Меня хоть и пугали зимними штормами, но реальность превзошла все самые мрачнее ожидания. Нам очень повезло, что трехдневное морское путешествие лишь в финальной части зацепил зарождающийся шторм.

Выслушав советы капитана, я сделал, возможно, не самый удачный выбор, который вылился в еще один день в море. Именно весь этот день нас болтало как белье в стиральной машине.

Из трех предложенных капитаном островов меня заинтересовал самый дальний. Заинтересовал своей таинственностью и тем, что мне не хотелось рушить мирную жизнь островитян. На двух ближних находились маленькие княжества, которые вряд ли спокойно отреагируют на появление новых соседей. А вот третий остров уже лет тридцать пользовался дурной славой.

Раньше он, как и два других, принадлежал небогатому князьку. Плодородных земель или залежей полезных ископаемых на нем не имелось, поэтому никому из больших государей этот клочок суши и даром был не нужен. Но в один знаменательный день связь с островом внезапно прекратилась. Беспокойные соседи послали на разведку парочку кораблей, которые не вернулись. Там же пропали еще несколько торговцев и даже унирема королевства Ривар – соседа покинутого нами Дорака.

Король Ривара Урус Первый по прозвищу Торговец был очень мудрым и острожным правителем. Он послал еще две галеры, но приказал на остров не высаживаться. Экспедиция обошла не такой уж большой остров по кругу и не обнаружила там ни единой живой души. Лишь разбросанные по берегу человеческие черепа. Рыцари совершили вылазку и забрали из бухты пустую унирему, а также пока еще находившего на плаву торговца. На этом экспедиция закончилась, и всякий интерес к острову пропал. Еще пару раз туда высаживались искатели приключений и халявы, но вернулись ни с чем. Таким вот образом остров Хутар стал островом Черепа.

Мой выбор был основан на простой мысли – от магии мы защищены, к тому же у нас есть два хаосита, а на любую физическую угрозу достойно ответят мои легионеры. И что самое главное – никто не станет сомневаться в моих правах на новую базу легиона. Теперь же, после трех дней пути, когда вдоволь напрыгавшиеся по волнам суда входили в закрытую бухту, от прежней уверенности не осталось и следа.

Остров выглядел не просто мрачно, а совсем уж инфернально. Мелькавшие в тяжелых облаках молнии и ворчавший там же гром создавали достойный антураж для темных скал острова, мрачных развалин мертвого городка и белеющих на прибрежной гальке костяков. Кстати, скелеты выглядели дольно странно. Было такое впечатление, что эту инсталляцию кто-то постоянно обновляет – слишком уж ухоженной она выглядела.

И какой из этого следует вывод? Если кто-то пытается запугать гостей, значит, сам их боится. Эти мысли немного ослабили давление мрачной атмосферы. Глядя на скользнувшую по моим губам улыбку, повеселели и дикие. А вот капитан все больше погружался в меланхолию.

– Идем к пристани, – приказал я капитану.

– А у нас есть выбор? – вздохнул мой пленник, выразительно посмотрев на бушующее море, и довернул румпель.

– Ну, значит, и расстраиваться нечего, – улыбнулся я.

В уютной гавани корабль перестало болтать, что не могло не радовать. Несмотря на пасмурное небо, до ночи еще было время, и все же с высадкой следовало поспешить. Что-то мне подсказывает: если не найдем надежное укрытие на острове, лучше всего будет заночевать на кораблях.

– Разведчики и штурмовые группы, сходим на берег. Надеть броню. Тири, Орад – тоже. Остальным сидеть на кораблях! – крикнул я, когда все три биремы привалились бортами к каменному причалу.

Сначала на пирс сошли штурмовики под руководством обманчиво неторопливого здоровяка и его коллеги с неизменным двуручным мечом на плече. Казалось, дикие прямо сейчас начнут целовать камень причала, настолько они были рады почувствовать твердь под ногами. На кораблях тут же послышался недовольный гомон остальных легионеров, но крики декурионов тут же успокоили их. Меня откровенно порадовал такой ход событий – дисциплина все же пустила глубокие корни в непокорных душах горцев.

Дикие на биреме представляли собой комическую картину. Штурмовики уже успели облачиться в пластинчатые доспехи, а вот оставшиеся на борту легионеры до сих пор вызывали у меня улыбку. К подобному зрелищу за три дня не привыкнешь.

Пересадка с тонущего корабля чуть не закончилась паникой, пришлось срочно активизировать свои креативные способности. В итоге каждый дикий был обвязан под грудью кусками каната, к которому крепился надутый воздухом мех для воды, являвшийся обязательной деталью снаряжения. Без брони и с надутым мехом на пузе мои легионеры имели вид отнюдь не угрожающий. Не факт, что такой поплавок поможет, но он все же придал зеленокожим хоть какие-то крохи уверенности.

