…А один человек минут пятнадцать отвечал на тост в честь военного флота и успел сказать только: «Британский… военный… флот… глубоко ценит…», и эту замечательную мысль он повторял все вышеуказанные четверть часа, а потом сел на свое место. Робертсон рассказал мне также, что уилсоновские намеки на «пороки» Бернса — вернее было бы сказать, бесконечные пересуды — вызвали только одно чувство. После чего он весьма разумно добавил: «Черт возьми! Хотел бы я знать, что, собственно, Бернс сделал. Мне не приходилось слышать ни об одном его поступке, который мог бы показаться странным или необъяснимым профессорскому уму». Короче говоря, он во всех подробностях подтвердил мнение Джеролда… Я прочел джеролдовскую «Историю пера», и получил большое удовольствие. Болезнь Гантвульфа и карьера табакерки сделаны мастерски. Я совсем ушел в «Плавания и путешествия» и в Дефо. Кроме того, вновь и вновь перечитываю Теннисона. До чего он хорош… А как насчет Гольдсмита? Кстати, мне страшно хочется написать повесть той же примерно длины, что и его восхитительнейший роман…
