191
МИСС ДЖОРДЖИНЕ XОГАРТ
Балтимор,
среда, 29 января 1868 г.
…У меня остался час до отъезда в Филадельфию, и потому я начинаю это письмо нынче утром. Хотя Балтимор расположен на той же широте, что и Валенсия в Испании, целые сутки не переставая шел снег, и мой антрепренер, который едет в Нью-Йорк, вполне может где-нибудь по дороге увязнуть в снегу. Балтимор — одно из тех мест, где во время войны действовал Батлер и где дамы, бывало, плевались, проходя мимо солдата Северной армии. Это очень красивые женщины, в них есть что-то восточное, и они великолепно одеваются.
Публика здесь очень чуткая и отзывчивая, и читать ей — одно удовольствие. Редко можно увидеть в зале столько красивых лип. Я читаю здесь в прелестном маленьком оперном театре, построенном обществом немцев; он отлично подходит для этой пели. Я стою на сцене, занавес опущен, а перед ним установлена моя ширма. Все выглядит очень мило, и слушатели живо на все откликаются. Отсюда я еду в Филадельфию, где читаю завтра вечером и в пятницу; в субботу буду здесь проездом в Вашингтон, возвращаюсь сюда в следующую субботу для двух заключительных вечеров, затем еду в Филадельфию на два прощальных чтения — и, таким образом, покидаю южную часть страны. Наш новый план включает всего восемьдесят два выступления. Разумеется, потом мы обнаружили, что в конце концов разделались со списком в пятницу. В Вашингтоне будет как раз половина, конечно, тоже в пятницу, и притом в мой день рождения.
Долби и Осгуд откалывают презабавные штуки, чтобы поддержать во мне бодрость (я постоянно чувствую вялость и редко высыпаюсь); они решили в субботу 29 февраля устроить в Бостоне состязание по ходьбе. Придумав этот план в шутку, они постепенно преисполнились величайшей серьезности, и Долби (к ужасу своего противника) даже послал домой за носками без швов, чтобы удобнее было ходить. Все наши чрезвычайно взволнованы этим состязанием и беспрестанно бьются об заклад. Филдс и я должны пройти шесть миль, а «люди» должны догнать нас и вернуться обратно. Никто из них не имеет ни малейшего представления о том, что значит пройти двенадцать миль без передышки. Вчера они попросили меня задать им «упражнение», и я выбрал довольно тяжелый маршрут — пять миль по плохой дороге во время снегопада, причем полпути — в гору. Я заставил их идти со скоростью четыре с половиной мили в час, и Вы не представляете себе, какой у них был вид, когда мы вернулись обратно, — оба дымили, как фабричные трубы, и, прежде чем выйти к обеду, вынуждены были переодеться. У них нелепейшие представления о состязаниях по ходьбе. Каждую минуту они как сумасшедшие вскакивают с места, чтобы посмотреть, на какой высоте они могут пнуть ногой в стену. Вся деревянная панель в одном углу испещрена их карандашными пометками. Невозможно без смеха смотреть, как Великан Долби и Коротышка Осгуд задирают ноги…