Штурмовики и разведчики быстро разошлись в стороны, прикрывая выходы из городских улочек на причальную площадь. Уже после этого с борта «Змея» сошли я и оба хаосита.

За время плавания мне удалось немного разобраться как в ситуации с посвящением Тири богине хаоса, так и с открывшимися возможностями новоиспеченной жрицы. Не скажу, что получилась такая уж имба, но две вещи откровенно порадовали. Тири обрела неплохую чувствительность и может работать живым радаром. Она не только способна учуять магические всплески на солидном расстоянии, но и ощущать жизнь и присутствие разумных всех в том же радиусе. К тому же эта авантюристка получила способность заряжать деструкторы. Причем не используя обычную энергию и камни силы, а связывая хаоситскую часть артефакта, так сказать, с первоисточником. Поэтому можно было больше не бояться, что наш магический ресурс опустеет.

Жаль, что боевых способностей у Тири открылось не так уж много – только умение морочить голову врагу подменой реальности на расстоянии в десяток метров. Да и работало это лишь с теми, у кого не было мощной защиты. Как по мне, слишком малая плата за принесенную жертву. Характер у жрицы стал совершенно нетерпимым – постоянно раздраженная, нелюдимая и с непредсказуемыми перепадами настроения. Больше всего мне не хватало ее открытой и необычайно светлой улыбки.

– Тири, – повернулся я к хаоситке, в очередной раз чувствуя досаду от произошедших изменений. – Как только что-то почуешь, сразу говори.

В ответ я увидел лишь раздраженный кивок.

По словам Орада, который все еще старался лишний раз не попадаться мне на глаза, душа ее бурлила из-за контакта с извечным хаосом.

Тири прикрыла глаза и медленно выдохнула. Затем повернулась ко мне:

– Здесь никого нет.

– Кот, Буйвол, идете направо, с вами Орад. Я с Утесом и Сайгаком беру левую улицу. С нами Тири. Все дома проверять до подвалов. Смотрим внимательно и думаем, прежде чем делаем.

Кот понятливо кивнул и вместе с хаоситом двинулся к правой из уходящих от причала улиц. С нами пошли еще два его подчиненных, Гобой и декурия штурмовиков.

В принципе дальше ничего особенного не случилось. Городок был не таким уж большим – полсотни каменных домов с черепичной крышей, и только десяток имели больше одного этажа. Да еще здесь сохранился замок островного князя – трехэтажный донжон без крепостных стен. Везде – сплошное запустение. Казалось, люди ушли отсюда, не имея намерения обосноваться на другом месте. Все дома, начиная с кузницы у пристани и заканчивая донжоном на возвышенности, были наполнены утварью и инструментами бывших жителей. Да что там набор клещей и молотков в кузне! Когда мы обследовали княжеское жилище, нас ждал приятный сюрприз. За неприметной, но при этом крепкой дверью, которую отыскал Гобой и взломали штурмовики, обнаружилась казна бывшего местного правителя. Сундук с монетами нас не особо обогатил, зато добавил вопросов.

У донжона к нам присоединилась вторая группа. Когда мы вышли к окраинам, выглядевшим значительно беднее, чем находящийся рядом с причалами район, Тири внезапно замерла.

– Что там? – тут же спросил я, потому что все эти загадки порядком мне надоели.

– Здесь недавно были люди. – Рассеянным взглядом Тири посмотрела на строение, видневшееся за лачугами бедняков.

– Живые?

– А какие они могут еще быть?

Ох, милая моя, не видела ты киношных страшилок. Люди бывают разные – живые, не очень и совсем неживые. Моя разбушевавшаяся фантазия предрекала встречу как минимум с зомби. Мрачное окружение навевало безрадостные мысли, и, что самое интересное, интуиция подвывала им в унисон.

Через минуту мы вышли к странному зданию, на которое указала Тири. Казалось, что когда-то почва в этом месте вдруг стала вязкой, и длинный каменный барак ушел под землю по самую крышу. Именно там хаоситка почуяла следы присутствия живых людей.

Сначала в приоткрытые двери вошли разведчики, затем туда вломились те из штурмовиков, габариты которых позволяли пролезть в узкую дверь. После сигнала Кота пришла и моя очередь. Помещение действительно оказалось полуподвалом. Огонь факелов высветил лежавшие вдоль стен охапки травы, без сомнения, являвшиеся местом ночевки для доброй сотни узников.

Почему узников? Да все просто – возле каждого такого спального места в стену были вмурованы кандалы на толстых цепях. К тому же дверь в провонявшее отходами человеческой жизнедеятельности узилище закрывалась на массивный засов, причем только снаружи. Стоит уточнить, что в бараке нормальных окон не наблюдалось – лишь отдушины под потолком.

