой длинное подробное письмо, — посоветовал он. — Тебе cpaзу же станет легче.
— Ага, напишу. — Честно сказать, я не думал, что мне станет легче. Но мне надо было скорее уйти от дяди Эла. Почему-то мне совсем не хотелось с ним общаться.
Он открыл свою папку и заглянул внутрь.
— Ты где сейчас должен быть?
— На скретчболе, наверное, — отозвался я. — Но я себя плохо чувствую. Мне…
— А когда у вас запланирован поход на байдарках? — перебил меня дядя Эл. Он совершенно меня не слушал. Он весь уткнулся в свою папку и принялся быстро перебирать бумаги.
— Какой поход на байдарках? — Я и не знал, что у нас намечается что-то такое.
— На завтра, — сказал дядя Эл, отвечая на свой же вопрос. Впечатление было такое, что меня вообще не было рядом. Но тут дядя Эл закрыл папку и внимательно посмотрел на: меня. — Завтра у вашей группы поход на байдарках. Не слышу восторгов.
— Я… — Я снова замялся, а потом все же признался, что никогда не ходил на байдарках и понятия не имею, что это такое.
— Это здорово! — с неподдельным упоением воскликнул дядя Эл. — Незабываемое приключение! Здесь, у лагеря, река спокойная. Даже неинтересно. Но чуть подальше течение очень сильное. Там такие пороги! Прелесть, и не пороги! Завтра увидишь.
Он улыбнулся и потрепал меня по плечу:
— Тебе понравится. Еще не было ни одного человека, которому бы не понравился поход на байдарках.
— Круто. — Я очень старался изобразить восторг. Но мой голос прозвучал как-то слабо и неуверенно.
Дядя Эл помахал мне на прощание папкой и пошел по своим делам. Я стоял и смотрел ему вслед, пока он не завернул за угол главного корпуса. Потом я пошел к себе в коттедж.
Джей и Колин валялись на траве у входа в коттедж. Колин был в одних шортах. Он лежал на спине, подложив руки под голову. Джей сидел рядом с ним по-турецки и обрывал травинки вокруг себя. Сорванную травинку он нервно вертел в руках, потом выбрасывал и срывал новую.
— Пойдемте внутрь, — сказал я и огляделся, чтобы удостовериться, что поблизости никого нет и никто не сможет подслушать наш разговор.
Когда мы все зашли внутрь, я плотно прикрыл дверь.
— Что случилось? — спросил Колин, плюхаясь на кровать. Он снял с головы свою красную бандану и принялся вертеть ее в руках.
Я рассказал им про Дани и Дори и передал наш разговор.
Колин и Джей обалдели.
— Они что, правда переплыли реку и дожидались тебя на нашем берегу? — не поверил Джей.
Я кивнул:
— И они предлагают собраться всем вместе и подумать, как нам отсюда сбежать.
— Если их поймают, у них будут крупные неприятности, — задумчиво проговорил Джей.
— У нас уже крупные неприятности, — сказал я. — Надо бежать отсюда, пока не поздно.
— На той неделе будет родительский день, — пробормотал Колин.
— Вы как хотите, а я прямо сейчас напишу родителям, — заявил я и полез под кровать, где у меня в сумке лежали бумага и ручка. — Я им напишу, что мне надо домой. Что я с ними уеду в родительский день.
— Я, наверное, тоже, — сказал Джей, нервно постукивая пальцами по спинке кровати.
Я достал лист бумаги и ручку и уселся на кровать, чтобы писать письмо.
— Дани и Дори напуганы до смерти, — сказал я.
— И я тоже, — признался Джей.
Я взял ручку и написал: "Дорогие мама и папа. Помогите". А потом остановился. Честно сказать, я не знал, с чего начать. Я поднял глаза на Колина с Джеем.
— Парни, а вы знаете, что на завтра у нас запланирован поход на байдарках?
Они удивленно вытаращились на меня.
— Ничего себе! — Колин присвистнул. — Сегодня после обеда пеший поход на три мили, и завтра поход на байдарках?
