Бесовские явления, искушения и нападения составляют в жизни Старца Паисия отдельную главу. Знавший его отец Афанасий (Склирис) говорил одному из своих знакомых: «Поехали, я познакомлю тебя с одним монахом, отцом Паисием, который бьётся с бесами на передовой». Как-то раз студент рассказал Старцу, что один профессор теологии утверждает, что диавола нет. Старец рассмеялся: «Да что он ещё говорит? Нам тут каждую ночь диавол кино показывает». И действительно, диавол был для Старца осязаемой реальностью. Он видел его очень часто.

Люди страстные и слабые сражаются со своими страстями, люди сильные сражаются с диаволом. Будучи сильным, Старец Паисий вступил с диаволом в единоборство и одержал победу в этой борьбе.

Борьба в этих схватках велась лицом к лицу. Диавол уходил побеждённым, оставляя Старца с всклокоченными волосами и в измятой рясе. Конечно же, Старец одерживал победу не с помощью телесных сил.

Бывали случаи, когда он сражался не с одним демоном, но с целым бесовским полчищем. Он видел, как на него нападает легион бесов, стараясь растерзать его в клочья. Он говорил, что из этого бесовского множества «самый последний бесёнок был с булавочную головку».

Как-то раз ему принесли кассету, на которой были записаны «откровения» одной бесноватой. Бес говорил устами несчастной: «И ещё скажи этому Паисию, чтобы он сидел и не дёргался, иначе получит по первое число. Мы зададим ему такого же жару, как и в прошлый раз». Старец слушал кассету молча, но на этом месте улыбнулся и неожиданно спросил: «В какой именно из прошлых разов?» Из этого видно, что его измученное аскезой тело получало бесовские раны не однажды, но много раз. Старец объяснил, что «дёргаться» — значит делать поклоны. Однако под этим бесовским выражением можно понимать и многостороннюю благодатную деятельность Старца, с помощью которой он вырывал человеческие души из бесовских сетей.

О диавольской брани Старец говорил: «Диавол занимается своим делом как следует. Вот псу наподдашь разок-другой, и он убегает. А диавола бьёшь один раз, бьёшь другой, а он не уходит, стоит на своём. Необходимо презрение к нему, нельзя давать ему прав над собой. Если мы оказываем ему презрение и не даём ему прав над собой, он начинает выламываться, хихикать, устраивать самый настоящий театр. И за билет платить не надо! Однако в этом случае человек не испытывает бесовского страха, потому что видит перед собой не дикого разъярённого пса, но паршивого шелудивого щенка».

Говоря «ты бьёшь диавола», Старец имеет в виду, что ты бьёшь его молитвой — «бичом бесов», по словам святого Иоанна Лествичника.

Бесы являлись Старцу по попущению Божию, а не потому, что Старец дал им на это права. Старец не дал диаволу совершенно никакого права над собой, и поэтому тот «не находил в нём ничего». Старец был очень внимательным и старался не давать диаволу повода даже просто себя оскорбить.

Как-то раз один монах принёс Старцу сладости и ждал, пока он их попробует. Но Старец коробку со сладостями не открывал. «Оставь-ка ты их лучше себе, — сказал он, — ты не знаешь, что потом будет мне ночью говорить тангалашка. Э, лучше тебе этого и не знать». Другой человек угостил Старца шоколадкой, но тот отказался, говоря: «Ночью надо мной будет издеваться тангалашка».

Когда Старец хотел рассказать о каком-то диавольском нападении, то, искренне смеясь, говорил: «Поглядел бы ты, что вчера вытворял тангалашка!» Но потом он резко становился серьёзным, даже печальным и, скорбно качая головой, говорил: «До чего же довело себя лучшее из творений Божиих своей гордостью! Он ниспал из чина самых высших Ангелов и стал диаволом, исполненным ненависти и злобы. Из Ангела света он превратился в мрачного демона».

