Первый пакет
Утренний секс Айрис любила!
Любовные игры на рассвете распаляли её и заряжали энергией на целый день. А уж Шадора просто доводили до исступления.
– У-уй! Рис! – воскликнул он, в самый ответственный момент извлекая из-под одеяла впившийся в бок старбеллум. – Рис! Ты не боишься, что эта штука когда-нибудь отстрелит мне яйца, и я больше не смогу приходить к тебе по утрам и… ночам.
– Дорогой, – она притянула его и жарко поцеловала в губы, проникая в рот языком, будто аттакером, – я же не дура… Всё оружие на предохранителе…
– Всё-оо? Даже холодное?
– А холодного мы не держим, мыррр… только горячее… Горячее, жаркое, пыллаааающеее… О, да! Рерих! Да, Рерих! Да! Даааааааа!!! Ааааааааааа! Какой ты пылкий…
– Дьявольская каракатица!
– Кто!? Я?! – Айрис вытаращила глаза и замерла в объятиях капитана.
Нет, конечно, Шадор любил отпускать крепкие словечки во время того как… в самые острые моменты страсти, и дейгарку это порой возбуждало до чёртиков, но… Такое ругательство скорее подходило для мостика, а не для постели!
– Не ты… – простонал капитан и отшвырнул прочь пулдагер, взявшийся откуда ни возьмись и упёршийся всеми стволами ему в бедро и в коленку. – Ри-ис! Да у тебя тут целый оружейный склад.
– Не тут, – простодушно возразила Айрис, сладостно обвивая его ногами, обхватывая руками, направляя как можно глубже в себя, сама двигаясь ему навстречу, томно вздыхая и постанывая. – Склад… под… там… – она неопределённо и расслабленно махнула рукой, – а здесь… только четыре… пять… единиц….
Рерих мысленно пересчитал, чтобы избежать новых огнеопасных сюрпризов, и усиленно прогоняя навязчивую ассоциацию с шомполом, врывающимся в пушечный ствол и энергично скользящим там…
Движения любовницы становились всё более порывистыми и настойчивыми. И Шадор ринулся ей навстречу с удвоенным пылом.
– Рис! Рис! Рис!.. Сладкая моя… Так… Ооооо! Рииис!
– Рериииих!
– О да… Сейчас!
– Да! Да! Дааа-ууу!
Мир сузился до пёстрого тоннеля, чтобы мгновенно вспыхнуть радугой, излиться горячей лавой и на секунды перестать существовать. Но какие это были упоительные секунды!..
Пока любовники приходили в себя, кровать вращалась под их сплетёнными телами как центрифуга, понемногу замедляясь… Учащённо дыша, они в блаженной тишине лобзали друг друга… Когда над ухом Шадора явственно раздался щелчок. Капитан так и застыл с вытянутыми для поцелуя губами над левой грудью Айрис, аккурат над розовым дразнящим соском. А что-то упало сверху и оплело. И уж конечно не ноги Айрис.
– Треклятый осьминог, – прошипел Шадор.
– Какой ты догадливый, – промурлыкала дейгарка, впиваясь в спину любовника ноготками, бережно так, легонько, как расшалившаяся кошечка, дабы не поранить. Хотя сейчас на ногтях у неё не красовалось алмазных микролезвий, имитирующих накладные ногти. Она всегда снимала их перед сном, чтобы не порезаться во сне.
Осьминогом же на сленге оружейников называли мину-ловушку, захватывающую наступившего на неё противника в щупаличный капкан, впивающуюся, присасывающуюся так, что кровь сворачивалась буквально заживо. Зверское приспособление! Изуверское… Но Айрис обожала использовать его для любовных игр.
– Острые ощущения, милый? Не волнуйся, до конца не сработает, но это та-ак… Будоражит…
Собственное орудие Рериха вновь напряглось, изготовилось к бою, и он вынужден был согласиться, с обоими. Тем более, похоже, все ружья Айрис выстрелили, наконец, и более своими членами, и иже с ними, Шадор не рисковал.
– О, мой капитан! Ооооо! Божеее…
Это было великолепно, как всегда!
Айрис довольно потянулась. Шадор рядом тихо посапывал. Обычно после утреннего секса он тоже чувствовал себя бодрячком, а тут…
«Действительно вымотался, – с нежностью подумала дейгарка, придвигаясь к капитану поближе. – Вот бы отменить все лекции и провести весь день в постели, – размечталась она».
В конце концов, они так давно не были вместе, и могут себе позволить…
– Который час? – поинтересовался Шадор, не открывая глаз.
– Лежи, ещё есть время… Да и потом, ты же капитан!
– И?
– Может, они без тебя обойдутся?! Ну, хоть несколько часов?
– Нет. Надо собираться. Но у нас с тобой ещё будет время, – Шадор притянул девушку к себе и поцеловал в нос. – Только я пока не знаю, когда…
– Но ведь тебе было хорошо?
– Конечно.
– И ведь так бывает каждый раз? – Айрис приподнялась на локте и заглянула капитану прямо в глаза.
– Рис! Чего ты хочешь?
– Больше и чаще!
– Ого! – капитан довольно улыбнулся. – Какое неожиданное предложение… Хм, даже не знаю, как удовлетворить эту просьбу, но что-нибудь обязательно придумаю…
– Я уже все придумала.
– Да? – голос капитана прозвучал заинтересованно. – Мне устроиться поудобнее?
– Нет. Собрать вещи!
– В смысле?
– В смысле… Давай жить вместе! – выпалила Айрис и облегчённо выдохнула. Конечно, для гордой дейгарки предложение было необычным. Традиционно женщине следовало ждать инициативы от мужчины, но капитан в некоторых вопросах был на удивление туп, а у Рис не хватало терпения.
Шадор отбросил одеяло, поднялся с кровати и начал одеваться.
– Ты за вещами? – недоуменно спросила Айрис, ошарашенная быстротой принятия решения.
– Нет. На службу. У меня скоро совещание. Передача первого пакета, сводка текущих заданий.
– А как же…
– Рис, – Рерих наклонился к Айрис и чуть приподнял её лицо за подбородок. – Сейчас не время для подобного разговора.
– Почему?
– Потому. Ты и сама не готова к тому, чего требуешь от меня. При моём графике тебе будет неудобно.
– Не решай за меня, как мне лучше! – Айрис оттолкнула капитанскую руку и начала выпутываться из одеяла. Получалось не очень, пока ей не помог Шадор.
– Знаешь, – начал он, – мне нравится твой темперамент. И ты очень нравишься… – Дейгарка нервно одевалась, не глядя на капитана и не попадая руками в рукава халата. – Но не спеши… Куда нам торопиться? Пусть все пока останется как есть.
Айрис встала в позу напротив Шадора и сложила руки на груди.
– То есть я буду лежать тут готовенькая и ждать, когда ты до меня снизойдёшь?
– Ты всё неправильно понимаешь, – покачал головой Шадор. – Я – капитан крейсера, на мне лежит большая ответственность, и я не могу пренебрегать своими обязанностями в угоду твоим желаниям!
– Я вообще не вижу противоречий! Отвечай себе за крейсер. Кто тебе мешает?!
– Рис, успокойся. Ну, сама подумай, я и так всегда рядом. От тебя не бегаю, и когда могу – всегда прихожу…
– А ночью? Вот ночью? Почему я не могу просто с тобой спать?
– Ночью я был с Дану, и оправдываться не собираюсь. Дану – тоже моя ответственность.
– А за меня ты, значит, отвечать не хочешь?
– Я за тебя отвечаю всегда! – отрезал капитан, но прежде чем Айрис успела обрадоваться, добавил: – Как за члена экипажа. Разговор окончен, захочешь – потом продолжим, а сейчас мне надо идти.
И Шадор ушёл, а Рис опустилась на постель. Идти на лекцию не было никаких сил.
«Хуже отсутствия ночного секса может быть только утренний скандал! – зло подумала она. И, конечно, подозревала, что капитан не прогнётся, но, с другой стороны, первый шаг сделан. – Уломаю!» – решила дейгарка и погладила торчащий из-под подушки голковер.
* * *
Утренний звук побудки пронёсся по крейсеру ураганом. Пронзительный гудок разрезал мягко вибрирующую тишину и растревожил сонные казармы. В самый безмятежный час, когда даже вахтенные на посту задремали, и чуткие сны наполнились едва уловимым гулом механизмов из машинного отделения… КА-11 стремительно летел среди звёзд, следуя заданному маршруту.
– Подъё-ом! – резануло в штрих-кодах, чтобы затем все на секунду оглохли от громогласно усиленного рыка сержанта Ка-Дуко, топающего по коридорам и безжалостно вскрывающего створки кают куков.
Бодрящий воздух специально подавался из охладителя в коридоры через вентиляционные коллекторы и неумолимо заползал в каюты.
– Подъём!
И понеслось! Закрутилось, завертелось… Первый день службы на КА, после принятия присяги и старта, начался.
– Встать!
– Построиться!
– Держать равнение!
– Живей… Построиться!
Шмяк!
– Эй!
– Ой!
– Больно!
– Вольно!
– По умывальникам!
– Куда прёшь?!
– Раззява…
– Отставить спать!
Кое-кого из кадетов, под шумок нырнувшего обратно в постель, бригадир и куратор сообща выковыривали из койки, призвав на помощь всю свою ловкость и сержанта с его адской машинкой.
Только, пожалуй, ка-марги дружно и дисциплинированно выстроились и промаршировали гуськом до хозкоридора. Вскоре возле умывальников возникло столпотворение, а кто-то из кадетов даже успел принять душ в отведённые двадцать минут, и у туалетов было не протолкнуться.
– Эй! Ты там чего? Верёвку проглотил?!
– Иди и попроси у сержанта слабительного!
Дружный хохот в пять булфергских глоток.
