Глава 103

Проходя по узким проходам, захламленным ящиками с ЗИПами и просто сваленными запчастями, они добрались до дальнего и самого плохо освещенного участка бокса, где в резерве дожидались своего часа девять шагающих машин.

Пять беспилотных «Скроудеров» с четырьмя тоннами полезной нагрузки, состоящей из разведывательной аппаратуры и вооружения. И четыре «Лоренца» – ударных машин инверсального управления, которые могли действовать, опираясь на искусственный интеллект, или выходили под управлением пилота – комфортабельная, хорошо защищенная модульная кабина для которого комплектовалась под каждую конкретную миссию.

Если «Лоренц» выходил беспилотником, он мог тащить больше полезной нагрузки, работая доставщиком или штурмовиком, растрачивавшим огромный боекомплект за тридцать секунд прямого боя.

В случае, если предстояла сложная разведывательная операция со множеством неизвестных, в кабину садился пилот, боезапас сокращался в пять раз, зато «Лоренц» становился опасным внезапностью своих действий и быстрой адаптацией к изменяющимся обстоятельствам.

– Огромные мерзавцы! – не удержался от замечания Новый Стоун, вставая под опорами боевых машин.

– Не стой под механизмом, гайкой пришибет, – напомнил Бидди, и Новый Стоун пошел дальше.

– Какие у нас номера? – спросил стармех, останавливаясь под пятеркой близко сдвинутых новеньких «Скроудеров».

– Тэкс-тэкс… – Бидди заглянул в рабочий планшет. – Сказано – четыре «эс-ка», номера согласно циркулярному учету.

– Ага, значит, любые четыре штуки, – подвел итог стармех, пытаясь снизу определить, какие из пятерки будут самыми простыми для работ по выводу из консервации. Но выходило, что все одинаковые. Все новые, все требовали одних и тех же манипуляций.

– А этот чего? – спросил Новый Стоун, указывая на машину, чуть более крупную, чем «Лоренцы», с большой пилотской кабиной и массивными броневыми щитками на манипуляторах и ходовых опорах.

Броня щитков была покрыта рубцами от наскоро заваренных пробоин. Вряд ли эта машина еще на что-то годилась, но почему-то она здесь все еще стояла.

– Это… – Бидди махнул рукой. – На это не обращай внимания. Хлам, он и есть хлам.

– А сколько же ему лет? – спросил новичок, продолжая разглядывать списанного монстра.

Бидди пожал плечами, а стармех почесал под замасленным беретом темя и сказал:

– Сто пятьдесят четыре года, если считать с начала выпуска серии.

– Ух ты, старшой, ты откуда знаешь? – удивился Бидди.

– Касался этой системы, еще когда юнгой работал на десантном транспорте «Анаконда». Близко нас не подпускали, наше дело было гальюны да палубы драить, но знание матчасти – вынь да положь. До сих пор все помню, как будто это было вчера.

– И куда их эта «Анаконда» возила, господин стармех? – спросил новичок.

– Не знаю. Мы на четвертой палубе жили, считай, и не люди вовсе. Скомандуют – «готовность», мы и ушки на макушке. Нам было положено знать только гравитационную постоянную, чтобы понимать, какие выставлять компенсаторы к посадочным опорам. Но выставляли, конечно, не мы, а мастера, у которых мы были на подхвате.

– Раньше ты про это не рассказывал, – заметил Бидди, обходя вокруг опоры робота-беспилотника и вспоминая, где у него замок с гнездом для тестов и дистанционного управления.

Все было замазано консервационной смазкой, которую следовало обновлять каждые два года. И на каждый слой смазки ложился свой слой пыли, по цвету которой можно было определить, что происходило в боксе в то или иное время.

Белая пыль – ремонт в дальнем углу. Расширяли выходную штольню, а там сплошной мрамор-меловик, и пыль от него белее сахара. И хотя работали, конечно, с пылеуловителями, но много просочилось и в основной бокс.

А вот черный слой – сроку ему пять лет. Имперские силы разведали что-то или ударили наобум. Ухнули восьмитонную «земляную торпеду». Почти угадали. Почти. Заряд не дошел до нужной глубины метров пятьдесят и шарахнул так, что снаружи будто вулкан проснулся, и грязной пылью запорошило горы в радиусе пятидесяти километров.

Снаружи запорошило, но штольни и боксы устояли, однако угольная пыль все же просочилась и проявила себя на одном из консервационных слоев.

– Ты не рассказывал про это раньше, – повторил Бидди, подхватив наконец эластичный язычок, открывавший крохотный лючок с гнездом для предключа, открывавшего, в свою очередь, полноценный порт для большого ключа, управлявшего программой тестов.

– А повода не было рассказать. Хватало рассказок Стоуна, да и твоих тоже.

– Вот, значит, как это делается, – подал голос Новый Стоун, следя за действиями Бидди, который, найдя гнездо, крепил порты тесторного узла.

– Туру сюда тащи, обмылок, блин! – крикнул ему стармех.

– Чего?

– Вон у стены – монтажная конструкция, а по-простому – тура. Убедись, что батарея в норме, и ехай с ней сюда, понял?

– Простите, сэр, сейчас доставлю…

Новичок убежал, и Бидди со стармехом переглянулись, разводя руками и покачивая головами. Прежний Стоун был куда смышленее, несмотря на то что был выигран в пари на драку двух электриков.

До Стоуна у них был Хендрик. Ну, так себе боец. Пару раз отсидел в штрафном изоляторе за то, что мочился в неположенных местах.

Такие кадры отделению механиков были не нужны, и его проиграли, поставив против Стоуна.

Электрики считали, что, избавившись от Стоуна, оказались на высоте, но он, по меркам механиков, был нормальным бойцом, хотя, случалось, пытался схватить по пьяни зубами какие-нибудь провода.

Для электриков провода – проблема, а для механиков – нет. Для них проблема валы, ну еще – подшипники. А там зубами много не напортишь – не тот калибр.

Одним словом, бывший электрик Стоун хорошо прижился у механиков, пока не был проигран в карты.