В большой светлой приемной широко известного института красоты «Косметикум амулет — салон дамской хирургии» сидели пять дам. Элегантно одетые и тщательно загримированные, они все же были настолько безобразны, что любой, кому предложили бы определить, которая из них по праву может носить титул «королевы уродства», попал бы в крайне затруднительное положение. Однако, отбросив с галантным равнодушием природные недостатки этих дам, отметим некоторые подробности, составляющие чисто декоративный элемент нашего рассказа. Уважаемые посетительницы расположились в глубоких креслах из гнутых металлических трубок, рассеянно листая иллюстрированные журналы, страницы которых одновременно с торжественными сообщениями о предстоящих шахматных турнирах и новых полярных экспедициях вещали и о том, что принц Уэльский проследовал по лондонским улицам в красном фраке, а индийский магараджа Хария Трибхубана Юн Бахадар Шумшаре благополучно прибыл на Ривьеру. Порою молчаливые гостьи отрывались от журналов, бросая нетерпеливые взгляды на синюю дверь в глубине приемной. Именно оттуда должен был появиться любимец всех женщин — гениальный маэстро Чезарио Гальфоне, обладающий редким даром превращать вопреки капризам природы отвратительнейших уродов в прелестных ангелов.

Уже несколько лет институт красоты «Косметикум амулет салон дамской хирургии» заслуженно пользуется славой поистине волшебной лаборатории, где любая женщина становится просто неузнаваемой. Стокилограммовые дамы оставляли здесь свою полноту и выходили бледнолицыми и стройными, словно манекенщицы. Женщины с длинными носами, толстыми и кривыми ногами, ртами, разверзнутыми до ушей, увядшей грудью или обросшим волосами телом после получасовой операции покидали институт сказочными красавицами.

Но маэстро Гальфоне прославился не только искусством побеждать природное уродство. Одновременно он занимался созданием самых неожиданных косметических средств и непрестанными поисками новых направлений в технике грима. Так, например, к числу его открытий принадлежал эликсир, предохраняющий кожу от следов страстных поцелуев, а также треугольные брови, которые имели широкий успех у скромниц высшего света. Наконец, маэстро Гальфоне, используя принцип изготовления противотифозной сыворотки, получил сыворотку из птичьих мозгов для стимулирования умственных способностей тех женщин, которые занимаются благотворительными чаями, благотворительными коктейлями, благотворительными базарами и вообще всякими видами благотворительной деятельности. Он приготовил эту волшебную сыворотку, раз и навсегда доказав тем самым, что он действительно чудотворец. С помощью этой сыворотки одной весьма известной даме удалось с поразительной логикой доказать своему ревнивому супругу, что измена современной женщины — это не что иное, как выражение самого обычного благотворительного кокетства. Словом, маэстро Чезарио Гальфоне являл собою необыкновенную личность, чья жизнь была всецело отдана служению слабой половине избранных мира сего.

Теперь займемся одною из пяти дам, сидящих в приемной института. Разумеется, мы отдаем ей предпочтение не потому, что она превосходит других или находится в родственных связях с автором. Просто-напросто именно ей провидение назначило сыграть роль героини в рассказанной ниже истории.

Итак, удостоенная нашего внимания дама носит звучное имя Мими Тромпеева. К несчастью, злая судьба наградила ее косыми глазами, которые тяжким кошмаром отравили ее молодость. Напрасному созерцанию заманчивых жизненных соблазнов, которые проходили мимо нее, она предпочла бы даже слепоту. Женщины смотрели на нее с презрением, мужчины вовсе не замечали. Хотя она была неплохо сложена, вылезавшие из орбит косые глаза делали ее невыносимой в обществе, где увлекались теннисом и новыми марками автомашин.

А Мими Тромпеева мечтала выйти замуж за миллионера: она была дочерью богатого промышленника и не хотела порывать связей с рафинированными аристократическими кругами. Целыми днями просиживала она перед зеркалом, стараясь как-то замаскировать плоды жестокой шутки природы, но… тщетно. Ни глубокие тени под глазами, ни приклеенные длинные ресницы, ни вазелин на веках не могли ей помочь. В конце концов убедившись, что не в силах бороться с судьбой, и впав в страшное отчаяние, Мими Тромпеева пришла к мысли о монастыре. Но именно тогда в ее помраченном сознании словно луч надежды блеснуло призывное «Косметикум амулет — салон дамской хирургии». Она подпрыгнула от радости и отшвырнула в сторону коварное Евангелие, которое чуть было не отравило ее дни священной скукой.