– Вот же! – в сердцах. – Когда надо посрать, тут вечно занято.
– Приспичило ж кому-то…
– Это издевательство!
– О, соседний клозет освободился…
– Он же девчачий!
– А мне на…
– Спорим, что не добежит!
В разгар прыганий на одной ножке, потасовки и колошматенья в дверь створка клозета робко отворилась, и оттуда испуганно выглянул Хумфа.
– Вузюк проклятый! – дружно.
– Нас извинять.
Втянув голову в плечи, лашми виновато потрусил к умывальнику.
– Время истекло!
Гудок!
Все бросились по местам, ополаскиваясь и вытираясь на бегу. На одевание и уборку постелей было отведено ещё меньше – десять минут.
– Долго!
– Поторопимся!
– Ещё пять минут! – возмущённый возглас.
Тычок!
– Уй!
– Опоздавшее звено не завтракает!
Ноги, руки и головы действовали на автомате, просовываясь в брючины и рукава. Гай умудрился запутаться так, что Джон и Кортес выпутывали его вдвоём. И двенадцатое звено не опоздало, когда все построились в коридоре напротив своих кают.
– По…
– …порядку…
– Рас…
– …чит…
– …айсь!
– Первый!
– Привет!
– Разговорчики!
– Пятый!
– Эй!
– Как тебя звать?
– Разговорчики!
– Седьмой!
Шмяк!
– Восьмое звено готово!
– Девятое…
Хвать!
– Выйти из строя, кадет!
– А чё…
– Завтракать будешь последним.
– Так точно…
– Двенадцатое звено в сборе!
– Доброе утро, кадеты! – рявкнул напоследок сержант и отправился на планёрку.
– Ага, такое же доброе, как мой папаша, – пробурчал Макферсон, – или ты сам.
С уходом Ка-Дуко все расслабились, ненадолго, и то потому, что потом последовала команда «вольно» и долгожданное разрешение от кураторов – позавтракать.
Ещё полчаса: толпились у трансгрегаторов, шуршали пакетами, восклицали при виде упаковок с кашей, а после все разбрелись по каютам – хрустеть тостами с джемом, глотать склизкую кашу и шумно высасывать из пакетов молоко.
– Одно хорошо – каши много…
– Ой! Морковка! – Мира приятно удивилась, Тиранна поморщилась, а Морони кривовато улыбнулся.
Джон с широкой ухмылкой и громким хрустом откусил кончик своей морковки белыми передними зубами, изображая кролика.
Мира отчего-то зарделась и предпочла догрызть овощ отвернувшись.
Из соседнего кука послышался отборный ржач. Наверное, там тоже баловались с морковками…
– Рты закрыли! Жуём молча!
Пакеты друг за другом полетели в дезинтеграторы.
– Двенадцатое звено!
Сегодня Бринн был настроен серьёзно и решительно.
– Хватит зевать за столом. Ярим!
– Здесь!
– Раздай блокноты… Та-ак… Зашли в киберсеть? Так…
– Ай!
– Правильно, Гай, это ваши комьюните активировались. И рут-ком заработал. Связь есть. Проверяйте все…
– Распорядок дня на сегодня! Хватит зевать по сторонам… Мира!
– Слушаюсь, капитан, ой, командир… куратор.
– Первое занятие «тактика и стратегия»…
– А…
– Что не понятно, кадет?
– Ничего… – Гай смутился.
– Тогда уткнись в блокнот, – это Ярим. – На экране всё дублируется.
– Далее…
– Лекция по «ксенобиологии»…
– Фью!
– Вам плохо, кадет?
– А кого препарировать будем? – Джон усмехнулся.
– Никого, но если хотите, то вас. Только предложите себя Дор-Гону и я-я с радостью.
Макферсон фыркнул.
– Нет, спасибо.
– Список послеобеденных дежурств…
– За мной, кадеты. Не отставать…
Гонг!
На первом занятии кое-кто из кадетов и курсантов клевал носом, включая некоторых бригадиров.
– Яр… Ярим…
– Ммм… Шшшш… Чего?
– Где опять ночью шлялся?
– А тебе какое дело?
– Явился в три ночи, разбудил…
– Прям уж, обманщик. Сопел в две дырочки и хоть бы хны…
– Приветствую вас, первый курс, – подтянутый и строгий преподаватель медианин, офицер запаса, как он и представился, чётким, поставленным шагом прохаживался перед двенадцатым, тринадцатым и четырнадцатым звеньями куков в тактическом павильоне. – Поздравляю вас с началом службы в Космической Академии Рериха Шадора. Меня зовут Хейрозако аль Ганадо, но можете обращаться ко мне просто – лорд сиер.
Кортес скривился, предусмотрительно уставившись в пол. Джон Макферсон хмыкнул, и его хмык получился чересчур громким в неожиданно наступившей тишине.
– Да вы птица благородных кровей! – вырвалось у пирата, прежде чем он сообразил, что вообще это сказал, скорее, подумал вслух, ни к кому не обращаясь.
«Граф, не меньше, – размышлял дейгарский разведчик. – Интересно… За что его лишили наследства и отправили на службу? За какую провинность он околачивается на крейсере, а не в высшем обществе Медеи? Да, но… Титула же не лишили. Или, наоборот, он – бастард, и его отец, наверняка какой-нибудь лорд-герцог, даровал ему титул и сбагрил сюда, подальше от своих законных наследников и разгневанной жёнушки».
Лорд Хейрозако обвёл надменным взглядом притихшую аудиторию и цепко вперился в Макферсона, словно запечатлевая дерзкого кука. Хумфа почему-то воспринял это на свой счёт и трусливо укрылся за широкой спиной Джона.
«Странно», – пронеслось в голове у Гая, поскольку вузюку полагалось важно выпятить грудь и растопырить уши. Ведь он тоже принадлежал к аристократии, хоть и лашманской. Всего-то пятый сын какого-то мелкопоместного болотного феодала.
– Извините, – пробормотал Макферсон, вовремя включив дурика и хамелеона.
Не стоило так неосторожно привлекать к себе внимание. Тем более Лже-Джон как-то подозрительно на него косился.
Однако подлинный Джон ненавидел медианскую аристократию.
Кортес, прищурившись, глянул на Тони, и этого мимолётного взгляда ему хватило, чтобы заподозрить. Ведь дейгарцы тоже недолюбливали и презирали медианцев. Те считали дейгарцев низкими по происхождению, несмотря на чистоту крови, именитость и родовитость.
Граф аль Ганадо не стал раздувать из пустяка инцидент и продолжил вести занятие.
«Ах-ах!» – какое благородство мысленно восхитилась лерийка из четырнадцатого звена.
– Кто из вас, кадеты, скажет, в чём заключается основной секрет успешной тактики и стратегии?
Вопросы действовали на большинство куков деструктивно, и некоторые из них тут же начали разглядывать потолок. А вот холдеянка и лерийка из четырнадцатого звена с обожанием поглядывали на нового преподавателя и шушукались.
«Он такой душка!» И тому подобная глупость…
Их даже не смущала характерная особенность расы медиан – сросшиеся над переносицей густые брови. Когда лорд сиер хмурился, они так забавно шевелились и в целом напоминали усы, только растущие на лбу.
Мира изо всех сил подавила смешок и зажала себе ладошкой рот. Всё-таки занятие, да и преподавателя следовало уважать. Тем более в их группе уже есть один – по-настоящему усатый. Она невольно покосилась на усы Кортеса, точнее, усики… А тот нечаянно (или нарочно) перехватил её взгляд. Мира совершенно смутилась и отвернулась.
Преподавателю надоело ждать ответа, и он повторил вопрос:
– Так в чём заключается основной секрет тактики и стратегии?.. Если думаете отсидеться, не получится. Я буду спрашивать вас об этом всё занятие или… Нет. Лучше… – он резко изменил тактику, и породистый аристократический палец уткнулся в Ка-Таго, сидящего к графу ближе всех. – Отвечайте! Вы! Кадет?
Как будто препод сомневался в его принадлежности к первому курсу.
Ка-марг усмехнулся, словно намекая, мол, вы сами этого добивались.
– Лучшая стратегия – это хорошо прицелиться противнику между глаз, а лучшая тактика долбануть ему туда со всей силы, как в наиболее уязвимое место. Сразу наповал! И никаких секретов.
– Я так и предполагал, – высокомерно заявил Хейрозако, – что топорно-прямолинейные методы ка-маргов ни на что не годятся.
– Чего?! – Ка-Таго набычился.
– Взять хотя бы последний случай, – невозмутимо продолжал граф, – вблизи Саклиуса, где флот Ка-Гора чуть не разгромили тэйары и не сожрали всех только потому, что крейсер Шадора пришёл ка-маргам на помощь… Амбалы без мозгов!
Ка-Таго резко перестал улыбаться, а Тиранна почему-то посочувствовала ему.
Честно говоря, присутствие на КА медианина благородных кровей её удивило. Она их немало перевидала во дворце лерийского императора – в качестве послов и гостей, приглашённых на имперские торжества и балы. Но увидеть такого здесь… Хотя эльскеде давно чувствовала себя на крейсере словно в императорском зверинце, воспринимая каждого нового субъекта как диковинное существо, коих Йонан обычно коллекционировал, притаскивая с разных «свежеколонизированных» планет. Как и её когда-то обнаружили в контейнере с фруктами, глупую, пугливую, но привлекательную аборигенку.
«Йонан! Нет, вчера он сказал, что позаботится обо мне». Как о любимой зверушке? Некоторым плохо жилось в неволе…
Тиранна отогнала прочь от себя лишние мысли. Только не ей!
