Винтики общества: от абстрактного к конкретному
Общество — не прибор, который можно руками разобрать на детали и пощупать. Его устройство поддается только умозрительному логическому анализу. Но, как ни странно, в самой глубинной основе и общества, и прибора обязательно отыщется противоречие, которое и заставляет все крутиться.
Двигатель внутреннего сгорания — реальный, не образный — основан на конфликте между разогретыми продуктами сгорания и ограниченностью отведенного им пространства. Конфликт разрешается тем, что продукты сгорания толкают вперед поршень. Поршень, толкнувшись куда надо, заставляет открыться клапан. Тот снова впускает в цилиндр горючую смесь, а продукты сгорания опять толкают поршень. Неподвижные колеса приходят в движение. Сила действия всегда находится в противоречии с ею же порожденной силой противодействия.
Конструкторы двигателей могут порвать меня в клочки за это описание, но оно показывает нам то простейшее и общее, что толкает вперед и автомобиль, и самолет, и ракету — горение в ограниченном пространстве.
Простейшее у Маркса — это товар. С одной стороны, товар конкретен — он предметно существует. С другой — абстрактен, потому что не важно, пылесос это или йогурт. Это товар как таковой. Это простейшая абстракция, потому что на еще более мелкие части его уже не разложить.
Зато вся действительность, если ее разложить на простые понятия, оказывается товаром. И земля — товар, и недра, и интеллектуальная собственность, и изобретения. И деньги в банках, равно как и деньги в кармане. Абсолютно все, что можно обменивать, — это товар. Поэтому товар —всеобщая абстракция.
У товара конкретного есть потребительная стоимость — мы знаем, зачем покупаем зонтик или мороженое. У абстрактного главное — стоимость, что у зонтика, что у мороженого. Она равна среднему, то есть общественному труду, который требуется для его производства, плюс молоко и сахар для мороженого или материя и спицы для зонтика. В этом самом месте — абстрактное, конкретное, стоимость и потребительная стоимость… — нормальному человеку становилось скучно. Тем более что в Das Kapital ничего нет про мороженое и зонтики, а все больше про зерно и сюртуки, никакого отношения к нашей жизни не имеющих.
Да забейте вы на сюртуки! Речь о том, что все товары обмениваются как эквиваленты! Можно в столбик пересчитать шиллинги за зерно и сюртуки, чтобы убедиться, что у Маркса все сходится. В жизни кто-то кого-то всегда надувает, один продает свой товар выше стоимости, другой — ниже, но количество надувших и везунчиков всегда уравновешивается количеством лохов и неудачников. Товары всегда обмениваются по их стоимости — сегодня мы говорим «по рынку». В масштабах общества их обмен всегда эквивалентен. Нудновато все это, но иначе с пресловутыми «эксплуатацией» и «угнетением» не разобраться.
Простой пример. Человек потратил на квартиру, скажем, 10 млн рублей. Решил продать — никак. Он твердит: «Кризис на рынке, рубль пляшет, риелторы жулики…» Ему говорят: «Снизь цену до 8 млн». Как так? Он же потеряет деньги, а строил, чтоб заработать. Но, как ни странно, за 8 млн квартира продается влет, невзирая на кризис, на рубль и на жуликов-риелторов. Потому что ее общественная стоимость именно 8 млн! А что собственник потратил на нее 10 млн — это, увы, его личная проблема. С самого начала надо было думать, как ограничить бюджет проекта хотя бы 7,5 млн, чтобы остаться с доходом.
Тут и Маркс не нужен, это все и сами знают, но будто глаза у них пеленой застилает. Потому что денег хочется, деньги нужны позарез, а откуда они берутся — человек вроде и забыл, когда дело до его собственной квартиры дошло.
Деньги тоже товар. Рубли, доллары или золото… Их потребительная стоимость, в отличие от зонтиков, в том, что они — эквивалент всех остальных товаров. На них меряют стоимость товаров (мера стоимости), они обеспечивают обмен товаров (средство обращения), ими платят за товары (средство платежа). Их можно копить, чтобы купить дом или собственное производство (средство накопления). Деньги сводят все товары к единству. Все эти функции денег тоже открыл именно Маркс.
Он рассказал и о том, откуда деньги берутся. Перевернем формулу в «деньги — товар — деньги». С ходу видно: нужно, чтобы на выходе денег стало больше, чем на входе. Нужно купить такой товар, который добавит к стоимости холста главное — труд, ведь готовый сюртук стоит дороже. Производитель получит на выходе новую, дополнительную стоимость. Прибавочную стоимость — называет ее Маркс, это в его учении ключевое понятие.
Но если все товары обмениваются по стоимостям, то и за труд надо заплатить его стоимость, откуда же прибавочная стоимость? Так у одного-единственного товара — у рабочей силы — есть уникальное свойство: он способен производить большую стоимость, чем стоит сам. «Потребление рабочей силы — это сам труд».
Вспомним о переменном капитале: рабочий создал за месяц стоимость в 1800 долларов, а получил только 1000. Это справедливость или эксплуатация? Вопрос выходит из сферы объективных законов в область моральных суждений. У рабочего же нет ни холста, ни швейной машины, чтобы сшить сюртук. Ему нужен капиталист! Только он купит товар, который есть у рабочего, — его рабочую силу. Можно считать рабочего свободным и равноправным, раз ему платят зарплату, равную стоимости его рабочей силы, а можно называть угнетенным — 800-то долларов прикарманили.
Кто лучше живет в современной России, получает за свой труд больше денег и чувствует себя более преуспевающим? Собственник участка земли, где он и его семья растят морковь для продажи на рынке? Или банкир, который не имеет ни земли, ни трактора, не растит морковь, но ходит на работу в белой рубашке и получает в десять раз больше?
Банкир продает только то, что у него есть. И это не морковь, а его рабочая сила. Он тоже трудится только часть дня на себя, а часть — на собственников банка, создавая для них капитал. Никто же не считает это угнетением. Банкир — свободный человек. Может растить и продавать морковь, если хочет. Другой вопрос — могут ли производители моркови сами стать капиталистами (земля-то у них есть) и нанимать рабочую силу, чтобы выращивать больше моркови и делать деньги?
Для этого им нужны дороги, чтобы попасть на рынки, нужны холодильники, склады — короче, инфраструктура. Нужна возможность переехать в другую местность, если в твоей местности морковь растет кривенькая. То есть производителям моркови нужен рынок товаров и рынок жилья. Все снова сводится к «четырем свободам». К мобильности факторов производства, которая в развитых странах высока, а у нас так низка, что требуются нечеловеческие усилия даже для того, чтобы растить морковь, зарабатывая на этом деньги.