Как это она раньше не вспомнила об этом институте, через который, как через некую волшебную фабрику, прошло немало женщин! Мими Тромпеева напудрилась, провела помадой по губам, подрисовала черным карандашом тонкие скобки бровей и, схватив сумочку, с замиранием сердца кинулась в «салон», где немного позже мы и застали ее в глубоком кресле из металлических трубок.

После длительного ожидания маэстро Чезарио Гальфоне принял, наконец, несчастную клиентку с трогательным профессиональным сочувствием. Он успокоил взволнованную девушку торжественным обещанием сделать из нее неповторимую богиню красоты — непревзойденную Венеру двадцатого века с парафиновой грудью и рентгеновскими глазами.

— Что вы говорите? — приятно удивлялась Мими Тромпеева, стряхивая пепел сигареты на эмаль пепельницы.

— Все очень просто, джентилисима синьорина! — театрально восклицал маэстро Гальфоне, вдохновленный изумлением своей собеседницы. — Я еще не испытывал великого удовольствия видеть ваш бюстгальтер, но предполагаю, что покрой его безупречен. Однако, грациозисима синьорина, судя по очертаниям вашего бюста под платьем, смею со всей категоричностью заявить (и сделал бы это даже в присутствии его превосходительства синьора Мориса де Валефа, вдохновенного эксперта всех парижских конкурсов мировых красавиц), что ваши божественные груди имеют известные отклонения от нормальной анатомии и, следовательно, нуждаются в парафиновых инъекциях, которые их превосходно отмоделируют и возвратят им утраченную классическую форму.

— Боже мой, что вы говорите?! — продолжала радостно восклицать возбужденная Мими Тромпеева. В увлечении она даже сняла кокетливую шерстяную шапочку и нахлобучила ее на свое открытое колено. — Но что станет с моими глазами? Ради бога, скажите, вы сможете их поправить?

Маэстро Чезарио Гальфоне прижал левую руку к сердцу, а правую воздел к небесам и, неожиданно преклонив перед изумленной девушкой колена, воскликнул:

— О джентилисима, беллисима и карисима синьорина! Это верно, что зрительный фокус ваших очаровательных глаз смещен в некой блуждающей дали, но, к счастью, уровень сегодняшней хирургии позволяет устранить этот незначительный недостаток всего за десять минут. При этом несколько капель недавно мною открытого «Рентгеноля» наделят ваши ангельские очи лучезарным блеском и превратят в сияющие звезды, которые будут вдохновлять поэтов. Готов, не колеблясь, дать вам письменную гарантию на три года и слово джентльмена, что вы пришли ко мне как раз в тот момент, когда я собирался пустить в обращение первую партию дам с рентгеновскими глазами. Доверьтесь моим заботам, иллюстрисима синьорина, и через полчаса вы будете шествовать по улице как воскресшая Семирамида!

Успокоенная патетическими речами этого удивительного творца женской красоты, Мими Тромпеева прошла к легкой китайской ширме и скрылась за ее лакированными створками.

До сих пор, дорогой читатель, все шло, как говорится, нормально. Но вот наша история принимает совершенно неожиданный оборот и, как ни странно, выливается в форму дневника, в котором наша преображенная героиня после выхода из салона собственноручно запечатлела свои странные переживания. Впрочем, не будем больше говорить от имени автора, который и без того ненавидит болтливость и сплетни по любому поводу. Страницы из дневника Мими Тромпеевой объяснят, что случилось дальше.

Только что вернулась из салона маэстро Гальфоне. Когда шла по улице, все оборачивались мне вслед. Многие даже останавливались, восклицая: «Ах, какие глаза!» Только сейчас я почувствовала, что живу. Боже, как я счастлива! Поскорее бы выйти замуж!

Гип-гип, ура! Я вижу то, чего не видят другие! Мой рентгеноскопический взгляд проникает всюду. Сегодня утром, проснувшись, я обнаружила посреди спальни скелет с серебряным подносом в руках. Вначале я подумала, что все еще сплю. Но потом поняла, что это кухарка принесла мне завтрак. Волшебные капли маэстро Гальфоне наделили мои глаза удивительным свойством.