Находиться в этом мерзком помещении было невозможно, поэтому я вышел на свежий воздух.

– Гобой, сможешь по следам найти, куда они ушли?

Мелкий эльф, как обычно, был немногословен и просто кивнул. Поиск особо не затянулся. Инструктор разведчиков привел нас к широкой дыре в ближайшем холме. Точнее, это была не дыра, а самый натуральный вход в шахту.

Интересное дело. Или капитан ошибался, когда говорил, что на островах нет ничего полезного, или здесь больше тайн, чем казалось на первый взгляд. Хотя куда уж больше?

Габариты подземного хода позволяли забраться внутрь даже Утесу, но только сильно пригнувшись. Лезть туда очень не хотелось, да и невидимое за облаками солнце уже покинуло небосклон. Темнело.

– Возвращаемся! – приказал я и первым пошел в направлении пристани.

Если дикие думали, что уж теперь-то им позволят сойти на берег, то их ждал жестокий облом. Но и это недовольство удалось погасить, а вот когда я приказал отводить биремы в центр бухты, едва не случился бунт. Сошлись на том, что корабли развернутся носами к пирсу и при этом будут надежно соединены с берегом канатами. Как это поможет измученным морем диким, непонятно, но пришлось им уступить.

Чего я боялся? Если честно, не знаю. С одной стороны, все говорило о том, что мы имеем дело с обычными разбойниками, возможно – пиратами, хотя никаких кораблей у острова я не видел. С другой – что-то меня все же настораживало, особенно смущала нетронутая казна в княжеском замке. В общем, ночевать в городе совершенно не хотелось.

На ночь я выставил стражу не только из диких – привлек к бдению эльфа и матросов. Как оказалось, беспокоился я не напрасно. Только меня начала одолевать дрема, как сверху послышались крики диких. Они были, скорее, озадаченными, чем испуганными или яростными.

– Что случилось?! – спросил я, выскочив на палубу в одних портках, но зато с кинжалом и щитом в руках.

Ответ удалось получить без лишних слов – один из матросов шел по канату, перебираясь с биремы на берег.

Я уже хотел задать очередной вопрос, но услышал голос позади себя.

– Его кто-то контролирует, – тихо сказала Тири. – Знаки защитили наших, а вот у матросов есть только стандартные бирки.

– Это что, тальгийцы?

И опять же ответ пришел сам собой.

Шустрый Гобой накинул аркан на шею уже почти добравшегося до пристани матроса и сдернул его в воду. В общем, рыбка сорвалась с крючка, точнее, попала в силок к другому ловцу. Рыбакам это не понравилось, и из нескольких домов портовой площади раздался злобный вой. Через мгновение в направлении бирем метнулись смутные тени.

Да уж, это точно не тальгийцы.

На нашу палубу приземлилась жуткая тварь. Это явно когда-то было человеком, но сейчас монстр напоминал хомо сапиенс лишь отдаленно. Приземлившееся на все четыре конечности мощное тело обтягивала мертвенно-бледная кожа. По доскам палубы проскрежетали когти на пальцах рук и ног, а в окруженной черными губами пасти блеснули длинные и острые зубы. Особенно выделялись два клыка, наводившие на мысли о вампирах. Еще внимание привлекало то, что глаз у монстра не было вообще – они словно заросли бугристой кожей, да и от носа остались лишь две вертикальные щели. У эльфов с носами похожие проблемы, но у них все выглядело эстетично, а здесь явно прослеживалась нездоровая мутация.

– Кровососы! – взвизгнула Тири, и, судя по тому, как ее крик подхватили дикие, только я не знал, с чем мы имеем дело.

«Ну, все, теперь полный набор», – пришла мне в голову мысль, перед тем как все завертелось. Одет я был хуже всего, а вот защищен намного лучше тех же диких. Поэтому, как на тренировке, принял на щит удар прыгнувшего упыря и, по всем законам физики, отлетел к мачте. Благодаря тренировкам с Вайлетом удалось грамотно уйти в перекат и перенести удар без малейших повреждений. Похожий полет на переправе вышел у меня намного хуже, так что прогресс налицо.

Сомнения, конечно, были, но, увидев, как за борт улетает разодранный длинными когтями легионер, я заревел не хуже Утеса и прыгнул вперед.

За мной уже две бутылки лучшего вина Вайлету. Без участия сознания, на вбитых во время тренировок рефлексах, я позволил скользнуть когтям по металлу щита, затем шагнул вперед и резко воткнул кинжал в бок упыря. Клинок вошел хорошо – погрузился почти по гарду, а на выходе еще и сделал изрядную борозду. Выдергивая клинок из тела, я резко отскочил назад. Прыжок спиной вперед тоже прошел, как на тренировках.

