23
Я попытался хоть что-то сказать, но не смог. Меня как будто парализовало от ужаса.
Он подошел ко мне быстро, бесшумно сквозь холодную белизну Зазеркалья. Он улыбался мне. Очень знакомой улыбкой.
— Ты! — выдавил я.
Он приблизился ко мне.
Я смотрел на него и не верил своим глазам.
Я смотрел на себя. Это был я. Я улыбался себе. Эта улыбка была такой же холодной, как и стекло, которое нас окружало.
— Не бойся, — сказал он. — Я твое отражение.
— Нет!
Его глаза — мои глаза — буквально впились в меня жадным, голодным взглядом. Так голодный пес смотрит на мозговую косточку. Его улыбка сделалась еще шире. Еще страшнее. Я закричал.
— Я ждал тебя, — сказало мое отражение, глядя мне прямо в глаза.
— Нет!
Мне все-таки удалось отвести взгляд. Я понял, что надо выбираться отсюда. Во что бы то ни стало. Я сорвался с места и побежал.
Но тут же остановился, увидев лица, которые проявились из белого света. Испуганные лица с глазами, исполненными неподдельной боли. Их было много. Несколько дюжин. Лица из кривых зеркал. С неестественно огромными глазами и крошечными, страдальчески сжатыми ртами.
Одни лица, без тел. Их широко распахнутые глаза смотрели прямо на меня. Крошечные рты двигались, как будто пытались мне что-то сказать. Словно звали меня. Предостерегали. Говорили мне, чтобы я бежал отсюда. Кто они, эти люди? Чьи это лица?
Как они оказались в зеркале? И почему эти странные, искаженные лица такие печальные? Почему столько боли в их глазах?
— Нет!
Мне показалось, что я узнал два лица из бесконечной череды лиц, проплывающих передо мной. Их рты беззвучно открывались и закрывались. Они пытались мне что-то сказать…
Эрин и Зак? Нет.
Так не бывает.
Я смотрел на них, как завороженный. Они что-то отчаянно мне говорили. Но я не слышал ни слова.
— Помогите мне! — закричал я.
Но, похоже, они меня тоже не слышали.
Лица плыли передо мной.
— Помогите… пожалуйста!
И тут меня развернуло. Мое отражение схватило меня за плечи и развернуло лицом к себе. Оно смотрело мне прямо в глаза.
— Ты никуда не пойдешь. — Его тихий голос отдавался звенящим эхом в холодном безмолвии.
Как будто кто-то царапнул ногтем по стекту.
Я попытался вырваться, но он держал меня крепко.
— Я пойду вместо тебя, а ты останешься здесь, — продолжал он. — Я и так слишком долго ждал. С того самого дня, когда ты в первый раз включил лампу. Но сегодня я выйду отсюда и присоединюсь к своим.
— К своим? — закричал я.
— Твои друзья сдались легко, — сказал он. — Они даже не сопротивлялись. Обмен совершился быстро. И сейчас мы тоже с тобой поменяемся.
— Нет! — заорал я.
Мой крик рассыпался эхом по белым холодным просторам.
— Чего ты боишься? — Он наклонился ко мне, продолжая сжимать мои плечи. — Неужели ты так боишься своей второй половины, Макс?
Он пристально смотрел на меня.
— Неужели ты так боишься меня? Я — твое отражение. Твоя вторая половина. Холодная, темная половина. Не бойся меня, Макс. Твои друзья не боялись. Они поменялись почти без борьбы. И теперь они здесь, в зеркале. А их отражения…
Он замолчал. Но ему и не надо было продолжать. Я и так понял, что он собирался сказать. Теперь я все уяснил. Я осознал, почему Зак и Эрин показались мне какими-то не такими. Они были перевернутыми, как зеркальные отражения… Они и были зеркальными отражениями.
И еще я понял, почему они буквально подтащили меня к зеркалу Почему заставили стать невидимым.
И если я сейчас ничего не придумаю, мое отражение поменяется со мной местами. Оно выйдет из зеркала в комнату на чердаке. А я навсегда останусь запертым в зеркале. Среди искаженных печальных лиц. Надо было что-то делать… Но что я мог сделать?
Я лихорадочно соображал. Нужно было как-то отвлечь его. Выиграть время. Чтобы подумать.
— Чье это зеркало? Кто его сделал? — спросил я.
Он пожал плечами.
— Откуда я знаю? Я всего лишь твое отражение.
— Но как…
— Пора! — Он нетерпеливо перебил меня. — И не пытайся увести меня в сторону своими идиотскими расспросами. Пора меняться. Теперь ты станешь моим отражением!