Я хожу будто по ожившему кладбищу, причем не испытываю от этого никаких неприятных чувств. Наоборот, мне доставляет большое удовольствие изучать анатомию каждого, кто проходит мимо.

Наблюдаю интересное явление. Среди людей из высшего общества, с которыми преимущественно я общаюсь, нет никого с мозгами в голове. Сегодня встретила своего двоюродного брата, члена совета учредительных спортивных обществ, с идеально развитой фигурой. Остановившись, мы разговорились. Он целовал мне руку, прямо-таки засыпая комплиментами, а я смотрела на него и думала: «Боже, какой стройный скелет!» Но переведя взгляд на его голову, я заметила, что в ней нет и капли мозгов. Я не сказала ему об этом, чтобы не обидеть: он мог истолковать мои слова именно в переносном смысле. И все же я предпочитаю выйти замуж за такого человека, как он, чем иметь супруга с черепом, полным мозгов, но помещенным на хилом теле.

Вчера вечером была на суаре у Дези. Собралась очень интересная публика. Только бомонд. Был даже один иностранный дипломат. Все наперебой ухаживали за мной, но я предпочла Жана. Он так богат и так мил. Говорят, он единственный наследник своего дяди, мультимиллионера, который во время войны нажил огромное состояние и сейчас лечит печень в Виши.

Среди пятнадцати кавалеров не было ни одного с мозгами. Головы у всех были пусты, но как красивы! Разумеется, первенство принадлежало Жану. У него фигура атлета, а смех подобен рыку медведя. Мне кажется, что если он меня обнимет, я растаю в его объятиях. И откуда у него эта тьма остроумия? Весь вечер он забавлял меня самыми пикантными анекдотами. Я чуть не лопнула от смеха. Говорят, что мысли человека кроются в его мозгу. Кто знает, быть может, в высшем обществе мыслят другими частями тела…

Из дам ни одна не произвела на меня впечатления. Их головы тоже пусты, а скелеты слишком широки в бедрах, хотя все носят корсеты. Дези была в новом платье, но выглядела demode. Пени и Грета хотя и выкрасили ноги бронзой, но все равно остались без внимания. Я наблюдала, как их печенки раздувались от зависти к моему блестящему успеху у кавалеров. Они не находили места от злости и все время искали повод поддеть меня. Дурехи! А на прощание расцеловались со мной, как ни в чем не бывало, и даже изъявили желание прийти ко мне в гости. Какое бесстыдство!

Ax, Жан — самый пленительный из всех мужчин, которых я встречала в своей жизни! Сегодня ездила в его машине на прогулку за город. Мы были вдвоем. Он действительно непревзойден в своих шутках. Знает массу уличных песен. Он пел их мне всю дорогу. И как мил и как воспитан! Рассказывал мне о воздействии различных духов и о том, как пользоваться зубочисткой на официальных приемах. Таких изысканных манер я не встречала ни у кого! Да, мы были бы идеальной парой!

Конечно, аристократ должен отличаться чем-то от обычных смертных. Поэтому их головы и кажутся пустыми. На самом деле у них мозги на месте, только они созданы из материи, которая, наверное, тоньше паутины, поэтому их и не видно. Ах, если бы и у меня были такие тонкие мозги, как у Жана!

Я на седьмом небе от счастья! Жан объяснился мне в любви. Опять ездили в его машине на прогулку. На повороте он замедлил ход, обнял меня и поцеловал. Сказал, что завтра поедет к папе и сделает официальное предложение.

Сначала папа упорствовал, потому что сумма показалась ему слишком большой. Но убедившись, что Жан человек с характером, уступил.

Один миллион авансом и два — после свадьбы.

Мне кажется, что я сойду с ума от счастья! Жан дрожит надо мной и постоянно уверяет в своей бесконечной любви. Сегодня после обеда я кашлянула, и он сразу бросился за врачом. Никогда не думала, что у меня будет такой внимательный и нежный супруг.

Ура! Уезжаем экспрессом в voyage de hoce. Сначала — в Ниццу, а оттуда — за бальными туалетами в Париж.