Казалось, что все на палубе замерли: упырь – от боли, а мы – в ожидании последствий такой серьезной раны. Увы, наши надежды не оправдались. Монстр с прежней ловкостью прыгнул на своего обидчика с теми же последствиями. Меня опять отбросило назад, а упыря тут же отвлекли дикие. Причем они работали лишь гладиусами, совершенно забыв о своих щитах.

Впрочем, это была наша наименьшая проблема. Мне кажется или нанесенная мною серьезная рана и десяток порезов от гладиусов зеленокожих бойцов быстро зарастают? При этом черной и тягучей крови из этих ран вытекает слишком уж мало.

Я усилием воли остановил свой порыв вновь броситься в драку и заставил себя заняться главным командирским делом – думать. Как только отступило боевое безумие, сразу же появилась правильная идея.

– Рубите головы! Рубите хребты!

Чтобы меня услышали за испуганно-яростным ревом, пришлось орать три раза. Наконец-то до диких дошло. Сначала на нашем корабле, а затем и на соседних вперед вышли вооруженные щитами легионеры. Они прижимали упырей к палубе, а их товарищи рубили монстрам позвоночник, а затем отрубали обездвиженным тварям головы.

Бой закончился так же внезапно, как и начался. Пришел откат, причем в очень нехорошем виде. Сначала я не заметил необычных последствий схватки с упырями, потому что смотрел на убегающую по одной из улиц полускрытую полумраком фигуру. Что примечательно, незнакомец бежал хоть и сгорбившись, но все же на двух конечностях.

Затем до моего сознания дошло, что на палубе происходит что-то странное. Легионеры разделились на две неравные части. Покусанные и даже просто поцарапанные упырями отошли к носу. Они как-то затравленно поглядывали на своих более многочисленных товарищей. Не пострадавшие дикие взирали на своих поцарапанных родичей с обреченной решимостью. Эта же сцена повторилась и на соседних биремах. Из-за возрастающего напряжения никто даже не обратил внимания на тех, кто выпал за борт и сейчас вопил там благим матом. Меня всегда удивлял этот контраст в натуре диких – безумная храбрость и паническая мнительность в отношении мистических и просто таинственных явлений.

– Вы что, совсем обезумели?! – закричал я, понимая, что сейчас произойдет нечто непоправимое.

Похоже, легенды о вампирах в обоих мирах очень похожи.

Так, их нужно срочно встряхнуть:

– Отставить! Что бы ни случилось, мы легион! Кто мы, демоны вас задери?!

В ответ послышался невнятный гул, причем сгрудившиеся на носах бирем подранки все так же угрюмо молчали.

– Не слышу! Кто мы?! – повторил я, сделал пять быстрых шагов и, встав спиной к потенциальным вампирам, словно присоединился к их рядам.

– Легион!!! – теперь рев был слитным, как на построениях и тренировках.

Рисковал ли я? Да без разницы – легион для меня не только единственное средство выживания в этом мире, он стал моей семьей. Так что лучше подохнуть, чем позволить легиону расколоться и погибнуть в братоубийственной бойне.

Теперь нужно заронить в головы диких простую мысль, которая только сейчас всплыла в моем мозгу:

– Кровососы держат у себя кучу пленных людей, значит, укуса недостаточно, чтобы стать упырем! Подумайте об этом, и давайте уже достанем наших товарищей из воды, пока они не сорвали себе глотки. Разведчики, наблюдать за берегом!

Фух, кажется, получилось.

Подойдя к борту, я посмотрел на вцепившихся в бурдюки и подвывающих на одной ноте легионеров. Спонтанно придуманное средство спасения все-таки сработало – плавучести бурдюков хватило, чтобы удерживать головы диких над водой.

– Чего орете, бакланы мокрые?!

Вопрос оказался удачным, что показало ржание немного успокоившихся легионеров на палубе. Наконец-то пришедшие в себя бойцы начали доставать родичей из воды, а я жестом подозвал к себе Медведя и тихо приказал:

– Всех покусанных и поцарапанных спустить в трюм. Скажешь, что для лечения ран. На выходе поставь пару надежных бойцов, но трюмы не закрывать. Пока.

– Вождь, ты сказал нам неправду? – насупился приор.

– Нет, я действительно так думаю, но лучше подстраховаться.

Адреналин уходил из крови, давая возможность нормально думать и анализировать ситуацию. Первой же мыслью было то, что неплохо бы одеться. И вообще нужно как-то избавляться от гламурных привычек, принесенных из более спокойного мира. Хотя не спать же теперь всю жизнь в броне?