Преданность и безупречность – вот девиз эльскеде. Она заставила себя слушать преподавателя, тем более говорил он уже минут пять, а Тиранна даже не вникала. Похоже, не только она…
Гай тоже периодически глазел по сторонам. Но более всего парнишку занимало необычное поведение вузюка. Тот слишком отличался от того Хумфы, что вывалился из коммуникационного колодца в загоне примерно неделю назад. Помимо всего прочего, в четырнадцатом звене был свой лашми, и, судя по нейтральному окрасу, невысокого происхождения. Он подобострастно поглядывал на пятого княжеского сына, а Хумфа в его сторону даже ухом не вёл. Типичный аристократ-лашмани уже давно бы приспособил незнатного соотечественника в качестве подставки для ног.
Откуда Гай так много знал о лашми?
Его отец воевал на вузюкских болотах и частенько рассказывал о вузюкумфской кампании. Без прикрас. Отец не любил приукрашивать. Морони подумал и списал нетипичное поведение Хумфы на непривычную для него обстановку и необходимость соблюдать дисциплину. Всё же не где-нибудь в болоте или в поместье самодура-папаши, а на военном крейсере. Поэтому Гай собрался, отвлёкся от Хумфы и принялся внимать преподавателю.
– …Таким образом, неотъемлемым тактическим навыком следует признать умение наблюдать и вычленять малейшие нюансы. Посему вам необходимо развивать внимание к деталям и аналитико-синтетическое восприятие… С сегодняшнего дня, кадеты, по моему заданию и для собственной пользы, вы начнёте вести дневники по типу бортового журнала, где каждый будет фиксировать и отмечать всё, что происходит вокруг, определяя степень значимости. Всё, что вам покажется интересным, необычным или подозрительным…
«Мне всё кажется подозрительным», – подумал Кортес.
– Первые ежедневные наблюдения представите, скажем… – он сверился с расписанием на комьюните. – Через две недели…
Ка-маги помрачнели, поскольку не преуспевали в описаниях, а остальные покуда не осознали. Впрочем, Джону с Кортесом было даже с руки. Оба здесь долго задерживаться не собирались, а наблюдения им бы точно пригодились. Как свои, так и чужие…
– Запомните, две недели! Подробные и ценные записи. Иначе зачёта вам не видать, как своих ушей.
Вузюк, тот, что не Хумфа, возмущённо квакнул и раскатал свои лопухи-локаторы.
Хейрозако аль Ганадо как-то не по-аристократически ухмыльнулся.
– Полагаю, к лашми это не относится буквально.
Да-да, вузюки никогда не теряли из виду свои большие уши, лицезрея сие лашманское достояние из любой позы.
– Включить блокноты.
Мира выполнила требование быстрее и прилежней других.
– Смотрите на экраны, а я посвящу вас в некоторые аспекты тактического и стратегического преимущества КА-11…
* * *
– Капитан на мостике! – провозгласил дежурный бригадир.
– Капитан на мостике! – подхватили остальные.
– Капитан на мостике! – раздавалось со всех сторон, пока Шадор не занял подобающее ему место – в кресле на возвышении.
– Итак? – потребовал он, усаживаясь поудобнее, небрежно откидываясь на спинку и закидывая ногу на ногу, как обычно.
Все офицеры мостика, как один, отдали ему честь и выстроились в очередь с докладами.
Капитан снова действовал в привычной для него обстановке, окружённый верными ему подчинёнными – старпом молчаливо присутствовал за спиной, а шкипер вытянулся перед ним по стойке смирно.
– Вольно. Докладывайте.
Вилиам Кабук первым приблизился с отчётом. Он доложил, что за ночь никаких серьёзных происшествий на крейсере не зафиксировано и присовокупил донесения с пульта.
«А что это меняет?» – несколько рассеянно подумал Шадор.
Признаться, он был слегка расстроен утренней выходкой Айрис и выбит из колеи. Больше всего на свете Рерих ненавидел выяснять отношения и всё усложнять. Всего пару часов назад он полагал, что между ним и преподавателем Ромеро всё предельно ясно. А нет! Оказывается, это только для него всё просто, а ей недостаточно хорошо проводить с ним время, наслаждаясь улётным сексом и вниманием капитана. Их связь длилась чуть больше года, и до сегодняшнего момента Рис ни на что не жаловалась, да и Рериха это устраивало. И он уделял любовнице времени немного больше, чем остальным.
Наверное… Неужели нельзя просто получать удовольствие от общения друг с другом? Без каких-либо обязательств…
Шадор отринул неприятные мысли и огляделся вокруг. Он снова на мостике, как и всегда, в привычной ему роли и среде. Можно о прочем забыть. Он капитан самого мощного крейсера в галактике. Со всеми вытекающими последствиями.
– Итак, – повторил Шадор и обратился к офицеру по связям с общественностью: – Что там с текущими заданиями? Уточните маршрут.
Офицер с готовностью протянул ему маршрутную карту с пометками и бодро прокомментировал:
– Проходим первое кольцо. Прямо по курсу система Омарами… Омарамцы прислали петицию о помощи.
Капитан вздохнул.
– Что там у них?
– Их транспортники и шхуны снова подверглись нападению скирийцев.
– Опять!? – капитан поморщился. – Сотни космических каракатиц! Эта туева саранча неистребима!
– Так точно!
– У нас есть выбор… – задумчиво проговорил Шадор. – Избавить торговые суда омарамцев от пиратов. Либо… Сохранить нейтралитет с кластером Скирос…
Все ждали, какое решение примет капитан, и капитан постановил:
– Ладно, сначала к Скиросу. Отклонение от курса незначительное. Проучим головорезов доходчиво, раз и навсегда, объясним, по-нашему, что Омарами под защитой Тезериона.
Офицер обвёл пометку у себя в блокноте.
– Каким оружием?
Шадор на минутку озадачился…
– Полагаю, ракетной установки хватит.
– Тогда это задание для второго курса.
– Потом к Омарами, за гонораром.
– Такой полигон потеряем, – посетовал шкипер, с сомнением покачав головой. – Скирос…
– Отставить. Далее?
– Моркузор. Тамошний ингибитор горит желанием нанять нас.
– Для чего?
– Темнит и крутит. Хочет обговорить на месте.
– Тащиться в такую даль непонятно зачем? Котов в мешке не подбираем. Пропускай. Покуда не научится выражаться конкретнее, без намёков.
– Учтено, – офицер проставил в блокноте крестик.
– Дальше!
– Таврия… Передали договор по найму. Выгодное предложение, щедрая оплата.
– Что там? – Шадор нахмурился.
– Сопровождение фестивального парома к месту назначения, через пустоты Урсоа, в качестве охраны.
– Что за фестиваль?
– Выборы с передачей священного артефакта.
– Как обычно… Побрякушка какая-нибудь и ничего нового.
– Огненная сфера.
– Впрочем, любой каприз за их деньги. По срокам успеваем и нам по пути. Отметь следующим пунктом. Используем для практики.
– Пошлём эскортом новобранцев?
– Такова традиция. Что у нас по тэйарам?
– Пока не замечено. Затаились.
– Они всегда появляются внезапно. Следите за сигналами.
Капитан с офицером по связям успели рассмотреть ещё с десяток предложений, просьб, заявок, ключевых точек и отметить наиболее выгодные или критически значимые позиции, когда бригадир сообщил, что прибыл посланник от спонсора.
«Наконец-то! – подумал Шадор. К тому времени его внутреннее напряжение достигло апогея. – Пакет».
Он знал, что это от Тезериона. Другие спонсоры гонцов не присылали, а всегда обращались к нему по особому каналу рут-кома или же лично по комьюните, куда их всегда перенаправляли кодом с пульта по соответствующему маршруту киберсети.
– Проводите его в рубку, Вилиам. Я буду через пять минут.
– Кэп! – укоризненно взвыл шкипер. – Пощадите! У меня же от этих двухмерных мурашки…
– Отставить… – начал Шадор, но заметил, как не на шутку перекосило физиономию равандоссца. – Ладно. Дану!
Этого, по крайней мере, двухмерностью не смутить.
Старпом молча кивнул и удалился. Кабук облегчённо вздохнул.
Ох уж эти посланники Тезериона!
Они всегда стыковались с крейсером незаметно, словно тени. Пиявками прилепляясь под брюхом звездолёта, если сравнивать его с гигантской акулой. Никто даже не мог сказать наверняка – стыковались они или сами собой материализовались на борту. Выглядели посланцы жутко – высокие, тонкие и плоские антропоиды, с головы до ног затянутые в брохром, облегающий скафандр из кожи астероидного червя, и в таких же бро-шлемах с непроницаемыми кремодиевыми монозорами. Выпуклыми, в отличие от всего остального. Они их никогда не снимали, и никто не видел, что внутри.
Едва Шадор вошёл в кабинет, как навстречу ему выступил бро-хромированный чёрный посланник и протянул капитану такой же чёрный и плоский чемоданчик. За фигурой антропоида бесстрастно маячил Дану.
– Новый пакет, – изменённый димофильтрами голос звучал одноцветно и механически. – Текст с заданием, схема сборки, инструкции, цена и гарантии переданы вам на комьюните. Код прежний, пароль знаете.
Рерих кивнул, принимая чемоданчик, и натянуто улыбнулся.
– Спасибо. Сейчас же ознакомлюсь.
– После моего ухода, – ровно, без эмоций. – И не утруждайте себя благодарностью. О ходе и результатах подготовки отчитаетесь перед Тезерионом.
Шадор ничего не ответил и аккуратно положил чемоданчик на стол.
– Дану, проводи, – приказал он первому помощнику и добавил, встретив его беспокойный взгляд: – Потом возвращайся.
Оставшись в одиночестве, Рерих активировал нужную ему информацию…
Старпом вернулся минут через двадцать и застал Шадора в необычной позе. Капитан сидел за столом, опустив голову на сомкнутые в замок кисти рук, лежащие ладонями на столе, и что-то невнятно бормотал.