Старец не чувствовал к диаволу ненависти, не проклинал его. Ему было за него больно, и он молился, чтобы, если это возможно, тот покаялся и вновь стал Ангелом света.

Многократно испытанный демонами, Старец стал их опытным противником. Он уже не боялся диавола, но и не недооценивал его силы. Ему были небезызвестны его ухищрения, способы, которыми тот ведёт брань и ставит сети. Основываясь на своём опыте, Старец говорил: «Диавол действительно преображается в человека, в животное и тому подобное. Он действительно осязаем. Это некая иная сущность, которой мы не знаем. Ты видишь его, осязаешь его, связываешь его, и он тут же исчезает прямо на твоих глазах. Материализацией это назвать нельзя — это некое промежуточное состояние».

Один католик, став православным, попросил у Старца благословение перевести его книгу «Святой Арсений Каппадокийский» на французский язык. Он попросил лишь о том, чтобы во французском переводе не было всех случаев, связанных с диаволом и с исцелением бесноватых, потому что европейцы этого не признают. Старец, знавший о диаволе и о бесноватых не из книг, а из личного опыта, конечно же, отказался дать на это благословение.

Когда Старец жил в монастыре Стомион, к нему пришёл паренёк и остался на ночь. Старец сказал ему: «Ты располагайся здесь, а я где-нибудь пристроюсь». Он решил пойти в пещеру на краю скалы. Под этой пещерой простиралась пропасть глубиной около трёхсот метров. Спускаясь к пещере, Старец неожиданно услышал крик петуха. Это место было чрезвычайно пустынным, никаких петухов там быть не могло. Старец понял, кто это был и дальше не пошёл. Он всю ночь простоял на том месте, где застал его крик, и молился. Это был первый случай за месяцы жизни Старца в монастыре Стомион, когда диавол его искусил.

В другой раз он услышал музыку и шум. Было слышно, как играют скрипки и другие музыкальные инструменты. Поглядев в окно монастыря Стомион, Старец увидел пляшущего диавола. Диавол помахал Старцу рукой, как бы приглашая танцевать. Старец начал творить Иисусову молитву, и вскоре бесовское видение исчезло.

Ещё один случай, происшедший в монастыре Стомион: была ясная лунная ночь, вдруг возле монастыря явилось множество бесов, кричащих Старцу, чтобы он отворил им ворота.

Когда Старец жил в Иверском скиту, то вначале каждую ночь к его келье приходил диавол и стучал в дверь со словами: «Молитвами святых отец наших…» Старец отвечал: «Диавол, ты будишь меня на молитву и помогаешь мне попасть в Рай». — «В этом доме было какое-то искушение, — говорил он потом, — потому что один мирской человек разбил о стену бутылку с крещенской водой».

Однажды ночью, когда Старец жил в каливе Честного Креста, кто-то постучал в дверь. Старец подумал, что это вор и зажёг свечу. Вскоре стук раздался уже не в дверь, а в окно. Тогда Старец пошёл в церковку и зажёг свечи, чтобы вор подумал, что в келье много людей и ушёл. Вскоре стук послышался сверху, с крыши. Тогда Старец понял, что ночным вором был диавол, и сказал: «А, это ты? Ну так бы сразу и сказал. Сейчас мы с тобой друг друга поняли».

В другой раз, живя в келье Честного Креста, Старец пошёл в монастырь Ставроникита на Всенощное бдение. Во время святоотеческого чтения перед Шестопсалмием Старец опустил сиденье стасидии, и на мгновение им овладел лёгкий сон. Когда сквозь дрёму он услышал «Сла́ва в Вы́шних Бо́гу» и понял, что началось Шестопсалмие, то, вскочив на ноги, увидел близ себя злобного чёрного пса со свесившимся языком. Этот пёс появился на долю секунды. Старец, увидев его, осенил себя крестом, стал творить Иисусову молитву, и диавол, явившийся в виде пса, исчез.

