Ах, как быстро летит время! Мне уже семнадцать с половиной, и я уже более четырех лет безвылазно нахожусь в «замониторье», которое все больше и больше воспринимается мной как реальность. С трудом верится, что где-то там, на такой близкой и одновременно далекой Земле, прошел всего месяц. Представители других кандидатов в ГМ как раз начали усиленно качаться, но встретимся с ними мы еще не скоро.

Недавно мною взят тридцать первый уровень. Доросла до него практически полностью за счет мирных профессий. Исключение составляют:

Прицельное швыряние кинжалов и «бэтменских» кастетов-сюрикенов оказалось единственным боевым умением, которое я сумела повысить.

«Зато на мои небоевые характеристики жаловаться грех», – мысленно улыбаюсь я, любуясь собственным отражением.

Из зеркала на меня смотрит прелестная обнаженная дроу. Совершенное личико: пухлые губки, вздернутый аккуратный носик, огромные фиалковые глаза, тонкие брови под ровной челкой, гладкие и белые как снег волосы. Поворачиваюсь то влево, то вправо, разглядывая свою великолепную точеную фигурку, небольшую, но идеальную грудь с маленькими темными сосочками, плоский животик. Прекрасные руки с маленькими, кажущимися хрупкими ладошками и изящными пальчиками с длинными аккуратно наманикюренными коготками (кстати, маникюр и педикюр – еще один мой подарок местным красоткам). Округлые бедра, упругая попка, бесконечно длинные ноги. Особая гордость темных – бархатистая, с серым отливом кожа, будто сияющая изнутри.

– Да, хороша, чертовка! – уже вслух радостно смеюсь я, и мой смех звенит, как переливы самых нежных колокольчиков.

Если раньше на фоне своих подружек я выглядела как фанерка, то теперь они с завистью вздыхают, а мужчины близки к тому, чтобы терять головы.

Сегодняшним вечером проснулась в отличном настроении. У меня очередные обновки, которыми собираюсь похвастаться перед подружками и которыми же намереваюсь сорвать последние оставшиеся крыши у мужской части клана. Покончив с самолюбованием, приступила к главному моменту текущего дня – одеванию себя красивой.

Сначала натянула крошечные черные стринги. Потом наступила очередь черного ажурного бюстика с пуш-ап-эффектом (моя гордость – над ним я билась последний месяц). Следующим по списку стоял опять-таки черный топик, который в сочетании с бюстиком выгодно подчеркивал нагло выпирающую грудь. За ним – черная мини-юбка, настолько мини, что даже не полностью прикрывала вызывающе оттопыренную попку, а при желании, не особо напрягаясь (и наклоняясь), можно было разглядеть стринги. Довершали картину ожерелье с браслетиком из гладких антрацитовых камешков – подарок одного из многочисленных тайных воздыхателей – и легкий слой косметики. Под конец достала последний шедевр – туфли на десятисантиметровой шпильке. Наш скорняк никак не мог понять, зачем так портить сандалии, выгибая подошву, а потом ставить все это на гигантский тонкий каблук.

– Это что, какое-то пыточное устройство, лерра Тинувиэль? – ворчал он.

Но я все-таки взяла его измором, при этом неплохо «прокачала» свое женское обаяние. Потом тайком училась ходить в этих туфлях по дому. Много времени это не заняло, благодаря природной ловкости и богатому опыту из прошлой жизни. Честно говоря, до сих пор сомневаюсь по поводу возможности дефилирования в такой обуви по неасфальтированному лесу. Все надежды на легкость эльфийской походки и на достаточную утоптанность тропинок.

– Ти, ты там скоро? – послышался за дверью голос Ири.

Ири – моя лучшая подруга, которой можно доверить самые сокровенные девичьи тайны. Ну, вообще-то ее зовут Иририэнэ, но привычку сокращать имена у меня переняла вся молодежь клана.

– Иду-у-у, – пропела я и, бросив последний взгляд в зеркало, вышла из дома.

Закрыла дверь, развернулась и… застала картину Репина «Не ждали». Затихли звуки производившейся рядом деятельности, проходившие мимо эльфы все до одного замерли, и слышался только стук их падающих челюстей.

