5

От ужаса у меня перехватило дыхание. Я действительно не могла дышать. Я не могла даже закричать.

Казалось, у меня сейчас разорвется сердце.

Нечеловеческим усилием воли я заставила себя обернуться.

– Джош! – заорала я дурным голосом. – Ты меня до смерти напугал! Я подумала…

Он отпустил мое плечо и отскочил в сторону.

– Попалась! – радостно объявил он и принялся хохотать. Его смех разносился звенящим пронзительным эхом по длинному узкому коридору.

Сердце у меня колотилось, как после трудного кросса. Жутко болела голова. То ли от пережитого страха, то ли от запаха краски.

– Не смешно, – разъярилась я, схватив брата за плечи и впечатывая его в стену. – Ты меня напугал до смерти.

Продолжая смеяться, он сполз по стене на пол.

Нет, он правда псих. Таких надо лечить. Я попыталась дать ему под зад коленом, но он увернулся.

Я снова взялась было за ручку двери и… застыла с отвисшей челюстью. Дверь медленно приоткрылась.

Джош тут же перестал смеяться, поднялся с пола и с испугом вытаращился на дверь.

Она приоткрылась чуть шире.

Я слышала шаги по комнате.

Слышала чей-то шепот.

Приглушенное хихиканье.

– Кто… кто здесь? – выдавила я, не узнавая собственного голоса.

Дверь приоткрылась еще чуть-чуть, явственно скрипнули петли. Потом дверь медленно начала закрываться.

– Кто здесь? – Теперь мой голос звучал чуть увереннее.

И снова услышала шепот и чьи-то легкие шаги.

Джош пятился к лестнице, вжавшись спиной в стену. Я еще в жизни не видела, чтобы брат был так напуган. Да что там напуган! Он побелел от ужаса!

Дверь медленно закрылась. Опять скрипнули петли. Все это напоминало сцену из какого-нибудь фильма ужасов.

Джош уже почти добрался до лестницы. Он смотрел на меня и делал отчаянные знаки: мол, бежим отсюда быстрее.

Но я резко толкнула дверь.

Я почему-то решила, что мне помешают ее распахнуть.

Но дверь открылась безо всякого сопротивления.

Я отпустила ручку и остановилась в дверном проеме, преградив выход из комнаты.

– Кто здесь?

В комнате никого не было.

Снова прогремел гром.

Я поняла, почему дверь открывалась и закрывалась. Окно на противоположной стене было слегка приоткрыто. Должно быть, сквозняк и орудовал неплотно закрытой дверью. Наверное, этим же объяснялись и доносившиеся из комнаты странные звуки, которые я с испугу приняла за шепот и смех.

Кто оставил окно приоткрытым? Скорее всего, маляры.

Я сделала несколько глубоких вдохов, чтобы сердце перестало колотиться.

Чувствуя себя полной идиоткой, я решительно подошла к окну и плотно закрыла его.

– Аманда, как ты? Все нормально? – донесся из коридора шепот Джоша.

Я собралась было ответить ему, что да, все нормально. Но тут мне в голову пришла замечательная идея.

Джош только что напугал меня до смерти. А теперь я напугаю его. Сам виноват – первый начал.

Я ничего ему не ответила.

Он сделал несколько неуверенных шагов к двери моей комнаты.

– Аманда! Аманда! У тебя все нормально?

Я на цыпочках подошла к стенному шкафу и приоткрыла дверцу примерно на треть. Потом улеглась на спину так, чтобы голова и плечи были в шкафу, а «бездыханное тело» торчало наружу.

– Аманда? – Голос у Джоша был испуганный.

– О-о-о! – громко застонала я.

Когда он увидит меня на полу, он от страха онемеет.

– Аманда, что с тобой?

Джош был уже в дверях. Сейчас он увидит меня распростертой на полу, а за темным окном сверкают молнии и гремит гром. Картинка впечатляющая.

Я едва сдержалась, чтобы не расхохотаться.

– Аманда? – прошептал Джош.

И тут он, должно быть, увидел меня, потому что громко ойкнул и заорал дурным голосом.

Я слышала, как он несется вниз по лестнице и вопит что есть мочи:

– Мама! Папа!

Я расхохоталась, хотела подняться, но тут на меня налетел Пити и принялся облизывать своим теплым шершавым языком. Он делал это с таким рвением, как будто вправду подумал, что я умерла, и решил меня оживить.

– Пити! – Я со смехом обняла песика. – Прекрати! Ты меня всю обслюнявил!

Но не тут-то было.

Пити продолжал свое дело с прежней неистовостью.

Я поняла, что собака тоже нервничает.

– Пити, успокойся, – сказала я, пытаясь удержать его смешную морду с высунутым языком подальше от своего лица. – Не тревожься! Правда. Нам будет хорошо в новом доме. Вот увидишь!