Глава 38

Батон оторвался от стоявшей на треноге электронно-оптической аппаратуры и, распрямившись, сказал:

– Ну вот, об этом я и предупреждал.

– Чего ты предупреждал, дурак?! – воскликнул подскочивший Яром – предводитель не самой большой, но одной из самых богатых банд в долине.

– Не такие простые они, чтобы их этим аппаратом поджарить, – сказал Батон, кивая на еще дымящуюся ракетную установку, с которой за последнюю минуту выпустил два боеприпаса.

– Ну и чего ты радуешься? Не получишь обещанный бонус!..

– Значит, не получу, – развел руками Батон и поправил шляпу с поеденными насекомыми полями. Батон был единственным во всей долине, кто носил такой головной убор. Его забавляла ярость очередного нанимателя, который, видимо, полагал, что обзаведись он дорогой пушкой – и может взять под контроль всю округу. А вот хрен ему!

– Ну, хотя бы две сотни из обещанных ты мне отдашь? Так вроде договаривались? – с легкой улыбкой поинтересовался Батон.

Яром был зол, и ему хотелось выкрикнуть еще что-то оскорбительное, однако он и так позволил себе слишком многое – большего Батон мог не стерпеть, и не факт, что успели бы вмешаться бойцы Ярома, которые и так уже держали руки на автоматах.

– Ладно, извини, вспылил, – сказал Яром. – Досадно стало, что не вышло.

– Я с понятием, – миролюбиво кивнул Батон, получая от нанимателя положенный минимум. – Радуйся, что другим тоже не повезло. Они ушли чистыми.

– Так вроде стрельба там была – на меловой пустоши… – заметил один из бойцов Ярома.

– Это был голос дробовика, – ответил Батон, убирая деньги в карман. – А пулемет не успел стрельнуть ни разу – я бы услышал.

Сказав это, Батон направился к тропинке, по которой можно было спуститься с холма, но там его догнал Яром.

– Послушай, Батон, извини, что я на тебя наорал, просто так получилось.

– Не парься, – отмахнулся тот, даже не оборачиваясь. – Если бы я стрелял в каждого, кто на меня орет, у меня бы никогда патронов не было.

– Я хотел договориться об обучении моих парней…

Батон остановился и повернулся к Ярому.

– Хорошо. Я готов. Когда будешь готов ты, дай знать. Но сразу предупреждаю – подбери самых толковых, потому что тех, кого я видел…

– Нет-нет, у меня есть и другие ребята, один даже учился в университете какое-то время.

– Хорошо, Яром. Бабки мне нужны всегда, умением поделиться я готов. Но ты же видел – даже хитрые железки не всегда могут одолеть бывалых солдат.

– С чего ты взял, что они солдаты?

– Ну, комендант тут давно живет, по нему видно – сапог спившийся. А кадет, который Лошкара с дурачками разоружил, тоже, видать, не простой субъект и под обстрелами не раз был, такие железо в воздухе задницей чувствуют.

– Как это?

– Ну, вот, запустил я программу – наведение по углам упреждения, взял немного – всего двенадцать градусов, при большем диапазоне ракета может соскочить с поиска. И все вроде продумал, а они – бац – и встали за меловым столбом. А ракета уже пущена, понимаешь?

– Ну да, у нас в долине, сам знаешь, таких умельцев немного, хотя служилых хватает.

– Служилый служилому – рознь. Ладно, бывай, командир. Как понадоблюсь, ты меня найдешь.

– Ты у вдовы Липерс теперь обитаешь? – крикнул Яром вслед зарысившему по склону Батону.

– Нет! – крикнул тот, придерживая шляпу. – У перегонщицы Герды!

– Ага! – кивнул Яром, ярко представляя себе заметную Герду, которая сменила уже трех мужей, которых впоследствии выгоняла, поскольку они не могли прокормить семью.

А сама она очень даже могла. Ходила в горы за секретным мхом, присаживала его на землю в теплице, после чего он вымахивал чуть ли не в пояс. После его срезала, квасила и перегоняла бражку в продукт, который, даже при скромном употреблении, давал такое удивительное состояние, что заказчики к ней с двух городов в очередях стояли.

Она бы давно куда-нибудь сбежала, да только мох этот приживался лишь в этой долине, а в других местах прорастал кособоким и каким-то синим. Кваситься вовсе отказывался, а при перегоне давал зеленое пламя – только и всего.

В итоге Герда осталась в деревне. Пробраться к ней в койку считалось большой честью, и мало кому это удавалось, а вот Батону повезло.

Ему в долине часто везло, а вот в городах – меньше, там в него не раз стреляли копы. И он в них. Оттого каждое его появление в Лирме становилось все более кратковременным и менее плодотворным.

В последний раз он лишь успел ограбить кассу биржевой газеты, в то время как в лучшие времена – два-три года назад – удавалось брать по три ювелирные лавки за вояж.

Яром вернулся к своим, где еще семафорил механик Хорст, мастер на все руки, но отчаянный игрок, который был всем должен, и его ремесленных способностей уже не хватало, чтобы отрабатывать долги.

– Что ты тут?! – заорал на него Яром.

– Ну, я же сообщил, я же рассказал, – сутулясь, прогундосил должник.

– И что? И что?! – взвился Яром.

– Хочешь, я его грохну, командир? – предложил свои услуги один из бойцов.

В какой-то момент Яром был готов кивнуть, но сдержался. В конце концов он – Яром Бонжеле, у него авторитет и прочее.

– Не надо, пусть живет. Он принесет нам еще информации.

– Я принесу! Я принесу, честное благородное! – зачастил механик, трясясь и переводя взгляд с Ярома на бойца, который держал руку на рукояти пистолета.

– Сколько ты был должен?

– Триста! Триста чаков! – воскликнул механик.

– Бизард! – обратился Яром к своему учетнику. Тот, не глядя в бумаги, сказал:

– Тысячу триста.

Яром засмеялся.

– Да-да, запамятовал, тысячу триста! – тут же согласился механик. – Спиши семьсот, я принес тебе важную новость!

Яром вздохнул. Новость стала бы хорошей, если бы Батону удалось поджарить коменданта и кадета-новичка. Тогда бы у него появилась возможность безопасного захвата форта. Ну и его авторитет в долине значительно бы поднялся, чего сейчас не наблюдалось. Он был единственным командиром, не побывавшим на контракте, и все остальные предводители банд называли его между собой «девочкой». При нем – нет, но между собой называли.