Глава 28
К моему возвращению с хантерами было покончено. Пленных не брали, раненых добили сразу же, памятуя о том, что они собирались сделать с нами. Все враги были мертвы, включая Черепа и Гюрзу, и вместе с их гибелью я потерял возможность узнать хоть что-то о Контролёрах. Но потом решил, что с меня загадок хватит, и махнул рукой.
Краснов и Филипп уцелели, отделавшись несколькими порезами и ушибами, чего не скажешь о других бойцах. Отряд Редькина потерял сразу двоих, и ещё двое, включая Шумила, были ранены.
Я собирался попросить капитана об одолжении: мы помогли ему, а он мог бы подсобить нам в достижении нашей главной цели – уничтожении Чёрного призрака. Но мне хватило одного взгляда на раненых военсталкеров, чтобы сообразить: у капитана и без нас забот полон рот.
Сам он только что закончил перевязку головы Шумила.
– Ты как? – спросил я у бойца.
– До свадьбы заживёт. Пуля по касательной царапнула. Сам виноват – как дурак подставился, – сокрушённо произнёс военсталкер.
– Что делать собираешься, капитан? – спросил я Редькина.
– Выбирать не приходится. Трёхсотых надо доставить на Большую землю. Шумила легко зацепило, а насчет того, – он кивнул на второго бойца, – не уверен. Я ему обезболивающее вколол. Какое-то время продержится. Сам-то чем займёшься?
– У меня задача прежняя: охотимся на Чёрного призрака.
– То есть эта хреновина, из которой вы хантеров разнесли, для него предназначена? – догадался Редькин.
– Да. Я бы, конечно, танк предпочёл, но чего нет, того нет.
– Я видел результат работы этой пушки. Меня впечатлило. Если шарахнете по Чёрному призраку прямой наводкой, то у вас будет шанс.
– Твоими бы устами да медок хлебать.
Редькин хохотнул.
– От медка я бы точно не отказался. Грешен – сладкое люблю. – Он вздохнул.
– Капитан, надо насчёт того трёхглазого парой слов перекинуться. Тебе что об аршамах известно?
– То же, что и тебе. Никогда прежде не видел и не слышал. Очередная хитрая мутация. Да мало ли их! Пусть учёные разбираются, это по их профилю, а не по нашему.
– Хм… – Я не стал говорить о том, что трёхглазый что-то упоминал об одиночестве в чужом мире. Возможно, это было сказано им в переносном смысле, или я просто чего-то не понял.
Настал час делёжки трофеев. К своему оружию хантеры относились варварски. По-моему, они никогда не чистили его. К счастью, наши автоматы и пистолеты они ещё не успели изгваздать, так что я любовно поглаживал цевье моего же «калаша». Чуть не расцеловал его, когда увидел.
А вот с хабаром было плохо. Никто так и не понял, куда хантеры подевали контейнеры с добычей. В итоге я остался без своей незаменимой «пушинки», однако отнёсся к этому по-философски: голова на плечах осталась, руки-ноги целы, а хабар – дело наживное. Мы помогли Редькину похоронить тела его погибших бойцов. Хантеров же стащили в одну большую кучу, но закапывать не стали, оставив их заботам пасюков. А крысы наверняка и выстрелы слышали, и кровь почуяли.
Редькин знал это не хуже меня. После похорон и небольшого салюта в честь погибших товарищей мы разошлись в разные стороны, пожелав друг другу удачи. При этом капитан и его бойцы смотрели на нас, как на живых покойников.
Мы снова порядком отклонились от намеченного маршрута, и до Технопарка оставался примерно день ходьбы. Извилистая тропинка вывела нас в довольно удобное для ночлега место – несколько кривых облезлых деревьев, стоящих плотно друг к другу, – здесь мы и остановились.