Возвратившись в капитанскую каюту и облачившись в боевое снаряжение, я еще раз осмыслил все и взглянул на происходящее со стороны. Если уж я стал руководствоваться в своих действиях легендами о вампирах, то почему бы не пойти дальше? В конце концов, кто мешает проверить некоторые детали?

Закончив с одеванием и снаряжением, я вышел на палубу, на ходу доставая из поясного подсумка серебряную монету. Обезглавленные трупы вампиров так и лежали на палубе. Неуспокоенные до конца моими словами дикие явно не хотели лишний раз притрагиваться к кровососам.

Подойдя ближе к одному из тел, я присел на корточки рядом с обезглавленным упырем. Раны на теле монстра практически зарубцевались. Даже сейчас процесс регенерации продолжался, хотя и намного медленнее.

Да уж, соперник не из простых.

Озадаченно хмыкнув, я сделал кинжалом свежий разрез и запихнул серебряную монету в рану. Результат не очень порадовал – разрезанная плоть продолжала рубцеваться и совершенно не хотела сгорать от контакта с серебром.

Жаль, на эту часть мифов о вампирах у меня были большие надежды.

– Медведь, отчет по личному составу. – Встав на ноги, я повернулся к приору.

– Трое погибли, пять серьезно ранены, но Тири говорит, что сможет их спасти. Еще два десятка просто поцарапаны. Всех держим в трюме нашего «Змея», – четко отрапортовал приор, при этом косясь на труп кровососа.

Медведь явно не понимал сути моих манипуляций с телом.

Троих парней, конечно, жалко, но не факт, что они будут последними. Увы, убраться отсюда на другой остров до конца сезона штормов не получится. Отсидеться на кораблях – тоже. Моя щепетильность и нежелание обосноваться на других островах может обойтись нам недопустимо дорого. Хотя сейчас мы точно знаем, кто наш враг, и нет необходимости оглядываться на каждом шагу. После покорения мирного острова можно ожидать чего угодно – например, горсть отравы в общий котел от служанки, у которой мои парни при аннексии зарезали кого-то из родственников.

– Трупы кровососов – за борт. Палубу вымыть, – возможно, жестче, чем следовало, отчеканил я и все же не удержался и еще раз посмотрел на рану упыря, да и монету было жалко.

Так, а это уже интересно. Рана вокруг монеты не смогла окончательно зарубцеваться. К тому же плоть в этом месте выглядела немного по-другому. Серо-коричневая ткань стала какой-то гнилостно-желтой.

– Медведь, – вернув себе монету и часть утраченного настроения, позвал я приора.

– Да, вождь, – прекратив рыком раздавать команды, повернулся ко мне дикий.

– Мне нужна центурия, которая лучше всего может выставлять малую «черепаху».

– Злобный Сыч неплохо натаскал своих прятаться за щитами, – сразу же ответил Медведь.

– Хорошо, пусть готовятся к бою. Да и все остальные тоже должны надеть броню.

– Мы пойдем на берег прямо сейчас? – с плохо скрываемым опасением спросил Медведь.

– Да.

Вот именно это опасение в голосе приора и было причиной спешки.

Пока легионеры хоть немного верили моим предположениям насчет вампиров и их укусов, но скоро сомнения прогрызут дыры в этой зыбкой теории. Не говоря уже о том, что покусанным может стать хуже: животный, иррациональный страх – жесткая штука, особенно в слабоинтеллектуальной массе. Так что придется лезть к кровососам в гости, не дожидаясь утра.

Пока легионеры готовились, я перешел к осуществлению идеи, возникшей в моей не самой гениальной голове.

– Капитан, – обратился я к временному союзнику, который поднялся на палубу вместе с явно перепуганными матросами, – мне нужно, чтобы вы собрали на корабле все гвозди, которые есть. Если можно вытащить что-то без ущерба для целостности корабля, вытаскивайте. Также нужно снять с него две лампы. Желательно сделать все очень быстро.

– Хорошо, – кивнул капитан, потому что сам понимал опасность ситуации.

– Тири, – позвал я перманентно хмурую хаоситку, – ты сможешь сделать так, чтобы корабельный светильник горел ярче?

– Только минут на десять. Бурление хаоса заставит его вспыхнуть, но после этого светильник сгорит.

– Нормально, бери своего горе-учителя, и готовьтесь нести лампы. На вас также контроль деструктора.

Тири направилась принимать уже демонтированные светильники и искать одного из знаменосцев, а я пошел трясти гнома.

– Не дам, – заявил Турбо, который весь бой проспал в моей каюте, так что страха в нем было не так уж много. Хотя упоминание кровососов все же что-то тронуло в черствой душе этого скупердяя.

