Глава 22
Утром я проснулась в прекрасном настроении.
– Вижу по твоему лицу, что гимназия тебе понравилась, – улыбнулся Макс. – Ну, рассказывай. Вчера не успели поговорить.
– И предположить не могла, что в Москве существует такое учебное заведение, – затараторила я. – Двухэтажное здание в парке. В классах по семь-восемь человек. Помимо общеобразовательных предметов еще музыка, хореография, рисование, труд. Девочки обучаются кулинарии, с ними занимается повар, готовят простые блюда: каши, супы, салаты, пекут пирожки. Кроме того, есть факультативы: история мировых религий, биографии великих людей, кружки всякие, собственный театр, оркестр. Английский язык учат все, второй иностранный – по выбору. Какой пожелаешь, хоть уругвайский.
– Такого нет, – усмехнулся Макс, – в Уругвае говорят на испанском.
– Да? – удивилась я. – Не знала. Короче, если один ребенок пожелает учить некий экзотический язык, то ему найдут педагога. Коли есть желание овладеть третьим, четвертым языком, нет проблем. Тяга к знаниям приветствуется. По выходным походы в музеи, театры, на экскурсии. Среди педагогов половина мужчин, а не один физрук со странным лицом. Есть бассейн и собственный спортивный комплекс. Дети не носят форму. Поборы с родителей строжайше запрещены, никаких подарков или цветов учителям. Исключение – первое сентября. Тогда, конечно, ребята приходят с гладиолусами. Цветы после торжественной линейки возлагаются к памятнику академика Пятакова, установленному в парке гимназии. Федор Михайлович был педагогом, придумал собственную систему обучения и воспитания детей, которая шла вразрез с одобренной для советских школ. При коммунистах Пятаков подвергался гонениям, считался диссидентом, хотя ничего дурного о режиме в СССР не говорил, просто твердил: ребенка надо любить, обучать в процессе игры, не подгонять всех детишек под одну линейку. Сейчас гимназией руководит его дочь, доктор наук, профессор Раиса Федоровна. Она написала прекрасную книгу, я именно к ней постоянно обращаюсь за советами. Попасть в школу хочет огромное количество детей, но у владелицы строгое правило – не расширять классы. Нам повезло. Вчера одну ученицу забрали – ее родители уехали жить за границу. Освободилось место, на дворе октябрь, дети уже сидят за партами, очереди из мам в кабинет директора нет, поэтому Кису приняли. Сегодня за ней в десять утра заедет автобус.
– Во сколько? – удивился Макс.
– В десять, – повторила я. – Представляешь, первый урок начинается в одиннадцать. Но надо прибыть за тридцать минут до звонка, чтобы сделать зарядку. В гимназии считают, что ребенок должен высыпаться. Уроки завершаются в пять, потому что детская голова устала, ей необходим отдых. До пятого класса вместо отметок ставят печати с изображением животных. Например, черепаха, что значит: ученик очень умный, но медленно считает. Зайчик – быстрый, внимательный, но не выучил стишок. В каждой оценке есть как положительная, так и отрицательная составляющая. По-моему, это гениально.
– Сколько стоит обучение? – спросил Макс.
Я протянула мужу счет, и его брови поползли вверх.
– Ого!
– Согласна, дорого, – затараторила я. – Зато в гимназии нет учителей вроде Майи Михайловны, которая ненавидит детей, терпеть не может родителей и постоянно заставляет что-то покупать для школы. Деньги мы заработаем, а вот нервную систему Кисы не вылечим.
– Ты права, – согласился супруг. – И мне на ребенка средств не жалко. Но уж как-то очень круто.
– У них пятиразовое питание, – вспомнила я, – а фрукты стоят в вазах, их можно брать и есть в любом количестве.
– Хотел бы я учиться в такой школе… – улыбнулся Макс и взял зазвонивший телефон. – Слушаю, Володя. Подожди, включу громкую связь.
Голос Костина заполнил нашу спальню.