В другой раз Старцу пришёл хульный помысел. Он резко воспротивился этому помыслу, отрицательно качая головой. Повернувшись к окну, он увидел козла (в его образе явился диавол) с волосатыми ногами, который старался залезть в келью. «А ну-ка исчезни, козлиная морда», — сказал Старец, выражая диаволу презрение.

Свидетельство Елевферия Тамиолакиса, живущего на острове Крит: «Когда я пришёл в келью Честного Креста первый раз, Старец мне долго не открывал, и я уже собирался уходить. Наконец дверь открылась, я увидел Старца и положил ему поклон. Я заметил, что он был немного встревоженным и уставшим. И ещё до того, как я успел что-то спросить, он объяснил мне, что в предыдущую ночь видел самого диавола. Дословно он сказал мне следующее: „Благословенная душа, знаешь, на месте, где ты стоишь, вчера стоял диавол. Он был очень наглый, жёлтого цвета, с красными глазами. Он не давал мне покоя целую ночь, сотрясая келью“. Всю предыдущую ночь Старец противодействовал диаволу молитвами и поэтому был очень истощён. Диавол не мог войти в его келью и сделать ему зло: его опаляла молитва Старца».

Старец рассказывал: «Я видел диавола, который делился со мной разными „откровениями“. Он называл поимённо разных людей и говорил: „И этот мой, и этот мой“. Многое из того, что он сказал, было ложью, однако случается, что он говорит и правду».

В 1979 году Старец посетил один святогорский монастырь. Вечером он пошёл в келью в архондарике и лёг спать. Во сне услышал, как в дверь кто-то стучит. Он подумал, что это пономарь, который зовёт его на службу. Старец поднялся и пошёл в храм. Церковь была закрыта, вокруг никого не было. Тогда он вернулся в келью, лёг и вновь услышал в коридоре стук, тяжёлые шаги и бормотание, но не мог разобрать ни слова. Выглянув за дверь, он никого не увидел, всё было погружено в молчание. То же самое повторилось и в третий раз. Тогда Старец понял, кто производил весь этот шум: «тангалашка». И Старец объяснил, зачем он его искушает.

Старец Паисий вёл брань с началами и властями тьмы. Выйдя победителем из этой брани, он приял от Бога Благодать изгонять бесов, приял Благодать силы против демонов. Старец понимал, действительно ли человек одержим бесом, или же он подвергается бесовскому воздействию извне, или у него просто не всё в порядке с головой. Он говорил: «Часто человек душевнобольной одновременно одержим бесом. Для диавола бесноватый — всё равно что загородная вилла». Как опытный врач Старец ставил правильный диагноз и выписывал людям верный духовный рецепт. Он исцелял бесноватых молитвой, верил, что, «когда монах достигает духовного состояния и молится, диавол, видя его, дрожит от страха и, согнувшись в три погибели, пускается наутёк». — «Но, надо сказать, — говорил он ещё, — что из тысячи человек, которые приходят сюда и считают, что они бесноватые, по-настоящему бесноватых только пять. Чтобы в человека вошёл бес, человек должен предоставить ему на это нешуточные права, то есть совершить очень тяжкие грехи. Если бесом одержимы маленькие дети, то освободиться от беса им помогает чтение над ними заклинательных молитв и Божественное Причастие, потому что дети за своё беснование ответственности не несут. Однако, если бесом одержим взрослый, это другое дело. Взрослый бесноватый исцеляется посредством покаяния и исповеди. Сначала надо найти причину его беснования, а потом священник должен прочитать над ним заклинательную молитву, чтобы привести его в порядок».