– А куда ты денешься?! – разозлившись, заявил я и полез в один из сундуков за казной из княжеского донжона.

Нам достался увесистый кошель с серебряными монетами, так что не жалко – легко пришло и легко уйдет.

На палубе меня уже ждала центурия Сыча – три десятка легионеров из манипулы Медведя в полном облачении. Остальные также готовились к выходу. На борту оставались лишь раненые и ненавязчивая охрана этого странного госпиталя. Действовать мы будем грубо и прямолинейно, так что эльфы и тем более гном нам без надобности.

Еще через пару минут явился матрос с ведром крупных кованых гвоздей. Он же чуть позже принес еще два ведра, которые передали с соседних бирем. При этом по-прежнему был слышен звук работы матросов.

Небо над островом выглядело донельзя хмурым, так что ни луны, ни звезд видно не было. За пределами относительно спокойной бухты клокотало рассерженное море, и вой штормового ветра тоже не добавлял радости в общую картину. А если учесть, что мы собираемся охотиться на вампиров, получался чистой воды хоррор.

– Сыч, занимай оборону возле входа в кузню, – приказал я декуриону и повернулся к Вайлету, которого старался почаще привлекать к прямому командованию дикими. – Легат, готовьте три центурии к сходу на берег. А пока прикройте нас с кораблей.

– Будет исполнено, старший легат. – Бывший сотник стукнул себя кулаком в грудь, которую прикрывала подогнанная по размеру лорика сегментата.

Называть меня вождем новоиспеченный легат отказывался наотрез.

Кивнув Вайлету, я спрыгнул с носа подтянутой к пирсу биремы на каменный причал. Следом двигались оба хаосита. Центурия Сыча проводила нас к входу в кузню и заняла оборону.

– Что ты задумал? – все же не сдержала любопытства Тири.

– Сейчас увидишь.

Повертевшись в кузне, я нашел тигель, перенес его в давно холодный горн и принялся разводить там огонь.

Нетерпеливая хаоситка все же решила вмешаться. Сначала она потянулась рукой к зарождающемуся огню, и он вспыхнул, словно туда плеснули бензина. Буквально через десяток секунд древесный уголь раскалился добела.

– Хаос есть движение, а движение дает силу огню, – влез с пояснениями хаосит.

– Все-то ты знаешь, – проворчал я, высыпая монеты в тигель.

Тири и теперь не осталась в стороне, начав водить ладонью над тиглем. Прямо на моих глазах монеты начали плавиться. Выгнав из головы ненужные сейчас мысли о перспективах бытового использования магии, я начал погружать в расплавленное серебро кончики гвоздей.

Через десять минут уровень серебра в тигле снизился вдвое, зато были обработаны все принесенные гвозди и те, что доставили чуть позже.

– Сыч, – позвал я центуриона, – собери у своих все дротики, и начинайте вбивать эти гвозди в щиты остриями наружу.

После обработки наконечников дротиков я проконтролировал работу плотников-любителей. Щиты хоть и были предназначены для блокирования мощных ударов заточенного железа, но там хватало щелей между деревянными рейками и металлическими пластинами усиления. Легионеры справились нормально – чтобы погнуть местные гвозди, нужно еще постараться, хотя дури у рябят хватит и на это. На каждый щит пришлось по пять гвоздей. Еще два скутума мы утыкали практически как ежей. Не уверен, что после такого их можно будет использовать по назначению.

На этом подготовка к охоте на кровососов закончилась.

– Вайлет, – крикнул я в сторону бирем, – выводи центурии на пристань. Только не утопи никого!

С лязгом легионеры начали спрыгивать на каменный пирс и строиться в походную колонну. Мы же сразу двинулись по одной из улиц. Странная получилась процессия – между безжизненными домами с пустыми глазницами выбитых окон, нарушая тишину лишь тихим лязгом, топотом и напряженным сопением, двигалась колонна зеленокожих воинов. Впереди и сзади над головами легионеров зависли два корабельных фонаря, а посередине словно в припадке страха бились слабые языки пламени на факелах.

К входу в штольню мы добрались без проблем, что неудивительно. Все признаки в поведении вампиров говорили о преобладании животных реакций, в которых основным был инстинкт самосохранения. Если враг сильнее тебя, нужно затаиться и выждать наиболее удобный момент для нападения. Вот они и выжидали. Мы же себе такой роскоши позволить не могли. Если не решить эту проблему очень быстро, нам постоянно придется жить, как в осажденной крепости.

– Сыч, двоих с «ежами» вперед. Пусть идут так, чтобы скутумы перекрывали почти весь проход.

В ответ я услышал только звук удара кулака в металлическую пластину брони.