– Я все думал про массажный стол. Ну зачем он там? Да еще перед рядами стульев. Ничего в голову не лезло. Кому хочется любоваться, как другому тело мнут? Предположил, что это какой-то особый вид стриптиза. Или порно-представление. А может, обучение нестандартному воздействию на мышцы человека. Но какого черта там сделали подземный ход? В общем, заболела у меня от дум башка, лег на диван, телик включил, а там идет американский сериал про полицию. Балдею на софе, и вдруг сцена… Открой «Ватсапп», я тебе туда видео отправил. Извини, с экрана снимал, качество не ахти, но суть понятна.
– Сейчас, – пообещал Макс и постучал пальцем по экрану.
Я заглянула через плечо мужа и увидела хмурые заплаканные лица людей, которые сидели на стульях перед окном, закрытым шторами. Занавески раздвинулись, стало видно соседнюю комнату, в которой на столе лежал мужчина, вокруг него стояло несколько человек в халатах. Запись закончилась.
– В некоторых штатах Америки, например, в Техасе, преступников казнят, – снова заговорил Костин. – Причем приглашают родственников жертв посмотреть на кончину того, кто убил дорогого им человека. Что, если в квартире на первом этаже занимались тем же самым? Камеры передавали изображение людям, которые не могли прибыть на место казни, а стулья предназначались для тех, кто явился. На мониторе могли демонстрировать фото жертв, или там шел рассказ о преступлениях, совершенных ублюдком. По подземному ходу приводили зрителей. В большом тяжелом ящике, который на особой тележке привозил водитель белого фургона, находился преступник, сначала живой. Потом тело в том же ящике увозили и где-то хоронили. Тогда понятно, зачем в комнате стоял массажный стол. Хотя я уверен, что мерзавец находился под воздействием какого-то лекарства, которое не позволяло ему двигаться.
– Есть такой мышечный релаксант! – воскликнул Макс. – Его иногда используют врачи-анестезиологи. Больной теряет способность даже пальцем шевельнуть, подключен к аппарату дыхания, но до того момента, как его полностью погрузят в сон с помощью других средств, он сохраняет ясность сознания, видит окружающих, слышит их разговоры.
– Жуть, – передернулась я, – ужасное действо.
– Но возможное, – перебил Володя. – Слушайте дальше. Надежду Владимировну Реутову нанимали для поиска сбежавшего преступника. Ее клиенты – безутешные родители, братья, сестры или друзья жертвы. Они испытывают огромное горе, ощущение безнадежности и обмана. Да, полиция нашла и поймала преступника, тот был осужден, однако ухитрился сбежать и живет на свободе. Он сменил документы, сделал пластическую операцию, надежно спрятался. Если Реутова могла отыскивать мерзавцев, то снимаю перед ней шляпу. Эта работа очень трудная. И понятно, почему клиенты не хотели отдавать найденного негодяя в руки системы исполнения наказаний – ведь один раз гад уже удрал! Где гарантия, что его снова не упустят? Если подумать, то моя версия все объясняет. Подземный ход нужен для незаметного прихода и ухода родственников, в подъезде-то сидит консьержка. По тайной лестнице Реутова могла спуститься к месту казни, не привлекая внимания ни соседей, ни Натальи. Ну, согласитесь: кто-то ведь мог увидеть, как пожилая женщина выходит из пустой, не принадлежащей ей квартиры, и удивиться. Но при наличии потайной лестницы это исключено. Кстати! Дверь в апартаменты, которые по завещанию получил Юрий Венькин, скрипит и лязгает. Ильина бы точно услышала, что ее открывают-закрывают, и поспешила бы поглядеть, кто там в пустующее жилье шастает.
Меня настолько ужаснула версия Костина, что я категорически возразила:
– Нет-нет! Твоя идея, безусловно, интересна, но малоправдоподобна!
Костин стал отстаивать свою точку зрения.
– Я уже объяснил, как все происходило. Преступника доставляли в ящике, он не мог шевелиться, сопротивляться, находясь под воздействием какого-то препарата. Народ приходил по подземному ходу. Тело увозили. Организация процесса не так уж и сложна. Да, требовалась подготовка: создание галереи под землей, соединение двух квартир… Но при наличии больших денег можно сделать все что угодно. И не так уж, собственно, трудно прорыть тоннель. Человечество давно метро строит, есть нужная техника и специалисты. Повторяю: нашлись бы бабки, остальное решаемо.