Система давно прекратила заваливать сообщениями об изменении отношения ко мне окружающих, видимо, оно достигло максимума. Зато значительная часть мужского населения при виде меня щеголяла парящими над головами амурчиками в окружении розовых сердечек. И таких индивидов с каждым днем становилось все больше и больше. Пугало это меня или радовало – сама еще не знаю, однако Гермилон, пристально наблюдающий за моими «подвигами», был весьма доволен. Д.Е. Монов утверждал, что я добилась таких колоссальных успехов в социальных отношениях с неписями, о которых он с моей стороны даже в самых смелых надеждах мечтать не смел. И хотя я делала все это без какого-либо меркантильного умысла, подобные отзывы от начальства, разумеется, подстегивали на еще большие авантюры.

Я мило всем улыбнулась, затем обратилась к замершим каменными истуканами девчонкам:

– Ну, пойдемте, что ли?

По-моему, меня не услышали. Или проигнорировали. На всякий случай, пощелкав пальцами перед глазами скульптурной группы «Юные лерры в шоке» и убедившись в отсутствии реакции на слабые раздражители, залепила каждой по пощечине. Скульптуры начали оживать. Когда они пришли в себя настолько, что смогли двигаться, я, гордо расправив плечи и высоко подняв голову, повела взвод «зомби» к месту дислокации остальных девчонок. Честно признаться, на какую-то секунду я даже задумалась, не перегибаю ли палку и не введет ли в ступор остальных подружек мой внешний вид? Ибо за спиной слышались какие-то странные звуки. По-моему, это уже падали тела.

По мере продвижения к любимой полянке мы с товарками фиксировали случаи, когда ловкие, проворные и грациозные дроу противоположного пола врезались в деревья, спотыкались через лежащие на земле камни и ветки, заглядываясь на меня. Насколько успела узнать, доселе подобная неловкость для эльфов, как темных, так и светлых, была невозможна в принципе. Ну и демоны с ними. В конце концов дедушка Гермилон завещал мне учиться вить веревки из мужской части населения этого мира. Вот я и вью потихоньку. Ну, вернее, пока еще только тренируюсь.

Опасения подтвердились. Как только я вышла на лужайку, все присутствующие там дамы впали в кому. Те, кто стоял, – сели, те, кто сидел, – упали, а те, кто лежал, – по-моему, вообще умерли. Вопреки ожиданиям, сородичи не искупали меня в потоке хвалебных речей и комплиментов по поводу внешнего вида вообще и моего кутюрьевского гения в частности. Вместо этого несколько минут пришлось провести в тишине, посреди напоминавшей кладбище полянки, где застывшие подружки изображали надгробные скульптуры. Кстати, надежды на легкую эльфийскую походку оправдались! По мягкой, не топтанной ни одним человеком земле Чернолесья шпильки ступали так же, как если бы я шла по новехонькому паркету. Правда, не цокали, а жаль.

Наконец одна за другой виртуальные девушки начали приходить в себя. Но радость по этому поводу длилась не очень долго. Потому что, как только они полностью оклемались, так сразу же взяли виновницу фурора в оборот. Мою тушку крутили и вертели во все стороны, щупали, дергали, задирали юбку и даже оттягивали трусики и бюстик. Причем за всем этим безобразием из-за деревьев подглядывали парни, чего прежде тоже никогда не случалось. Видимо, весть о новом прикиде и произведенном им эффекте уже облетела округу. Короче, пока на эту экзекуцию откровенно пялилась из кустов толпа остроухих мужиков, представительницы прекрасной половины эльфячества заваливали меня кучей вопросов по поводу гардероба. А потом наглым образом меня лишили обуви, и все начали по очереди учиться ходить на каблуках. До сих пор удивляюсь, как тогда меня не разорвали на много-много маленьких эльфиечек? Вдобавок к моральным пыткам, подвел организм, отозвавшись плохим физическим самочувствием. В итоге домой добралась под утро и босиком (мои замечательные шпильки просто пошли по рукам).

Шла практически наощупь. Голова при этом кружилась, координация была нарушена и меня то и дело штормило, как пьяную…

Поначалу я не особо удивилась. Схожее состояние уже несколько раз случалось, когда админы начинали играть скоростью временного потока. Но обычно Денис Егорович предупреждал о манипуляциях с настройками овердрайва заранее. К тому же другие бета-тестеры уже тоже должны быть в игре, а вышеупомянутые эксперименты вроде бы собирались ставить только на нас с Филом. Впрочем, не удивлюсь, если планы в очередной раз изменились. Тогда снова возникает вопрос: почему не предупредили? Хорошо, завтра полюбопытствую у куратора, а сегодня сил хватает только на то, чтобы раздеться и забраться под одеяло. Все. Спать.