– Медведь, Вайлет, займите круговую оборону и ждите. Услышите сигнал к бою, входите и рубите все, что видите. Если сигнала не будет, отходите к пирсу и грузитесь на биремы. Ждите окончания штормов и уходите к материку. Капитан доведет вас до ближайшего к родным горам берега.

– Вождь, – мотнул закрытой шлемом головой приор, – будет лучше, если туда пойдем мы с Сычом.

– Ты сделаешь все, как я приказал, – жестко отчеканил я, глядя в глаза огромному дикому.

Странно, всего месяц назад я бы не осмелился на такой вызов, а сейчас все прошло спокойно и уверенно. Медведь сначала сузил глаза, немного посверлил меня взглядом, а затем кивнул и ударил себя кулаком в грудь.

Ну не объяснять же ему, что человеку из информационного века проще сориентироваться в нестандартной ситуации? А в том, что она будет нестандартной, можно даже не сомневаться.

– Сыч, начинаем.

Центурион что-то глухо рыкнул, и два легионера, выставив перед собой самые колючие из модифицированных скутумов, двинулись в темный проход. За ними пошли еще три пары легионеров, и уже следом, после моего жеста, шагнула Тири. Она держала в руках шест со светильником, которым временами задевала потолок. После хаоситки в штольню вошел я и один из знаменосцев без знамени, зато с деструктором на плечах.

Мало ли, что нас там ждет. Благодаря татуировкам легионеры защищены от ментального воздействия, но не факт, что у кровососов нет в запасе чего-то поядренее.

Позади меня и Сыча, скрипя щитами и доспехами о стены, в проход втянулись остальные бойцы центурии. Впередиидущие легионеры явно нервничали, поэтому непроизвольно ускорили ход, и метров через сто мы буквально выскочили в большой подземный зал.

В высшей точке вырубка имела метров пять в высоту, двадцать в ширину и где-то пятьдесят в длину. Хоть это и было похоже на природную пещеру, но на неровных стенах везде виднелись следы ударов киркой. Другого выхода из пещеры не было, но в стенах имелось множество нор. Дикие туда вряд ли протиснутся, а я, может, и смогу, но точно не стану этого делать.

Впрочем, в этом не было нужды – мы уже пришли. Пропавшие пленники были здесь, явно находясь под контролем своих хозяев. В дальнем конце зала свет магической лампы выхватил огромную кучу практически голых людей, сжавшихся у подножия какой-то странной конструкции. Эту живую кучу обрамляла редкая цепочка из десятка белесых фигур кровососов, которые охраняли своих рабов-доноров. Еще с десяток кровососов высунулись из нор.

Один из высунувшихся что-то зашипел, и упыри-охранники с пугающей скоростью побежали на нас.

– «Черепаха»! – скомандовал я и добавил для Тири: – Раздувай фонарь.

Хаоситка что-то пробормотала, и лампы над нашими головами вспыхнули намного ярче. Поднявшая шест Тири стала центром быстро собирающейся «черепахи», поэтому я старался держаться поближе к ней. Перед тем как обзор закрыли сомкнувшиеся щиты, мне удалось заметить, что высунувшиеся из нор кровососы от яркого света спрятались обратно, а вот бежавшие к нам никак на это не отреагировали.

Если вспомнить про отсутствие глаз у напавших на биремы монстров, все было логично, как и то, что поводыри отличаются от рядовых вампиров.

Монстры мощно ударили в стену щитов и тут же зашипели от боли, напоровшись на посеребренные гвозди.

– Дротики!

«Черепаха» распалась, и легионеры первого ряда привычно шагнули вперед, метнув дротики в отскочивших кровососов. Второй ряд бросал свои снаряды уже в спину убегающих вампиров.

– Не дайте им забрать пленников! – крикнул я, увидев, как все же выползшие из нор кровососы стараются затащить туда слабо отбивающихся людей.

Теперь дротики полетели в глазастых монстров и не только. Отдать подобный приказ я не решился, но дикие и без него убивали не только вампиров, но и тех, кого кровососам удалось подтащить к норам.

Через несколько секунд все было кончено. Часть вампиров исчезла в норах, а остальных добили легионеры. Монстры практически не сопротивлялись, корчась на полу от отравления серебром.

Когда мы подошли ближе, стало понятно, к чему жались пленники. Точнее, понятно это стало для Тири.

– Алтарь Хра, – как змея, зашипела хаоситка.

Ну да, хаоситы с чудотворцами не любят друг друга до зубовного скрежета, но это не мешает им дружно ненавидеть Хра и его жрецов.

Это оказалась вырезанная из камня и покрытая какой-то затвердевшей слизью фигура огромного спрута. Некоторые из его щупалец были вытянуты вперед, и на них, как огромные плоды, висели два кожистых мешка.