– А куда трупы девали? – сопротивлялась я.
– Да хоть в лесу зарывали, – вздохнул Макс. – В области полно укромных мест. Понимаю, это звучит жестко, но версия Володи пока единственная, объясняющая все странности. Апартаменты приобрел Петр Венькин, но он в них никогда не жил и не сдавал. Зачем ему квартира?
– Вложение капитала, – отбила я подачу, – десять лет назад моя знакомая, взяв в кредит три миллиона, купила в Куркино в доме, который только-только начали строить, четырехкомнатную квартиру.
– По тем годам три лимона – большие деньги, – заметил Вовка.
– Согласна, – кивнула я, – кстати, тогда Куркино походило на деревню, там стояли избушки-покосюхи. И что? Теперь это прекрасный зеленый район, полно магазинов, фитнес-центров, много парков. А апартаменты Ксюши оценивают почти в сорок миллионов.
Макс побарабанил пальцами по столу.
– У Надежды Владимировны была обожаемая сестра Нина, которую убили. Преступника поймали, осудили, но он сбежал. Реутова взяла на воспитание племянника, хоть никогда особо не любила его, но она была женщиной порядочной, поэтому дала мальчику воспитание, кормила-одевала Сергея. Каменев вырос, разбогател, вроде все хорошо в семье у него и у Реутовой. Но, похоже, Надежда никак не могла справиться с горем, она не забывала о смерти Нины, горела желанием отыскать мерзавца, лишившего ее сестру жизни. И начала заниматься поиском беглых преступников. Теперь посмотрим на Петра Венькина. У него умерла дочка. Отец сначала винит в ее кончине Юрия, но потом понимает, что старший сын просто наделал массу глупостей. Из-за того, что у Юры украли рюкзак с «нафаршированными» сигаретами, похитили его сестру. Удивительное дело, ребенка вернули живым, но малышка оказалась больна менингитом и умерла. Понимаете? В семье Венькина, как и у Реутовой, случилась трагедия. Могу предположить, что Петр и Надежда где-то встретились, пообщались, подружились и решили вместе заниматься не только поимкой, но и наказанием беглых преступников. Это объясняет, откуда у Реутовой большая сумма денег на приобретение квартиры, где она жила.
– Наверное, она сама неплохо зарабатывала, – возразила я.
– Не спорю. Скорей всего, даме хватало на пряники с черной икрой, – согласился муж, – но дом очень дорогой. Лампуша, скатайся к Маргарите Леонидовне, потолкуй с ней о Петре, порасспрашивай аккуратно. Жены очень часто знают о своих мужьях буквально все.
– Ты бы сообщил мне, что в свободное от основной работы время ловишь, а потом казнишь тех, кто преступил закон? – вздохнула я.
– Люди разные, один станет молчать об этом, а другому нужно излить душу близкому человеку, – ушел от прямого ответа муж.
– Думаю, Маргарита не пожелает со мной беседовать, – приуныла я.
– Но попробовать вызвать ее на откровенный разговор надо, – настаивал Макс.
Я покорно взяла телефон и начала стучать пальцем по экрану.
– Слушаю, – откликнулся милый девичий голосок.
– Позовите, пожалуйста, Маргариту Леонидовну, – попросила я.
– Она не может подойти.
– Спасибо, я позвоню позднее.
– Мама не разговаривает с незнакомыми. Вы кто?
Я представилась и в свою очередь поинтересовалась:
– А с кем я разговариваю?
– Ольга Петровна Венькина, – ответила девушка. – Что случилось? Зачем мамуля понадобилась полиции?
– Я представляю частное детективное агентство, – поправила я.
– Еще хлеще! Что вам надо?
– Побеседовать с Маргаритой Леонидовна, – терпеливо ответила я.
– Мама не любит незнакомых!
Ольга вела себя агрессивно, я решила кое-что объяснить ей.
– Вы знали Юрия Петровича Венькина?