Дану только хотел его спросить, но капитан спиной почувствовал присутствие ара. Сел ровно и, уставившись в одну точку, произнёс:
– Ты мне понадобишься.
– Я всегда с вами, – спокойно напомнил Дану.
– Вы, – поправился Шадор, словно не слыша его, – трое… Нет, четверо. Ты, Дор-Гон и… су-мунский образец.
* * *
Капитан связался с докторами спустя несколько минут.
– Дор-Гон, жду в лаборатории. Быстро, или ты-ты знаете, что будет!
Чёрной меткой пользоваться не хотелось, но капитан был слишком озадачен содержимым пакета, чтобы разводить церемониалы с эризийцами.
– Не можем, капитан, – откликнулся Дор. – У меня-меня лекция. Как вы понимаете, необходимо поддерживать боеспособность крейсера, а следовательно, просвещать попавших на борт новобранцев. «Польза-вред» – слишком важная тема, чтобы стоило ею пренебрегать.
– И кто у тебя-тебя там по плану сегодня? – с рассказами про танайцев, каррианцев, лерийцев, лашми и прочих Рерих отправил бы докторов куда подальше, но…
– Тэйары.
Данная тема слишком интересовала самого Шадора, а доктора очень неохотно делились информацией, поэтому капитан решил ненадолго отложить апробацию содержимого сосуда.
– Хорошо, – разрешил он. – Проводи лекцию. Только в подробностях, чтобы…
– Я-я разберёмся сами-сами, – рявкнул Гон, переглянувшись с Дором. – Именно по твоей вине я-я вынуждены заниматься всякими учебными делами, натаскивать кадетов по расовой биологии и физиологии! Сколько раз я-я уже просили найти мне-мне замену! А вы даже не шевелитесь! Ни вы, ни твой старпом! Думаете, мне-мне это интересно? По пятисотому кругу! И…
Капитан прервал связь.
– Как же они мне надоели! А тебе? – Шадор взглянул на Дану, тот пожал плечами.
– Доктора не могут меня раздражать. Существует несколько причин, если хотите, я поясню…
Шадор отмахнулся от старпома. Дану скривился, его гораздо больше раздражало невнимание капитана, чем чьи-то выкрики и истерики. Тем более что склочность докторов была известна всему экипажу, и в своих интересах ар предпочитал заботиться о самом капитане.
– Ваши противоречия не редкость, и мне кажется, что им просто доставляет удовольствие с вами ругаться. У эризийцев сложный характер, но со своими обязанностями они справляются.
– Конечно, – кивнул Шадор, – я понимаю, что это всё не всерьез. Поэтому и не убираю их с лекций, там Дор-Гон хотя бы на кадетов срываются, а то экипажу бы больше доставалось. Дану, я планирую послушать эту лекцию. Ты останешься?
Ар снисходительно улыбнулся.
– Разумеется. Мне полезно будет узнать про себя то, что я еще не знаю.
Шадор указал на соседнее кресло и переключил настройки рут-кома.
* * *
На лекции первый курс присутствовал в полном составе, Рерих ознакомился с отчётами кураторов, пока кадеты рассаживались в аудитории.
– Я даже не знаю, – сказал он Дану, – каким набором я доволен больше. Раньше у нас учились лишь отличники боевой и учебной подготовки, а эти… Слишком разношёрстная компания.
– Потенциал есть у каждого, возможно, среди них найдутся те, кто будет полезен для нас.
– Или бесполезен.
– Капитан, вы не хуже меня знаете, что космос ошибок не прощает, и естественный отбор никто не отменял. Тот, кто не сумеет справиться с тяготами, так или иначе покинет крейсер. Стоит ли об этом сейчас думать?
– Ты прав.
Дану довольно улыбнулся.
Шадор развернул проекционный экран, на котором отображалась аудитория, где доктора уже напустили на себя важный вид.
Лекция по ксенобиологии проходила соответственно в муляжно-моделируемом помещении сферической формы в хвостовой части крейсера, где на первый взгляд ничего не было, кроме белых голых стен и расположенных полукруглыми рядами кресел с подставками для блокнотов. В этой аудитории, с максимальной наполняемостью, свободно размещались сразу два курса.
Лекцию начал Дор:
– Дорогие бездари и неучи! Я прекрасно понимаю, что ты-ты и ты не способны усвоить и пяти процентов информации за один присест…
Возмущённый ропот на первых рядах.
– Да-да! И тем не менее я рекомендую потом еще несколько раз прослушать лекцию, запись можно будет вызвать по рут-кому, и это обязательно и неоднократно спасёт кое-кому жизнь, в том числе и на предстоящем экзамене!
По рядам прокатился вздох. Доктора самодовольно заулыбались, и Гон продолжил:
– Сегодняшняя лекция называется «Сторонники и враги КА-11 в космосе». Разумеется, я не буду заниматься простым перечислением. Уж на то, чтобы оценить степень той или иной угрозы при столкновении с одной из галактических рас должно хватить твоих-твоих и твоих убогих способностей. Моя-моя задача в том, чтобы рассказать о слабых и сильных сторонах, ментальных, физических и культурных особенностях, чтобы во время боевых столкновений или на переговорах ты-ты-ты понимали, с кем имеете дело и выбирали правильную тактику. Тема лекции – тэйары.
– Моя любимая тема! – хитро улыбнулся Дор, перехватывая у Гона инициативу, и щелчком пальцев развернул огромную панораму космоса вокруг замерших на своих рядах кадетов. Тотчас мнимое пространство заполонили левиафаны. Многие ахнули.
– Тэйары однозначно твои-мои враги. Жестокие, беспощадные, хладнокровные в переносном смысле этого слова. Биология этих тварей сложна. С какой-то точки зрения – тэй, как носитель ара – венец творения, потому что имеет необычайно развитую нервную систему, а именно развитие нервной системы определяет развитие большинства гуманоидных и негуманоидных рас. Тэй способен существовать автономно, что именно и делает на протяжении нескольких лет, пока не сливается с аром. Ара специально подбирают и подготавливают для тэйя. И эти твари так же опасны, ведь они прекрасно знают, на что идут, но соглашаются с этим, ждут этого слияния, им же в итоге и гордятся.
– Но если это такой долгий процесс, – раздался голос одного из ка-маргов, – то почему нельзя просто найти их гнездо и выжечь их всех, чтобы неповадно было…
– Кадет! Не надо себя считать умнее других. Разумеется, КА-11 и союзники постоянно ищут, как ты выразился, «гнездо» тэйаров, но космос, если вдруг кто не знает, – несоизмеримо велик, а Вселенная бесконечна! И судя по принципу их перемещения, левиафаны явно живут не за ближайшим астероидом! Впрочем, если кому вдруг доведется попасть к нему-нему в гости, то координаты потом и сообщите, если, конечно, останетесь в живых! А теперь к делу. Присутствующий на крейсере ар – единственная особь, выжившая после гибели тэйя-носителя. Я-я долго его изучали и проводили хм… беседы… – последнее слово Гон проговорил с недовольством, он бы лично Дану ещё и допросил бы с использованием почти безобидных эризийских технологий, но пришлось считаться с желаниями Шадора, который неожиданно проявил к спасённому бесконечную доброту. – Узнали много новой и полезной информации о противнике, ар с лёгкостью шёл на контакт, видимо…
– Вот предатель! – послышалось с задних рядов. Доктора привстали на цыпочки, высматривая того, кто осмелился их перебить, засекли говорившего, одного из ка-маргов, и сделали в журнале пометку об «особом отношении к данному кадету на полевых испытаниях».
– Итак, – продолжил Дор, – особь шла на контакт, потому что, оказавшись в незнакомой среде, была дезориентирована и искала себе нового покровителя.
– Точнее, – перебил Гон, – при утере симбионта, вернее доминанта, ар не погиб, а вопреки всем законам биологии выжил. Я-я пытались решить эту загадку и сделали кое-какие наработки. Но, к сожалению, – Гон, прищурившись, глянул наверх, и Шадор, поймав этот взгляд, тут же задумался о том, чтобы исполнить свою давнюю мечту и самому допросить доктора с пристрастием, чтобы тот не устраивал из серьёзных вещей дешёвое шоу. – Это не совсем тема моей-моей лекции, впрочем, если кому-то будет интересно, то можете подать прошение о стажировке. Перед вами откроется множество тайн. Микрокосм в космосе, что может быть удивительнее…
Мира, сидевшая в первом ряду, очень воодушевилась предложением и оглянулась на соседей, в поисках единомышленников, но лица остальных были непроницаемыми.
– Ты, ты и ты не должны никогда и ни при каких обстоятельствах забывать, что тэйары – враги. Космические монстры два-в-одном. Замкнутая, совершенная система. Но тебе и тебе повезло оказаться на единственном крейсере в галактике, которому есть что противопоставить тэйарам.
– А если их будет много? – спросил Гай.
– Если его-его-его будет много, то КА всегда успеет улететь, на корабле есть определенные технологии, которые хотя и требуют использования больших мощностей, тем не менее позволяют сохранять неуязвимость в критических ситуациях.
– А разве подвиг – бежать?
– А вы предпочитаете погибнуть, кадет? – внезапно раздался голос Шадора. Капитан в этот раз решил не только незримо поприсутствовать на лекции доктора. Он иногда не просто прослушивал лекции, если его что-то интересовало, с целью проконтролировать того или иного преподавателя, но и вставлял свои реплики. На кадетов это тоже действовало «благотворно», создавая капитану имидж вездесущего всезнайки.
– Нет, но бегство с поля боя считаю позорным! – Гай уважал своего отца, который даже в ту нелепую войну стоял до конца.
– Нет доблести в глупой смерти. Она не глупа лишь тогда, когда ты знаешь, за что бьёшься. У КА нет родины и порта приписки, поэтому мы помогаем лишь там, где можем помочь. Правда, хочу вас успокоить, проколов у нас ещё не возникало.