«На Пелопоннесе, — рассказывал Старец, — жил человек, сын которого отошёл от Церкви. „Какая всё это ерунда: Церковь, священники!..“ — говорил он. И вот по попущению Божию этот человек стал бесноватым, яростным и опасным, как дикий зверь! Свою мать он тоже мучил, несчастная была вынуждена уйти из дома. Тогда отец стал ездить по монастырям и возить сына с собой. Врачи не находили у него никакой болезни. Потом отец привёз его ко мне с вопросом: „Когда он станет здоров?“ — „Тогда, — ответил я, — когда твоё собственное духовное состояние станет твёрдым, неизменным“. Этот человек прочёл все Жития Святых, объездил все монастыри… Видишь, как помогает людям испытание! Ведь вначале они на чём свет стоит ругали попов! Как же помогает людям испытание! Человек бывает вынужден вернуться к Богу… Духовные законы, испытания нужны именно для того, чтобы люди вернулись к Богу».

«Однажды в Суроти привезли бесноватую и попросили меня с ней встретиться. Несчастная была очень измождена, она показала мне опухоль у себя на правом боку. Опухоль была подобна камню. Тогда я достал ракушку, которую ношу на шее и в которой хранится большой палец преподобного Арсения Каппадокийского, и приложил её к этой опухоли. Бесноватая закричала и взбудоражила весь монастырь. Потом у неё начались рвотные спазмы. Тогда я положил святые мощи ей на горло, и она затрясла головой туда-сюда, туда-сюда. Она тряслась с такой скоростью, что могла свернуть себе шею. Поэтому она придерживала голову руками. Наконец бес вышел из этой несчастной, и она — совершенно обессиленная — успокоилась и умиротворилась».

Старец рассказывал: «Однажды ко мне в келью пришёл мирянин, который несколько лет жил на Святой Горе. Этот человек был бесноватым, но об этом не знал. Увидев его, я понял, что он страдает от беса, перекрестил его мощами преподобного Арсения, и несчастный почувствовал, что он освободился от чего-то, хотя объяснить, как эго произошло, он не мог».

Старец рассказывал: «Однажды в „Панагуду“ пришёл больной, душевно измученный юноша, убеждённый, что он сумасшедший. Он говорил, говорил, а когда я ему отвечал, он меня не слушал, но думал о том, что бы мне сказать ещё. Он находился в состоянии сильного душевного расстройства и под действием бесовской энергии. Видишь: когда человека оставляет Благодать Божия, к делу подключаются бесы. Этот юноша буквально чернел, он дошёл до глубокого отчаяния.

Время шло, но я старался сидеть и не шевелиться, чтобы он не подумал, что я от него устал. Он просидел у меня девять с половиной часов, и девять с половиной часов я его слушал. Я только что пришёл с Бдения. У меня тогда были проблемы с кишечником. И вот я сидел на камне и мёрз. Но раз уж я его принял, надо было с ним закончить. К примеру, если бы я вытерпел восемь с половиной часов и после этого его прогнал, то труд и этих восьми с половиной часов пошёл бы насмарку.

На следующий день пришёл его брат, чтобы меня поблагодарить. „Что ты меня благодаришь? — спросил я. — Что я сделал?“ Ведь этот юноша страдал восемь лет, а я, выслушав его девять с половиной часов, разве чем-то ему помог? Но человек пришёл в полный порядок. Сейчас он работает преподавателем и имеет семью. Он верует в Бога, ходит в церковь и приезжает на Афон, чтобы со мной встретиться».

Старец рассказывал: «Однажды в Суроти привезли бесноватого. Когда несчастного завели в церковь, у него начался приступ беснования, он стал богохульствовать и кричать. Из алтаря вынесли главу преподобного Арсения, и когда я положил мощи ему на голову, он завыл, упал на пол. Тогда я положил главу Преподобного ему на грудь. В это время я и монахини творили Иисусову молитву. Как только я положил святые мощи ему на грудь, он принялся дёргаться, а потом вовсе перестал двигаться, словно его парализовало. Бес из него вышел. Придя в себя, он стал благодарить святого Арсения и нас. Потом он регулярно приезжал в монастырь и привозил монахиням разные вещи. Когда он приезжал, а монастырь был закрыт, он оставлял эти вещи возле забора и уезжал.