Ещё по пути мне показалось странным поведение Краснова. Казалось, его мучает серьёзная моральная дилемма, а попытки разговорить его ни к чему не приводили. Он замкнулся, как моллюск в своей раковине, и не желал открываться. Я мог бы списать это на недавнюю цепочку событий: встречу с военсталкерами, плен, чудесное избавление и смертельную схватку с командой Черепа – любому нормальному человеку этого с избытком хватило, – но тут было что-то другое.
Лучший выход в такой ситуации – не трогать человека, дать ему самостоятельно переварить и осознать всё произошедшее. Я именно так бы и поступил, если бы не моё обострившееся внутреннее чутьё, а оно никак не унималось, и уже начинало кричать об опасности.
С Красновым было что-то не так. Я понимал и чувствовал это, но всё же прозевал тот момент, когда…
Нет ничего хуже выстрела в спину, особенно если стреляет человек, с которым ты совсем недавно по-братски делил хлеб и соль.
Автоматная очередь, выпущенная Красновым, наповал сразила Филиппа – парень умер мгновенно – и прошила меня. Я почувствовал сильный толчок, который сначала развернул меня, а потом опрокинул навзничь. Грудь сдавило, горло охватил спазм, мне не хватало воздуха. Но я всё же сумел прошептать склонившемуся надо мной Краснову:
– Зачем?
– Прости, Торпеда. Я вынужден был поступить так. Мне приказали Контролёры. Они не хотели, чтобы ты убил Чёрного призрака. Со мной связались и велели принять меры. Это я нанял Кубышку, чтобы тот устранил тебя. А когда у него не получилось, мне пришлось отправиться с тобой в Зону и долго ждать подходящего момента. Он наступил. Мне жаль, что всё так произошло.
– Что ты собираешься делать дальше? – прохрипел я.
– А ты не понял? – удивился он. – Брошу тебя здесь умирать. Не знаю, что произойдёт раньше: сам ты отбросишь коньки или до тебя доберётся какая-нибудь тварь. Мне это уже неинтересно. Ах да, – словно спохватился он, – ты, наверное, ломаешь голову над тем, как я отсюда выйду и что скажу Саблину? Не переживай. Выйти мне помогут Контролёры, а Саблину я расскажу всю правду… Кроме этого момента, конечно. Думаю, ему хватит ума на то, чтобы больше никого не отправлять сюда на верную смерть. А если и отправит… Я что-нибудь опять придумаю, Торпеда. У меня хорошая фантазия.
– Тебе бы книжки писать, – еле ворочающимся языком произнёс я.
– Может, ещё и напишу. – Он зло ухмыльнулся.
Всё!
Я бежал за уходящим от меня поездом, на котором уезжала моя жизнь. И чем дальше отходил поезд, тем сильней замедлялось моё дыхание. Никто даже не думал дёрнуть стоп-кран. Поезд разгонялся, он двигался быстрее и быстрее, почти уже взлетел над рельсами. Ещё немного – и состав растаял за горизонтом. Я опоздал. Безвозвратно.
А потом кто-то окунул небо и землю в ведро чёрных чернил.
Темнота… темнота… те-мно-та-а-а-а-а-а…
Покой. Уравновешенность. Нет красок. Нет света. Нет тепла. Холод. Мрак. Вечность.
Но что это за яркая искорка впереди? Откуда она взялась? Это было нечто чужое и инородное в моём новом мире. Она увеличивалась в размерах, летела на меня, и вдруг пронзила молнией. Электрическая дуга прошла по всему моему телу, выкручивая мышцы, словно канаты. На грудь, казалось, опустилась чугунная наковальня. Она выбила из меня дух, но я вдруг понял: оказывается, я могу дышать! Осознание этого пришло вместе с тяжестью. Да, грудная клетка трещала, рёбра крошились, но я мог втянуть в себя воздух. Он стал медленно наполнять меня силой. Тяжесть уменьшилась. Следующий вдох получился уже намного свободнее.
«Братцы, я живу! Я живу, братцы!» – вопило моё сознание.
– Не дёргайся, не надо! – услышал я ласковый женский голос.