Дану внимательно посмотрел на капитана, словно пытался оценить правдивость его слов. Да, неудачи редки для КА, и когда они случались, то, как правило, заканчивались гибелью всего крейсера вместе с экипажем. И то, что КА-11 пока не попадал в серьёзные передряги, считалось безусловной заслугой Шадора.
Кадеты ещё немного попялились в потолок, дожидаясь магического голоса, но потолок молчал… Тогда снова заговорили эризийцы:
– Тэйары – твари, с которыми нельзя договориться. Мотивы и место обитания неизвестны. У КА было несколько стычек с тэйарами, но всё закончилось благополучно, для КА, разумеется. Некоторым повезло меньше, например, флоту ка-маргов.
Ка-марги в аудитории вознегодовали. Им как будто напоминали в очередной раз…
«Сговорились, что ли?!» – мысленно возмутился Ка-Таго.
На КА служили лучшие тактики и ксенопсихологи, которые часто вносили поправки в курс обучения. Для того чтобы держать в подчинении команду и кадетов, нужны не только приказы и контроль за их исполнением, но ещё и вовремя поданная информация или использование эмоциональных факторов.
– Принцип функционирования этих существ до сих пор до конца не исследован. Это, безусловно, разновидность симбиоза, хотя, скорее всего, но это тоже не доказано, более крупное существо доминирует или даже паразитирует на малом.
– А это не противоречит законам биологии? – задала вопрос кадет-холдеянка.
– Система внутренних связей существ целиком не изучена, но происходит как бы встраивание донора в паразита, причем паразитирование в данном случае условное, речь не идет о причинении вреда находящемуся внутри объекту, он является частью тэйя, но тем не менее ему подчиняется…
Ары – гуманоиды с чуждым мышлением, поскольку ментально связаны с тэйем. Именно он диктует ару свою волю. Поэтому тэйары непредсказуемы и агрессивны. Но не надо их недооценивать. Это не животные, а метания противника и переговоры во время боя для тэйара вряд ли секрет…
Эта тема тоже неоднократно волновала Шадора, и после того, как Дану очутился на КА-11, капитан не раз и не два пытался поймать ещё одного тэйя и через старпома наладить с ним контакт, но левиафаны оказывались либо слишком быстры, либо чересчур слабы, и до переговоров не доходило.
Дану нахохлился рядышком в кресле, ему сложно было абстрагироваться от происходящего, хотя он и не вслушивался особо в слова докторов. Они шли фоном, погружая его в пучину воспоминаний.
Он – предатель.
Это слово казалось Каруину Брид Дану пустым звуком, он никогда не понимал его смысла. Что значит предать? Рассказать о своих мыслях и чувствах? Поведать о своей боли? Вспомнить космос, полеты, уничтоженных врагов? Кому это интересно? И почему другие придают этому такое значение? Вон, и капитан постоянно мучается… А Дану, как ни старался, не мог его понять, потому что в его поклонении Шадору не было предательства, ибо он не мог предать самого себя.
Найти и уничтожить…
Никто не знал, где находится Арран. Дану помнил свою жизнь на потаенной планете, но не знал ее местоположение. Она затерялась среди звезд, и сам путь от нее в глубины космоса был стёрт из памяти Дану его тэйем, а где находилась родина самого тэйя, ар никогда и не знал…
Тэйары – враги…
Тэйи и ары… Их одинаково ненавидели. Они чудовища, которые нападают и уничтожают всех и вся. Дану, наверное, не смог бы вспомнить всех уничтоженных, но он не испытывал к ним ненависти, даже в разгар битвы смотрел на них равнодушным взглядом тэйя. Его пища! Сама природа левиафана заключена в поглощении и уничтожении. Как он мог быть чьим-то врагом? И по той же причине Дану не стал бы ничьим другом.
Бесчувственные твари, с которыми нельзя договориться…
Это Каруин Брид Дану усвоил с детства. Бессмысленно просить, умолять, сопротивляться. Но любая попытка неподчинения строго наказывается. И все слияния через боль. Дану был счастлив, когда слияние стало окончательным, хотя с момента самой первой попытки, тогда в храме, он уже не жил прежней жизнью. Тэйи не причиняют вреда находящемуся внутри объекту. Точнее почти не причиняют, когда объект полностью подчинён.
Эти твари так же опасны, ведь они прекрасно знают, на что идут.
Нет, он ни к чему такому не стремился, пока в один день его беззаботное детство не кончилось. Жители деревни посматривали теперь на него с благоговением, но это только вредило. Он стал приближенным бога, а, значит, выше своих родных и друзей. С ним не обсуждали дела, не делились новостями, не шутили. Даже малыши, которые ещё не понимали сути его предназначения, уже не играли с ним. Дану подозревал, что после первого контакта с тэйем в нём что-то изменилось, но поскольку для него самого не изменилось почти ничего, от этого становилось ещё тяжелее.
– …соглашаются с этим…
Да, примерно за год он привык, и, хотя всё ещё жил в родном доме, мыслями и чувствами был уже не здесь. Тэй регулярно прилетал к своему ару, и Каруина Брид Дану забирали в храм, закрывали в огромном пустом и холодном помещении, таком же, как и бездушный космос – среда обитания тэйя.
– …ждут этого слияния…
Каждый новый контакт воспринимался и проще, и сложнее. Да, к боли Дану привык – она стала краткосрочной, всё меньше и меньше требовалось ару сил, чтобы поддаваться синаптическим атакам, но в то же время проникновение в разум становились всё глубже и глубже. Тэй изучал Дану, прощупывал его нейроны, лакомился его эмоциями, теми, что еще остались у ара, вламывался в синаптические связи, выстраивая для себя удобный путь, кроил и переделывал естественную структуру. А Дану поддавался. Что ещё он мог сделать? Осознавая – сопротивление бесполезно и болезненно. Только расслабиться, отдаться своему мучителю и попытаться его постичь.
– …и им же в итоге гордятся…
Все началось и одновременно закончилось, когда ему исполнилось пятнадцать лет. В дом явились жрецы и заявили о том, что этот день – последний день его жизни на планете. Глава семьи Брид несказанно обрадовался, и даже поздравил Дану. Тому, правда, было уже все равно. Но семья Брид поднялась за счёт Дану, её уважали, с ней хотели дружить и торговать, ведь сын этой семьи соединится с богом и поднимется в небо, а не просто уйдет в небытие, куда уже отправились две трети выбранных для ритуала мальчиков.
Дану и сам не понимал, что он чувствует. Дом уже давно перестал быть для него родным, а с тэйем он чувствовал странную связь, которая в разлуке только обострялась. Это тоже являлось частью тренировок – уметь находить баланс между желаниями и необходимостью. Жрецы объявили, что он полностью готов. И ночью, в огромном святилище храма, под открытым небом выросший за эти годы тэй ждал его.
Само слияние Дану не запомнил, а может, он специально пытался забыть то, что уже потерял. Он погружался в тэйя, словно в туман. Бесконечность, которая давила на него всей силой звёздного неба, подавляя волю, впитывая в себя всё то человеческое, что в нём ещё оставалось, и когда он окончательно перестал ощущать себя и слился с этим страшным и мощным существом, Дану стал мужчиной. Именно этот экстаз он запомнил! Жар опалил сполохом его измученные схваткой нервные окончания, полыхнул огнём в груди, изогнул тело. Дану раскинул руки внутри тэйя. Ар – некто ощущал себя с этого момента частью этого нечто, отдаваясь ему со всей страстью и безо всякого стеснения, доверившись и открывшись полностью. Тэйаром! Тэй в свою очередь признал своего ара, подарил ему удовольствие, один за другим посылая по нервным окончаниям импульсы, и принял излившийся внутри него дар…
Отныне тэй и ар росли и развивались вместе. Теперь у них была общая суть и судьба.
* * *
Мира после лекции намеревалась подойти и побеседовать с докторами и записаться в добровольцы по изучению микрокосма, поэтому очень расстроилась, когда Дор-Гон, едва договорив, умчались из аудитории.
– Не расстраивайся, – похлопал её по плечу подошедший Ярим. – Не хочу тебя разочаровывать, но док-док используют таких вот энтузиастов и в хвост, и в гриву. Информации получишь по минимуму, а впахивать будешь за троих, да еще и жаловаться бессмысленно, против авторитета Доргадов даже Бринэйнн не попрет.
– А как же… Я хотела учиться!
– Я тебе помогу! – подмигнул Ярим, легонько приобнимая девушку за плечи и поглядывая по сторонам в поисках конкурентов на общение. Кадеты разбежались кто куда, и к их с Мирой беседе никто особого интереса не проявлял. Ярим приободрился. – Подскажу, какие факультативы лучше всего посещать, хочешь, прямо сейчас?!
Бригадиру очень понравилась юная дейгарка, такая наивная и неопытная. Ему хотелось произвести на нее впечатление, и он повел Миру по длинной палубе, избегая коммуникационных отверстий, она, казалось, тоже была довольна экскурсией.
– Факультативные часы есть у многих преподавателей, – вещал Ярим. – Заявки от энтузиастов и отстающих группируются, и организуются дополнительные занятия. Я, кстати, отвечаю за встраивание таких часов в ваше расписание.
Тут он выразительно посмотрел на Миру, а она уставилась на него в недоумении.
– В смысле, я могу сделать так, что будет все организовано в удобное для тебя время, – он умолчал, конечно, что в относительно удобное, потому что приоритет в выборе часов имели всё-таки преподаватели, их Шадор очень редко наказывал извращенным распорядком дня.
– О! Было бы здорово!
– А как тебе на КА в целом? Нравится? Или не очень?