Утром оказалось, что неприятные ощущения никуда не делись, а, наоборот, еще более усугубились. Как только поднялась с кровати, меня качнуло, а к головокружению добавились проблемы со зрением. Изображение перед глазами то расплывалось, то вдруг выцветало до картинки в стиле сепии, а потом вообще начинало рассыпаться на пиксели.

– Да что ж такое? – простонала я.

Нет, это никуда не годится! Нужно срочно писать Гермилону. Они там балуются с регуляторами громкости, движками скорости, сенсорами переключения скоростей либо другими органами настройки и регулировки – не важно, а мы тут страдаем!

– О! А это еще что за ерунда?! – опешила я, обнаружив, что все кнопки интерфейса имеют подозрительный серенький цвет и не реагируют на попытки ими воспользоваться. В том числе и иконка почты.

Между тем не ведаю, за каким бесом, я доковыляла до зеркала и уставилась на свое отражение. Хм. А собственно, чего я ожидала? Синяков под глазами и болезненной бледности? Моя виртуальная тушка на такое неспособна. Выгляжу, как всегда, – сказочно-идеально. Разве только глаза чуточку выдают, что не особо хорошее самочувствие. Наглядевшись на себя, решила отправиться назад в кроватку: какой смысл слоняться в таком состоянии по улице? А с Демоновым и из положения лежа смогу связаться, когда яйцеголовые умники из реала починят заглючивший интерфейс и разблокируют доступ к почте.

Неожиданно ИИ решил напомнить о себе и осчастливить новыми достижениями:

Чего мне там еще разблокировали, прочесть не успела, так как в этот момент подключились еще и спецэффекты, и у меня… у меня просто сорвало крышу! Не мою крышу, а крышу домика, в котором я жила. Ее, кстати, нашли потом в двух лигах к югу от поселка. К великому сожалению, кровлей дело не ограничилось. Стены тоже снесло. Начисто. А нужно заметить, что после вчерашнего беспредела проснулась я поздно, на улице был разгар ночи, и вокруг сновало полно народу. Повезло, что хоть не убило никого, лишь один остроухий сородич поранил руку, а второго приложило о стену соседней избушки.

Но это только полбеды. Дальше представьте картину маслом: «Я, голая, стою посреди полянки с обрывком простыни не больше мужского носового платка, каким-то невероятным образом оказавшимся у меня в руках. А вокруг – офигевающая темноэльфийская масса зрит на меня глазами размером с чайные блюдца».

Представили? Круто? Теперь догадайтесь, что я сделала в этот волнующий момент? Думаете, решила стыдливо прикрыться простынкой? Холодно. Ни за что не догадаетесь! Я, если честно, и сама от себя такого не ожидала. Видимо, всему виной расшатанные нервишки. Ладно, не буду мучить. Короче, я расхохоталась, помахала «носовым платочком», весело закричала: «Сюрпр-а-а-а-йз!!!» – и… грохнулась в обморок…

Молочно-белое полотно перед глазами. Ни звука, ни движения, ничего, кроме белого. Глухая ватная тишина давит тысячетонным прессом. Не могу пошевелиться или вздохнуть, даже моргнуть или отвести взгляд тоже не в состоянии. Время застыло. Сколько так уже таращусь в это… «ничто»? Хотя нет. По-моему, только что что-то неуловимо изменилось. Нет? Показалось, наверное. А вот опять! Где-то на самой периферии зрения. Повернуть голову и посмотреть не в силах, даже сменить угол обзора не получается. Опять картинка замерла, но в этот раз в самом уголке видимости меня что-то беспокоит. Как будто тонкая, серая волосинка трепещет на невидимом ветру. Упорно пытаюсь ухватиться за нее взглядом, разглядеть.

Сколько часов уже бьюсь в безрезультатных попытках понять – что это за серая ниточка?

«Черт, черт, черт! Сейчас с ума сойду. Ну же! Н-у-у-у!!!»

И тут каким-то чудом я смогла схватить ее! Нет, не рукой, такое впечатление, что у меня нет рук, нет тела вообще. Я ее зацепила… Не знаю, как это передать… – взглядом, мыслью, краешком сознания, что ли. Уцепилась и потянула на себя. Неожиданно молочно-белое «ничто» дрогнуло и исчезло. Распустилось как вязаный шарфик, а все пространство вокруг заполнилось сотнями, тысячами серых нитей. Они тянулись отовсюду, скрещивались, переплетались, уходили в пространство и исчезали в неведомой дали.