Теперь пришел мой черед удивляться:
— Какой еще пеший поход?
— А ты что, не идешь? — спросил Джей.
— Знаешь такого высокого воспитателя? Френка? Он еще ходит всегда в желтой кепке? — зачастил Колин. — Он сказал Джею, что после обеда у нас пеший поход на три мили.
— А мне никто ничего не говорил. — Я опять почему-то разнервничался и начал покусывать кончик ручки.
— Может, тебя не записали в эту группу, — сказал Джей.
— Ты уточни у Френка за обедом, — посоветовал Колин. — Может, Френк просто тебя не нашел. Может, ты тоже идешь.
Я застонал, закатив глаза:
— Хотел бы я посмотреть на такого придурка, который сам захочет идти в поход по такой жаре.
Колин и Джей переглянулись.
— Френк говорит, что это будет прикольно, — сказал Колин.
Он продолжал вертеть в руках свою бандану.
— Я не хочу никаких приколов. Я хочу домой, — пробурчал я и вернулся к своей писанине.
Я писал быстро. Я уже не задумывался, с чего начать. Я просто записывал все, что приходило мне в голову. Я описал все те страсти и странности, которые творятся в лагере. Я хотел, что бы родители поняли, почему мне нельзя было здесь оставаться.
Я исписал полторы страницы мелким почерком и уже дошел до ночных приключений Ро жера и Джея в Запретном доме, но тут в коттедж влетел Ларри.
— У вас что, выходные? — Он обвел нас вес яростным взглядом. — Отдохнуть захотелось?
— Вообще-то у школьников летом каникулы, — отозвался Джей. — То есть именно отдых.
— Смеетесь? — насупился Ларри.
— Да нет, просто сидим.
Я потихоньку сложил письмо и попробовал запихнуть его под подушку. Мне не хотелось, чтобы Ларри его увидел. Я вдруг понял, что не доверяю ему. Ну, ни капельки не доверяю.
— Что ты там делаешь, Билли? — Ларри с подозрением уставился на письмо, которое я не; успел до конца спрятать под подушку.
— Домой пишу, — пробормотал я.
— Соскучился, что ли? — ухмыльнулся Ларри.
— Может быть.
— Ладно, ребята. Пора на обед, — объявил Ларри. — Давайте быстрее, а то опоздаем.
Мы слезли с кроватей.
— Я слышал, что после обеда Джей и Колин идут с Френком в поход. Вот повезло ребятам. — Ларри тряхнул головой и направился к двери.
— Погоди, Ларри! — крикнул я ему вслед. — А я? Разве я не иду в поход?
— Не сегодня, — бросил он через плечо.
— А почему? — спросил я.
Но Ларри уже вышел на улицу. Я повернулся к Колину и Джею.
— Вам повезло, ребята, — поддразнил их я.
В ответ они зарычали: мол, ты-то хоть не издевайся. А потом мы пошли на обед.
На обед давали пиццу. Вообще-то я обожаю пиццу. Могу съесть ее сколько угодно. Но эта пицца была холодной и по вкусу напоминала политый кетчупом картон. И сыр лип к зубам.
И вообще у меня не было аппетита.
Я все думал о Дани и Дори. Я ужасно за них волновался. Увидимся ли мы с ними снова? Сумеют они послезавтра опять переплыть реку и встретиться со мной на берегу? Я вновь и вновь вспоминал наш сегодняшний разговор. Девочки действительно были напуганы. Похоже, они дошли до предела и были готовы на все, лишь бы только сбежать из этого лагеря. Как они там говорили? Лагерь кошмаров. Название самое что ни есть подходящее.
После обеда Френк подошел к нашему столу, чтобы забрать Джея и Колина. Я спросил у i него, иду я с ними или нет.
— Тебя нет в списке, Билли, — сказал он, почесывая комариный укус у себя на шее. — Понимаешь, какое дело. Я могу взять только двоих человек за раз. Маршрут немного опасный, и я должен все время следить за ребятами.
— Опасный?! — вытаращился на него Джей, медленно поднимаясь из-за стола.