Но вот однажды, увидев что-то во сне, он, никого не спросив, истолковал это своим умом, впал в расстройство, отчаялся и вновь начал жить греховной жизнью, ещё хуже, чем раньше. Тогда он снова стал бесноватым. В этот раз его беснование оказалось намного страшнее, чем первое. Его одержимость была мучением для его жены и детей, он боролся с демонами, видел их наяву. Однако этот человек был мужественным и отважным. Бесы били его, сбивали с ног, он валился на пол, но при этом говорил им: „Не лезьте вы на меня все вместе, подходите по очереди, один за другим“. С ним случались демонические приступы. Добрые люди посоветовали ему творить Иисусову молитву: „Го́споди Иису́се Христе́, поми́луй мя“. Когда он творил молитву Иисусову, бесы шептали ему: „Не повторяй это Имя. Лучше тверди постоянно: “Казандзакис, Казандзакис, Казандзакис…“ Бесы учили его повторять и некоторые другие имена, среди которых он запомнил имя Велухиотиса. Несчастный поверил, что эти безбожники нуждаются в молитве, и записал в помянник, чтобы дать священнику для поминовения.

Наконец он решил приехать на Святую Гору и найти меня. Когда он спускался из Кариеса к моей каливе, бесы говорили ему: „Не ходи к этому костлявому монаху. Чем он тебе поможет?“ Он пришёл ко мне в келью с просьбой помолиться, чтобы он освободился от беса. Я оставил его у себя, он немного поел, и я отвёл его в архондарик. Он прилёг отдохнуть. Мы были в соседних комнатах. Я творил Иисусову молитву, и вдруг послышался сильный свист — словно летит снаряд или мина. Бесы схватили его и бросили на четыре-пять метров из архондарика в коридор. Он упал на пол, рычал, выл и богохульствовал. Бесы угрожали ему, поносили грязными словами, задирали его одежду. Я бесов не видел, но видел, как поднимаются края его одежды, слышал их сквернословие. Бесы пытались сорвать с него одежду, а я не знал, что мне с ним делать. Я вынес палец святого Арсения и стал осенять несчастного мощами, произнося молитву Иисусову. Он на какое-то время приходил в себя, бесы отходили от него, а потом всё начиналось сначала. Это продолжалось два-три часа. Потом, придя в себя, он плакал и благодарил меня. Он говорил, что четыре беса схватили его и бросили с размаху на стену против входа в архондарик, а пятый бес в это время тянул его за нос. Он ушёл здоровым и до сих пор чувствует себя хорошо. Этот человек раньше занимал важный государственный пост».

Старец рассказывал: «Один мирянин впал в прелесть. Какой-то бесноватый сказал ему: „У тебя над головой виден крест, поэтому тебе надо проповедовать людям Божественные истины“. Он пришёл ко мне, чтобы взять на это благословение. Я сказал ему: „Послушай-ка, благословенная душа, ведь ты имеешь в себе беса. Пойди в монастырь Ставроникита, чтобы над тобой прочли заклинательные молитвы“. Он не послушался, вернулся в мир и стал проповедовать. Однажды, когда он проповедовал в присутствии многих людей, им овладел бес и он начал хулить Пресвятую Богородицу и произносить разные богохульные слова. Люди в ужасе разбежались. Его отвезли в сумасшедший дом, он смирился, но одновременно впал в отчаяние и хотел покончить жизнь самоубийством, осознавая, что, похулив Божию Матерь и святыни, совершил очень тяжкий грех. Потом он снова приехал ко мне, и я сказал ему: „Бог снизошёл до того, чтобы быть похулённым тобой ради твоего спасения и спасения других“. После этого он пришёл в нормальное состояние».