Оказалось, что я парю над поселком у Черного грота. С высоты нескольких десятков метров над землей вижу, как жители снуют туда-сюда по своим делам, как раскачиваются под ветром деревья, как шныряют по кустам мелкие зверушки и пичуги. Все это происходит в полнейшем безмолвии. Ни единого звука, шороха или шепота. И все вокруг опутано и пронизано этими серыми нитями: дроу, деревья, животные, птицы, строения, предметы и даже камни.

Повисев так некоторое время, я начала медленно двигаться. Остановиться или хотя бы оглянуться нет никакой возможности – я по-прежнему безвольный наблюдатель, неспособный даже моргнуть.

Похоже, будто я попала в какой-то скриптовый ролик. На эту мысль наталкивало то, что напрочь отвалился игровой интерфейс, к которому так привыкла за несколько лет игровой жизни. Неужто снова добралась до какого-то ключевого квеста?

Тем временем Чернолесье проносилось подо мной с постоянно нарастающей скоростью и в полнейшей тишине. Ни встречного ветра в лицо, ни шума в ушах – просто ощущение полета, и все. Иногда внизу попадались другие поселения, потом в стороне, очень быстро и очень далеко, так что подробно не разглядеть, промелькнули и скрылись, утонули в зеленом лиственном море черные с золотом башни.

Опять лес, лес, лес, ничего, кроме леса…

Картинка внизу начала меняться. Деревья с каждой минутой попадались все реже и ниже. Ветви у них скрючивались сильнее и сильнее, а листва сначала желтела, потом чернела, затем совсем исчезла, оставив лишь обнаженные мертвые ветви, похожие на корявые, острые, черные пальцы, бессильно грозящие небу.

Между покрытыми неприятными бурыми наростами стволами появились мутные клочки золотистого тумана. Их становилось все больше, и больше… И вот туман уже укрывает все вокруг, изредка обнажая клочки заболоченной земли и черной воды.

Золотисто-серая пелена растянулась во все стороны, насколько хватало глаз, а затем начала подниматься… Или же, наоборот, это я в нее опускалась? Через пару минут нырнула в клубящуюся желтоватую массу, как в грязную вату, и ощущение движения пропало. Пришло чувство полной дезориентации, а с ним в душу пробрался страх, страх застрять в этой ужасной субстанции навсегда.

С каждой минутой, проведенной в этой странной локации, паника нарастала. Если бы я могла кричать, я бы уже орала во все горло от ужаса. И когда начало казаться, что сейчас сойду с ума от давящего на мозг чувства безысходности, туман резко рассеялся. Словно натолкнулся на какую-то невидимую стену, за которую не мог проникнуть.

Подо мной промелькнул клочок джунглей, упиравшийся в высоченный каменный забор. Ограда уходила далеко влево и вправо, и я не видела, где она заканчивается. Забор состоял из секций метров по тридцать длиной. Каждая секция украшена какими-то то ли вырезанными, то ли лепными барельефами, изображение на которых не успела разглядеть. Разделялись части ограды колоннами метрового диаметра, украшенными рунами. На верхушке каждого такого столба сиял небольшой шар. Шары не походили на лампы или другого рода источники света. Они светились, но не освещали. Просто сгустки энергии. Цвета у шаров были разные: серые, голубые, зеленые, красные, фиолетовые.

За забором, на некотором удалении, стояли похожие на тайские храмы каменные башни, также покрытые барельефами и рунами. Верхушку каждой пагоды венчал цветной сгусток огня, подобный тем, что парили над оградой, но гораздо большего диаметра. Я постепенно замедляясь, летела над огромной равниной, похожей на древний затерянный город. Небо было затянуто густыми облаками цвета индиго, а впереди все терялось в серой дымке.

Вот в этом вязком, сыром сумраке начали проявляться более темные очертания чего-то циклопического, уходящего ввысь на сотни метров. Судя по силуэту, я приближалась к огромной башне, являвшейся центром комплекса. Несмотря на то что вершина титанической постройки терялась в низкой облачности, сквозь нее пробивалось яркое сияние, исходящее от огромного золотого сгустка плазмы, пульсирующего над самой крышей.

У этих биений был странный, неравномерный ритм, больше похожий на работу огромной сердечной мышцы. С каждым ударом огненного сердца, сотканного из ослепительного пламени, в окружающее пространство выбрасывались и тут же гасли миллионы золотых протуберанцев.

Пока любовалась невероятно красивым и одновременно пугающим зрелищем, скорость перемещения по воздуху упала практически до пешеходной.