Френк улыбнулся ему:
— Ты здоровый и сильный парень. С тобой уж точно ничего не случится.
Я наблюдал за тем, как Френк, Колин и Джей выходят из столовой. Почти все ребята уже разошлись. За нашим столом остались только я и еще двое мальчишек, которых я не знал. Они сидели на дальнем конце стол и мерялись силами, сцепившись руками.
Я отодвинул поднос и поднялся из-за стола. Делать было особенно нечего, и я собирался вернуться в коттедж и закончить письмо родителям. Но когда я уже выходил из столовой, кто-то догнал меня и положил руку мне на плечо.
Я обернулся.
Это был Ларри.
— Турнир по теннису. — Он улыбнулся.
— Чего? — не понял я.
— Ты представляешь четвертый коттедж на турнире по теннису, — пояснил Ларри. — Ты что, расписание не видел? Оно висит на доске объявлений.
— Но я почти не играю в теннис! — воспротивился я.
— Мы в тебя верим. — Ларри похлопал меня но плечу. — Возьми в подсобке ракетку и дуй ни корты.
Всю вторую половину дня я провел на теннисных кортах. Первый матч я выиграл легко. В двух сетах. Впечатление было такое, что мой соперник первый раз в жизни взял в руки ракетку. Зато второй матч я продул. Но не без борьбы. Мы рубились, наверное, часа три. Моим соперником был белобрысый парень — один из тех ребят, которые мерялись силами за столом, когда я уходил из столовой.
Когда матч наконец закончился, я был весь мокрый. У меня все болело, но я все равно побежал к реке, чтобы окунуться. Мне казалось, что я сейчас просто расплавлюсь.
Потом я вернулся в коттедж, переоделся в чистые джинсы и зеленую с белым футболку с эмблемой нашего лагеря и сел дописывать письмо родителям.
Время близилось к ужину, а Джея с Колином псе не было. Я решил, что не буду их дожидаться, а пойду пока в главный корпус и отдам письмо секретарю.
Секретариат тоже располагался в главном корпусе, но туда был отдельный вход. Обычно в кабинете сидела молодая женщина, которая отвечала на все вопросы и которой мы отдавали письма. Когда я подошел, дверь была приоткрыта. Поэтому я не стал стучаться и сразу пошел.
В комнате никого не было.
— Здесь есть кто-нибудь? — Я перегнулся через высокую стойку и заглянул в заднюю ком нату.
Там было темно и, по-моему, пусто.
Во всяком случае, мне никто не ответил.
— Здесь есть кто-нибудь? — повторил я погромче.
Но никого явно не было.
Я разочарованно присвистнул и собрался было уходить, но тут я заметил какой-то здоровый мешок. Он лежал на полу в задней комнате. Прямо у двери.
Почтовый мешок.
Я решил положить туда свое письмо, чтобы его отправили с ближайшей почтой. Я обошел стойку, зашел в заднюю комнату и присел на корточках рядом с мешком.
Я с удивлением обнаружил, что мешок набит письмами под завязку. Когда я открыл его, чтобы положить туда свое письмо, целая пачка конвертов вывалилась на пол.
Я принялся собирать их с пола, и тут мое внимание привлек один конверт.
Очень знакомый конверт…
Это было мое письмо. Которое я написал маме с папой вчера.
— Странно, — пробормотал я вслух.
Я достал из мешка еще пачку конвертов. Быстренько их просмотрел и нашел письмо Колина, которое он писал домой несколько дней назад. Я запомнил его потому, что на конверте была нарисована очень смешная рожица. И точно, на конверте был адрес Колина.
Я вытащил еще пачку конвертов.
И нашел два своих письма, которые я написал на второй и на третий день после приезда.
Почти неделю назад.
У меня по спине пробежал холодок.
Все письма, которые мы писали домой, были здесь. В этом мешке.
Их никто не отправил.
Отсюда нельзя было позвонить домой.
И нельзя было написать домой.
Я принялся запихивать письма обратно в мешок. У меня так дрожали руки, что я постоянно ронял конверты.
" Что здесь происходит? — думал я в ужасе. — Что происходит?"