– Только понаслышке. Стоп! Почему вы произнесли глагол в прошедшем времени – «знали»? Он что, умер?
– К сожалению, вынуждена сообщить вам плохую новость. Вашего единокровного брата сбила машина.
– Так ему и надо! Не смейте называть этого подлеца моим братом. Он нам с Леней никто. А-а-а, ясно, вам нужны деньги на похороны… Ни копейки не получите! Пусть его зароют в огороде!
От ненависти, которая бурным потоком изливалась из трубки, у меня заболела голова, поэтому я и задала идиотский вопрос:
– В каком огороде?
– Не знаю адреса, где этот подонок цветы разводил! – выкрикнула Ольга. – И не звоните больше. Мама не подойдет к телефону.
– Погодите! – попросила я. – Мы предполагаем, что человек, который нарочно сбил Юрия, может причинить вред и вам, то есть жене и детям Петра Юрьевича. Об этом-то я и хочу побеседовать с Маргаритой Леонидовной.
– Нам? – уже другим тоном осведомилась собеседница. – Почему? Кто он?
– Разрешите мне приехать, – попросила я, – много времени у вашей мамы я не отниму.
– Ладно, – после короткого раздумья согласилась Ольга.
– Ты умеешь уговаривать людей, – похвалил меня муж, – мне бы не удалось сломить сопротивление дочери Венькина.
Очень довольная его словами, я оделась, вышла во двор и увидела… Родриго, запряженного в повозку. На облучке сидел радостный Сергей Максимов.
– Здравствуйте, Евлампия. Куда спешите? Давайте я подвезу вас в любое место. Быстроногий Родриго полетит стрелой.
Я вспомнила свое сальто назад, которое выполнила после того, как пони резко остановился, и мигом ответила:
– Нет. Спасибо!
В самом деле, навряд ли мне на дороге еще раз попадется милая и очень сообразительная дама в кабриолете. Не хочу сломать руки-ноги-шею, поэтому не стану раскатывать по городу в тележке.
Психолог натянул вожжи.
– Стой, Родриго: не стесняйтесь, Евлампия, я вас безо всякой оплаты отвезу по нужному адресу, а вы за это ответите на мои вопросы. Мы же не успели с вами побеседовать обстоятельно.
Я бочком начала протискиваться между головой пони и чьей-то старенькой машиной, мирно доживающей свой век. Мой маневр не понравился Родриго, он задрал верхнюю губу и издал угрожающее ворчание. Я увидела зубы пони и испугалась. Ну и клыки! Если лошадка цапнет меня, мало мне не покажется.
Я отшатнулась, поскользнулась и ударилась головой о капот развалюхи. Послышался глухой стук. Я выпрямилась, отошла в сторону и увидела на капоте металлолома на колесах большую круглую вмятину. Похоже, железо, из которого собрали сей позор автомобильной промышленности, на самом деле картон. Но ведь до того, как я тюкнулась головой в капот, он был целым!
Горестно вздыхая, я вынула из сумочки блокнот и нацарапала на листке номер своего телефона, а под ним слова: «Простите, я случайно помяла головой вашу машину». Затем сунула записку под «дворник» и поспешила к своей «букашке».
– Лампа! Стойте! – заголосил Максимов.
– Извините, я очень спешу, – на ходу ответила я. – Ваш пони прекрасен, но лошадиные силы в моторе все же мощнее ног животного.
Родриго поравнялся со мной.
– Ну, пожалуйста! – простонал психолог. – Вы моя последняя надежда! Опрос… Диссертация… Госпожа Романова!
Я открыла малолитражку и с запозданием удивилась:
– Откуда вам известен мой домашний адрес?
Широкая улыбка озарила лицо Максимова.
– В Москве по данным паспортного стола есть всего лишь одна Евлампия. Вас очень легко найти.
Я юркнула за руль.
– Простите, совершенно нет времени на участие в опросе.
– Откройте окно, – зачастил ненормальный кучер, – я поскачу рядом, и мы займемся делом на ходу.
Я изо всех сил нажала на педаль газа и полетела вперед.