На мой лоб опустилось что-то тёплое и влажное. Это была ладонь. Миниатюрная девичья ладошка.
Её касание было очень приятным, но ещё приятнее была мысль о том, что я всё ещё находился на этом свете.
Я наконец смог узреть хозяйку ладошки. С огромным трудом я сфокусировал взгляд на женщине, вернее, на девушке. «А ведь я её знаю, – подумал я, – хотя мы никогда прежде не встречались». И тут меня осенило.
– Ольга? Ольга Саблина?
– Да, – автоматически ответила она и тут же спохватилась:
– Откуда вы меня знаете?
– Видел на фотографии. Её показывал мне ваш отец. Он считает, что вы погибли. Вас убил Чёрный призрак.
Я вдруг запаниковал: «Если я разговариваю с мёртвыми, то…»
Ольга словно прочитала мои мысли.
– Я жива. И вы можете успокоиться: несмотря на смертельное ранение, вы тоже живы.
– Смертельное? – не понял я.
– С таким точно не живут. Можете мне поверить, я кое-что в этом смыслю.
– Жаль. В таком случае, наше знакомство скоро прервётся, – подытожил я.
– Только не сегодня, – улыбнулась девушка. – Вам повезло.
– Да, мне очень повезло. Я встретил в Зоне такую красавицу, – улыбнулся и я. – Здесь это нечастое событие.
– Вы не просто встретили красивую девушку. – Ольга сделала вид, что ей мой комплимент не интересен. – Вы встретили красивую девушку, у которой при себе оказалась «живая вода». Знаете, что это такое?
– Легенда Зоны. Артефакт, способный оживить покойника.
Она усмехнулась.
– Покойника он точно не оживит, а вот тяжелобольного или раненого ему под силу вытащить. И это не легенда. Мы у себя в НИИ уже пытались выращивать эти артефакты искусственным способом, но я нашла его здесь, в природной среде.
– Как вы тут оказались?
– Случайно. Сначала услышала выстрелы, спряталась. Потом, когда всё утихло, подошла поближе и увидела вас. Вашему напарнику, увы, уже не поможешь, он погиб. А вас мне удалось спасти.
– Вы очень смелая и глупая.
– Почему глупая? – обиделась она.
– Да потому, что кинулись спасать незнакомого человека. А если бы я вместо благодарности набросился на вас? В Зоне хватает моральных уродов.
– Если бы вы бросились на меня, я бы отправила вас обратно. – Ольга продемонстрировала мне пистолет. – Я умею обращаться с этой штуковиной, а уж на таком расстоянии промахнуться невозможно. Надеюсь, если у вас и были какие-то нехорошие намерения, то вы забыли о них раз и навсегда? – Она пытливо уставилась на меня.
– Я – хороший и воспитанный мальчик.
– Настоящий пионер, – не удержалась от улыбки девушка.
– Вроде того.
Я приподнял голову, озираясь.
– Вы одна?
Ольга кивнула и, не удержавшись, всхлипнула.
– Люди… которые были со мной… погибли.
– Чёрный призрак?
– Да. Он всех убил.
– А как же вы?
– Вы точно хотите это знать?
– Да.
– Он меня не нашёл. Почему-то перестал искать и убежал. Наверное, почувствовал, что скоро Перезагрузка, и не стал рисковать.
– Понятно, – протянул я. – А вы успели найти себе убежище перед Перезагрузкой?
Ольга замолчала. И это молчание говорило лучше любых слов.
– Когда я могу подняться?
– Часа через два.
Я чуть не перекрестился. Всё складывалось слишком хорошо, чтобы в это поверить. Я ожидал, что мне скажут: неделя-другая. С моими-то ранениями. А вообще – просто чудо, что я остался жив.
– За пули, которые в вас сидят, не волнуйтесь. Артефакт позаботился и о них. Они… как бы проще сказать… растворились в организме, не причиняя вам вреда.