Я стала приближаться к подножию башни, быстро теряя высоту. Совершенно не удивилась, когда обнаружила, что стены колоссального сооружения тоже украшены барельефами и руинами. Похоже, это особенность местной архитектуры. Наконец-то смогла разглядеть, что на них изображено: эльфы, люди, гномы, орки, еще какие-то неизвестные мне существа. Они были героями сцен из повседневной жизни, участниками всевозможных обрядов, охоты, рыбной ловли и прочее, прочее. Пару раз взгляд зацепился за картинки, напоминавшие позы из «Камасутры».

А я все плыла и плыла по воздуху дальше, пока не приблизилась настолько, что могла видеть все находящееся у подножия гигантской лестницы, спиралью обвивающей башню от основания и, скорее всего, до самой вершины. Там сразу заметила двоих. Мужчину и женщину дроу. Эльфийка стояла спиной ко мне, а эльф сидел лицом к ней на ступенях таким образом, что их лица были приблизительно на одном уровне.

Они о чем-то спокойно беседовали, но ни единого звука мои уши по-прежнему не регистрировали. Зависнув за спиной женщины, впилась взглядом в эту парочку. Эльф, божественно прекрасный лицом, одет в длинную робу фиолетового цвета, украшенную замысловатым серебряным узором. Тонкая ткань совершенно не скрывала мускулатуру великолепно развитого торса остроухого красавца. Женщину наблюдала со спины и немного сверху. Она тоже в робе, но это был явно женский вариант одеяния. Одежда облегала точеную фигуру, а разрезы по бокам юбки заканчивались на уровне талии, открывая на всеобщее обозрение стройные ножки и совершенные округлости бедер. Но больше всего привлекли меня в облике аборигенов цвета их волос и глаз. Волосы – белые, словно снег, а глаза (пока только вижу у мужчины) – фиалковые, но в отличие от моих они светились. Не светились в каком-то иносказательном смысле, а буквально СВЕТИЛИСЬ. Будь здесь сейчас кромешная тьма, я бы увидела два этих фиолетовых огонька.

Как только я вгляделась в эти завораживающие бездонные очи, эльф что-то почувствовал, замолчал и быстро вскинул голову вверх. Холодный, прищуренный взгляд встретился с моим, и… его зрачки расширились, черты лица смягчились, холод во взгляде сменился теплым выражением, и я наконец услышала голос:

– Она пришла, Фрейя!

Женщина мгновенно обернулась. На меня смотрело знакомое лицо! Я созерцала его по нескольку раз в день… в зеркале! Хотя стоп. Небольшие отличия все же есть: чуть-чуть другая линия губ, разрез глаз, чуть более редкие ресницы, немного иной изгиб бровей и огромные фиалковые глазищи светятся так же, как глаза мужчины. Присмотревшись, увидела, что в глубине бездонных очей серокожей красавицы то и дело вспыхивают золотые искорки. У мужчины такого эффекта я не заметила.

– Хорошо! – пропела дроу звонким голоском и тоже тепло улыбнулась. – Теперь недолго ждать осталось!

Я попыталась что-то сказать, но до сих пор оставалась лишь наблюдателем.

– Не бойся, – прошептала женщина, – ничего не бойся и прислушивайся к своему сердцу. Оно всегда бьется в ритме Источника.

«О чем это она? – подумала я. – Что за Источник? И что означает ее фраза?»

Тем временем эльфийка подняла руку ладонью вверх, как бы сдувая с нее что-то в мою сторону. В ту же секунду невидимый порыв ветра подхватил меня, будто легкое перышко, вознося к самой вершине «небоскреба».

Я неслась туда, где бушевал золотой огонь, не имея возможности предотвратить неминуемое. Ужас поднялся волной внутри. Однако все, что могла, – беспомощно наблюдать, как меня зашвыривает прямо в центр бушующего пламени…

Сознание кричало и билось в агонии (сама я по-прежнему ни крикнуть, ни пошевелиться не могу). Золотой горн, казалось, сжигал и плавил адским жаром не тело, его у меня не было, а саму душу. Сколько длилась пытка, не знаю. Год, век, вечность? Я все еще не сгорела! Я по-прежнему мыслила, а стало быть, существовала! В последней попытке превратить в угольки, испепелить, уничтожить мою сопротивляющуюся сущность ярость пламени резко возросла, и боль стала такой невыносимой, что я заорала вслух, хотя до этого, сколько бы ни силилась, не могла проронить ни звука! А потом вдруг опять ледяное НИЧТО…