– Здесь интересно! – глаза Миры горели в восторге. – Столько всего! Только я пока не очень понимаю, как организован сам процесс обучения. В дейгарских университетах все не так. А еще я слышала, что будут какие-то полевые задания…
– Да, большинство заданий тут практические. Это сейчас у вас лекции, их немного, а потом будете учиться, так сказать, в естественной среде. Но не переживай особо. Техника безопасности у нас соблюдается, для проведения всяких опытов и для нестандартных экспериментов выдается соответствующее оборудование и снаряжение.
– Э-э-э… Например? С ним же надо как-то учиться обращаться? И многие могут не уметь, – тут Мира подумала, что хорошо, что есть Гай, который тоже, наверное, не особо умеет, и она не одна такая, и Джон, который наверняка умеет, и если что – поможет.
– Перед каждым заданием вы проходите инструктаж. Да и мы за вас отвечаем! Я лично всегда проверяю готовность кадетов. О! Кстати, хочешь, могу показать, что у нас вообще бывает. Тут склад недалеко. Правда, выносить оттуда ничего нельзя, если нет спецдопуска, но посмотреть не возбраняется.
– А я не опоздаю на занятия?
– Чуть-чуть времени у нас есть, – и его как раз должно хватить, чтобы сорвать поцелуй с губ этой невинной крошки. Ярим, довольно улыбаясь, потянул Миру за собой.
По допуску с комьюните он разблокировал дверь склада и галантно пропустил девушку внутрь.
– Заходи.
Мира восхищённо завертела головой. Склад напоминал огромный купол с тысячами переливающихся огоньков и прозрачных ячеек.
– И как… э-э… оно работает?
Ярим с готовностью пробежался пальцами по панели возле двери. Тут же словно из ниоткуда материализовались несколько предметов и зависли в воздухе так, чтобы их удобно было рассматривать.
– Я выбрал наугад. Это вещи категории «N» – самые безопасные. В эту же категорию входят личные вещи курсантов. У меня есть доступ к предметам, которые выделены для вашего КуКа. В общем, можешь ознакомиться.
Мира с интересом рассматривала предметы, которые по мере ее движения тоже двигались, поворачиваясь к ней то одним боком, то другим, а Ярим замер на пороге, давая девушке немного освоиться и дожидаясь ее следующего вопроса, чтобы приступить к активным действиям, как вдруг кто-то потянул его за локоть в коридор.
– Попался! – напротив стояла другая дейгарка. Айрис. Руки Ярима автоматически потянулись к ее талии. – Э, нет! – ухмыльнулась она. – Лучше давай по форме отчитайся. Совсем распустился!
– Бригадир двенадцатого КуКа, Ярим Ио, в отсутствии непосредственной необходимости, но… Айрис! Я по необходимости! Знакомлю личный состав со структурой КА и внутренним распорядком!
– Ага! Опять кадришь девчонку! Сколько можно? И если ты думаешь, что удачно заметаешь следы, то ошибаешься! О твоих «подвигах» уже… Нет! Не легенды ходят! А рапорты готовятся!
– Ой-ёй! – помрачнел Ярим. – Все в рамках дозволенного… Э-э-э… Ну почти…
– И не думай, что я про твои фокусы с лабораторией Дор-Гона не знаю!
– Айрис! Ты же меня не выдашь? – Ярим обольстительно улыбнулся.
– Хм, не знаю, не знаю, – она в ответ одарила его такой же улыбкой. – Не особо зарывайся и лучше некоторое время веди себя прилично. Сейчас на КА суматоха, и контроль усилился. Да и потом… – Айрис чуть отодвинула Ярима и заглянула на склад. Мира сосредоточенно рассматривала что-то висящее прямо у ее ног. – Кто у нас тут? Милая девочка с Дейгара?! Ну, вкус у тебя, конечно, есть, только нужны ли тебе потом проблемы в своем КуКе? Она же вылитая девственница, а на Дейгаре с этим строго! Кто э… того, тот потом и туда…
– Гхм!
– Ага!
– Да я и не собираюсь, – вполголоса возмутился Ярим. – Так… Просто создаю атмосферу…
– Ладно, я тебя предупредила. И не задерживайтесь тут особо. Шадор где-то поблизости ошивается! – Айрис сделала страшные глаза.
– Хорошо. Кофе завтра выпьешь со мной?
– Почему бы и нет? – И дейгарка поспешила дальше по коридору.
Несмотря на фривольное окончание разговора, у Ярима уже пропало всякое желание целоваться на складе.
– Мира, надеюсь, тебе хватило времени? Нам пора идти, – позвал он девушку.
– Да, сейчас, – Мира бросила последний взгляд на окружающие ее предметы, Ярим деактивировал вызов, вывел девушку в коридор и запер склад.
Почти всю дорогу до помещений КуКа они молчали. Ярим думал, где же он мог так проколоться, что Айрис узнала про лабораторию, а Мира вообще пребывала в прострации, поскольку среди продемонстрированных бригадиром предметов, большинство из которых относились к пресловутому снаряжению, нашелся один до боли знакомый и пугающий. Мира обнаружила на складе КуКа-12 то, что меньше всего ожидала здесь увидеть. А именно – ритуальный нож семьи Варгес, которым несостоявшийся жених должен был отрезать прядь ее волос. Поэтому девушка чувствовала смятение и совершенно не знала, что ей делать.
– Эм… Ярим, а ты говоришь, что тут личные вещи всего нашего КуКа?
– Да, и всех, кто к нему относится.
– То есть и твои, и куратора?
– Да, конечно, – Ярим пожал плечами. На вопросы он отвечал машинально, голова была занята другим.
– А ты давно на КА?
– Третий год… Лейт, по-дейгарски.
– А Бринэйнн?
– Ну-у, ещё раньше прилетел… Наверное. А что?
– А… Да так. Интересно просто…
Ясно, что про Джона с Тони спрашивать бесполезно. Ведь эти парни, как и она, рекруты. Но именно поэтому стоило к ним присмотреться… А вдруг это Гай? Девушке требовалось время, чтобы привести мысли в порядок и вспомнить всё, что она слышала о своём женихе, кроме того, что он какая-то там «большая шишка» в разведке, а, значит, может рядиться под кого угодно. Да хоть под КАшного офицера!
* * *
– Всё ясно, Рерих! – воскликнул Дор, едва Шадор с чемоданчиком в руках переступил порог его лаборатории. – Тебя снова навестили «двухмерные».
А Гон пробурчал что-то невразумительное, увидев Дану, маячившего за спиной капитана.
– На этот раз всего один, – ответил Шадор, протягивая докторам чёрный чемоданчик. – Ты-ты освободили место, как я просил?
– А чем я-я, по-твоему, битый час занимались?! – хором вопросили близнецы, принимая устройство из рук капитана.
– Почему у двухмерных предметы трёхмерные? – проворчал Гон, кривясь под тяжестью чемоданчика и увлекая за собой Дора в дальний угол лаборатории – за перегородку. Теперь перегородку убрали, и угол пустовал. Раньше доктора хранили там свои стратегические запасы – по большей части кьянти и мандраго. Отныне же пришлось все ценные ящички распихать по разным укромным местам. Главное, не забыть куда…
– Этого достаточно? – поинтересовался Дон, вопросительно оглядываясь на капитана со старпомом.
Шадор критически осмотрел будущую локацию.
– Вполне.
Дану молчал, тенью следуя за ним.
– Что теперь делать? – недовольно пробубнил Гон.
«Он сегодня явно не в духе», – решил капитан.
– Поместите устройство относительно в центре и нажмите красную кнопку.
– У него ещё и кнопка есть? – хмыкнул Дор, разглядывая чемоданчик со всех сторон, пока наконец не нашёл эту пресловутую копку. – Нажал. Дальше что?
– Отойдём.
Первую минуту ничего не происходило, затем прибор загудел и завибрировал. Звук понемногу нарастал…
Дор-Гон поспешно спрятались за Шадора с Дану.
– А ты уверен, что кнопку следовало нажимать здесь? Может, надо было сперва закинуть в… Какая у КА цель на этот раз?
– Ждите, – вместо ответа порекомендовал капитан. Сам он оставался спокоен, так же, как и старпом.
Чемоданчик вибрировать перестал и принялся трансформироваться, с шелестом разворачивая объёмную конструкцию. Вскоре в углу на круглой металлической подставке высился прозрачный овоид.
– Вот тебе-тебе и чемоданчик! – Дор-Гон присвистнули и в унисон потрясли головами. – Форму меняет, яйца несёт.
– Технология полного сжатия, – пояснил Рерих.
– Изобретателен, однако, Тезерион, – задумчиво протянул Гон.
– И что мне-мне с этим делать? – осведомился Дор.
– Смотрите, – надавливанием в ладонь большим пальцем капитан активировал комьюните, и на основании овоида появился кнопочный пульт.
– По инструкции спроецируем модель…
Шадор наклонился, сосредоточенно нахмурился и вдавил на пульте жёлтую кнопку.
Послышалось жужжание, и через некоторое время внутри овоида замелькали разноцветные крупицы, которые быстро уплотнились, принимая форму, создавая объём и окраску модели-фантома. Едва модель окончательно оформилась в гуманоида, доктора так и застыли с открытыми ртами. Первым опомнился Дор, тыча в модель пальцем.
– Это же, это же…
– Он! – подхватил Гон, в свою очередь, указывая фантому на лоб. – А где тогда…
– Это не тот, о ком вы подумали, – поспешно перебил эризийцев Шадор. – Не он.
– А кто? – четыре пары синхронно прищуренных глаз взирали на капитана с подозрением.
– Но ты прав, – задумчиво произнёс Шадор. – Оба на одно лицо, если исключить некоторые детали…
– Не уходи от ответа! – вскричали Дор-Гон. – Кто это? Если не…
– Знать тебе не положено, – отрезал Шадор.