Я не удержался и рубанул один из мешков кинжалом, тут же на всякий случай прикрывшись щитом. Из разреза потоком хлынула слизь и вывалился мокрый, практически оформившийся безглазый кровосос.

Теперь понятно, как получаются новые вампиры, так что можно облегченно вздохнуть – покусанным легионерам не грозит кровавая инициация. А от остальных болячек их вылечит Тири. По крайней мере, я на это надеюсь.

Увидев выпавшего из мешка вампира, дикие без приказа истыкали упыря дротиками, а затем порубили на куски и его и второй кокон.

– Гоните людей к выходу, – приказал я застывшему рядом Сычу. – Только отправь кого-нибудь вперед, чтобы наши не поубивали их от неожиданности.

Центурион кивнул, и после невнятного его рыка к выходу побежал легионер, передав товарищам свой скутум.

Внезапно ярко горевший фонарь начал мерцать.

– Вот зараза! – ругнулся я, злясь на себя за то, что не додумался захватить хотя бы пару факелов. – Быстро уходим!

Да уж, вот из-за таких мелочей люди чаще всего и оказываются в большой и темной… ну, в общем, там, куда мы сейчас попадем.

Когда светильник последний раз мигнул и погас, мы успели загнать в тоннель всех пленников, так что выжившие вампиры остались без запасов еды. Главное – теперь самим не стать упыриным кормом.

После яркого магического света темнота показалась особенно густой. Над головой что-то затрещало. Вниз посыпались мелкие камни, а затем что-то тяжелое упало на пол. И это был не камень, а что-то большое и явно живое. Внезапно впереди забрезжил свет, и под потолком разлилось нечто, похожее на северное сияние. Это сияние хорошо оттенило темную фигуру прямо передо мной. Еще я успел заметить, что все легионеры упали на колени, схватившись руками за голову. Кто-то вообще валялся без сознания.

Увы, татушки хаоситки не были панацеей от всех бед, а деструктор она почему-то не включила – то ли лопухнулась, то ли не верила, что он поможет.

В отличие от диких, Тири стояла прямо, подняв руки к сиянию, и была напряжена как струна.

На человека это нечто было похоже только тем, что стояло на задних конечностях, а дальше начинался полный сюр: вместо рта – какая-то мясистая трубочка, кожистые перепонки между мощным туловищем и длинными, как у обезьяны, передними лапами. И еще огромные, светящиеся красным три глаза. Эти глаза сверлили меня, лишая воли и делая мышцы вялыми. Мои ноги начали подгибаться, а в голове зазвучал чужой голос. И что хуже всего – я внимал ему, верил тому, что он говорит. Будто это мои собственные мысли.

«Подчинись… ты устал…»

Светящиеся глаза заполнили всю вселенную.

«Ты устал… ты жалок… ты раб…»

Раб… Раб? Раб?! Ах ты ж скотина облезлая!

Кровь предков-берсеркеров вскипятила содержимое моих вен и заодно мозг. От ярости у меня зашумело в голове, а во рту почувствовался железный привкус.

– Фиг тебе, а не легатской крови, – перефразировав советскую классику, я рывком подставил щит под выскочившее из странного хобота костяное жало. Патриарх вампиров понял, что подчинить меня не получится, и решил убить.

Жало громко щелкнуло по металлу щита, а вот мое оружие вошло в огромный глаз с тихим хлюпаньем. Реакцию вампира тихой назвать было трудно. Тварь визжала так, что со стен посыпались мелкие камни, а в моих ушах наверняка надолго поселится противный звон. Вампир прыгнул вверх, и тут я увидел влетевшего в пещеру Утеса. Дикий вынужден был бежать практически на четвереньках, и, как ни странно, у него это получалось очень шустро. Он быстро оценил ситуацию и тут же прыгнул вслед за монстром, так сказать, с низкого старта.

Тири выдавила из себя остатки сил и упала на пол. Сияние погасло, но в пещеру уже вбегали легионеры с факелами. С жутким лязгом вниз упал Утес. Декурион штурмовиков сумел вцепиться в ноги вампира, но тот все же стряхнул его и втиснулся в удивительно маленькую для его туши нору.

– Подсадите меня! – орал Утес, пытаясь допрыгнуть до потолка.

– Утес, – позвал я, когда он во второй раз с грохотом упал на каменный пол, – Утес!

– А? – все еще не отрывая злобного взгляда от дыры в потолке, отреагировал здоровяк.

– Оставь его.

– Да как же так?!

– Нормально все, мы его поймаем, я даже знаю как, – обнадеживающе хлопнул я по плечу декуриона и поспешил проверить, как себя чувствует Тири.