ДМИТРИЙ ГОЛЬДОВСКИЙ (1931-1987)
I
Как-то раз до поздней ночи я читал, слипались очи…
Вдруг в дверь тихо постучали… Потерял я мысли нить…
"Это путник запоздалый", – я сказал себе устало,
Ночь в пути его застала, просит дверь ему открыть.
То, конечно, гость усталый просит дверь ему открыть.
Кто ж еще там может быть?"
2.
На полу и в стенах в зале тени-призраки плясали.
Тот декабрь, холодный… мрачный… никогда мне не забыть!
И ученых истин море не могло развеять горе
О прекраснейшей Леноре, той, что перестала жить.
Ты, чудесная, отныне будешь с ангелами жить.
Где ж ещё ты можешь быть?
3
Вдруг я вижу возле двери волны взмыли на портьере,
Незнакомый мне доселе ужас кровь заставил стыть.
И сдержать стараясь бьенье сердца, я шептал в смятенье:
"Что за странное волненье? Надо встать и дверь открыть.
Это просто гость усталый просит дверь ему открыть".
4
Но затем собравшись с духом (голос мой разнесся глухо):
"Сэр, – сказал я, – или леди, вы должны меня простить:
Я не слышал вас вначале, вы так тихо постучали".
Тут раскрыл я двери в зале, ужас свой стараясь скрыть,
Только мрак густой увидел я, старясь ужас скрыть.
Что ж ещё могло там быть?
5
Так стоял я в темном зале, полон страха и печали,
А во мраке ночи мысли плыли душу бередить.
Не являлись мысли эти никому ещё на свете.
Только вздох услышал ветер: "Мне Ленору не забыть!"
Что за звук? О, это эхо: "Мне Ленору не забыть!"
Что ж ещё могло то быть?
6
Дверь закрыл белее мела. Вся душа моя горела.
Снова стук, теперь он громче, надо ужас подавить,
Надо встать и выйти смело, посмотреть, не в ставне ль дело,
То ведь ветер озверело тщится ставень отворить.
О, конечно, это ветер тщится ставень отворить.
Что ж еще то может быть?
7
Я к окну… И ворон черный, древний, строгий, непокорный,
Входит, крыльями махая, лишь окно успел открыть.
Вот он входит без поклона, глядя, как властитель с трона,
И решает благосклонно вверх на бюст Паллады взмыть.
Сплю я что ль? Откуда ворон мог на бюст Паллады взмыть?
Нет, того не может быть!
8
Точно смоль у птицы перья. "То не сон", – решил теперь я.
Ворон, чопорный, надутый, начинал меня смешить.
"Ты скажи мне, о ворона, имя, что во время оно
В царстве мрачного Плутона ты изволила носить".
И прокаркал ворон имя, что привык в аду носить:
"Никогда тому не быть".
9
Ворон черным монолитом все сидит там, все видит там,
Продолжая мою душу взглядом демона сверлить.
Силуэт зловещей птицы тенью пал на половицы.
На душу та тень ложится, и ее не победить.
Нет, душа моя не сможет власть той тени победить.
Никогда тому не быть!
