64. Загадка для ума
Если у залетного гостя нет дачного гнезда, или знакомых, или, на худой конец, дальних родственников, найти ему развлечения в Павловске не так просто. По чести говоря, гостю деваться особо некуда. Ну прогуляется по дворцовому парку, ну осмотрит Пиль-Башню и Монмартр, заглянет в Гостиный двор, пройдется по дачным улочкам туда и обратно, осмотрит знаменитый концертный зал. Нагуляв аппетит, завернет в ресторан. После чего со спокойной душой может отправляться восвояси. То есть на вокзал.
Городовые Маляхин и Трухин, получив от полицмейстера приказ отыскать приезжего господина, описание которого было дано им весьма подробное, не сомневались, что справятся без особых хлопот. Мужчина приметный, одет солидно, не иголка в стоге сена. Тем более народу на улицах пока что мало, подобная фигура приметна издалека. Наверняка будет озираться по сторонам, как полагается всем чужакам.
Они поделили город. Трухину достался парк с окрестностями, Маляхину — западная часть с улочками и дачами. Договорившись, что встретятся в полиции, городовые разошлись в разные стороны. Каждому из них понадобилось не более полутора часов, чтобы обойти условленные части. А потому, по прошествии времени, оба вернулись почти одновременно. Порученное дело они исполнили с честью. И дожидались начальство со спокойной душой.
Ванзаров вошел так стремительно, что городовые замешкались и не сразу встали при его появлении.
— Где доктор? В кабинете ожидает? — бросил он на ходу, направляясь к прикрытой двери.
Городовые переглянулись. Не понравилось им начало, что-то дальше будет. А тут еще Сыровяткин объявился и стал кроить грозные выражения лица.
Только заглянув в кабинет полицмейстера, Ванзаров вернулся обратно.
— Хорошо искали? — спросил он.
— Как приказано было, вашьбродь, все обошли, — ответил Трухин.
— На вокзале спросили?
— Так точно, лично у дежурного выяснял, — доложил Маляхин. — Говорит, приезжал такой утренним поездом, обратно не отправлялся. Да и поезд через час будет.
— В ресторане были?
— Так точно, опросил официантов, — сказал Трухин. — Пусто у них пока что.
— Парк осмотрели? — строго спросил Сыровяткин.
— Так точно, господин полицмейстер… Не упустили, коли бы объявился…
— Извозчики что?
— Сюда к нам с вокзала его Васька Перцев привез, а более господина никто не брал.
— Константин Семенович, где еще у вас можно безнадзорно бродить? — спросил Ванзаров.
Сыровяткин не мог дать никакого вразумительного ответа.
— Может, подарки покупает… — предположил он не слишком уверенно.
— Никак нет, господин полицмейстер, — сказал Маляхин. — По Гостиному двору прошел, приказчиков спросил, они бы такого нового покупателя сразу приметили.
— Не иначе испарился, как призрак, — сказал Ванзаров, подходя к ящику телефонного аппарата.
Он назвал барышне на коммутаторе номер сыскной полиции. В приемном отделении ответил Кунцевич, первым делом доложив, что его разыскивают в Павловске. Ванзаров поблагодарил и просил срочно отправить кого-нибудь по домашнему адресу доктора Юнгера. Если он там, немедленно телефонировать или хоть телеграмму прислать. Ванзаров еще напомнил про фотографии, которые должен был разыскать Курочкин. Кунцевич стал что-то объяснять ему про неожиданное происшествие, но Ванзаров слушать не стал, извинился, дал отбой.
— Что-то странное есть в вашем городе, — сказал он, глянув на Сыровяткина так, будто тот нес личную ответственность за все неполадки.
Разговор начинался не для ушей городовых. Полицмейстер как головой двинул, так их ветром сдуло.
— За что обижаете нас, Родион Георгиевич, — с укоризной сказал Сыровяткин. — Мы, конечно, не чета вам, столичным, но тоже стараемся изо всех сил…
— Насчет ваших стараний никаких сомнений, — уверил его Ванзаров. — Только что-то есть непонятное. Вижу, но не могу сформулировать. Что-то настолько очевидное, что не бросается в глаза.
Новая загадка была не под силу Сыровяткину. Город как город. Все как положено, улицы подметаются, фонари светят, обыватели смирные, красота вокруг. Никаких тайн. Чего еще надо? Разве что убийцу поймать. Если мертвый брандмейстер для этого не годится.
— Вам виднее, — только сказал он.
— Не обижайтесь, Константин Семенович, это я выпустил свои путаные мысли, чего делать не стоит. Мысли вообще при себе держать надо. Мысль опасней яда и пули. Мысль — химера, только страшнее…
Сыровяткин понял, что чиновник сыска разговаривает сам с собой, а потому его замечания не требуются.
— Так вот, — сказал Ванзаров, будто очнувшись. — Городовые ваши молодцы, постарались как могли. Только два места упустили…
— Да как же…
— Они не могли об этом знать.
— Что за секретности такие?
— Никаких секретов. Отправляйтесь в больницу, доктор Юнгер мог загоститься там. Если встретите его, пусть меня там дожидается…
— А вы куда? — спросил Сыровяткин по-простому.
Кончики усов вороненого отлива взлетели вверх.
— Загляну кое-куда.
Спорить полицмейстер не посмел. Хотя ему ужасно хотелось знать: куда это собрался столичный гений, что полиции знать не полагается?
Вот ведь загадка для ума…