– Витамины, – хмыкнул я.
– Можете и так считать. Теперь о последствиях…
– Не пугайте меня, Ольга. У меня вырастет горб или проклюнется глаз на лбу? – Я вспомнил аршама.
– Что вы! – всплеснула руками она. – Артефакт безвредный, в этом его ценность. Вы лишь почувствуете сильный голод. На выздоровление ушло чудовищное количество энергии, её нужно возместить.
– Голод – не страшно. Перетерплю.
– Нельзя терпеть. Энергия черпалась из вашего организма. Если вовремя не восстановить её прежний уровень, вы страшно ослабнете.
Она покопалась в своём рюкзаке.
– У меня есть еда. Немного, но вам на первое время хватит.
– Ольга, – попросил я, – давайте перейдём на «ты». Меня зовут Торпеда.
– Согласна. Торпеда – это ваша, вернее, твоя сталкерская кличка?
– Да.
– А нормальное имя у тебя есть? – поинтересовалась она.
Я кивнул.
– Назовёшь, или это военная тайна? – Её лицо прямо-таки лучилось любопытством.
– Евгений, можно и проще – Жека. Так меня в военном училище называли, – снова представился я.
– Так ты офицер? Военсталкер? – почему-то обрадовалась она.
– Уже несколько лет как не офицер. И военсталкером никогда не был.
– А почему?
– Так получилось. – Я всем видом дал понять, что мне неприятно продолжение этой темы.
Ольга оказалась понятливой.
– Я буду тебя звать Женей. Не возражаешь? – спросила она.
– Валяй, то есть – можно, – вовремя спохватился я.
Вот что значит почти всё время проводить в компании мужиков: поневоле забываешь о хороших манерах.
– Тогда, Евгений, он же Женя, это будет тебе на первое. – Она развернула свёрток и протянула мне.
Я подозрительно принюхался.
– Что это?
– Не волнуйся, ничего экстремального. Жареное мясо застреленного мною пасюка, – похвасталась Ольга. – Правда, без соли. Она у меня быстро закончилась, и я заменяю её золой. Сначала непривычно было, а теперь уже привыкла.
– С золой тоже потянет.
– А вот второе. – Девушка развязала прозрачный полиэтиленовый пакетик. – Это утиные яйца. Разорила гнездо. Конечно, это против моих правил, но пришлось их нарушить. Я сварила яйца вкрутую. Ты как относишься к яйцам вкрутую?
– Положительно отношусь. А яичницу просто обожаю.
– Тогда угощайся. Приятного аппетита!
– Спасибо, – поблагодарил я, вонзая зубы в жареное мясо.
Странно, но я совсем не чувствовал вкуса. Только дикий голод. Я с урчанием заглотил все припасы девушки, и только потом до меня дошло.
Я отстранился.
– Погоди, я что – всю твою еду съел?
Ольга отвела глаза в сторону.
Я хлопнул себя по лбу:
– Японский городовой! Вот я придурок!
Она махнула рукой.
– Ничего страшного. Тебе это сейчас больше нужно, чем мне. Лучше, вон, попей. – Ольга открутила крышку солдатской фляги. – Травяной чай. Очень хороший сбор, можешь мне поверить. Укрепляет и тонизирует – не хуже кофе.
Ольга мечтательно зажмурилась.
– Давно не пила кофе.
Тут она спохватилась.
– Но мой сбор не хуже.
– Даже не сомневаюсь.
Чувство насыщения пришло так же резко, как голод. Желудок набился и стал тугой, словно барабан. Обычно я терпеть не могу такого состояния, но сейчас мне было безумно хорошо. По телу разлилась нега, а вместе с ней появилась сонливость. Я не смог сдержать зевок.
– Теперь поспи, – понимающе сказала Ольга. – Ни о чём не волнуйся. Я буду сторожить тебя.
Я даже ответить не успел, как веки закрылись сами собой. И я снова провалился в бессознательное состояние.