– Да ну?! – доктора рассердились не на шутку, уперев в бока четыре конечности сразу. – А чего тогда эту бэ… ба… бандуру, – они приблизились к овоидокамере и выразительно постучали носками ботинок по основанию, – у меня в лаборатории установили?
– Скоро поймёшь, – устало вздохнул капитан. – Тащи сюда образец.
Дор-Гон с укоризной глянули на Шадора и удалились, но вскоре вернулись, неся на вытянутых руках сосуд. Капитан тотчас вознамерился забрать у докторов су-мунский образец, но Гон, как наиболее вредный из близнецов, выдернул сосуд свободной рукой и спрятал его за спину.
– Я-я имеем право знать, что за плесень ты собираешься выращивать в моей-моей лаборатории!
– Хорошо, – капитан на секунду прикрыл глаза. – Я скажу тебе, что находится в сосуде, и для чего оно предназначено. Остальное – политика и тебя не касается.
Близнецы обменялись многозначительными взглядами, прикинули и…
– Договорились, – согласился за обоих Дор, как самый уравновешенный.
– С условием, – коварно добавил Шадор.
– Дьявольская шхуна! – взвыли эризийцы. – Что ещё?
– Будешь следить за состоянием образца, пока он здесь, – капитан дружески похлопал Дор-Гона по плечам.
– Почему снова я?! Сосуд им встряхивай! За этим… присматривай! Будто у меня других дел нет!
– Образец – биологическое оружие, а биологи у меня ты-ты.
– Я-я – врач! Целитель. Прежде всего! – гордо заявил Дор. – Врачеватель тела и…
На что Дану скептически хмыкнул, впервые за всё время как-то проявив себя эмоционально.
– Да не переживай! – усмехнулся Шадор. – Встряхивать больше ничего не придётся. Камера обо всём позаботится.
Доктора пофыркали, поворчали для порядка, но сосуд Рериху отдали.
– Говори давай, ты обещал, – буркнул Гон.
– Сейчас… Сначала запущу следующий шаг. Что там у нас по инструкции?.. Так-так… Благоприятная закрепляющая среда.
Капитан присел на корточки перед овоидом и нажал зелёную кнопку. Камера с шипением наполнилась зеленоватым дымом, который постепенно рассеивался. Дор-Гон подозрительно насупились, а Шадор пояснил:
– Это чтобы полиморф сразу принял нужную нам форму и не утёк на дно.
– Что? – хрипло переспросил Гон, а Дор всё ещё думал, что ослышался.
– Не бойтесь, сквозь защитную оболочку оно не просочится.
– Что ты сказал? Полиморф?
– Именно. Оно самое, – подтвердил капитан. – Внутри сосуда не просто оружие, а полиморф. Живая биомасса, способная принимать любую форму, а также считывать информацию с модели на любом уровне и перенимать основные внутренние характеристики, тип поведения и функции. Но в данном случае для реализации плана необходима обучающая программа.
С этими словами Рерих прижал горлышко сосуда к цилиндрическому основанию овоида, и вместилище образца с чмоканьем засосало в камеру. Капитан нажал оранжевую кнопку, пока доктора с ошарашенными физиономиями осмысливали услышанное.
– Подождём…
Из горлышка с громким «чпок» вылетела пробка и упала на дно камеры.
– Сейчас…
Прошло две минуты, три… пять… Все, кроме старпома, напряжённо затаили дыхание, но так ничего и не произошло.
– Что такое? – Шадор нахмурился и воспроизвёл с комьюните последовательность шагов, а следом запустил анализатор.
– Абсурд!
– Не работает? – заботливо осведомились доктора.
– Всё работает, но… датчики показывают, что сосуд пуст.
– Не может быть! – воскликнули Дор-Гон, бочком отступая к выходу.
– Стоять!.. Дану.
Путь эризийцам молниеносно преградил арранец, намертво стиснув сразу два горла, и равнодушно сообщил:
– Я могу сломать ему-ему шеи, капитан.
– Не надо, – Шадор приблизился и заглянул в глаза поочерёдно Дору и Гону, последнему даже пару раз. – Где содержимое?
– Мы-мы ни при чём… – прохрипел Гон, и Дану чуть ослабил хватку.
– А может, он с самого начала был пуст? – подхватил Дор, захлёбываясь вдохом. – Вузюки обманули…
Шадор покачал головой.
– Тебе-тебе поручили следить. Где?!
– Я-я и следили, – обиженно ответил Гон, радуясь, что его-его не видят сейчас курсанты и экипаж. Вот бы позлорадствовали вволю. – Ни на минуту без присмотра не оставляли…
Здесь эризиец покривил душой, и голос его предательски дрогнул, что не укрылось от капитана.
– Ни на минуту, говоришь?
– Э… ну-у…
Шадор кивнул Дану, и тот убрал руки.
– Только раз… – доктора принялись усердно растирать шеи. – На столе, но в лаборатории – за крепко запертыми дверями. Сюда никто не заходил… И потом, – две пары глаз активно забегали по сторонам. – Это из-за тебя… Ты меня-меня отвлёк, когда я-я встряхивали, со своей чёрной меткой… Будь она неладна!
Капитан со старпомом переглянулись.
– Образец способен выбраться самостоятельно? – поинтересовался Шадор.
Дану пожал плечами.
– Теоретически. Если из-за нахождения вне климат-камеры давление превысило допустимые параметры…
Оба разом уставились на докторов.
– Сколько он так простоял?
– Я не уверен, – буркнул Гон. – Наверное, полчаса…
– Когда это было? – уточнил капитан.
– Во время посвящения… и разморозки… Потом я-я убрали его на место, запечатанным.
– Это ещё ни о чём не говорит, – сурово заметил капитан, – и отследить по записям мы не можем.
В эту секунду доктора отчаянно сожалели о том, что именно по его-его просьбе Шадор не установил в лаборатории следящих устройств.
Капитан повернулся к помощнику.
– Дану, немедленно допроси дежурных с пульта слежения. Не зафиксировали ли они чего подозрительного во время посвящения. Лично допроси! Службу безопасности об этом оповещать не стоит.
Старпом лишь кивнул в ответ и вышел из лаборатории.
– А ты-ты… – Шадор многообещающе вперился в эризийцев. – Ответишь за свою халатность.
– Как?
– Поучаствуешь в расследовании. Что тебе известно о полиморфах?
Дор подавился слюной, Гон закашлялся.
– А с чего ты-ты… – сумел выдавить из себя Дор, пока Гон кашлял. – Я-я не…
– Не валяй дурака. Я видел твою-твою реакцию, стоило мне упомянуть… Ладно. Так уж и быть. Раскрою частично карты. По заданию Тезериона мы должны подменить оригинал копией – полиморфом.
– Политические игры… – это Гон наконец-то прокашлялся.
– Всё очень серьёзно, – хмуро заявил капитан. – Если мы провалим это задание, нас ожидает участь всех предыдущих КА.
Эризийцы цветисто выругались. Похоже, только сейчас до них дошло, какими глобальными последствиями чреват их ничтожный промах.
– Надо предупреждать! – истерично завопил Гор.
– Я предупреждал, – холодно заметил Шадор. – И не раз. Но поскольку всё же непредвиденное случилось, надо срочно исправлять ситуацию.
Дор застонал.
– Если эта тварь умудрилась сбежать, то она может прятаться где угодно, крейсер огромен, и прикинуться кем угодно.
– А поподробней?
– Не знаю, как разработками завладели вузюки, но СПП – секретный проект полиморфы – изначально реализовал Конклав. Недолго… Проект закрыли, после того как… В общем, после того как произошло то, с чем я-я и ты столкнулись сейчас. Один из образцов вырвался и натворил дел. Конклав долго разбирался, устранял последствия и уничтожал следы…
– Видимо, не до конца уничтожил, – предположил капитан. – В любом случае этот образец создан лашми, благодаря финансированию Тезериона. Сомневаюсь, что при участии Конклава.
– Да уж… – пробормотал Дор.
– Сколько у меня-меня времени? – обречённо спросил Гон.
– Мало, чтобы вернуть образец, пока не прознал Тезерион. Обучающая программа рассчитана на половину стандартного курса, но саму операцию мы должны осуществить до конца учебного года, не позднее чем к следующему набору.
– Я-я проведём анализ, – вызвался Дон. – Вероятно, на стенках сосуда остался молекулярный отпечаток, что облегчит поиски образца…
– Займитесь, – Шадор кивнул. – К вечеру доложите, по комьюните, как продвигаются дела. А я – к себе.
Но уже на выходе из госпиталя капитан задержался, постоял немного, задумчиво разглядывая потолок, и направился в реанимационный блок. Там его встретила только пустая кровать, но персонал доложил капитану, что пациентку перевели в общую палату. Где Шадор и нашёл её. Она сидела на постели, обняв колени, и невидяще смотрела перед собой…
Энн не сразу заметила капитана, но когда увидела его – статного красавца, с военной выправкой и в строгой форме, побледнела. Хотя куда уж больше… Выглядела она и так блёкло, казалась истощённой, а под лихорадочно блестящими глазами девушки залегли синеватые тени.
– Рерих… – смущённо прошептала она, натягивая до подбородка одеяло. – Шадор… Это и вправду вы?
Он кивнул, деликатно отводя взгляд.
– Но… Я не понимаю… то есть… не ожидала увидеть вас здесь… живым.
– Как и я вас, лейтенант Шермани, – сухо заметил Шадор. – Вы всё такая же… Вернее, я не помню. Видел вас совсем ребёнком, однажды… Но ведь и с момента кентрийской кампании минуло пятнадцать лет. Но вам по-прежнему двадцать четыре.
– Пятнадцать лет… – эхом откликнулась девушка. – Что со мной было?
– Это я и хочу выяснить, Энн.
Рерих и сам не знал, почему называет её по имени. Они никогда не встречались, но старик Шермани много рассказывал о дочери и с отцовской гордостью показывал её детские и юношеские фотоснимки.
– Почему ты здесь, после стольких лет, когда тебя считали погибшей? – он заставил себя посмотреть на неё.
Эннибет вскинула на него огромные тёмные глаза, и в них не читалось осуждения, лишь недоумение.
– О том же спросите у себя, капитан. А я… Я ничего не помню. Мне казалось, что я умерла.
– Отдыхай и поправляйся, – Шадор развернулся и направился к выходу.
– Рерих… – её тихий голос словно врезался ему в затылок. – Капитан Шадор. Отец…
Нет! Только не это, не сейчас! Потом он расскажет ей, как старик умер, думая, что потерял дочь навсегда.
– Отец, – повторила Энн. – Он много говорил о вас и всегда только хорошее. Он считал вас героем и гордился вами, как родным сыном.
Капитан ничего не ответил, так сильно ему сдавило спазмами горло.
Всю дорогу до своей каюты Шадор размышлял так усиленно, что даже забыл воспользоваться коммуникационным колодцем. Мысли переполняли его, но единственный вывод, к которому он пришёл, что сам возьмётся курировать звено Энн. Слишком опасно допускать к «размороженным» Айрис. Докторов, вон, уже допустил… Всё придётся делать самому. Или нет… Если правильно подобрать в помощники бригадира. Дану в этой роли моментально отпадал, но его совет в подборе кандидата не помешает.
* * *
Ближе к вечеру по относительному времени КА-11, Рис пожаловала в капитанскую каюту, по дороге она придала своему внешнему виду некую фривольность, расстегнув пару верхних пуговичек.
– Шадор, – Рис обратилась к Рериху официально, чтобы он не сомневался в цели её визита.
– Ромеро, – капитан игру поддержал, и Айрис в душе улыбнулась. Она до сих пор переживала из-за утреннего разговора с Рерихом и хотела вернуть утраченные позиции.
– Я думаю, нам стоит обсудить моё назначение. Я хочу скорее приступить к своим обязанностям куратора.
Капитан бросил на Айрис подозрительный взгляд. Она никогда не была особо исполнительной, и уж тем более не стала бы настаивать на лишней работе. Кивнул ей на кресло. Рис с удовольствием в нем устроилась.
– Кое-что не так, – начал капитан, – с кураторством.
– В смысле? Старпом высказался вполне определённо…
– Да. Но обстоятельства изменились.
– И? – у Айрис стремительно начало портиться настроение. Опять капитан с Дану что-то решили, а она не в курсе.
– Я сам буду курировать тот КуК.
– То есть?
– То и есть. Ситуация требует моего личного участия.
– Хм, – Айрис не нашлась, что ответить и попыталась быстро проанализировать информацию со всех выгодных для неё сторон. – Проблемы с кадетами?
– Не совсем.
– Личные дела довольно обычные. Для осуждённых… – Айрис не нравилась сосредоточенность капитана не на ней, и она попыталась втянуть его в разговор.
– Да. Но предыстория. Кое-кто из них связан с кентрийской кампанией. Этих людей уже не должно быть в живых, и я не понимаю, зачем их направили на наш крейсер.
– Я бы могла разобраться…
– Не лезь! – отрезал капитан.
– Ладно. Ты сегодня один?
Шадор, не глядя на неё, задумчиво потёр подбородок и промолчал. Айрис поднялась из кресла и подошла, положила руки ему на плечи и заглянула в глаза.
– Тяжёлый день? – максимально участливо постаралась произнести она.
– Да. Сегодня особенно.
– Я сейчас здесь. Мы одни…
– Рис, мне надо кое-что проверить, и если успею, то после зайду к тебе.
– Хорошо, – дейгарка решила быть покладистой и ни на чем не настаивать. – Я буду ждать тебя, – уже в дверях сообщила она.
За первым же поворотом Айрис налетела на Дану, который удержал её за руку.
– Направляешься к капитану? – вырвалось у неё. – Уже поздно. Ему пора отдыхать.
– Он сам распоряжается своим временем, – бесстрастно сообщил старпом. – Ни ты, ни я на это повлиять не можем.
– Да-да. Я в курсе. А не знаешь, что там с замороженными кентрийцами? Все-таки у меня кураторство, – несмотря на всю неприязнь, дейгарка понимала, что старпом – отличный источник информации, поскольку знает всё о делах капитана.
– Согласно моим данным, кентрийка там только одна, а кураторство капитан взял на себя.
– Именно поэтому? – у Рис появились нехорошие подозрения.
– Мне нужно идти, – Дану отвечать не пожелал, но именно это превратило подозрения дейгарки в уверенность. Напоследок старпом одарил офицера Ромеро таким взглядом, что у неё появилось непреодолимое желание застегнуться на все пуговицы.
Шадор к ней ночью так и не пришёл.
* * *
В это самое время капитан Космической Академии размышлял над докладом старпома.
– Временная смерть, говоришь? – мрачно переспросил он, понимая, что это значит. – Одного из кадетов?
– Так точно, – Дану кивнул. – Виновные примерно наказаны. За то, что не доложили.
– Теперь это не важно. Главное, мы знаем… Остаётся лишь предположить, что полиморф выглядит сейчас, как один из новобранцев.
– Тела мы не нашли, – напомнил арранец, – что существенно затрудняет идентификацию. Подмену будет сложно определить. Если образец настолько хорошо копирует оригинал.
– Посмотрим, – ответил Шадор и срочно связался с Дор-Гоном.
Доктора внимательно выслушали соображения капитана и доложили:
– Я-я изучили следы биомассы и теперь сможем определить носителя при ближайшем обследовании.
– Тогда, – скомандовал Шадор, – приказываю устроить с завтрашнего дня общий плановый медосмотр кадетов, курсантов, стажёров… – он подумал секунду. – Офицеров и сотрудников.
– Слушаюсь, – вздохнули доктора, понимая, чем это ему-ему грозит, и мысленно прощаясь с ежевечерними и послеобеденными расслабляющими посиделками.
– Письменное уведомление получите завтра, – добавил Шадор и отключился.
Капитан постоял немного у иллюминатора, не глядя на старпома, который всё ещё ждал дальнейших распоряжений или очередной благосклонности. Затем прошёл к бару, извлёк оттуда бутылку с ромом. Заполненную примерно на треть… И медленно допил остатки прямо из горла. Выбросил пустую бутыль в дезинтегратор. Вернулся, сел в кресло и прикрыл глаза. Всё это время старпом наблюдал за ним.
– Иди сюда, – тихо позвал его Рерих, расстёгивая китель.
Дану не заставил просить себя дважды и устроился на полу перед капитаном, положив голову ему на колени.
Шадор протяжно вздохнул и легонько коснулся пальцами волос Дану.
– Вас что-то беспокоит? – спросил ар. Он умел чувствовать настроение Шадора, тот поначалу удивлялся, но потом привык, что Дану в этом отношении никогда не ошибается.
– Тезерион меня беспокоит.
Теперь он перебирал пальцами чёрные пряди волос помощника, и Дану тихо блаженствовал, закрыв глаза.
– Почему? Вы давно знаете, что у него своя игра.
– Да, но только сейчас я понял, что она идёт по-крупному. Раньше КА его развлекал или выполнял какую-то миссию, а сейчас я думаю, путь в никуда для нас уже выбран.
Дану поднял голову, посмотрел Шадору в глаза, потом поцеловал руку капитана и прижался к ней щекой.
– Вы очень чувствительны, и интуиция вас не подводит. Я знаю, что Тезерион определился и выбрал путь. Теперь осталось выбрать вам.
– А есть ли у меня этот выбор? Думаешь, стоит соскочить сейчас? Вселенная большая, место для меня найдется… – старпом при этих словах напрягся, но капитан снова ласково потрепал его по волосам. – Куда бы я ни отправился, хоть к звездам, хоть в бездну, я обязательно возьму тебя с собой!
– Моё место всегда рядом с вами, мой капитан!
– Пойдём в постель. Поздно, – Шадор встал и потянулся. Дану поднялся с колен.
– С утра прибудет айкарская делегация.
– Дану! О делах поговорим завтра!
– Я просто хотел, чтобы вы переключились.
– А я и не отключался!
– Враг всегда умнее вас, капитан, но это не значит, что его нельзя обыграть.
– Оптимист! – Шадор усмехнулся и откинул одеяло. – Где будешь спать?
Вопрос был риторическим, но капитан обычно интересовался желаниями старпома.
– С вами, с краю, – резко ответил Дану. – Так я смогу защитить вас, и первый удар всегда приму на себя.
– Мало тебя жизнь учила!
– Не жалейте меня, капитан, не стоит. Для меня благо и наслаждение быть рядом с вами, служить вам и оберегать.
Что-что, а успокоить капитана у ара получилось. Шадору нравилось думать, что он не одинок.
Несмотря на заботу старпома, уснуть капитану так и не удалось. Он просто лежал, притворяясь спящим, стараясь не ворочаться, чтобы не разбудить ара, но ближе к побудке не выдержал, потихоньку выбрался из постели и вышел из жилого отсека.
Усиленные раздумья навели его на некоторые варианты. Но прежде чем что-то предпринять, Шадор отправил Тезериону отчёт об успешной активации образца и запуске программы… В конце концов, учитывая, кто оригинал, у капитана всегда имелся запасной план. И терять ему нечего. Именно поэтому Шадор недолго думая связался с Кассием и коротко изложил ему суть проблемы.
– Я знал, что этот день настанет, – торжествующе отреагировал Кассий, чем нисколько не удивил Рериха. – И ты обратишься ко мне. Но сперва хочу увидеть воспитанника. Кроме того, мы должны обсудить план дальнейших действий, с глазу на глаз, а не на расстоянии. Я сейчас на пути к системе Дакк-кри. Где и когда меня подобрать – оповещу дополнительно. До встречи, капитан.
